Как уже было сказано, спешить он вообще не любил.
В туалете он первым делом облегчился, как и обещал. Потом снова посмотрел время на коммуникаторе.
Пожалуй, пора.
Вытащив из нагрудного кармана неровную металлическую коробочку явно самодельного вида, он вдавил на ней черную кнопку. Засунул коробочку обратно в карман, деловито помыл руки и вернулся в дежурку.
— С облегченьицем! — радостно поприветствовал его напарник.
— Сам не сдохни, — немедленно отозвался Цабрански. — Всё в порядке на вверенной нам территории? Проверять не надо за тобой?
— Ну.
— Гну! Я опасался, что ты без меня тут же начнешь баб водить и вечеринки закатывать.
— При такой зарплате разве закатишь нормальную вечеринку? — скривился напарник. — Слезы одни.
Они еще некоторое время наблюдали через мониторы покой и умиротворение в здании, потом поляк подал голос:
— Слушай, не в службу, а в дружбу: сделай кофейку, а? Кофеёчку. Не хочется вынимать из кресла мое прекрасное тело.
Хамстер охотно выбрался из-за монитора и, блаженно потягиваясь, направился к столу, на котором возвышался электрочайник.
— Зря, — прокомментировал он свое покорное поведение. — Кофе — это есть хорошо, конечно. Но лучше бы тебе было самому размяться, добрести до чайника, а то в сон клонит. Но уже поздно! — предупредил он, щелкнув выключателем чайника. — Я уже добрёл! И получил свою порцию разминки вместо тебя!
— Вот ты собака бешеная, — добродушно прокомментировал Цабрански. — Спасибо, конечно.
— Не подавись, дружеское сердце.
Пока чайник закипал, а напарник поляка выполнял возле него неуклюжие приседания, картинка с одной из камер на мониторе на столе Хамстера мигнула и погасла. Цабрански покосился на время: точно по расписанию.
— Тем более когда ничего не происходит, — продолжал разглагольствовать Хамстер. От стола с чайником не было видно, что творится на территориях, за которыми ему полагалось приглядывать. — Тут любое развлечение на счету, даже такое тухлое, как приготовить кофе напарнику. А ты так легко от него отказываешься.
— Ладно-ладно, — проворчал поляк, поглядывая на темный экран коллеги. — Будем считать, что сегодня ты меня сделал.
По его расчетам, Родиму и Светке в черных балахонах ниндзя требовалось минут пять, чтобы бесшумно вскрыть люк, проникнуть в здание через канализационный отвод, аккуратно заделать за собой повреждения и немедленно раствориться в пространстве. Электронные средства оповещения о взломе псевдо-Станислав вырубил при помощи своих хакерских умений, а для того, чтобы напарник невзначай не заинтересовался перемещением теней на мониторе, Казимир Витковский этот самый монитор отключил при помощи нехитрого самодельного приспособления. Предварительно отправив за кофе самого напарника — чтобы не забил вдруг тревогу.
Ну и да, конечно, для того, чтобы на записи не осталось никаких случайных следов проникновения на охраняемую территорию.
Вскипев, чайник звонко щелкнул. Хамстер щедро сыпанул в кружку поляку гранулированного кофе, кинул три кубика сахара. Уже взялся было за ручку чайника, когда Цабрански внезапно поднял голову:
— Эй, чего ты там кинул на донышко, как украл⁈ Я кофе сладкий люблю!
— Да пожалуйста! — Хамстер скорчил возмущенную рожу. — Сколько тебе еще, два или три?
— Четыре! — нахальным голосом потребовал поляк.
Его напарник покорно выколупнул из пачки еще четыре кубика и бросил в кружку.
— Ой! Стой! — немедленно переиграл Цабрански, увидев, что Хамстер снова взялся за чайник. — Они там сильно большие?
— Да нормальные! — Хамстер начал терять терпение. — Как обычно.
— Покажи-ка.
— Слушай, сам не можешь подойти, что ли⁈ — наконец вышел из себя напарник. — Вот ты правда чемпион по лени! Как тот кот из анекдота: наступил себе на яйца, орет, а сойти лень…
— Не, я тут на самом деле хорошо вписался в кресло, — пояснил Цабрански. — Меня теперь отсюда трактором не вытащишь. Кто его знает, смогу ли я в следующий раз так удачно усесться, если сейчас вылезу? Не факт…
— На! Смотри! — Хамстер потряс кружкой над головой.
— А мне так не видно! — капризно заявил поляк.
— Да чтоб тебя!.. — Не на шутку рассерженный напарник полез рукой в чашку, двумя пальцами достал из нее кубик сахара и протянул вперед, словно бриллиант, который обязан играть на свету. — Ну⁈
— Великоват, — сокрушенно покачал головой Цабрански. — Я-то привык с маленькими иметь дело…
— А-а-а! — взвыл Хамстер. — Да ты издеваешься надо мной, гнусная скотина! — Он взял чайную ложку и выловил из кружки пару кубиков, которые переправил обратно в пачку. — Ну, таких сколько оставить: три или два?
— Этого я не могу сказать, — хладнокровно ответил поляк. — Никогда не пил с такими огромными. Придется устанавливать опытным путем.
— Ну, уж нет! — возмутился Хамстер. — Перебьешься! Вот тебе два кубика сахару, и если будет не сладко, добавлять станешь сам. Подойдешь и сам добавишь. Понял⁈
— Да понял, понял, — миролюбиво отозвался Цабрански. — Вот только… Я ведь лишь сейчас допер. Это же «Дальтонс», да?
— Ну!
— А они же не такие сладкие, как обычные, верно? Пожалуй, таких мне четыре и надо…
Хамстер поднес палец к виску и сделал «пх».
— Ты точно издеваешься надо мной, мерзавец, — обреченно проговорил он. — Ты жирный тролль и вечный создатель проблем, вот ты кто.
— Да, примерно так меня и называли на старом месте работы, — признался поляк. — Еще называли: кайфолом.
Хамстер с проклятиями вернул в кружку два кубика сахара и поспешно плеснул в нее кипятку, завершая дискуссию, чтобы напарник не успел придумать еще чего-нибудь.
Между тем черная картинка с одной из следящих камер на его компьютере моргнула и ожила, демонстрируя совершенно пустой коридор. И Цабрански, уже приготовившийся к следующей реплике, удовлетворенно закрыл рот.
Вернувшись на свое место и вручив партнеру чашку с кофе, Хамстер окинул тоскливым взглядом россыпь неподвижных картинок на мониторе, в том числе и с той камеры, которая только что заработала.
— Скука дикая, — пожаловался он. — Ничего не происходит, только твои дебильные закидоны. А лазить по Глобалнету запрещено, 3D смотреть запрещено, комиксы читать запрещено, музыку слушать запрещено… Так ведь и помереть можно от информационного голода.
— Можно время от времени делать кофе драгоценному напарнику, — заметил Цабрански.
— Ну, вот разве что.
Тем временем две фигуры в черных бесформенных балахонах и масках ниндзя стелящимся шагом скользнули по офисному коридору и мгновенно потерялись у неприметных дверей технической лестницы, которая вела на другие этажи.
Дверь дважды чуть качнулась от сквозняка — это Звездные Горностаи по очереди вкатились в нее, не поднимаясь на ноги. Лифтами пользоваться не стали: видеокамеры внутри них могли засечь постороннее вторжение.
Лестница, по которой никто никогда не ходил, кроме технического персонала, выглядела предпочтительнее. Она была оборудована фотоэлементами, которые сразу реагировали, если дверь открывалась, и включали свет на лестничной площадке.
В остальное время лестница стояла, погруженная в кромешный мрак. Согласно директивам правительства, руководство компании тщательно экономило электроэнергию, по мере сил стараясь сократить в своей деятельности величину углеродного следа.
Поскольку свет на технической лестнице был делом десятым, осветительные системы здесь были установлены старые, едва живые. Поэтому загорались они медленно и неохотно, словно просыпались некстати разбуженные динозавры.
Вот и в этот раз свет загорался так долго, что вышедший на лестничную площадку ремонтник успел бы пару раз от души выматериться.
Наконец галогеновые лампы под потолком замерцали и зажглись, но на лестнице уже никого не было. Дверь двумя этажами выше тихо скрипнула еще тогда, когда вокруг было темно, поэтому ни сотрудники службы безопасности, ни следящие камеры не зафиксировали, на какой этаж проникли злоумышленники. Если, конечно, они вообще были.
И тут же начали гаснуть лампы на том этаже, который включился первым. Фотоэлементы больше не фиксировали, что внизу кто-то есть, и погасили ненужный больше свет. Экономика должна быть экономной.
Если бы какой-нибудь охранник зацепил глазом странные смазанные движения возле пола, его, несомненно, удивило бы, какие огромные здесь крысы. Впрочем, нет, крыс такого размера в офисных помещениях однозначно не водится; скорее он подумал бы о кошках.
Но и кошкам нечего было делать ночью в конторе компании «Звездный Путь». Может быть, привидения?..
Впрочем, это уже зависело от рациональности мышления охранника. Кто-то наверняка подумал бы о призраках; большинство же решило бы, что попросту сошло с ума — благо, кроме тени движения, не смогло бы разглядеть ничего.
Добравшись до кабинета руководства, диверсанты разделились. Света ушла вправо, в коридор, ведущий в бухгалтерию. Родим направился прямиком к дверям кабинета.
Внезапно со стороны лифта донеслись чьи-то неторопливые тяжелые шаги. Песец тут же вкатился в крошечную подворотню перед нужными ему дверями, втянул в темноту ноги и превратился в неподвижный сгусток мрака, в котором было невозможно что-либо различить, даже если пройти мимо совсем рядом.
Вот только незнакомец явно не собирался проходить мимо.
Других дверей в этом ответвлении коридора не наблюдалось, поэтому было очевидно: чужак крадется в кабинет руководства. И здесь, пытаясь вскрыть запертую дверь, неизбежно наткнется на Пестрецова.
Родим молча слушал шаги незнакомца. В том случае, если его обнаружат, у него был запасной вариант действий. Он мог внезапно вынырнуть из мрака и, воспользовавшись эффектом неожиданности, мигом вышибить из пришельца сознание.
Только это был бы конец всякой маскировки. Родим, пожалуй, смог бы молниеносно вырубить незнакомца и втащить его в темноту дверного проема с такой скоростью, что это могли не успеть заметить наблюдающие со стороны. Но если бы прохождение своего агента вели противники, они сразу зафиксировали бы, что с ним что-то произошло и где именно.