— Для меня все это внове, Макс. Я даже головидение не смотрел с тех пор, как вернулся. Я настолько отстал, что вряд ли когда-нибудь нагоню. Вот эти гамбургские… Заметки по всей странице. Что это?
— Их оставил Джимми Игл. Сразу после того, как мне досталась эта коллекция. Тут много поддельных гашений, хотя большинство штампов настоящие. Он пометил перепечатки. Так ты вообще не слышал новостей?
— Макс, когда я вернулся с Зловетра, был настолько болен, что вообще ничего не видел. Мне все равно. Я в любом случае понятия не имею, зачем мы держим посольство в той дыре. Или зачем меня туда послали. Единственные местные, кого я там видел, — двое воров, которых мы застигли за попыткой взорвать посольский сейф. Военная вспомогательная миссия им нужна не больше, чем Старой Земле — еще один Джошуа Джа. Их способы убивать друг друга и без того вполне адекватны.
— Так ты даже не знаешь, какой номер выкинул Джа?
— Гм? Что случилось? Интересно услышать.
Джошуа Джа был весьма неприятной публичной фигурой Старой Земли. Репортеры голосети называли его сенегальским клоунпринцем. И постоянно отслеживали его угрозы и игру на публику, используя в качестве юмористической добавки к мрачным репортажам.
Но со своими подданными и соседями самопровозглашенный император Экваториальной Африки отнюдь не шутил. Его легкомысленные проекты и указы неизменно стоили кому-то жизней.
— Пока тебя не было, он вторгся в Мавританскую Гегемонию.
— Банда чокнутых попыталась вломиться в чужой дурдом, — рассмеялся Перчевский.
Старая Земля являлась членом Конфедерации без права голоса. Как сама Конфедерация, так и Мировое правительство воздерживались от вмешательства в местные дела. Мировое правительство — ввиду отсутствия у него какой-либо власти, а Конфедерация — потому что затраты на наведение порядка на планете-матери считались непозволительно высокими.
Земля была одной из немногих планет Конфедерации, где еще остались различные национальные государства. И единственной, которая могла похвалиться их невероятным количеством, а именно — сто двадцать девять стран.
Законы Мирового правительства действовали лишь в тех странах, которые снисходили до того, чтобы подчиняться его указам.
Много веков назад на Земле имелись лишь два государства — Мировое Содружество и Соединенная Азия. Соединенная Азия оставалась бессильной в течение всей ее короткой бурной истории. Мировое Содружество могло стать государством в масштабах планеты, но рухнуло в День Краха, когда мощностей по агропромышленному производству белка не хватило для удовлетворения абсолютного минимума потребностей населения.
— Ты пропустил самое интересное, Уолтер. В первую неделю мавританцы сбили половину собственной авиации. А Империя потеряла в болоте танковую бригаду, которой Джа приказал идти по прямой до самого Тимбукту. У головизионщиков был великий день. Обрати внимание на ту лиловую с коричневым оттенком. У нас есть на нее сертификат Фонда.
Перчевский поднял марку и рассмотрел ее с обратной стороны:
— У меня уже есть такая. Просто смотрю.
— Так или иначе, мавританцы оказались не столь неповоротливы, как имперцы. Сейчас они окружают Дакар.
— А что предпринимает Совет?
— Хохочет до упаду. Они решили не мешать свержению Джа. Ходят слухи, что другие страны не будут принимать беженцев из Империи. Слишком уж Джа и его банда уронили репутацию Старой Земли.
— Старина Джош? Да ты шутишь. Как можно уронить то, что и так уже на самом дне?
— Высмотрел что-нибудь, чего бы тебе хотелось?
— Тебя, любовь моя.
— Наглец!
— Как насчет в среду вечером?
— А что у тебя на уме?
— Сыграть в криббидж.
— Я тебе позвоню. Если от этого будет какой-то толк. Если ты опять не окажешься в каком-нибудь странном месте под названием вроде Ночного Горшка.
— Собственно, я подумывал отправиться на археологические раскопки в кратер Лей.
— Забавно, что ты о них упомянул. Еще кофе?
— С удовольствием. А что?
— В прошлом месяце они проникли в новый зал. Он оказался во вполне приличном состоянии.
— Он открыт?
— Туда провели прозрачную трубу. Можно пройтись и посмотреть, но ни к чему близко не подойдешь и никому не помешаешь.
— Тогда позвони мне. Если хочешь съездить взглянуть.
— Извини, Уолтер. — (Вошел еще один покупатель.) — Да, сэр? Чем могу помочь?
— Что у вас есть из Франции двадцать первого века?
Перчевский погрузился в изучение клочков бумаги, рассказывавших о далекой бурной эпохе. Наконец он отобрал семь марок для коллекции и заплатил за них со счета Уолтера Кларка.
— Макс, спасибо за кофе. И придержи для меня эту берлинскую, хорошо? Как только решу, сразу дам знать. Может, в среду?
— Ладно, Уолтер. Созвонимся завтра.
— Оставь сообщение, если меня не будет.
— Хорошо.
Забравшись в автобус, он вернулся в квартиру, находившуюся за двести километров оттуда.
«Дурак ты, — подумал он. — Проделать такой путь ради часа сплетен».
Но, черт побери, он и впрямь чувствовал себя лучше.
В прошлом ему доводилось ездить намного дальше. Он сомневался, что Макс хоть в какой-то степени представляет, насколько она для него важна. Для него она оставалась одной из немногих неизменных реальностей в жизни, ориентиром, по которому он возвращался из джунглей Бюроландии.
С тщательностью хирурга поместив новые марки в альбомы, он достал блокнот и вычеркнул их каталожные номера из списка желаний, отметив дату и заплаченную за каждую цену. Внеся итог в общий гроссбух, он отметил тот факт, что заполнились еще две альбомные страницы.
Вести столь подробные записи его вынуждала некая потребность фиксировать мелкие свидетельства взаимодействия со вселенной, пусть даже посредством символов в виде цифр. Были и другие блокноты, в которых он вел другие записи, сохраняя множество событий в своей жизни.
Ни один блокнот никогда не покидал его квартиру.
Ему всегда было интересно, что думают шпионы Бюро о его списках и заметках. Он нисколько не сомневался, что их проверяют в его отсутствие.
Закончив с записями, он окинул взглядом стерильную комнату, внезапно ставшую очень тесной и одинокой.
Он попробовал включить головизор на канале Лунного командования, но там не происходило ничего, кроме бесконечного парада информационных сообщений, хотя комментатор однажды упомянул о предстоящих важных новостях с упоминанием Флота. Ожидалось некое крупное событие, но суть его была неясна. Режим секретности оставался необычно строгим.
— Ну конечно, — проворчал Перчевский, уставившись в ящик. — Наверняка начальник штаба объявит о победителях этого года во флотском турнире по нардам.
Лунное командование было сердцем и мозгом Конфедерации. Там находилась штаб-квартира спецслужб, составлявших ее кости и сухожилия, средоточие человеческой деятельности, объединенное лишь общими вооруженными силами. И единственным волнующим событием, случившимся там за всю жизнь Перчевского, стало обнаружение доисторической базы чужаков на обратной стороне Луны.
Военные не управляли Конфедерацией. Но единственным, что препятствовало абсолютной власти военных, было джентльменское соглашение между генералами и адмиралами о допустимости определенных форм демократии. Верховное командование могло бы делать что заблагорассудится и когда заблагорассудится, если бы не этот обычай. На дальних окраинах, вдали от глаз сенаторов, так зачастую и бывало. Гражданский сектор не мог применить к военным особых санкций.
Перчевский раздраженно выключил головизор. Сверившись с лунным календарем в поисках лучшего вида, он снова надел китель и отправился на скоростном электропоезде за шестьсот километров, к туристическому смотровому куполу над кратером Тихо.
Местной достопримечательностью был вовсе не кратер. Люди прилетали со ста тридцати четырех планет Конфедерации и более чем сотни ее доминионов, протекторатов, ассоциированных государств и непосредственных колоний не для того, чтобы взглянуть на яму в поверхности Луны. Союзники и вассалы кратером тоже не интересовались.
Как не интересовался им и Перчевский.
Из смотрового купола Тихо открывался потрясающий вид на Старую Землю, его родную планету. Планету, на которой он не был восемь лет.
Тихо и подобные ему купола предлагали ту самую близость к биологическим корням, которой вполне хватало большинству туристов.
Откинувшись на спинку кресла, Перчевский слушал записанный комментарий:
«…где зародилась человеческая раса… возможно, также планета происхождения сангари… первая успешная внеземная высадка двадцатого июля тысяча девятьсот шестьдесят девятого года по старому летоисчислению… Нил Армстронг… восхождение Мирового Содружества после Третьей мировой войны… День Краха в июле две тысячи сто девяносто четвертого года, приведший к коллапсу. Корабли компании „Рейнхардт“ вывозили беженцев из Содружества в межзвездные колонии начиная с две тысячи сто восемьдесят седьмого года вплоть до окончания Лунных войн в две тысячи двести двадцать шестом. После Иерусалимского договора две тысячи двести двадцать восьмого года последовали хаотичные исследовательские экспедиции и беспорядочная колонизация, которую мы теперь называем Первой экспансией.
Расточительное использование ресурсов и расовые предрассудки положили начало реакционному изоляционизму, продолжавшемуся в течение двадцать четвертого и двадцать пятого веков. Космические полеты, даже на Луну, прекратились. Контакт со звездными мирами возобновился лишь в две тысячи шестьсот тринадцатом году, когда вице-адмирал Такада Йосимура привел Флот Новой Земли к Луне. Вскоре после этого Йосимура встретил корабли Директората Палисарии.
В старых архивах Лунного командования обнаружились координаты десятков заселенных планет. В то время вторичные колонии Директората подвергались постоянному давлению со стороны расы токе. Директорат и Новая Земля заключили ксенофобский альянс, а затем начали искать других союзников среди людей.