– Резонно, – Олутар продолжал смотреть в окно. Вы кругом правы. Но я должен подумать над вашим предложением.
Они некоторое время молчали.
– Можно вопрос, господин Олутар?
– Спрашивайте...
– Что вы делали на Иштар?
– Вообще-то в наших кругах этот вопрос считается не очень приличным, ибо личные дела – это личные дела. Думаю что могу ничего не боясь, сказать, что Иштар – это одно из мест где мы обделываем кое-какие дела, и где я вполне уважаемая личность – как вы знаете наверное. А на момент нашей встречи я как раз прикрывал Айнур во время операции с Александером. Вообще-то первоначально мы собирались тряхнуть «Старз супершип», но тут обнаружили, что компании грозит банкротство из-за неоплаченного заказа, а на нее уже нацелился этот гиенообразный банкир. Тогда-то у нас и возникла мысль заняться им, тем более в нашем досье была запись о не раз высказанном желании Андесрона закатится на яхте куда-нибудь подальше от Иштар, в дальний космос... Дальше все было просто. Прежний квартирмейстер получил два перелома в пьяной драке, затеянной им же самим, после чего Союз Космонаров прислал им Айнур с безупречными документами.
– Сколько это вам стоило?
– Будете смеяться – семь тысяч всего. Перед чиновником Союза мы разыграли занятную сценку – старый космический волк просит помочь его внучке пошедшей по стопам деда и уставшей отбиваться от похотливой матросни в дальних рейсах. Ох, как мы торговались за каждый квотер – это стоило послушать.
– А старым космическим волком были вы? Или капитан Хинк?
– Зачем же? – усмехнулся Олутар. В нашем распоряжении – самые разные специалисты.
– А если бы Александер передумал лететь куда-либо?
– Наши психологи оценили вероятность успеха как девять к двум. А что до неудачи – в нашем деле гарантии никто дать не может... Вы удовлетворены?
– Признаться, я имел ввиду нечто другое. Я хотел знать – почему вообще вы обратили на нас внимание? Чем вам приглянулась наша планета? По-моему мы расположены на разных концах Ойкумены. Я не специалист, но кажется с точки зрения пилотажной космографии, это едва ли не самый неудобный маршрут.
– А вы наблюдательны, – похвалил пират. Причин тут немало, но назову три главных – кроме той что я сам в некотором роде иштарианин. Во-первых – отдаленность, как вы правильно отметили. Как у нас говорят, "Паукрыл не охотится возле своего логова". Во-вторых – вы может быть не знаете, но наш домен не так богат, и до сих пор мы не оправились от Великого Кризиса. Причиной которого отчасти была Эялла, – с усмешкой закончил он. Ну и в третьих – у вас там ведь пиратов практически не имеется. А стало быть их никто и не ищет, да и не боится. Вот и все. Я удовлетворил ваше любопытство? Так сыграем?
– Сыграем, – с холодной обреченностью гладиатора согласился Антон.
– Но сначала поедим, – хитро прищурился Олутар.
Вскоре бесшумно явившаяся служанка принесла ломтики рыбы, крошечные хлебные корзинки, наполненные мясом с ароматными специями, за которыми последовали незнакомые, но аппетитно выглядевшие овощи (а может – фрукты). Полчаса спустя она убрала остатки еды. Акко поставив на полку книги, принес прозрачную шкатулку с картами, и металлический ящик защитного цвета, который небрежно держал одной рукой. Когда он открыл крышку, Антон присвистнул в изумлении – ящик был полон золотых монет. Они сверкали, как пиратские сокровища из фильмов из старинной земной жизни, где морские разбойники палят с мостиков галеонов из неуклюжих пулеметов по исполинским морским чудищам, обитавших на Земле в те незапамятные времена.
Олутар рассыпал горсть монет по столу. Антон взял одну и рассмотрел. На аверсе иероглифы; на реверсе – журавль на фоне звезд, в центре – квадратное отверстие.
– Полагаю, что будет правильно сыграть на них! – сказал Олутар. Это аригатские кобаны – их отчеканили специально для Эяллы в самом конце Воссоединения. У нас тут народ никак не хотел смириться с бумажками или монетами из простых металлов не говоря уже о кредитных карточках – инерция сознания понимаете ли. Так что поневоле приходилось господам с неба использовать золото и серебро. Не находите – весьма глубокий символизм что мы играем на деньги погибшей цивилизации, используя их вместо фишек?
– У меня не на что их купить! – вымученно улыбнулся Антон.
– Считайте что я выдал вам кредит, – парировал Олутар. Беспроцентный и льготный!
Он распахнул шкатулку литого дымчатого стекла – судя по узору на крышке – местной работы. Внутри были пачки запаянных в прозрачный пластик карточных колод.
И Антон вновь присвистнул.
Каких только карт тут не было!
Обычные, старые как мир с валетами и тузами. Хинские – с драконами, цилинями и длиннобородыми мудрецами в конических шляпах. Никконские – с самураями в вычурной броне и широких кимоно, и дамами, напоминающими набеленных короткоухих кроликов. Карты с изображениями каких-то невероятных богов или демонов и такие, где все фигуры были чернокожими. Какие-то уж совсем незнакомые – семи и восьмиугольные, на которых мелькали то неведомые звери, то аллегорические фигуры вроде танцующего шута с мечом или двух скелетов, играющих в шахматы под виселицей, на которой болтался в петле тигр. Были пестрящие разноцветьем рубашек и картинок в одной колоде – розовых, синих, золотистых…
И еще много других образчиков.
– Какую игру предпочитаете? – осведомился Олутар. Вообще-то по всем дуэльным правилам выбор оружия за мной – как за вызванным. Но когда играешь не на деньги, а на судьбу, то следует быть максимально корректным и справедливым. Шулерства и натяжек она не терпит – в отличие от ваших законов.
Антон раздумывал с полминуты, припоминая детство когда еще живая мама раскладывала перед ним карты, и свои студенческие турниры...
– Думаю – джаф будет самое то! – резюмировал он.
– Классический или новый?
– Думаю, новый...
– Не возражаю! – шевельнул лорд усами.
Они поделили золото на две кучки по нескольку сотен штук каждая и начали играть. Шло время, за окнами темнело.
А Антон играл, забыв обо всем. Играл.
И только сейчас он начал понимать ту мрачную и обжигающе-влекущую силу игры, которая когда-то завлекла, чтобы погубить в конце концов его мать, магистра математики Нину Скирову, до своего первого визита в казино думавшей о карточных играх исключительно как о живой иллюстрации к ее любимому комбинаторному анализу.
Он тасовал, сдавал, прикупал... Под сводами библиотеки только и слышалось:
– Перекрываю...
– Повернем козырь...
– Выхожу с пятидесяти на полную...
– Перевожу туза в четвертую квадру.
– Завершил захождение...
– Семерка против вашего валета...
Вечером прислужница подала холодное мясо и сыр, а к ним – местное вино традиционного тут лилово-синего оттенка. Перекусив, они вернулись к игре. За окнами лил дождь и густела тьма. В конце шестого часа игры у Антона оказалось на пятьсот монет больше, чем у Олутара. А когда забрезжил рассвет. Антон выиграл у партнера последнюю кобану. Монеты лежали грудой перед Антоном.
Олутар отклонился на спинку стула, умные глаза холодно смотрели на Антона.
– Теперь я должен решить, что с вами делать: убить или отпустить. К моей той которую я как вам не покажется смешным люблю.
Антон пожал плечами. После бессонной напряженной ночи усталости почти не было.
– Я надеюсь, что ваше слово чего-то стоит…
– Вы правы, – вздохнул Олутар. Но пока суд да дело – не перекусить ли нам еще?
– Не возражаю… Антон не был голоден, но вспомнил что у примитивных народов отказ от угощения являлся жутким оскорблением и проявлением невежливости.
Они встали из-за стола и пошли на кухню, просторное помещение с раздвижными окнами. На крючках рядом с камином висели огромные медные горшки. Сам камин был размеров великанских – в нем можно было легко зажарить самого большого иштарского гарга.
Над каминной полкой красовался пыльный герб: две переплетенные змеи, душащие непонятную тварь со щупальцами.
– Это ваш? – осведомился Скиров.
– Да… Изображает победу Бога и Богини Серебряных Змей над Хал-Хру – символом всеобщего хаоса, распада, смерти и… В общем нехороший был бог. Сейчас культ Змеев забыт – собственно, он умер еще до прилета никконцев. Это старая часть здания, – продолжил Олутар. – Построена около трехсот лет назад. Обратите внимание на свод – выложено на трех замковых камнях...
Антон посмотрел вверх и не нашел ничего примечательного. Впрочем, история архитектуры никогда его особо не привлекала.
Олутар вышел, чтобы через несколько минут появиться с корзинкой в руках, в которой были яйца, кофе, хлеб, половинка круга сыра и большой кусок натурального окорока.
– Вам помочь? – поинтересовался Антон. – Я разбираюсь в кулинарии.
Олутар приподнял бровь:
– Студентом подрабатывали в закусочной, мистер Скиров? – с видом оракула осведомился хозяин.
– Нет – я всё же был помощником кока на яхте Александера. Это входит в обязанности матроса на небольших судах.
– Хорошо. В таком случае – действуйте. Надеюсь, вы не запаслись ядом?
("Черт, а был бы отличный вариант!")
Антон сварил кофе по иштарски – с виски и молоком, нарезал сыр, мясо и приготовил омлет.
Затем они принялись за еду.
Хлеб был свежий, от окорока резко но приятно пахло дымком, а кофе был хорошо помолот, ароматен и бодрящ. Антон подумал, что если кофе местный, то Эялла могла бы озолотиться лишь на нем одном.
– Вы отличный шпилер, друг мой, – сообщил пиратский лорд.
– Вы тоже неплохи. Кстати – вы мне это уже говорили.
Олутар отмахнулся:
– Помню. И не надо грубой лести.
Потом добавил с явным сочувствием.
– Надеюсь, вы не раскаетесь в своем выборе.
– Вы имеете в виду Айнур? – осведомился Скиров ("Ха, будто кто-то мне его дал – этот выбор!")
– А кого же еще! – передернул Олутар плечами. Поверьте мне – я уж понимаю в таких делах. Я ведь был женат. У меня двое дочерей. Я много лет не видел их. Они живут с матерью на Адраре, учатся в Университете Хао и как вы мечтают о справедливом обществе и победе морали в масштабах как минимум этой галактики...