Его жена обивала пороги, обращалась к адвокатам – тщетно: ведь на хорошего адвоката он не накопил денег.
И вскоре, двенадцать тупоголовых присяжных единодушно признали его виновным, и судья с чистой совестью приговорил его к двумстам годам каторжной тюрьмы.
Он отбыл впрочем всего полгода – тюрьма куда он попал была едва ли не самой страшной на планете, да и известно – людей с такими обвинениями уголовники не любят...
Лицо его исказила горько-саркастическая усмешка ...Ведь мерзавцам так приятно знать, что есть мерзавцы похуже тебя...
Вот собственно и все. Его семья так и не пережила позора.
От них все отвернулись. Дочь, свадьба которой расстроилась, стала наркоманкой, и покончила с собой, вскоре умерла и мать, не перенеся потерю. А его сын убрался с планеты куда глаза глядят.
Он вернулся через двенадцать лет, – у него было другое имя и... другая душа. А вскоре он посетил могилу своего отца на том ледяном острове, где стояла тюрьма – чтобы высыпать на нее прах восьми человек – матери, сестры, главаря мафии, его подручного, прокурора, двух следователей и одного журналиста.
У Антона перехватило дыхание.
– Этот остров назывался...
– Угадали? – жестко ухмыльнулся Олутар. – Да – это остров Айронсайд, ну а планету и смысла называть нет.
Потрясенно Скиров взирал на собеседника.
Айронсайд! Остров где располагалась самая страшная на Иштар тюрьма, при одном упоминании о которой даже матерые преступники бледнели.
Тюрьма, где надзирателями были почти сплошь танорцы – ибо найти желающих там работать было немыслимо – хотя бы потому что всякий надзиратель, проработавший там хоть день, автоматически приговаривался к смерти преступным сообществом планеты.
Уже не раз и не десять разнообразные правозащитники требовали закрыть тюрьму со столь жуткой славой, но безуспешно – видимо, наверху кому-то было нужно такое пугало.
И одновременно – он понял – о ком этот рассказ, понял – откуда взялся Эфенди.
– Ну, что вы скажете? – осведомился Олутар.
– Не знаю, – промямлил Антон... Я... не судья и сказано – "Не судите да не судимы будете"...
И вдруг порывисто встал, ощутив прилив чего-то такого в душе, чему не мог бы подобрать названия.
– Я не сужу. Но мне кажется, что отцу... этого человека было бы куда приятнее, если бы его сын не стал бы похож на того, кто погубил его. Я думаю, что он был бы куда больше рад, если бы его сын продолжил спасать тех несчастных малышей, как это делал он сам...
– И закончил бы так как же?? – хрипло каркнул Олутар.
– Может быть... – ответил Антон, – я... я не сужу. И еще мне кажется...
– Ни слова больше! – процедил Олутар. Думаю, нам лучше завершить эту беседу.
Антон увидел его глаза и поразился – это был взгляд наполненный долго сдерживаемой мучительной болью взгляд несчастного человека.
Глава 16. Свадьба без приданного
Антон, слегка сбитый с толку, стоял в окружении подстриженных кустов. Поодаль в двух плетенных клетках радостно щебетали синие стрижи. Птицы, далекие предки которых были привезены сюда в трюмах «Ковчега» и за невесть сколько поколений изменившиеся неузнаваемо. Издали доносились смех и веселые голоса, сопровождаемые ритмичными звуками оркестра. Все это было частью местного свадебного ритуала.
Костюм из белого полотна жал под мышками. Венок из местного плюща обвивал голову, и Антон начал чувствовать себя очень глупо в нем. В конце концов послышался легкий хруст листьев, и сквозь зеленую стену шагнула Айнур, целомудренно опустив глаза долу. У Антона перехватило дыхание от удивленного восхищения.
Одеяние Айнур сшили из целого рулона бесценного аринского шелка нежно-голубого цвета, определенно бывшего в числе пиратской добычи. Чудесная ткань имела оттенок чистой воды, отражающей безоблачное небо. Плотно облегающая тело шелковая блузка, и недлинная юбка, открывавшая и одновременно прикрывавшая ноги. Изящный покрой платья создавал впечатление, будто Айнур плывет по воздуху. Жакет без рукавов обрывался над талией. Саму талию обматывал пояс темно-пурпурного цвета, украшенный черными опалами. Голову покрывала серебристая сетка, вся в мелких сине-зеленых кисанских жемчужинах. Волосы были аккуратно заплетены в три косы, заключенные во множество тонких золотых колечек.
Ноги ее были босы, и ступни оставляли легкие следы на траве. В руках Айнур держала букет эялланских лиловых лилий – именно с этой планеты распространился по мирам людей этот необычно красивый цветок.
И все это создавало удивительную ауру необыкновенной женственности, юности и неподдельной невинности так не соответствующей прежней дочери пиратского вожака.
– Ну и что мы будем делать дальше?
Айнур вместо ответа заслонила лицо лилиями. – Так где же священник? – нервно спросил Антон. Было как-то нелепо чувствовать себя в роли жениха. Айнур опустила букет. Сегодня глаза у нее были цвета меда.
– Вместо священника, буду я, если вы не возражаете, – из толпы гостей как чертик из табакерки выскочил Черный Жрец с кондиционером под мышкой. Я имею право совершать браки – и как потомственный служитель Ночной Матери. И как капитан корабля – так что ваш брак будет иметь двойную силу. Так что, дети мои, властью данной мне Советом Меченосцев и обычаями людей, а также как жрец Ахамот седьмого ранга по праву рождения, объявляю вас мужем и женой! – Шири рассмеялся серебристым смехом, поклонился и скрылся среди ветвей.
И это всё?? – невольно вырвалось у Антона.
– Да – а что еще надо?
– Не находишь – выглядит довольно глупо? Ахамот эта, и прочее...
– Вера – это то, во что мы верим, – ответила Айнур.
– А во что ты веришь? Не в Ахамот же?
Айнур пожала плечами.
– Я верю, как и отец, в Господа Миров – если он в него конечно верит. Но сейчас я верю в тебя. Этого достаточно? Теперь ведь по закону ты мой муж, а муж принадлежит жене – так же как жена мужу! Это наш старый закон... – Жаль, конечно, что нет моей матери, – продолжила она. Сейчас бы она порадовалась…
Айнур глубоко вздохнула.
Ты не хочешь ничего сказать?
– Хочу! – выпалил Антон. Ты выглядишь настоящей красавицей!
– Спасибо, – улыбнулась Айнур и поцеловала его. Ну – с бракосочетанием тебя!
Антон подумал о том что хотя и мало думал в прежней жизни о собственой свадьбе, но виделась она ему совершенно другой.
Полумрак небольшого храма их общины – где-нибудь в Карловке или Вест-Бич, иконы, названия которых пришли из глубочайшей древности («Троица», «Владимирская Богоматерь», «Святой Владимир равноапостольный»…), курение фимиама, церковные песнопения и молитвы. Было время, когда в минуты особо хорошего настроения, он представлял как в такой вот церкви венчают его и Маргарет. Теперь это время казалось дальше, чем эпоха Древней Земли.
– Я понимаю что ты думаешь, – сказала Айнур. – Верно – похоже, тут чего-то не хватает.
– Возможно, – признался Антон.
Антон и Айнур дружно рассмеялись.
– Ну, пошли же к гостям – представимся им как муж и жена! – подхватила она Антона под руку...
Ансамбль исполнял сентиментальную песенку, – видимо из местного свадебного фольклора – что-то вроде «в сиянии танца сбрасывает с себя одежды богиня любви, и входит в чертоги небожителей», насколько Антон смог понять. Пары кружились на траве. Пьяная дама средних лет в синем платье расшитом онтагским жемчугом вальсировала в одиночестве, взмахивая руками – возможно пытаясь изобразить означенную богиню. У столов гости наслаждались угощением и напитками. Несколько мужчин средних лет стояли у большой золотой лохани с пуншем, осушали бокал за бокалом и разговаривали об индексах деловой активности и расценках на ремонт кораблей в разных местах.
До слуха Скирова доносились обрывки фраз.
– Вложения в каботаж в том секторе себя не оправдывают...
– Проверим еще раз данные по импорту – может чего и сообразим.
– Да наплевать – заплатим клеркам...
– Особенно обратите внимание, коллега на Геону, – там намечается новый рудный бум в третьем поясе...
– Биржа пока еще в игре не участвует...
– Говорят, переговоры идут полным ходом.
– Что это за публика? – прошептал Антон Айнур на ухо.
Она пожала плечами.
– Капитаны и прочие с женами и домочадцами. Олутар велел… вернее попросил их прийти. И вот они здесь.
– Ты серьезно?
– Угу. Все, кроме отца. Он сейчас сидит где-то и дуется на меня. Считает, что ты не достоин быть его зятем.
Пираты видимо мнения Идриса не разделяли. Они приятельски похлопывали Антона по спине, поздравляли с такой серьезностью словно это была обычная свадьба представителей среднего класса. Антон в глубине души удивился – насколько обыденно те выглядели.
Он, конечно не ожидал увидеть глаза, горящие жестоким огнем, серьги в ушах, попугаев и прочих крылатых тварей на плечах, блестящие титаном и хромом киберпротезы на месте оторванных конечностей, и груду разнообразного оружия, под весом которого те сгибаются в три погибели.
Но всё же подсознательно рассчитывал что профессия наложит на них некий зловещий отпечаток. Вместо этого он увидел заурядных менеджеров в слегка устаревших костюмах с логотипами знаменитых кутюрье (имена одних он знал, другие ему ничего не говорили) или в мундирах космоплавателей.
Небеса осветились вспышками фейерверка.
– Празднуете? – Олутар, с обвисшими усами, уставший, какой то постаревший, появился рядом из сумрака.
Поверх белого костюма на нем была ярко оранжевая тога, расшитая грубо отшлифованными самоцветами – наверное, какое-то церемониальное одеяние.
– Я благодарю вас... – смущенно сообщил Скиров.
– Нет, – прервал его Олутар. Не стоит. – Я все-таки аристократ и честь для меня не пустой звук! Проигрывать надо с честью, без злобы к победителю! Так было в моей семье в течение тысячи лет. К сожалению, я родился в мире, где нет места никакой чести вообще. Но возможно... возможно все изменится...