Антон видел странных мохнатых созданий, ныряющих за рыбой или ссорящихся между собой, крупных паукрылов, хватающих зазевавшихся мелких змеек прямо с воды.
В туманной дали желтел парус рыбацкой лодки, которая направлялась к берегу.
«Беглец» на малом ходу вошел в небольшую бухту в западной части озера. Вдоль воды на участке длиной примерно в километр на ровном месте возвышались строения. В сумеречном освещении Антон различил брезентовые и тряпичные палатки и сборные дома из гофрированного пластинита рядом с традиционными конусообразными хижинами из глины и тростника. В северной части поселения, на прямоугольной насыпи ном холме, над частоколом торчали колья, увенчанные человеческими головами. Еще дальше различались высокие башни какого-то сооружения под коническими крышами – храма или может замка местного властелина.
В электронный бинокль Антон различил стоявшие на причале два орудия убийства.
Первый – какая-то жуткая самодельная пушка, чуть ли не из водопроводных труб, смонтированная на старой самоходной газонокосилке.
Во втором он не без удивленной опаски он опознал буровой лазер "Кукулькан" производства Ориноко, водруженный на треногу. Как то через «Эриданс-консалтинг» проходила их партия – правда куда более новых моделей. (Их в основном применяли в космосе на ледяных планетах и астероидах). Хвост разноцветного кабеля уходил от него куда-то за дома.
Антон призадумался. Он не помнил наизусть данных "Кукулькана" и не сильно верил в умение аборигенов обращаться с подобной техникой, но проверять это на себе его тянуло еще меньше.
– Любуешься? – прошептала над ухом Айнур. Это единственная крепость торике в стране рейси «Ардви-Чари" – "Проклятие духов". То еще змеиное гнездо!
Антон еще раз глянул на раскинувшийся на берегу обширный военный лагерь, откуда по обширной лесной стране расходились отряды несущих смерть воинов.
– Существует то ли двести то ли четыреста с чем-то кланов торике, которые ведут постоянные междоусобные войны, – пояснила жена. Рейси собственно попали под раздачу случайно. Я знаю, ты хочешь сказать: воюют и продают друг друга в рабство по нашей вине, им нужно оружие, которое лежит у нас в трюме. Ну так вот – не мучай себя – эти северяне занимаются самоистреблением с незапамятных времен и будут продолжать делать это, даже если мы все улетим в Эяллы в царство Йуха. – Хотя – скажу откровенно: мне все это так же не нравится, как и тебе, – добавила Айнур. – Но нам придется на некоторое время смириться с этим.
– Ты мне уже говорила это...
– Самое большее – еще пара лет, и мы уберемся отсюда. А папаша пусть хоть до смерти гоняется за случайными транспортами по Ойкумене! Думай именно об этом – заговорщически понизила она голос – о том, как мы будем чудесно проводить время в своем собственном особняке!
("А сколько трупов будет на моей совести, прежде чем мы заработаем на этот особняк?")
Пираты открыли бортовую аппарель, и спустили на воду лодку, в которую с полудюжиной стрелков сели Идрис и Хальдриг. Взревел двигатель.
– Мы едем в форт! – прокричал Идрис, перекрывая монотонное рычание водородной турбины. Потом он недовольно махнул рукой, Сайяд дал малый ход, и они заскользили назад к тому месту, где у кормового леера стояли Антон и Айнур, принявшая командование над экспедицией. Идрис из лодки смерил их оценивающим взглядом.
– Ситуация может повернуться по всякому, и пусть твой муж знает это, – сообщил пират, смотря в глаза Антону. Здешний владыка – алуфин Фойриппо, мой старый знакомый, и сказать откровенно – большой мерзавец, даже сравнительно со мной. Так что будьте начеку.
– Так точно, отец, – по военному ответила Айнур.
– Никаких соплей, никаких разговоров о чертовой нравственности и заповедях вашего Боженьки, никаких бабских истерик. Понял, Антинус? – впервые назвал атаман его по имени, забавно переврав его. Не вздумайте выручать меня если чего – тут их полно как крыс! Если полезут – стрелять из всего что есть на борту, даже если на головном баркасе буду стоять я с приставленным к башке пистолетом! Потом уж отомстите как-нибудь! Иначе... – он выразительно провел большим пальцем по шее. Ну? Ты понял, сынок? – рявкнул он на Скирова.
Антон, помолчав, бросил:
– Понял, папаша! Не глухой!
Идрис удивленно приоткрыл рот.
– Кажется, из него можно сделать человека... – пробурчал он под нос. Давай! Пират за рулем прибавил газу, и лодка, задрав нос, помчалась к берегу.
Антон следил за тем, как они удалялись. На каменистом берегу в наступающей темноте их поджидали несколько местных жителей – в цветастых саронгах и с копьями.
Час спустя Айнур, Антон и Акдала собрались в рубке, чтобы поужинать холодными закусками. Цифры на навигационном пульте светились веселыми рождественскими огнями. Антон съел бутерброд с мясом, а также оставшийся от обеда суп с капурайей. Айнур ограничилась салатом и рисовыми шариками с пальмовым сиропом.
– Помню как-то капитан Эрангеквист сказал мне... – начал Антон, думая о своем.
– Забудь об Эрангеквисте, – прошептала Айнур. – Сейчас главное в нашей жизни – не оглядываться в прошлое.
– Ваш капитан Эрангеквист умирать, – резюмировал Акдала. – Стать добыча звездный демон.
– Мне бы хотелось, чтобы все произошло наоборот, – ответил Антон, чье терпение лопнуло, – Чтобы твоя правоверная задница стала добычей какого-нибудь демона!
– Демон из Пустота не трогает верящих в Господа Миров! – самодовольно сказал Акдала. Он только неверная собака ест душу. Поэтому неверные собаки любят назначать на свои корабли нас – чтобы ради нас демоны не трогали ихние корабли и ихние паршивые душонки!
– Отойдем подальше от берега на ночь – мало ли..., – спокойно сообщила Айнур после окончания трапезы. – Я не хочу слышать то, что там происходит. Запускайте движки. На рассвете мы вернемся обратно.
Акдала пожал плечами и взялся за рукоятки управления – под палубой взвыли вспомогательные электромоторы. Айнур отвела экраноплан примерно ближе к середине озера. Заглушив моторы, она бросила якорь в темную воду, но дна он не достиг.
«Беглец» лег в дрейф до утра.
Они вдвоем сидели в рубке экраноплана.
Огни не зажигали. Было лишь беспорядочное мигание звезд и легкое мерцание приборов и зеленоватое сияние экранов ноктовизоров. Да еще светился угрюмым красным глазом индикатор активации оружейного комплекса.
– Нам придется не спать всю ночь, чтобы «Беглец» не снесло на камни, – сообщила Айнур. Конечно система позиционирования тут есть – но я бы на неё не надеялась. Впрочем, я и не собиралась спать, а ты?
– Нет, – ответил Антон.
Айнур расстегнула кофточку и сняла шорты, оставшись в одних стрингах – а через полминуты были сброшены и они.
Она стояла нагая в свете звезд, и ее тело казалось испускало свет еще и само по себе.
– У нас как-никак всё еще медовый месяц, – напомнила она. Так что займись своей супругой, – Айнур, понизила голос. И расслабься… Представь, что мы находимся в увеселительном круизе, например по Карийскому морю на твоей Иштар. Сейчас прекрасная летняя ночь, наши дети спят внизу, я твоя жена и я люблю тебя, а ты любишь меня…
– Антон ничего не ответил, молча сорвав футболку, и с внезапной силой развернул Айнур, ставя ее на колени...
Глава 21. «Страшись грядущего!»
…На закате следующего дня к «Беглецу», разрезая гладь воды, подошли два древних моторных баркаса, в которых сидели вперемешку пираты во главе с Хинком и местные. Антон заметил на них ожерелья из странных предметов. Приглядевшись, он понял, что это были сморщенные человеческие уши и носы. Пояса украшали связки из сушеных скальпов. От них веяло опасностью, и одновременно – тоскливой усталостью, как от людей, которым все надоело до чертиков. Они вежливо полконились, что-то забормотав.
– Что происходит? – спросил Антон с невольной дрожью в голосе у Идриса.
– Спокойно, – ответил пират. Все в порядке, но нам предстоит участвовать в... церемонии. Она символизирует подписание контракта между покупателем и продавцом. Должен предупредить тебя: это отвратительно. Так что не вздумай делать никаких глупостей и сдерживай тошноту – не хватало еще предстать слабаком перед этим зверьем – сожрут с костями!
Антон закрепил на поясе пистолет и кинжал и сел в баркас.
Спустя пять минут они высадились на берег и двинулись прямо через лес.
Однажды им попалось что-то зеленое, лежащее на грунте. Это было похоже в чем-то на мерзкие грибовидные наросты, которые встречаются иногда в гниющих лесах земного происхождения. Выглядела эта масса весьма подозрительно, и он предпочел обойти вокруг, лишь бы только не наступать.
Затем ему попался еще один местный обитатель, наползший на гниющий труп другого местного обитателя раскинув длинные тонкие щупальца-усы.
Из щели на его спине выбирались на свет божий создания с кулак величиной. Это были миниатюрные копии взрослого чудовища.
Эти крошечные страшилки выбирались на свободу, пролезая под щупальцами своего родителя к добыче и – вот диво – отгрызали от неё мелкие кусочки, и несли своей матери (или отцу?).
Подойдя к крепости, Антон обнаружил что тут имеются не только живые страшилища. Перед ветхой, кое-как слепленной оградой торчало несколько единиц бронетехники.
Дюжины полторы миномётов, установленных на платформе от старого подъемного крана, новенькая разведывательно-дозорная машина, видимо, проданная пиратами, пара непонятно как доживших до сего дня инкассаторских броневичков, и здоровенный многобашенный бронетранспортёр, оснащенный длинной нелепой упряжью – явно не конской.
К нему было привязано уже знакомое голокожее создание, слюняво пережевывающее траву. Между машин бродили солдаты, в воздухе висел дымок, пахло гарью. Тут же какая-то щетинистая тварь грызла желтую кость – чью, думать не хотелось.
Миновав поста охраны из пластиковых плит, они прошли по узкой тропе между клеток, сделанных из стянутых проволокой старых пластиковых и металлокерамических труб вперемешку с неошкуренными стволами деревьев. Антон был вынужден взглянуть на клетки дважды, чтобы убедиться: зрение его не обманывает. В клетках – плечо к плечу, спина к спине – стояли люди. Юноши, женщины и девушки ростом не более четырех-пяти футов во все глаза смотрели на воинов, и обреченно молчали.