Таким образом возникла Конфедерация — если не де-факто, то по крайней мере как некая концепция. За родовспоможение при ее появлении на свет мы должны благодарить бывших врагов, токе. Безжалостная решимость их звездных повелителей и касты воинов объединила человечество. Конфликт продолжался достаточно долго, чтобы Конфедерация стала реальностью, с военной штаб-квартирой в туннелях Луны.
С тех пор Конфедерация и Лунное командование неуклонно развиваются».
Перчевский больше не слушал. Все это было ему известно.
Он знал, что услышать это ему придется еще не раз. Смотровые купола стали Меккой, куда совершались регулярные хаджи.
Взглянув на Землю, он задумался: как дела у родителей? Он давно уже ничего не слышал о них.
Весь обратный путь он проспал. День был долгим.
Его ждали два сообщения. Первое — от Макс, которой хотелось взглянуть на ксеноархеологические раскопки на обратной стороне Луны. Другое — от его работодателей. Распечатка гласила: «Прием для начальствующего состава состоится в среду в 20:00. Явка обязательна. Подробности по номеру 864-6400-312».
Вздохнув, он набрал номер, подумав, что Макс вряд ли это понравится. Узнав, что к чему, он позвонил ей:
— Макс? Это Уолтер. Угу. Спасибо за звонок. Слушай, у меня проблема. Только что узнал от босса. Завтра вечером мне нужно присутствовать на приеме для персонала. Никак не отвертеться. Знаю. Извини. Эй! Хочешь со мной? Там будут все крупные шишки. Начальник штаба Флота собирается выступить с важным объявлением. Нет. Вряд ли это как-то связано с Улантским Пограничьем. Если хочешь знать мое мнение, это лишь дымовая завеса. Прием состоится в клубе командования. Можешь со мной там встретиться? Ладно. Пока.
Он лег на койку, размышляя, в чем может заключаться новость и почему ему приказали явиться. Хоть он и был старшим оперативником, но к числу начальствующего состава не относился.
Ему также стало интересно, как скоро его отзовут из отпуска и запихнут за письменный стол. Он сомневался, что отдыхать придется долго — начальству не нравилось, когда люди болтались без дела в ожидании нового назначения.
Он снова подумал о родителях.
7. Год 3048Операция «Дракон»: Столкновение
Писать он не мог — слишком много было свободного времени. Ему всегда работалось лучше, когда минуты торопливо летели одна за другой.
С головой творилось что-то непонятное. Из всех шкафов лезли скелеты, особенно роман с Элис. Непоколебимые стены Тира рушились на глазах.
Прошли годы с тех пор, как он в последний раз вспоминал об Элис. Почему вдруг сейчас? Поспешное психопрограммирование перед заданием? Или его здравый рассудок обтрепался по краям?
В подобном состоянии он провел два дня. Бывали минуты, когда он не знал, где находится и почему, а иногда — даже кто он такой.
Порой казалось, будто его жизнью управляют дьяволы-хранители. Судьба преследовала его подобно своре неутомимых гончих, для которых единственным источником наслаждения была злоба.
Корабль без предупреждения вынырнул из гиперпространства.
— Что, приехали? — спросил он у пустоты и вышел в коридор, где уже толклось большинство планетян.
В помещениях корабля отдался голос Ярла Киндервоорта:
— Всем пассажирам оставаться в каютах. Мы намереваемся вступить в бой с эскадрильей Конфедерации, которая преследует нас.
— В бой? — переспросил Мойше. — Что за черт? Мыш, что происходит? Юпп не должен был ничего предпринимать еще две недели.
Мыш предупреждающе покачал головой. Их могли услышать. Женщина-сангари, похоже, была в ярости.
— Тут целый клубок интриг, — прошептал бен-Раби. — И наверняка в этом замешан Бекхарт.
— Будем надеяться, что нас внезапно не сочли расходным материалом, — сказал Мыш. — Что происходит?
— Черт возьми, я думал, ты знаешь. Бекхарт? Или, может, Юпп решил, что у него появилась возможность? А может, на границе разразилась война?
— Что? Ерунда. Улантониды не дураки. Это все Старик. Однозначно.
— Лучше пристегнись. И читай все молитвы, какие знаешь.
Во время службы во Флоте бен-Раби был свидетелем нескольких сражений, что напрочь отбило у него охоту к космическим войнам. Слишком полными и окончательными становились поражения.
Пока он пристегивался, корабль содрогнулся. Мойше опознал залп тяжелых ракет. На борту корабля, как выяснилось, имелось непривычное для его класса вооружение.
Неужели неприятным сюрпризам не будет конца?
На несколько мгновений в голове воцарился полный хаос, на который, казалось, взирала со стороны крошечная часть рассудка.
Его привел в чувство сигнал отбоя тревоги и звонок в дверь.
В каюту вошел матрос:
— Господин бен-Раби, не могли бы вы пройти с нами?
Он был столь же вежлив, как паук, приглашающий в гости муху.
Похоже, стоило ждать хлопот.
Позади матроса стояли полдюжины вооруженных людей. Бен-Раби вышел за ними в коридор.
Еще одна группа сопровождала Мыша, который хранил стоическое спокойствие.
На чем они погорели?
Арестом руководил сам Киндервоорт. У него был вид человека, жаждавшего объяснений и готового задавать вопросы. Мойше надеялся, что тот не станет прибегать к чересчур примитивным методам.
Похоже, Мыш опасался именно этого. Но люди их профессии жили по законам Ветхого Завета: око за око, кто меч поднимет…
— Попались, ребята, — оскалился Киндервоорт, показав неправильный прикус.
У бен-Раби возникло иррациональное чувство отвращения к этому человеку. К нынешней ситуации оно отношения не имело — скорее ненависть с первого взгляда.
Бледное лицо Киндервоорта напоминало череп, туго обтянутый кожей поверх выступающих скул и выпяченного подбородка. Сходство особенно усиливалось, когда на его физиономию падала тень.
Бен-Раби изначально питал неприязнь к людям со столь замогильной внешностью.
— Ага, вот и вы, — сказал капитан корабля, когда они, шаркая, вошли в мрачно обставленный кабинет. Мебель из имитации черного дерева в античном стиле и покрытые искусственными досками стены с потолком создавали впечатление капитанской каюты на парусном корабле. Его дополняли реплики старинных корабельных фонарей, компас, секстант, карта Генриха Мореплавателя, а также репродукции в рамах с изображениями каравелл, клипперов и фрегата «Созвездие». — Никаких проблем, Ярл?
— Никаких, сэр. Бюро не берет на работу фанатиков. Позвольте представить вам капитан-лейтенантов Флота Конфедерации Масато Игараси Шторма и Томаса Аквинаса Макленнона, старших оперативников Бюро разведки Флота. Господа, перед вами капитан корабля Эдуард Шуто.
Бен-Раби задумчиво пожевал губами. Он и раньше опасался, что реальной фамилией Мыша может оказаться Шторм. Мыша не было в Академии весь последний год обучения — тот самый год, в котором случилась война между Штормом и Хоксбладом на Теневой Черте.
После окончания той войны Мойше побывал на Черномире. В то время там крутился и некий Масато Игараси Шторм, но их пути не пересеклись. Этот самый Масато принял на себя командование наемниками отца после того, как из-за предательства со стороны сангари погибли его отец, братья и большая часть офицеров их семьи.
Киндервоорт наверняка выяснил о Мойше все, хотя фамилия Макленнон казалась ему чужой, будто принадлежавшей кому-то, кого он знал много лет назад, во времена невинности.
Он чувствовал себя в намного меньшей степени Томасом Аквинасом Макленноном, чем Мойше бен-Раби, Гундакером Нивеном, Эриком Эрлом Холленкампом, Уолтером Кларком или… Сколькими людьми он побывал?
— Садитесь, господа, — сказал Шуто. — И расслабьтесь.
Бен-Раби рухнул в кресло, бросив взгляд на напарника, Мыша, который, похоже, был ошеломлен не меньше его. Сам факт, что капитану известно тайное имя, влек за собой множество последствий… Больше всего пугало, что кто-то мог проникнуть в Бюро достаточно глубоко и получить доступ к главной базе данных. Это означало «крота» на генеральской должности.
— Тревожитесь за друзей из Флота? — спросил Киндервоорт. — Не беспокойтесь. С ними все в порядке. Они ударили и сбежали. Причем весьма быстро. Видимо, сообразили, что нет никакого смысла драться, если даже победа ничего им не даст.
Он усмехнулся. Шуто тоже.
«Крота» наверняка внедрили весьма глубоко. Иначе невозможно было объяснить, как им постоянно удается ускользать от Конфедерации.
Встав напротив бен-Раби, Киндервоорт нахмурился и наклонился к нему. Мойше избегал взгляда череполицего, уставившись на Шуто.
Капитан откинулся в мягком удобном кресле, прикрыв глаза.
— Но нас ведь волнуют не фон Драхау или адмирал Бекхарт, не так ли? — Киндервоорт снова усмехнулся и шагнул к Мышу. — Нас интересуют маячки, которые вам вживили. Подсадили нам ходячие межзвездные передатчики. Весьма изобретательно.
У них наверняка имелся «крот».
Мойше считал, что он единственный, у кого в голове межзвездный передатчик. Бекхарт так переживал по этому поводу, будто оплачивал расходы из собственного кармана. Отчего казалось сомнительным, что он согласится на дублирующий вариант.
Бен-Раби не особо интересовало, почему с ним послали Мыша. Бекхарт отдал соответствующее распоряжение. Старику никто не задавал вопросов, а тем более не возражал.
Мыш выглядел будто живой труп. Что ж, неплохо. Ушат холодной воды ему тоже не помешает.
Как вышло, что у Мыша ничего не болело?
Зная Бекхарта, можно было предположить, что психологи специально запрограммировали головные боли. Может, чтобы отвлечь внимание от Мыша. Знал ли об этом Мыш?
Похоже, им стоило кое о чем поговорить.
Смазкой для часового механизма Бекхарта зачастую служила засекреченность его составляющих. Лишь сам мастер знал все секреты своей механики.
Может, имелись и другие?
Глупый вопрос.
Сама натура Бекхарта, похоже, требовала изворотливых хитростей и витиеватых дымовых завес, которые скрывали скользкую, будто змея, правду. Однако все его планы, пусть и весьма замысловатые, отличались компактностью и логичностью. Они разрабатывались лучшими компьютерами Лунного командования. Бекхарт моделировал всевозможные ситуации, включая самые невероятные и непредвиденные обстоятельства.