— Ты сошел с ума, — заявил он. — Ты сошел с ума. Отпустить энтэйра! Неслыханно! Да еще такого, который намеревался тебя убить.
— Но ведь не убил. А что ты предлагаешь? Убить его самого? Но, учитывая обстоятельства, это явно несправедливо. Предложить харджерам для обмена? Пустой номер. Они знают, что раз мы кого-то разоблачили и отдаем, значит, он нам не нужен. Но такой не нужен и им. Кроме того, полагаю, что наших в плену у харджеров не осталось. Имею в виду сумевших выжить после пыток. Рассмотрев варианты, я склонен этого отпустить.
— Он энтэйр, Джайван! И ведет себя агрессивно.
— Если бы энтэйр раскаивался в своих прежних убеждениях — вот это было бы противоестественным. Лицемерить в его ситуации ни к чему. Он и ведет себя как энтэйр.
— Ты старый упрямый романтик! — в сердцах воскликнул Вермон. — Твоя снисходительность в данном случае неуместна.
— Шарль, я слишком стар, как ты справедливо заметил, чтобы толочь воду в ступе. Будем считать, что я понял тебя, ты — меня, и кончим на этом. Вечером прилетай, сыграем в хинхонг. А то меня Дан всегда обыгрывает. С тобой-то я справлюсь.
— Это посмотрим, — возразил Вермон. — Значит, ты приглашаешь?
— Разумеется, если ты в моем доме забудешь о делах Службы.
— Ну, докатились. Ладно, приду. И обыграю тебя.
— Кстати, с тебя причитается, — с самым серьезным видом сказал Джайван, хотя его голубые глаза задорно блеснули. — И между прочим, как с начальника Службы Безопасности. Разоблачитель агента заслуживает поощрения. Ты наградишь его сам.
— Кто это? — спросил Вермон, чуя подвох.
— Разумеется, Фалк, который обнаружил единственную улику.
— Зубастая зверюга? Чем я могу его вознаградить?
— Принеси ему свежий стереофотоснимок. Самый ароматный. Фалк будет в восторге.
— Хорошо, я учту. Подвиг его бессмертен и удивителен. Как все-таки это вышло?
— В день рождения Ноллы Фалка заперли в доме, чтобы не мешался, и он похозяйничал… Он давно научился справляться с дверными ручками, а ради стереофото готов и на подвиги. Прорвался к Виану в комнату…
Узнав о решении Джайвана, Вэрол направился в блок, где находился Виан. Дверь в это помещение открывалась только извне, а прозрачный материал окна в прочности не уступал сплавам.
— Зачем ты пришел? — спросил Виан, не ответив на приветствие.
— Сказать, что если на допросах ты не врал, то тебя отпустят.
— Подвергнув психозондированию?
— Мы этим не пользуемся, — ответил Вэрол. — Ментальный контакт гораздо легче и безопасней.
Виан отступил, словно от края пропасти.
— Вы не смеете. — Губы его побелели. — Нет, только не это!
— Виан, мы не можем тебя отпустить без полной уверенности в том, что ты не завладел секретной информацией. И почему мы должны тебе верить, что ты не знаешь, где образованы новые базы харджеров! Ментальное принуждение — это не пытка. Повторишь сказанное на допросе — и будешь свободен.
— Я не вынесу, — тоскливо сказал Виан. — Лучше уж психозондирование.
— Ты не соображаешь, что говоришь! Психозондирование опасно для мозга, а ментальный контакт совершенно безвреден. В худшем случае голова поболит, и то недолго.
— Нет… нет, нет!
Вэрол ощутил, как его захлестнуло эмоциональное поле Виана, окрашенное всепоглощающим ужасом. Между тем Виану полагалось бы знать суть предстоящего. Он энтэйр и достаточно подготовлен.
Схватив Виана за плечи, Вэрол резко встряхнул его:
— Опомнись! Это неприятно, не более того. Похоже на сон, когда стараешься что-то сделать и не можешь. Наверняка тебе снилось подобное. У тебя психоз какой-то! Успокойся.
Виан спросил после паузы:
— Кто будет осуществлять процедуру?
— Кто-нибудь из Службы Безопасности.
Виан поднял взгляд:
— Айрт, сделай ты.
— Я сделаю то же, что и другие.
— Знаю. Но все равно лучше ты. Пожалуйста. Какая вам разница?
— Хорошо, я договорюсь с Вермоном.
Вэрол вышел и связался по видеофону с начальником Службы Безопасности, затем вернулся.
— Все в порядке. Не стоит откладывать, покончим с этим сейчас.
Виан затравленно огляделся:
— Прямо здесь?
— Займет несколько минут.
— Можно где-нибудь в другом месте? — нерешительно произнес Виан.
Вэрол отметил, что Виан близок к обмороку. Следовало уступить.
— Объясни, чего хочешь, — сказал он.
— Где-нибудь на открытом месте, не в помещении.
В любом месте один и безоружный пленник был все равно беспомощен; Вэролу же требовалось чуть больше секунды для ментального удара, от которого неподготовленный противник потеряет сознание.
— Виан, у тебя, надеюсь, хватит ума обойтись без глупостей. Сбежать тебе не удастся.
— Я и не думаю. Выведи меня отсюда! Здесь я… не могу, — невразумительно сказал Виан.
— Ладно, идем.
Вэрол сообщил дежурному, что выходит с пленным; специального разрешения на это ему, как члену Совета, не требовалось.
Усаживаясь на переднее сиденье глайдера с поднятой между водителем и пассажирским отсеком непроницаемой перегородкой, Вэрол не размышлял, разумно ли он поступает, отправляясь куда-то в обществе энтэйра без сопровождающих. Не думал и о том, что в связи с этим скажет Вермон, вряд ли предполагавший подобное самоуправство. Хотя переговорное устройство было включено, Виан за всю дорогу не произнес ни слова.
Подлетев к лесному озеру, Вэрол спросил:
— Тебя устраивает?
— Да, — последовал тихий ответ.
Спланировав, Вэрол посадил глайдер на пригорке.
— Вылезай.
Выбравшись, Виан спустился к воде и уселся возле огромного валуна, наполовину заросшего мхом. В лице его не было ни кровинки, он кусал губы. Глядя на него, Вэрол ощутил себя палачом.
— Что ты дрожишь, как перепуганный кролик? — сказал он. — Не бойся.
— Я говорил правду… Айрт, ты Мне веришь?
— В твоем положении глупо врать.
— Тогда зачем проверять? Не мучай меня! Я сказал все, что знаю.
— Виан, сам подумай. Ты просишь меня наврать, что я проверил тебя. Ты же все понимаешь. Я так не могу.
— Я знал, что ты не согласишься, — угрюмо ответил Виан и добавил: — Лучше бы вы меня убили…
— Расслабься, — приказал Вэрол, поняв, что продолжать разговор бесполезно и даже жестоко. — И не противься контакту, иначе заболит голова.
Напрасное предупреждение — Виан неумело сопротивлялся, и сила его противодействия удивила Вэрола.
— Ты вредишь сам себе, — сказал он, но Виан, вероятно, его не услышал, поглощенный стараниями вышвырнуть из своего сознания то чужое, что стремилось им завладеть.
Вэрол понял, что он настроен сопротивляться, призвав все свои чрезвычайно высокие возможности, и, не желая попусту его изматывать, пошел напрямик, буквально вломившись в сознание Виана.
На все вопросы под принуждением Виан ответил то же, что и прежде. Вэролу хотелось сверх подготовленного Вермоном перечня задать от себя два вопроса, но после некоторых колебаний он отказался от этого, сочтя, что неэтично пользоваться беспомощностью пленника ради, того, чтобы удовлетворить собственное любопытство.
Между тем, задай он эти вопросы, и многое изменилось бы. Собственно, Вэрола интересовало, во-первых, почему Виан безумно боится ментального контакта, и, во-вторых, с какой стати он служит харджерам. Ответ на оба вопроса был один, трагический ответ. Но Вэрол это узнает позже…
Обретя свободу, Виан вскочил как подброшенный. Его глаза пылали. Страха в них не было.
— Вы, Хранители, — чудовища! — выкрикнул он, сжимая кулаки. — Мерзкие проклятые монстры! Вас надо убивать всех, всех уничтожить! Вырезать, как ядовитых гадов!
Вэрол, не ожидавший такой реакции, сперва опешил.
— Виан, ты что, рехнулся? — сказал он.
Но злоба, сквозившая в каждом слове Виана, не иссякала: он был в истерике. Следовало немедленно остановить ее, и Вэрол отвесил Виану пощечину. Он и сам разозлился. Виан умолк на полуслове, зашел за валун и прислонился к теплому камню спиной. Казалось, этот дикий взрыв эмоций вконец обессилил его.
— Извини, я тебя ударил, — сказал Вэрол, — но с тобой приключилась истерика.
Виан не ответил, глаза его потускнели. Когда Вэрол тронул его за руку и сказал: «Пойдем», — он как марионетка двинулся к глайдеру. Усадив его на заднее сиденье, Вэрол отключил внутреннее переговорное устройство, вызвал по видеофону Джайвана и информировал его о результатах контакта с Вианом. О том, что тот не врал на допросах.
— Тем для него и лучше, — сказал Джайван. — Через два дня корабль летит на Вортан, и его доставят в Шар-Гар. — Вглядевшись в лицо Вэрола, Джайван спросил: — Тебя что-то тревожит?
— Думаю, не следует помещать Виана снова в изоляционный блок.
— В чем дело?
— У него нестандартная реакция на ментальный контакт, и, поскольку осталось всего два дня, лучше пусть побудет со мной. Он почти невменяем.
— Куда же ты собираешься его деть?
— Если не возражаешь, в наш дом на хребте Каритау.
— Не забывай, что все-таки он энтэйр.
— Во-первых, я справлюсь с ним в любом случае, а во-вторых, при всех его странностях он не сумасшедший: все неприятности позади, впереди — свобода…
— Не скажу, что ты меня убедил, однако тебе виднее. Ты предупредил Вермона о том, что забираешь Виана?
— Пока нет.
— Ладно, Вермона беру на себя.
— Спасибо.
— Что-нибудь еще?
Помедлив, Вэрол сказал:
— У Виана очень высокая сопротивляемость мозга чужому воздействию… Необычайно высокая.
— Ты подразумеваешь, что…
— Да. Он от природы эспер, причем очень сильный. Хотя и не умеет пользоваться своими способностями. Даже сейчас Дан, к примеру, с ним бы не совладал.
— Он сделал свой выбор.
— Конечно…
— Айрт, мне помнится, Дан упоминал о паре горных барсов, весьма интересующихся людьми. Будь осторожнее.
— Не беспокойся. Я не собираюсь шляться по горам.
Коттедж располагался в продуваемом холодными ветрами ущелье. Скалы здесь были грозно обнажены. Ближайшее жилье находилось на расстоянии, которое ни один здравомыслящий человек не стал бы пытаться преодолеть пешком. Лишь хвойные деревья и стланики жались к каменным уступам.