– Итак, что вы скажете, образец В? – спросил голос. – Назовите ваш выбор.
– Н-н-н… ничего из этого.
– Да? – сказал аппарат. – Как же так?
– Ничего из этого, будь ты проклят! – прокричал я. – Мне не нравится ни один из способов быстрого ухода в небытие! Я предпочел бы попасть туда своей дорогой и без всякой спешки!
– Правда? – Голос прозвучал несколько удивленно. – Но… мои исследования мотивации образцов А и Б показывают, что вся их жизнь – это безоглядное стремление к разрушению – и самих себя, и всего остального…
– Может быть, и так, но не включай меня в свою статистику! У меня не настолько возвышенные идеалы, как у них.
– В таком случае… чего же вы хотите? – спросила машина.
И я ответил.
– Обычное дело, мистер Баркер, – сказал капитан Айронблад. – Разоблачить этот блеф было не так уж трудно. Увидев, что нас не пугают их угрозы, они сразу же дали задний ход.
– Должен признать, что именно так все и выглядит, – согласился Баркер. – Но скажу вам честно, кэп, когда я почувствовал, как веревка врезается мне в шею, то уже и не надеялся очнуться на нашем корабле и в полном здравии.
– Иллюзия была очень убедительной, – отметил Айронблад. – Но, между нами говоря, я был совершенно уверен, что они не решатся зайти так далеко, не посмеют убить офицера КосАрма.
– Ну что ж, я считаю, хорошо то, что хорошо кончается, – заключил Баркер. – Но мне бы хотелось взглянуть на лица парней из штаба в тот момент, когда они получат наш рапорт.
Я почувствовал жгучее желание рассказать им, как удивлен был исследовательский аппарат, обнаружив, что устав КосАрма не вмещает в себя всю широту человеческих устремлений, и каким услужливым он стал, когда понял свою ошибку.
– Еще один момент, – сказал я ему, когда он восстановил наш корабль и слегка усовершенствовал его. – Сущий пустяк, но не кажется ли тебе, что ты должен также восстановить образцы А и Б?
– Но ведь им, судя по их мотивационным моделям, лучше оставаться там, где они есть?
– Возможно, однако командование КосАрма может неправильно все истолковать. И не мог бы ты заодно внести небольшие изменения, которые помогут им приспособиться к новым условиям?
Так что машина вернула их к существованию – как новеньких или, может быть, даже чуть лучше, чем прежде. Но рассказывать им обо всем этом не имело никакого смысла. Они не поверили бы ни единому слову.
– Мне только одно непонятно, кэп, – сказал Баркер. – Почему мы с вами должны провести оставшуюся часть полета в убогой маленькой кабине, тогда как мистер Гудларк получил в свое распоряжение номер люкс с прислугой из десяти человек, завтраком в постель и всем прочим?
Айронблад нахмурился.
– Не могу припомнить, как это произошло, – сказал он. – Несомненно, то напряжение, которое мы перенесли, вызвало у нас небольшой провал в памяти. Главное, что все это не противоречит уставу КосАрма… как мне кажется.
– Должно быть, так, – согласился Баркер. – Иначе откуда вообще мог взяться номер люкс на трехместном исследовательском корабле?
– Здравая мысль, Баркер, – похвалил его Айронблад.
Я не стал дослушивать до конца. Открыл позолоченную дверь и, утопая по лодыжки в мягком ковре, прошел мимо накрытого к вечернему банкету стола туда, где меня дожидалась Дейзи Филдс.
Реликт войны
Перевод О. Степашкиной
Старая боевая машина стояла на городской площади. Дула бессильных пушек бесцельно смотрели на пыльную улицу. Сорняки высотой в человеческий рост окружали ее, пробивались сквозь зазоры между траками гусениц шириной в два ярда. Лозы оплетали высокие бока, покрытые ржавчиной и птичьим пометом. Потускневшие эмалевые награды красовались на носу, поблескивая в лучах вечернего солнца.
Рядом с машиной устроилась компания мужчин в плотной рабочей одежде и ботинках; руки у них были большими и мозолистыми, а лица – обветренными и загорелыми. Они передавали друг другу бутылку, по очереди прикладываясь к ней. Долгий рабочий день закончился, и все пребывали в расслабленном и добродушном настроении.
– Эй, мы забыли про старину Бобби! – сказал один из них. Он подошел и плеснул немного самогона на почерневшую от копоти дульную часть ствола пушки передней башни; орудие было наклонено вниз. Остальные засмеялись.
– Ну что, Бобби, как пошло? – спросил мужчина.
Глубоко внутри машины раздалось слабое потрескивание.
– Большое спасибо, – донесся до них тихий, шепчущий голос, который шел из решетки под башней.
– Ты там бдишь, Бобби? – спросил другой мужчина.
– Все чисто, – послышался ответ, птичье чириканье из уст динозавра.
– Бобби, ты не устал торчать здесь?
– Да нет, Бобби никогда не устает! – сказал мужчина с бутылкой. – Старина Бобби делает важное дело.
– Эй, Бобби, а какой ты мальчик? – спросил полный косоглазый мужчина.
– Я хороший мальчик, – послушно ответил Бобби.
– Конечно, Бобби хороший мальчик. – Мужчина с бутылкой похлопал потемневший от времени изгиб хромосплавового корпуса у себя над головой. – Бобби нас охраняет.
Послышался отдаленный шум турбокара, ехавшего по лесной дороге. Все повернули головы в ту сторону.
– Эй, сегодня ж не почтовый день, – сказал один. Мужчины молча стояли, глядя, как из лесной тени на залитую желтым светом улицу выскакивает маленький запыленный автомобиль на воздушной подушке. Он медленно пересек площадь, свернул влево и резко остановился у тротуара перед гофрированной металлической вывеской «Продовольственная компания Бловельта». Купол открылся, и из машины вышел человек. Он был среднего роста, в простом черном комбинезоне городского типа. Приезжий оглядел вывеску, улицу, потом повернулся и посмотрел на отдыхающую компанию. И зашагал к ним через площадь.
– Кто из вас Бловельт? – подойдя, спросил чужак, неспешно и невозмутимо, потом обвел взглядом присутствующих.
Крупный моложавый мужчина с квадратным лицом и выгоревшими на солнце волосами вскинул голову.
– Ну типа я, – сказал он. – А вы кто такой?
– Меня зовут Кру. Военная комиссия по материально-техническому обеспечению, отдел утилизации. – Новоприбывший глянул на огромную машину, нависавшую над ними. – Боло-Колосс, модель Двадцать Пять. – Он посмотрел в лицо каждому, остановил взгляд на Бловельте. – Мы получили сообщение о том, что у вас тут стоит живой Боло. Вы понимаете, что играете с огнем?
– Да это всего лишь Бобби, – сказал один из местных.
– Наш городской талисман, – поддержал его другой.
– Эта машина способна стереть ваш город с лица земли, – заметил Кру. – И изрядный кусок джунглей вместе с ним.
Бловельт ухмыльнулся. Возникшие у глаз морщинки придали ему лукавый вид.
– Да не волнуйтесь вы так, мистер Кру, – сказал он. – Бобби совершенно безвреден…
– Боло никогда не бывают безвредными, мистер Бловельт. Это боевые машины, и ничто иное.
Бловельт неспешно подошел и пнул проржавевшую рифленую пластину:
– Восемьдесят пять лет в этих джунглях плохо сказываются на технике, Кру. Сок и прочее дерьмо с деревьев разъедают хромосплав, точно это леденец. Кислотные дожди гробят технику чуть ли не быстрее, чем мы успеваем ее привозить. Бобби еще способен немного разговаривать, но это все.
– Естественно, он обветшал. И как раз поэтому опасен. Может перейти в боевой режим из-за какой-нибудь мелочи. А теперь прошу вас отойти подальше, я приму надлежащие меры.
– Вы чересчур торопливы для человека, который только появился в городе, – нахмурившись, сказал Бловельт. – Что именно вы собираетесь делать?
– Послать импульс, который нейтрализует все, что осталось от его компьютерного центра. Не волнуйтесь, это не опасно…
– Эй! – выпалил мужчина из заднего ряда. – Это что же, он больше не сможет разговаривать?!
– Совершенно верно, – подтвердил Кру. – А еще не сможет открыть по вам огонь.
– Полегче, Кру, – предупредил Бловельт. – Нечего на Бобби наезжать. Он нам нравится такой, какой есть.
Остальные угрожающе двинулись вперед, окружая Кру.
– Не говорите глупостей, – сказал Кру. – Вы понимаете, что сделает с вашим городом залп континентальной осадной машины?
Бловельт хохотнул, достал из кармана жилета длинную сигару, понюхал ее, потом крикнул:
– Ну-ка, Бобби, огонь!
Из глубин массивной туши донесся приглушенный лязг, а за ним – резкий щелчок. Закопченное дуло орудия лизнул бледный язык пламени. Здоровяк подался вперед и поджег сигару. Зрители захохотали.
– Бобби делает то, что ему скажут, только и всего, – заметил Бловельт. – Да и то не особо хорошо.
Он оскалил белоснежные зубы в лишенной веселья улыбке.
Кру отвернул лацкан куртки. Там блестел маленький, хорошо отполированный значок.
– Надеюсь, вы не собираетесь чинить препятствия офицеру Конкордиата?
– Не торопитесь, Кру, – сказал темноволосый мужчина с узким лицом. – Я слыхал про вас, утилизаторов. Ваша обязанность – разыскивать старые склады боеприпасов, брошенное оборудование и все такое. Но Бобби – не брошенный. Он принадлежит городу. Почти тридцать лет.
– Чушь. Это боевая техника, собственность Космических Военных…
Бловельт криво улыбнулся и хмыкнул:
– А у нас есть право на спасенное имущество. Документов, подтверждающих собственность, нет, но мы можем быстренько их сделать. Официально. Я тут мэр и губернатор округа.
– Эта штука – угроза для всех жителей поселка! Мужчин, женщин, детей – всех! – рявкнул Кру. – Мой долг – предотвратить траге…
– Забудьте о Бобби, – оборвал его Бловельт и указал взмахом руки на джунгли за распаханными полями. – Вон там – сотня миллионов квадратных миль девственного леса, – сказал он. – Можете делать в нем что хотите. Я даже буду поставлять вам припасы. А от нашего талисмана отцепитесь, ясно?
Кру посмотрел на него, обвел взглядом остальных.
– Вы глупец, – сказал он. – Все вы глупцы.
Он развернулся и зашагал прочь, расправив плечи.
Кру снял комнату в единственном пансионе городка. Оказавшись внутри, он открыл свою сумку и достал небольшое устройство в сером пластмассовом корпусе. Трое детей владельца пансиона, подсматривавшие за гостем через неплотно прикрытую дверь, придвинулись поближе.