— Клнир, — с неохотой ответил Хес’бю.
Слово имело неприятный клацающий звук в середине и оканчивалось раскатистым «р-р-р».
— Очень хорошо.
Надя повторила слово, да так искусно, что Роб не уловил различий в ее произношении и произношении чужака. Хес’бю, должно быть, тоже удивленный ее способностями, бросил на девушку быстрый взгляд и вновь отвернулся.
— А как на твоем языке звучит слово «говорю»?
Хес’бю ответил. Надя задала новый вопрос. За ним — еще. И еще. Казалось, ее ничуть не смущает то, что приходится вытягивать из чужака буквально каждое слово. Сопровождая магнитофонную запись фонетическими пометками в блокноте, она изучала язык чужака, пока самолет не приземлился рядом с Пентагоном.
В сопровождении вооруженного эскорта Надя, Роб и Хес’бю прошли в конференц-зал, упрятанный глубоко под землю. Увидев собравшихся здесь, Роб присвистнул. Было чему удивиться. Советские генералы в мундирах, поражавших воображение изобилием разнообразных знаков отличия, взирали через стол красного дерева на американских коллег; рядом с американским госсекретарем сидел советский министр иностранных дел.
Хес’бю усадили во главе стола, Роб и Надя заняли места у дальнего его конца.
— Даже представить себе не мог, что увижу всех этих людей в одной упряжке, — прошептал Роб Наде на ухо.
— Если человечество переживет теперешнюю передрягу, то нас, похоже, ожидает мирное будущее, — заметила Надя.
— Постучите по дереву, чтобы не сглазить, — предложил Роб, стукнув костяшками пальцев по полированному столу.
Сзади подошел армейский капитан.
— Извините, полковник. В соседнем зале ученые вырабатывают план дальнейших действий. Они просят вас и мисс Андрианову к себе. Пойдемте, я провожу.
— С удовольствием окажусь подальше от чрезмерного скопления высоких чинов, — сказал Роб, вставая. — Да и добавить к тому, что они уже знают, нам нечего.
Охранник распахнул перед ними дверь, и Роб и Надя вошли. Военных в просторной комнате не было, как не было и порядка. Седовласые мужи при галстуках, в «тройках» с набитыми ручками карманами, размахивая руками, громко переговаривались; рядом с возвышением, на котором был водружен проектор слайдов, шла горячая дискуссия о том, каким снимкам отдать предпочтение. Многоязыкий гвалт, толкотня. Собрание ученых!
К Робу протиснулся пожилой лысый ученый с блестящими капельками пота на высоком лбу.
— Полковник Роберт Хейуорд? — ученый протянул Робу руку. — Вы проделали огромную работу, и мы все вас искренне поздравляем. Я Тиллмен, предполагается, что я — председатель этого сборища.
— Рад встрече, профессор. — Пожав ученому руку, Роб кивнул на Надю. — Это — моя коллега, Надя Андрианова.
Действительно, Роб был рад встрече с профессором Тиллменом — самым известным физиком со времен Эйнштейна, создателем теории «непрерывного взрыва», благодаря которому якобы и возникла Вселенная. Если столь выдающийся ученый возглавляет комитет, то в нем, без сомнения, собрались лучшие умы современности, все, судя по уровню создаваемого ими шума, индивидуалисты до мозга костей.
— Пока вы добирались, я дал ребятам спустить пар, — сообщил Тиллмен. — Теперь пора и за работу. Полковник Хейуорд и мисс Андрианова, будьте любезны, сядьте рядом со мной.
Тиллмен, несомненно, председательствовал прежде на сотнях конференций и умел овладеть вниманием аудитории, не прибегая к непарламентским выражениям. Взяв со стола деревянный молоток размером с крокетную биту, он с воодушевлением грохнул им об стол. Раздался подобный взрыву оглушительный звук, и в зале воцарилась тишина.
— Если делегаты соизволят сесть, то мы начнем, — сказал Тиллмен. — Первый вопрос повестки дня — обобщение всей имеющейся информации о чужаках. Видеозапись беспримерного проникновения полковника Хейуорда в корабль инопланетян все вы видели. Сам полковник здесь, с нами, и позже ответит на любые интересующие вас вопросы. Джентльмены, напоминаю, что выбором политического курса займутся военные и руководители правительств заинтересованных стран, наша же задача — снабдить их достоверной научной оценкой происходящего. Первыми выскажутся биологи, затем — физики. Доктор ван Нимес возглавляет команду биологов. Прошу вас, доктор.
Высокий биолог поднялся и заговорил с типично немецкой педантичностью:
— Мы изучали строение тела чужаков — оиннов и блеттеров. Благодаря счастливому стечению обстоятельств удалось анатомировать тела блеттеров, потому о них нам известно больше. С них и начну. Слайд, пожалуйста.
Комната погрузилась в темноту, с потолка спустился большой белый экран, и на нем появился снимок — контрастное цветное изображение чужака в полный рост. Увидев, что глаза чужака выбиты выстрелами, Роб понял, что это тот, которого они убили в коридоре. Биолог меж тем, тыча в экран указкой, вещал:
— Рост чужака — два метра. Тело — гуманоидальное, покрыто тем, что кажется на первый взгляд волосами, но таковыми на самом деле не является. Следующий слайд, пожалуйста. — Картинка на экране сменилась. — Джентльмены, перед вами сделанный под электронным микроскопом срез одного из таких «волос». Как видите, «волос» сплошь пронизан капиллярами. Кровь зеленая, на медной, в отличие от железной в гемоглобине, основе. В теле «волоса» — большое количество стом, или отверстий, оплетенных капиллярами. Нетрудно догадаться, что волосы являются не чем иным, как органами дыхания — этакими вывернутыми наизнанку легкими с открывающимися в атмосферу и действующими подобно альвеолам в легких млекопитающих стомами. По предварительным подсчетам, суммарная способность такого органа дыхания усваивать кислород из атмосферы в двадцать пять — тридцать раз превосходит способность пары человеческих легких. Из чего следует, что либо атмосферное давление, либо процентное содержание кислорода в атмосфере планеты, откуда родом блеттеры, гораздо ниже, чем на Земле. Обратите, пожалуйста, внимание на эту ленту у корня волоса. Это — мышечная ткань. Чтобы усилить газообмен внутри стом, существо двигает «волосами» — дышит. Будь блеттер жив, мы бы увидели, что его «мех» непрерывно шевелится, как от сильного ветра. Слайд, пожалуйста.
Слайд следовал за слайдом, незнакомые с деталями post mortem[9] физики и инженеры с ужасом наблюдали за поэтапным расчленением тела чужака, а доктор ван Нимес невозмутимо тыкал указкой и давал комментарии:
— Дыхательная система, как и другие особенности блеттеров, доказывает, что они скорее всего принадлежат к слаборазвитым, с биологической точки зрения, существам. Подчеркиваю, что речь идет лишь о физиологии чужаков, а не об их умственных способностях, которые, если судить по используемым блеттерами космическим технологиям, никак не уступают, а не исключено, что и превосходят наши. Глаза чужаков в отличие от наших соединенных с мозгом органов зрения представляют собой отростки мозговой ткани. Мозг, в свою очередь, не более чем небольшое ядро в верхней части нервного узла, который проходит по всей длине тела. Здесь вы видите бифуркацию, или, иначе говоря, разделение мозговой ткани к ногам, а здесь — к рукам. Как всем вам, без сомнения, известно, нервные импульсы в наших телах переносятся от мозга эфферентными, а к мозгу афферентными нервными волокнами. В телах же чужаков, можно сказать, сам мозг протянулся к конечностям. Вот, смотрите, нога приводится в движение частью мозга, заключенной в ней самой. Свет, пожалуйста.
Зажегся свет, и ассистенты ван Нимеса раздали толстые стопки фотокопий.
— Все детали анатомирования и наши выводы по ним вы найдете в документах, — продолжал доктор. — Изучите их, пожалуйста. Впоследствии мы обсудим ваши соображения по этому поводу, а сейчас переходим к анализу биологических особенностей другой расы чужаков, оиннов. Тут мы не имели образчика для анатомического вскрытия, и наши знания о строении их тел не так полны. Как бы то ни было, с кресла, на котором сидело существо, мы соскребли образцы тканей, а скрытыми рентгеновским и ультразвуковым аппаратами просканировали тело.
«Хитро», — подумал Роб, получая из рук ассистента фотографии Хес’бю.
Выступление ван Нимеса продолжалось, но Роб слушал его вполуха. Роб не был силен в биологии, да и к тому же в подсознании занозой засела не оформившаяся пока мысль.
«Может, мне не дают покоя ноги Хес’бю? Помнится, сержант Грут интересовался ими. Ноги, ноги, железные ноги… Что ж, возможно, дело в них… Хотя…»
Доктор ван Нимес как раз ткнул указкой в ногу Хес’бю на экране, и Роб прислушался.
— Ноги, очевидно, являются металлическими протезами. Мы не знаем, заменили ли они нормальные ноги, или оинн от рождения их не имел, и протезы дополнили естественные функции его тела. Я подал запрос, и у чужака в самое ближайшее время попросят объяснений. А теперь обратите, пожалуйста, внимание на этот частично скрытый орган. Его присутствие позволяет нам сделать заключение, что чужак — самец, если, конечно, здесь уместны земные аналогии.
«Нет, дело не в металлических ногах Хес’ бю, — решил Роб. — Тогда в чем же?»
Так и не найдя причину своего беспокойства, Роб попытался отогнать назойливую мысль, но та накрепко засела в сознании.
Как только биолог закончил доклад, в зал вошел охранник и, подойдя к Робу, прошептал:
— Извините, полковник, что отвлекаю, но у меня сообщение для вас. Пройдемте.
Роб кивнул и последовал за ним. В холле Робу отсалютовал лейтенант военной полиции.
— Донесение специального курьера из Нью-Йорка, сэр. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь.
Роб расписался и получил запечатанный конверт. Разорвав его, вытащил сложенный вдвое листок с рукописным текстом, сразу узнал почерк сержанта Грута, развернул листок и прочитал:
«Ни одна из выпущенных мною пуль не попала в оружие в руках твари, которая набросилась на нас. Позже я осмотрел труп и удостоверился в этом. Так почему же взорвалось оружие?»
Да, именно этот вопрос — не поддающийся логическому объяснению факт — и не давал покоя Робу. За последние сорок восемь часов перед его глазами вихрем пронеслась череда событий, но все они, казалось, имеют понятные причины.