Губы Нолана были разбиты, челюсть распухла, голова раскалывалась от боли.
– Я пришел не ради сделки, – сказал он. – Я хотел предупредить вас…
– Ты? Предупредить меня? – Фрасвелл вскочил на ноги. – Послушай, ты, маленький наглый попугай! Это я тебя предупреждаю! Я хочу, чтобы генератор заработал на полную мощность через пятнадцать минут! Я хочу, чтобы еще через десять минут из крана текла вода! Я хочу, чтобы все помещения были открыты и чтобы ты передал мне ключи от них, прежде чем выйдешь из этой комнаты!
Он ожесточенно почесал под ребрами.
– Это было бы непросто сделать, – заметил Нолан. – Даже если бы ключи были у меня в кармане.
Фрасвелл открыл рот и, выдохнув, приказал:
– Обыщите его!
– Мы уже обыскали – у него ничего нет.
– «Ничего нет, сэр»! – поправил Фрасвелл и резко обернулся к Нолану. – Куда ты их спрятал? Рассказывай, приятель! Мое терпение на исходе!
– Не в ключах дело, – сказал Нолан. – Я пришел поговорить о другом…
– Ты будешь о них говорить, так или иначе! – едва не сорвался на крик Фрасвелл.
– Эй, что тут у вас произошло? – послышался визгливый женский голос.
В дверях, уперев руки в бока, появилась Милтруда, выглядевшая значительно хуже после десяти дней без мытья. У нее за спиной топтался Лестон.
– Вы только посмотрите, кто к нам пришел! – сказала она, увидев Нолана. – Ты наконец-то поймал его, Элвин?
– Да, я его поймал. Он пока упрямится, но скоро сломается, уверяю тебя!
– А что с той потаскухой, которую он взял себе в любовницы? – зловеще спросила Милтруда. – Отдай ее мне. Может быть, после этого он станет сговорчивей.
– Вон отсюда! – прорычал Фрасвелл.
– Эй, полегче, Элвин! – огрызнулась она. – Следи за своим языком!
Фрасвелл схватил со стола пустую банку из-под концентрата и с яростью зашвырнул ею в жену. Банка ударилась в стену рядом с Милтрудой, та взвизгнула и выбежала из комнаты, едва не сбив по пути собственного сына.
– Заставьте его говорить! – завопил Фрасвелл. – Добудьте эти ключи! Делайте что хотите, но мне нужен результат… немедленно!
Один из державших Нолана больно завернул ему руку.
– Только не здесь! – Фрасвелл, тяжело отдуваясь, погрузился в кресло и проворчал, глядя в сторону, пока Нолана выталкивали за дверь: – И разумеется, так, чтобы он не получил серьезных повреждений.
Двое держали Нолана за руки, а третий ударил его кулаком в подвздошье. Он задохнулся и согнулся пополам.
– Не в живот, придурок! – сказал кто-то. – Так, чтобы он мог говорить.
Его схватили за волосы и заставили поднять голову, от увесистой затрещины зазвенело в ушах.
– Послушай, ты, богатая скотина, – прошипел в лицо Нолану человек с нечесаными волосами, безумными глазами и щербатым ртом. – От нас ничего не скроешь…
Нолан крепко засадил щербатому коленом. Тот обиженно вскрикнул и повалился на землю. Нолан выдернул руку и наотмашь ударил второго по шее. На мгновение он оказался свободен, двое противников стояли перед ним, тяжело дыша, но не решаясь напасть.
– Через несколько минут здесь начнется давка, на этом самом месте, – скороговоркой произнес Нолан. – Дикие рогачи – крупные твари, весом больше тонны. Предупредите своих.
– Хватай его! – рявкнул один из двоих и бросился на Нолана.
Они все еще пытались придавить его ноги, когда по ту сторону дома раздался громкий шум. Чей-то потрясенный крик заставил противников Нолана замереть, не закончив атаку. Он вырвался, перекатился по земле и поднялся на ноги, и в это время из-за угла выскочил мужчина с побледневшим от ужаса лицом и трясущимися ногами. За его спиной слышался тяжелый топот. Крупный рогач-самец мчался по изрытой колесами земле, таща на мощном загривке обломанные ветки розовых кустов. Перепуганный мужчина едва успел отпрыгнуть в сторону, а зверь прогалопировал мимо и скрылся под затихающий треск за тем, что осталось от защитной лесополосы.
На мгновение чужаки застыли, прислушиваясь к грохоту, напоминающему раскаты грома в горах, а потом как по команде повернулись и побежали со всех ног. Нолан поспешил к переднему фасаду дома.
Фрасвелл стоял на веранде с выражением крайнего недоумения на широком лице, к нему жался мальчишка Лестон. Увидев Нолана, директор отшатнулся, затем сбежал по ступенькам и помчался к углу дома… и встал там как вкопанный, когда мимо протопал еще один рогач.
– Боже милосердный!
Фрасвелл попятился, развернулся и рванул обратно к крыльцу. Нолан преградил ему дорогу.
– Это твоя работа! – прокричал Фрасвелл. – Ты задумал нас всех убить!
– Пап, – начал было Лестон, но тут из-за угла появились двое мужчин, один из которых держал в руках винтовку.
– Взять его! – завопил Фрасвелл, указывая на Нолана. – Фанатик! Это он все подстроил!
– Не будьте идиотом, Фрасвелл, – огрызнулся Нолан. – Я в такой же опасности, как и вы…
– Фанатик! Он хотел утащить меня с собой! Взять его!
Фрасвелл бросился на Нолана, двое других подкрались сзади.
Его яростно били кулаками, потом повалили на землю и принялись пинать сапогами.
Он схватил одного из стоявших над ним за лодыжку и повалил на себя. Второй пританцовывал рядом с винтовкой наготове.
– Пристрели этого кровопийцу! – крикнул, поднимаясь, тот, которого Нолан сбил с ног. – Погоди, дай я!
Он выхватил винтовку из рук своего приятеля и прицелился в голову Нолана. Но долговязый худой Лестон вдруг бросился к стреляющему и оттолкнул ствол вбок. Куски газона разлетелись от выстрела во все стороны.
– Так нельзя, пап… – начал было Лестон, но Фрасвелл с разворота всадил ему оплеуху с такой силой, что мальчишка растянулся на земле.
– Предатель в моей семье! Ты мне больше не сын!
Барабанная дробь приближающегося стада превратилась в беспрерывный рев прибоя. Тот человек, что стрелял, выронил винтовку и бросился к причалу. Когда вдали показались другие рогачи, Фрасвелл повернулся и тоже побежал следом за своими подчиненными.
Нолан с трудом встал на ноги, определил, куда движется стадо, и сломя голову помчался к роще местных шиповниц на небольшом пригорке, мимо которого должно было проскакать стадо. По пути он подхватил ветку выдранной из земли гардении. Когда вожак оказался всего в пятидесяти футах от него, Нолан остановился, помахал веткой и закричал. Почуяв ненавистный запах, рогачи попятились, оттесняя своих сородичей вправо от рощи – на тропу, ведущую к пристани.
Нолан упал в траву и затаил дыхание, выжидая, когда стадо промчится мимо. Сквозь облако поднятой пыли он разглядел чужаков, столпившихся на пирсе и на палубе катера.
Один из стоявших на причале – Фрасвелл, как решил Нолан, – что-то крикнул, показывая на дом. Кажется, ему что-то ответили с катера. Вероятно, директор и рядовые сотрудники СЗПЧ разошлись во мнениях.
– Самое время для последнего толчка, – пробормотал Нолан, поднимаясь.
Группа старых самок, отставших от стада, как раз пробегала мимо рощи. Нолан торопливо огляделся, вырвал из земли побег кожаницы и принялся обдирать кору. От раздавленной между пальцами мякоти заструился резкий, густой запах. Нолан двинулся наперерез отставшим самкам, размахивая ароматной веткой, а когда рогачи направились в его сторону, повернулся и побежал. Он слышал, как копыта огромных зверей стучат у него за спиной. Собравшиеся на пирсе оглянулись на его крик и увидели, как он спешит к ним, а следом галопом несутся рогачи.
– На помощь! – продолжал кричать Нолан. – Подождите, не уплывайте! На помощь!
Чужаки ринулись к сходням. Фрасвелл схватил одного за руку, но тот оттолкнул директора и побежал дальше. Грузные фигуры Милтруды и Фрасвелла еще какое-то время оставались на месте, но затем и они метнулись к катеру.
Когда они оглянулись, двигатель уже заработал. Сходни затащили на палубу в тот момент, когда Нолану оставалось всего пятьдесят футов до пирса. Одна из самок остановилась перед ним, вынуждая отдать сочное лакомство. Нолан отбросил ароматный стебель в сторону, испустил пронзительный крик и упал, а самка еще долго смотрела вслед удаляющемуся катеру, умиротворенно двигая жующими губами.
Навстречу Нолану из-за дома вышел долговязый худой юноша.
– Э-э… я… – начал он.
– Лестон… как получилось, что ты оказался здесь? – недоуменно спросил Нолан.
– Я нарочно, – выпалил мальчишка.
– Не думаю, что твой отец вернется, – сказал Нолан.
Лестон кивнул.
– Я хочу остаться, – объяснил он. – Мне нравится работать, мистер Нолан.
– Ты разбираешься в фермерском хозяйстве? – с сомнением в голосе проговорил Нолан.
– Нет, сэр. – Мальчишка проглотил комок в горле. – Но я хочу научиться.
Несколько мгновений Нолан молча разглядывал Лестона, потом положил руку ему на плечо и улыбнулся:
– Большего я и не могу от тебя требовать.
Он обернулся и посмотрел сначала на изуродованную лужайку, потом на растерзанные шпалеры, поредевшую рощу и еще дальше, на высохшее поле.
– Пойдем, пора приниматься за работу, – сказал он. – Чума прошла, и нам многое еще нужно сделать до того, как созреет урожай.
Машина грез
Перевод А. Бурцева
Комната была большой. Толстые ковры на полу, стены, задрапированные дамасскими тканями, причудливые подоконники и большая спиральная люстра из венецианского стекла, над которой, должно быть, не меньше года трудилась целая семья резчиков. Широкоплечий человек с длинным торжественным лицом и большим носом, покрытым сеткой лопнувших кровеносных сосудиков, встретил меня у двери, осторожно подал руку и подвел к длинному столу, старательно отполированному и навощенному, за которым сидели в ожидании еще четыре человека.
– Мистер Флорин, джентльмены, – представил меня широкоплечий.
У людей за столом были странно похожие лица, напоминающие камбалу, так что я был просто в восторге от знакомства с ними. Ну а сами они если и оценили мою внешность, то ничем не дали это понять.