т; шильдик на капоте гласил, что это "Моррис Малый"), а также детектива в штатском по фамилии Финч. Через пару миль Тони пожалел, что не получил "Моррис Большой", буде машина такого рода вообще существует, а также водителя, способного произвести что-либо, кроме "нгх". Финч, блюститель порядка на все сто фунтов стерлингов, оказался не более разговорчивым, чем человек с тризмом челюсти. Сурово склонившись вперед, стиснув в громадных ладонях крохотную баранку, сдвинув брови с отчаянной сосредоточенностью, он все свое внимание уделял вождению. После нескольких попыток затеять разговор Тони осунулся в кресле, чувствуя горечь и неудобство, и принялся озирать пейзажи - и даже начал наслаждаться.
Он в Англии! Действительность начала мало-помалу просачиваться в его сознание. Он здесь впервые. Вот уж воистину непреднамеренное путешествие, но, по крайней мере, цена достойная - для него; а два миллиона зеленых - не его забота. Он одолел опасности и террористов, сохранив невозмутимость в крайних ситуациях и захватив двух бандитов. Недурно для индейца из захолустного городка и искусствоведа, завербованного ФБР. Все это будет выглядеть в его личном деле весьма выигрышно. Может быть, даже повысят в чине. И, раз уж он здесь оказался против собственной воли, его должны будут отправить домой. Возможно, ему следует задержаться и помочь в расследовании, это неплохая мысль, заодно немного посмотреть страну. Родина парламентов, Раннимеда[80], Стратфорда-на-Эйвоне[81]! Тут можно будет многое посмотреть и сделать. В предвкушении грядущих удовольствий терзания минувшего были забыты.
Пейзаж, до сей поры совершенно пасторальный, - коровы, рощицы, деревенские домики, пшеничные поля, ручьи и все такое прочее, - вдруг резко изменился, когда машина, подскакивая на ухабах, свернула в какой-то парк, этакую миниатюрную версию парка Джерси Тернпайк, если закрыть глаза на факт, что все машины мчатся не по своей полосе дороги[82]. Впрочем, в этом нет ничего страшного, только бы водители помнили об этой разнице. Полицейская машина неслась с ужасающей скоростью в тридцать миль в час через ландшафты, точь-в-точь напоминающие ландшафты вдоль любого шоссе Нового Света. Дразнящие виды Старушки Англии мелькали по сторонам время от времени, но не часто. На повороте в поле зрения на несколько секунд появилось белое каменное здание под соломенной кровлей, над дверью которого висела красочная вывеска "ГЕРБ ГРОБОКОПАТЕЛЕЙ". Воспоминания из множества британских фильмов вдруг вспыхнули в памяти, и Тони ухватился за нужное слово, ткнув в сторону здания подпрыгивающим пальцем.
— Это здание, вот там, белое с вывеской. Это, как вы называете, паб?
Скосив чиновное око в направлении здания и немного поразмыслив, Финч изрек неохотное "так". Тони проводил вожделеющим взглядом скрывшееся вдали здание.
— Там ведь подают выпивку, правда? И еду?
Подвергнув вопрос тщательному обдумыванию и явно не найдя нужных слов, Финч кивнул.
— Это просто великолепно. Послушайте, вы не остановитесь у следующего, у меня со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было, да и выпить бы тоже не помешало.
— На шоссе пабов нет.
— Ладно, тогда съезжайте с шоссе, - жалобно промямлил Тони. - Пара минут для Скотланд-Ярда большой погоды не сделает, а для меня составит огромную разницу.
Порядком повертев эту мысль в голове, рассмотрев ее со всех сторон с тщательной полицейской дотошностью, Финч не нашел в ней изъяна. В результате он в конце концов пробормотал "так" и свернул с шоссе у следующего выезда. В паре сотен ярдов от дороги стояло полудеревянное заведение под названием "Королевский дуб". Вот так удача, королевский! Наверное, сюда заезжает выпить король - или сейчас правит королева? Припарковав машину, они вошли в дверь с надписью "БАР-САЛУН", определенно сделав шаг в правильном направлении.
Интерьер оправдал все ожидания Тони, и даже с лихвой. Гул негромких голосов, звон бокалов, сверкание бутылок и посуды в зеркале за стойкой.
— Да, джентльмены, чем могу служить? - спросила круглолицая, рыжая, приятная женщина, стоявая в обрамлении своих товаров.
— Сейчас сориентируемся, - сказал Тони. - Что вы порекомендуете, мистер Финч?
— Пинту горького, - сумрачно буркнул Финч. Заявление прозвучало не слишком оптимистично, но Тони последовал его примеру. Барменша трудолюбиво принялась качать большую черную рукоятку, наполнив два стеклянных бокала янтарным питьем - не столь пенистым и чуть более теплым, чем знакомое Тони пиво, но определенно превосходящим его во всех остальных отношениях.
— Тридцать пенсов, будьте любезны.
— Это за мной, - заявил Тони, без труда обогнав полицейского в извлечении бумажника. Он двинул пятидолларовую купюру по темной деревянной стойке, но женщина поглядела на нее с сомнением.
— Здесь принимаются только настоящие деньги, сэр, а что это такое, я даже не знаю.
На купюре угрюмо насупился Авраам Линкольн, из-за авиаперелета низведенный до разряда игрушечных денег от "Монополии". Мрачно кивнув, будто не ожидал ничего другого, Финч положил на стойку многогранную серебряную монету.
— Послушайте, мне очень жаль. Если вы заплатите за выпивку и ленч, я вам отплачу, честное слово.
Финч снова кивнул с явным недоверием.
При упоминании о ленче желудок Тони в предвкушении заурчал и повлек его к стеклянной витрине в конце той же стойки. Здесь, как в музее, был выставлен на обозрение ряд незнакомых предметов. Тони сумел распознать жареные бобы, но они явно простыли, а он не любил их даже в горячем виде. Там же стояла тарелка с рядом бугристых коричневых шаров, напоминавших крашенные теннисные мячи, и Тони указал на них барменше, топтавшейся поблизости с тарелкой и ножом.
— Я возьму одно из этих. Что это такое?
— Шотландские яйца, сэр. Добавить немножко пикулей?
— Конечно, как скажете.
Перед ним поставили сферический объект, тяжело покоящийся на тарелке, а Тони пока даже не догадывался, что же это такое. Надавил ножом, но тот соскользнул, не оставив даже вмятинки. Наконец, крепко придерживая шар пальцами, Тони ухитрился рассечь его. В центре обнаружилось вареное вкрутую яйцо в окружении какого-то рубленного мяса. Однако на вкус сие изделие оказалось весьма лакомым, и Тони быстро прикончил его вместе с кислым соусом, затем без труда умял и второе. Финч опорожнил свой бокал и многозначительно посмотрел на часы. Тони очень быстро собрал последние крошки, осушил бокал и поспешил к машине.
После этого поездка проходила практически без происшествий, и Тони, изнеможенный тяготами последних часов, задремал. Он ненадолго пробудился, когда шоссе вышвырнуло их на городские улицы, но это беспокоило его недолго. Уличное движение в Мехико куда безумнее, а в Вашингтоне, округ Колумбия, машин куда больше. Единственную разницу составлял тот факт, что все здешние машины были меньше, так что можно было впихнуть дополнительные. Что не играло особой роли, поскольку и улицы оказались теснее. Тони погрузился в сон и пробудился, только когда машина остановилась на улице, соответственно названной "Великой Скотланд-Ярд". Его почти бесцеремонно ввели в крохотный старомодный кабинетик инспектора Смиви. Инспектор, худой и угловатый, как перочинный нож, с венчиком седых волос вокруг блестящей лысины, вихрами таких же волос, элегантно торчащими из его ушей и ноздрей, приподнялся ровно настолько, чтобы быстренько тряхнуть руку Тони, взмахом пригласить его сесть, и снова рухнул в кресло.
— Боюсь, вам пришлось пройти сложное испытание, мистер Хоукин.
— Могло быть намного хуже. Вы что-нибудь выяснили о стюардессе Жасмин Сотираки? Мне сказали, что в грузовике ее не было, когда его нашли.
— Уверен, вы обрадуетесь, услышав, что она найдена целой и невредимой не более десяти минут назад. Здесь, в Лондоне, в пригородах. Итак… не будете ли вы чрезмерно против, если я сниму с вас показания и приглашу кого-нибудь записать их?
— Нет, конечно, нет.
Инспектор пробормотал что-то в интерком. Над его плечом сквозь окно отчетливо виднелась квадратная башня с остроконечной верхушкой и очень большими часами, как раз начавшими вызванивать третий час. Бой их показался Тони очень знакомым, сильно смахивающим на слышанные записи Биг Бена. Неужели это?..
— Итак, мистер Хоукин, не можете ли вы начать с момента, когда поднялись на борт самолета в Вашингтоне?
Рассказ был достаточно прост, воспоминания еще сохранились в памяти с пугающей отчетливостью. И Тони выложил все без передышки, под шорох карандаша секретарши, бегавшего по бумаге. Когда с этим было покончено, инспектор Смиви прошелся по показаниям еще раз, задавая для уточнения отдельные вопросы.
— Вы заявляете, что одну стопку стодолларовых купюр в грузовике взял один из кубинцев, Хорхе, в то время как остальное забрал Ангус с подручными?
— Совершенно верно.
— Итак, какие же инструкции вы слышали, когда главарь Рамон отдавал деньги этому Хорхе?
— Он сказал что-то насчет того, что их надо показать такому-то такому-то. Я не совсем разобрал последнее слово. Оно звучало вроде "emcubrilor" или "encubridor".
— Вы не напишите это слово здесь в точности, как слышали?
Тони сделал это, и бумагу унесли. И в тот же самый миг распахнутую дверь ввели Жасмин.
— Тони! Значит, ты жив. Я так беспокоилась! - Она на миг заключила его в объятия, но прежде чем Тони успел ответить тем же, отстранилась и села.
— Я больше беспокоился о тебе, тебя увезли много часов назад.
— Уж мне ли говорить об этом! Cochons! Из одной машины в другую, с завязанными глазами, все ехали и ехали и вдруг - трах! - я на улице, а в моих лучших колготках затяжки. Так что я позвонила 999, и вот я здесь.
— Девятьсот девяносто девять?
— Это телефон экстренной помощи в любой точке Британских островов, - терпеливо растолковал инспектор Смиви. - Запомните его на всякий случай на будущее. Итак, если вы будете так добры подождать в приемной, один из моих людей вскоре займется вами. Мы связались с американскими властями насчет экстренной выдачи паспорта. Покамест мы сняли для вас комнату в отеле поблизости и будем очень признательны, если вы отправитесь туда и останетесь на месте, пока мы с вами не свяжемся.