– Оставляю решение за вами, коммодор, – с нажимом сказал он. – Думаю, вы не хуже моего осознаете, что именно поставлено на кон. – Броудли напрягся. Это была почти неприкрытая угроза. – Прикажите вашему связисту немедленно передать мне полную информацию об этой предполагаемой станции, – коротко подвел итог старший по званию и исчез с экрана.
Броудли отвернулся, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих.
– Скажите Прайору, чтобы он немедленно отправил копию своего рапорта в штаб, – резко бросил он и встретился взглядом со своим замом. – И если эта идея не сработает, помоги ему Бог.
Он добавил беззвучно: «Помоги Бог всем нам».
Карнаби подошел было к двери, собираясь начать долгий спуск, как с панели управления раздался резкий зуммер. Карнаби озадаченно оглянулся. Сигнал повторился – настойчивый, повелительный. Лейтенант сбросил рюкзак, подошел к панели и нажал кнопку «прием».
– …Тридцать семь Один-Три, – раздался взволнованный голос, громкий и отчетливый. – Повторяю, немедленно выключите ваш маяк! Джей-Эн тридцать семь, Один-Три, комсек Один-два-о вызывает Джей-Эн двадцать семь, Один-Три. Как можно скорее отключите ваш маяк! Срочно! Джей-Эн тридцать семь, Один-Три, выключите маяк и ждите дальнейших срочных указаний…
В рубке командующего флотом, на борту флагмана, вице-адмирал Томас Карнаби, известный также под прозвищем Старый Прыщ, изучал триаграмму сектора. Его начальник связи указал на местонахождения флагмана «Мальтуза», убегающих джаннов и той самой станции «Джей-Эн».
– Я проверил ее позывные, сэр, – сказал седой майор-связист. – Их нет ни в одном списке действующих станций. И вся серия, частью которой должна быть эта станция, маркирована как несуществующая. О ее введении в строй никогда не сообщалось.
– Генри, вы хотите сказать, что это чья-то дурацкая шутка?
Начальник связи потеребил нижнюю губу.
– Нет, сэр, не совсем. Я проанализировал запись сообщения, пойманного этим юношей, Прайором. Его явно отправили в адрес комсектора после получения их сигнала тревоги, идентификационные данные подтверждены. Сейчас, как я уже говорил, серия исключена из реестра, но когда-то вся эта группа обозначений была отведена запланированному звену Внешней линии. Планы так и не осуществились из-за изменений в стратегической позиции.
Вице-адмирал нахмурился:
– Что за изменения?
– Оперативное соединение, которому поручили установку этого звена, столкнулось с сильнейшим давлением противника. Крейсер, отправленный для развоза техники и личного состава, пропал без вести. Прежде чем появилась возможность заново приступить к выполнению программы, пришел приказ отступить из данного сектора. Новое звено так и не было закончено, группу обозначений списали за неиспользованием.
– И что?
– Возможно, сэр, – но только лишь возможно, – что одну из старых станций успели установить до того, как «Редут» пропал…
– Что?! – накинулся адмирал на испуганного офицера. – Что вы сказали?! «Редут»?! – прошипел он сквозь зубы.
– Т-так точно, сэр!
– «Редут» пропал вместе со всем экипажем, прежде чем установил хоть одну станцию?!
– Я знаю, что так всегда считалось, адмирал…
Адмирал выхватил листок бумаги из рук майора.
– Джей-Эн тридцать семь, Один-Три, – прочитал он вслух. – Черт побери, почему вы раньше не сказали?! – Он стремительно повернулся к своему начальнику штаба. – Что там затеял Броудли? – рявкнул он.
Ошарашенный офицер принялся излагать план: заманить джаннский корабль под удар батарей «Мальтузы».
– Приманка?! – прорычал вице-адмирал. Начштаба отступил на шаг – так его потрясло выражение лица старшего по званию. Адмирал обратился к старшему офицеру, стоявшему на мостике:
– Генерал, снарядите перехватчик класса «эпсилон» и доставьте туда мой скафандр! Я желаю, чтобы установка была готова к запуску через десять минут! Поставьте вторым пилотом лучшего из тех, кто есть!
– Есть, сэр!
Генерал принялся быстро отдавать команды в прицепленный к лацкану микрофон. Адмирал переключился на экран срочной связи.
– Дайте мне Броудли, – сказал он голосом, не обещавшим ничего хорошего.
В джаннском корабле Тот-Кто-Командует пошевелился и установил контакт с членами экипажа.
– Настройтесь тщательно на красные области спектра, – передал он. – И скажите мне, спряли ли Пряхи новую нить в гобелене наших судеб.
– Я чувствовал это, но теперь меня пронзило узнавание! – мощно и благозвучно прогудел Тот-Кто-Записывает. – Голос Джанна, страдающего, взывающего в крайней нужде!
– Я вижу странность, – указал Тот-Кто-Опровергает. – Это незнакомый мне голос Тех-Кто-Взывает…
– Миновало девяносто циклов. Неудивительно, что к Голосу добавились новые струны, а какие-то исчезли, – заметил Тот-Кто-Предчувствует. – Если это зов двоюродных братьев, наш путь ясен!
– Должен ли я перенаправить линию нашей судьбы для встречи с новым Голосом? – запросил о совете Тот-Кто Командует. – Преследователи догоняют нас.
– Голос зовет. Неужто мы извратим нашу сагу, чураясь его?
– Это западня, расставленная водяными существами, чтобы не дать нам выполнить предназначение, – предостерег Тот-Кто-Опровергает. – Наша жизненная энергия истощена Оружием-Питающимся-Жизнью, мы на грани комы! Если мы сейчас свернем с пути, то придем в пасть разрушителя!
– Даже если Голос лжет, симметрия нашего существования требует ответить на его призыв, – объявил Тот-Кто-Предчувствует.
Тот-Кто-Записывает издал гулкое арпеджио, сочетавшее триумф и поражение.
– Пусть пламя Джанна вспыхнет ярче в этот час угасания!
– Я согласен, – объявил Тот-Кто-Командует. – Но восславит нашу жертву лишь Великая Пустота.
– Ей-богу, они клюнули! – Коммодор Броудли врезал кулаком по ладони, широко улыбнулся молодому лейтенанту-связисту и покачался на каблуках, изучая карту для оперативного планирования, которую офицер авиации установил для него в рубке связи. – Мы перехватим их здесь.
Он ткнул пальцем в точку неподалеку от предполагаемого местоположения новообретенной станции Внешней линии. Тут же взволнованный голос с экрана интеркома заставил его оторваться от карты.
– Коммодор Броудли, сэр! Срочное сообщение от командующего…
Лицо старшины исчезло с экрана, на его месте появился разъяренный вице-адмирал.
– Броудли, поворачивайте и берите курс на эту станцию, а потом отправляйтесь под арест! Командование примет коммодор Басков. Я отменяю все ваши идиотские приказы насчет этой станции! Я сам отправлюсь туда и посмотрю, что еще можно спасти. А когда вернусь, то выдвину против вас такие обвинения, что вы будете списаны на берег и останетесь там до конца своей ничтожной жизни!
Карнаби сидел перед молчащим экраном внутри маяка на вершине горы, известной как Громовая Голова, и ждал. Переналадка схемы заняла полчаса, установка новой последовательности кодов – еще пятнадцать минут. Еще полчаса прошло, прежде чем перенастроенный маяк начал транслировать чужой сигнал.
Он ждал достаточно долго. Прошло уже двадцать минут с момента поступления последнего краткого приказа – быть наготове. Тысячей футов ниже, в хижине, Терри ждал его уже почти пять часов, при каждом вдохе мучаясь от удушья. Карнаби приказали настроить трансляцию сигнала и попытаться задержать вражеский корабль. Либо получится, либо нет. Если у флота есть для него новые инструкции, им, черт побери, придется доставить их лично. Он сделал все, что требовалось. А теперь надо проверить, как там юноша. Карнаби встал, снова надел рюкзак, вышел наружу и посмотрел, прищурившись, на небо, затянутое сероватым туманом. Наверное, снежный шквал возвращается. Вот ведь невезение: только его сейчас не хватало!
Тут он заметил яркую светящуюся точку, мерцавшую высоко наверху, почти в зените. Карнаби почувствовал, как его сердце заколотилось в груди. Он едва не задохнулся, постоял секунду-другую, глядя на эту точку, потом развернулся и кинулся внутрь.
– …Предыдущие инструкции! – проскрежетал из микрофона новый голос. – Немедленно прекратить все трансляции! Джей-Эн тридцать семь, обесточьте и покиньте станцию! Повторяю, есть основания предполагать, что на ваш сигнал идет вооруженное вражеское судно! Повторяю, враждебное судно! Приказываю прекратить передачу и немедленно покинуть станцию…
Карнаби схватился за главный рычаг управления. Все огоньки на панели погасли; мгновение, и дрожь под ногами прекратилась. Внезапно наступившая тишина словно придавила его к полу – тишина, нарушаемая лишь усиливающимся рокотом вверху.
– Так, значит? – пробормотал сам себе Карнаби сквозь стиснутые зубы. – Покинуть станцию, значит?
Он в три шага преодолел расстояние до стенного шкафчика, рывком распахнул дверцу, достал короткий массивный бластер в промасленной пластиковой оболочке, содрал ее, проверил индикатор заряда. Тот показывал сто процентов.
В каждой стене двадцатифутовой комнаты было по окну площадью в квадратный фут. Карнаби метнулся к одному из их, прижался лицом к армопластовой панели и разглядел корабль – тот уже превратился в пылающий огненный шар, приближавшийся по пологой дуге. По мере спуска сквозь свечение проступал темный силуэт судна. Это был маленький тупоконечный овоид незнакомой лейтенанту конструкции, металлически-черный, с ярко-красными эмблемами военного флота джаннов на носу и на корме.
Корабль был уже совсем близко; сманеврировав, он остановился прямо над головой у Карнаби. От него отделилась небольшая шлюпка, которая стремительно полетела вниз и под пронзительный свист высокооборотных турбин опустилась посреди битого камня, подняв облако белесой пыли. Черный пластмассовый купол десантного челнока распахнулся, словно раковина устрицы. На краю кабины показалось какое-то существо: цилиндрическое бронзово-черное тело, свисавшее на кожистых полосах с соединенных U-образной поперечиной двух каркасов – ходильных конечностей. Над телом были сложены еще две пары конечностей – хватательных.