Однако какое-то время головные боли не особо его беспокоили — пока «Данион» не оказался здесь. В последние несколько дней он жрал таблетки, словно конфеты, с регулярными интервалами, не дожидаясь симптомов. Что это могло означать?
— Что ж, — сказал Ярл, — у меня полно работы. Нужно разобраться, что к чему, посчитать погибших, известить родственников. Эми, отправь его к контактерам, а потом немного поспи. Вряд ли эта передышка надолго.
Взяв бен-Раби за руку, Эми повела его к двери. Почему она все время молчала? Из-за Марьи?
— Мойше? — позвал Киндервоорт, когда он уже закрывал за собой дверь. — Спасибо.
17. Год 3049Операция «Дракон»: Ментотехника
Когда Мойше со скоростью метеора примчался на быстром оранжевом скутере на место, его встретил человек в комбинезоне, подобных которому он раньше не видел, — черном с серебристой каймой, а не светло-сером, как у техников. Это была форма сектора управления.
Судя по виду и запаху, незнакомец неделю не менял одежду.
— Мне нужен человек по имени… — он сверился с карточкой, — бен-Раби. Мойше бен-Раби. Что это вообще за имя такое?
— Литературная аллюзия, — ответила Эми. — Вот он.
— Ясно. Тедди Ларкин, контактная группа. А вы кто?
Он говорил отрывисто и выглядел уставшим. Казалось, еще немного, и он свалится с ног. Мойше искренне ему посочувствовал — сам держался из последних сил.
— Амарантина Амариллис Изольда Галадриэль де Колридж и Гутьерес, служба безопасности, — отбарабанила она.
— Ага, ясно. Пошли, бен-Раби. — Ларкин направился к скутеру.
Мойше не двинулся с места, с трудом сдерживая злость. С точки зрения разума грубость Ларкина можно было оправдать усталостью, но эмоционально Мойше не мог закрыть на это глаза. Отчего-то у него возникло ощущение, что Ларкин ведет себя так постоянно.
Подойдя к скутеру, Ларкин заметил, что Мойше не собирается послушно следовать за ним:
— Ну что стоишь, земляной червяк? Давай поднимай задницу…
Бен-Раби мгновенно оказался рядом. Тедди вдруг обнаружил, что сидит на жесткой стальной палубе, пытаясь понять, откуда прилетел удар.
Простить Ларкину его реплику Мойше никак не мог. «Земляными червяками» сейнеры презрительно именовали планетян. Он шагнул вперед, намереваясь пинком отправить Ларкина в полет по коридору.
Его остановило прикосновение Эми.
— Уймись, обезьяна! — рявкнула она на Ларкина. — Иначе твоя пасть окажется второй, которую он сегодня заткнет навсегда.
Решив, что она шутит, Ларкин направился к Мойше.
Бен-Раби несколько раз швырнул его о переборку и о пол.
— Я серьезно, — сказала Эми. Ее жетон службы безопасности теперь был очень хорошо виден. — Как у вас было сегодня с подачей воздуха?
— А? — Глаза Ларкина округлились, лицо побледнело.
— Угу. Похоже, ты меня понял, — кивнула Эми.
Мойше постепенно расслабился.
— Приготовь постель к моему возвращению, любовь моя, — сказал он, крепко ее поцеловав. Он сделал это специально, чтобы разозлить Ларкина, — мол, хотелось бы тебе, чтобы твоя сестра вышла замуж за такого? — Буду спать целую неделю. — Он устроился на пассажирском сиденье скутера. — Я готов, Тедди.
Ему пришлось держаться изо всех сил — скутер, похоже, изначально предназначался для гонок. Водителем был сумасшедший, не способный ни на мгновение убрать ногу с педали.
— Куда так спешим?
— Меня обещали отпустить поспать, когда я доставлю тебя на место.
Едва они оказались в секторе управления, за ними закрылась большая герметичная дверь. «Замуровали», — подумал Мойше. Его на мгновение охватила паника, и он нервно огляделся вокруг. Здесь все выглядело спокойнее и отстраненнее и не было такой суеты, как в секторе, где он обитал. Сражение, похоже, тоже не столь затронуло этот сектор. Не было никакого замешательства, люди выглядели более отчужденно, и в их действиях не чувствовалось напряжения. Он решил, что так и должно быть, — их задача заключалась в том, чтобы спасти «Данион» от поражения. Сражение, возможно, прекратилось, но еще не закончилось.
Ларкин резко затормозил, взвизгнув тормозами, так что Мойше едва не вылетел со скутера. Ларкин повел его в большое помещение, заполненное замысловатой электроникой.
— Контактная группа, — буркнул он вместо объяснения.
Сражение все-таки сюда добралось. В воздухе висел едкий дым, все еще поднимавшийся от приборной панели. На фоне его вони чувствовался запах озона. Вдоль стены лежали ожидавшие помощи раненые — носилок было не меньше десятка. Но корпус корабля уцелел. Скафандров нигде не было видно.
Ларкин подвел Мойше к самому старому человеку из всех, кого он когда-либо видел на «Данионе».
— Бен-Раби, — сказал он и тут же исчез.
Мойше огляделся, дожидаясь, когда старик обратит на него внимание. Просторный зал напоминал нечто среднее между корабельным мостиком и пассажирским отсеком лихтера. Вдоль стен тянулись ряды систем обработки данных, консолей и экранов, о смысле изображений на которых можно было только догадываться. Сидевшие плечом к плечу сейнеры в черном что-то переключали на консолях, наблюдали за экранами и бормотали в крошечные микрофоны. Широкий пол занимали ряды коек, на которых лежали другие сейнеры в огромных пластиковых шлемах, мерцавших сигнальными огоньками. Рядом с каждой койкой неподвижно стояли двое сейнеров. Один наблюдал за огоньками на шлемах, второй — за маленькой угловатой машиной, до боли напоминавшей диагностический компьютер. Среди коек, словно в некоем танце, сновали ремонтники, судя по всему проверяя пустые койки на наличие дефектов.
Бен-Раби наконец заметил нечто знакомое — сферический дисплей, притаившийся в дальнем углу. В центре его красовались десять шаров размером с футбольный мяч, видимо изображавшие тральщики. Он предположил, что быстро перемещающиеся золотистые иглы иллюстрируют вспомогательные корабли. Они маневрировали среди алых созданий, смутно напоминавших земных акул. Вероятно, золотистые драконы на дальней периферии изображали далеких звездных рыб. Более глубокая тьма, вгрызавшаяся в дисплей сбоку, скорее всего, представляла собой Звездный Рубеж. Он не видел ничего, что можно было бы интерпретировать как корабли сангари, и надеялся, что они больше не появятся. Хотя это было не в их стиле, и всерьез он на подобное не рассчитывал.
— Господин бен-Раби? — спросил старик.
— Почему драконы?
— Образ из наших разумов. Сами увидите.
— Не понимаю.
Вместо ответа старик разразился заготовленной речью:
— Вам что, никто ничего не объяснил? Суть в том, что у нас отказали двигатели, за исключением ментопривода. Акулам его не уничтожить, пока они до нас не доберутся или пока мы не перестанем получать энергию от рыб. Но у нас проблема, господин бен-Раби. У нас есть ментопривод, но акулы выжгли мозги большинству техников. — Он показал на ближайшие носилки, с которых бестолково улыбалась юная девушка. — Я потерял столь многих, что у меня закончились запасные. Приходится набирать тех, кто хоть сколько-нибудь восприимчив, из числа команды. Вы ведь страдаете мигренью?
Мойше в замешательстве кивнул. Опять они с этой головной болью.
Он уже несколько месяцев подозревал… Но последствия были столь ошеломляющими, что ему не хотелось верить. Слишком уж были дискредитированы все идеи насчет телепатии и прочего.
— Мы хотим, чтобы вы вступили в мысленный контакт с рыбой.
— Нет!
Его охватила паника. Он сам не до конца осознал собственный ответ.
Маленький демон по имени Лояльность, к которому он редко прислушивался, убеждал его подчиниться ради того, чтобы добыть информацию. Бекхарт осыплет его ворохом медалей…
Мойше подумал о внезапных жутких головных болях, о пугающих, навязчивых сновидениях. Он вспомнил свои опасения, что невольно вступил в контакт со звездными рыбами.
— Я не смогу.
— Почему?
— Не знаю как.
— Вам и не надо знать. Техники вас подключат, а остальное сделает рыба. Все, что от вас требуется, — послужить в роли канала.
— Но я устал. Я не спал уже…
— Кому вы говорите? Все остальные тоже. — Он раздраженно махнул рукой, и к ним подошли двое техников. — Клара, подключи господина бен-Раби к сорок третьему. — (Техники кивнули.) — Вам нечего бояться, господин бен-Раби.
Мойше хотелось возразить, но ему не хватило силы воли. Техники вдавили его в койку, и он сдался. Что ж, бывало и хуже.
Женщина-техник, которую старик назвал Кларой, напомнила ему воспитательницу из детства. Седоволосая и румяная, она что-то утешительно ворковала, привязывая его руки к поручням койки. Поместив его пальцы на переключатели, она перешла к ногам.
Ее напарник, темноволосый молчаливый юноша, деловито подготовил голову Мойше к надеванию шлема. Сперва он натер ее мазью без запаха, затем накрыл короткие волосы Мойше тонкой проволочной сеткой. Мойше почувствовал жжение, будто от тысячи вонзившихся в кожу крошечных игл, которое быстро прошло.
«Слишком уж покорно я все это принимаю», — подумал он.
— Зачем вы меня привязываете?
— Чтобы вы не поранили себя.
— Что?
— Спокойно. Бояться нечего. Это лишь предосторожность, — мягко улыбнулась женщина.
«Черт побери, — подумал он. — Тогда уж два вороха медалей».
— Поднимите, пожалуйста, голову, — сказал юноша.
Мойше подчинился, и шлем поглотил его голову. Он ослеп.
Страх его удвоился. Зеленое чудовище с грязными когтями запустило в кишки отвратительные лапы, схватило, дернуло… Сердце отбивало ритм боевых барабанов. В мозгу эхом отдались слова Чижевского из поэмы «Старый бог»: «…кто воспевал густую тьму, драконов в небесах». Не имел ли Чижевский в виду звездных рыб?
Мойше покрылся потом. Возможно, контакт не сработает. Возможно, в его разум не вторгнутся. Именно в этом коренился его страх. Ему не хотелось, чтобы кто-то заглядывал в голову, где за хрупким барьером лежало безумие.
Потребовался год, чтобы его укротить… Оружие, драконы, головные боли, невероятные и навязчивые воспоминания об Элис, постоянная нестабильность. Он не смел в это углубляться — слишком тонким было достигнутое равновесие.