перепою, поблевать хочу… Пошел вон, урод! Как это — пошел⁈ я свободный человек, где хочу в этом городе, там и блюю, не русский тоталитарист, слава богу!.. — Родим сделал многозначительную паузу. — Короче, они меня вышвырнули на набережную. Синяк. Два синяка, по одному от каждого. Ничего страшного, не переживайте, рабочий момент. Профессионалы: я так и не сумел понять, откуда они появились и куда исчезли после, хотя глядел во все глаза. Подозреваю глухую арку в стене, но в любом случае для нас это плохой путь внутрь.
— Еда, — сказал Лось. — Можно попробовать.
— Верно, — согласился Пестрецов. — За охраняемый периметр доставляют большое количество продуктов. Все машины собственные, с логотипами «Звездного Пути». Груз хорошо упакован, но оттого, что вокруг базы уже давно не происходит ничего подозрительного, доставщики начали слегка лениться. Так что порой через прорехи видно, что именно находится в упаковке. Белковый концентрат для суперфуд-коктейля. Продукты, богатые белком: яйца, бобы, рыба, мясо. Тофу, если я правильно идентифицировал часть названия. Гречневая крупа, пшенная крупа. Соя. Творог. Потребители этого товара активно конструируют фигуру и наращивают мышечную массу.
— Этим тварям нужно много белка, — задумчиво проговорила Грейс. — Чтобы поддерживать в порядке тела своих подопечных.
— Тела шахтеров? — мрачно поинтересовалась Рысь.
— Супербоевиков, способных двигаться быстрее Горностаев, — сказала фрау Кюнхакль. — Но главным образом да, шахтеров, которые способны долго выдерживать жесткое излучение двойной звезды.
— Вот сволочи, — проговорила Светлана.
— Раз в сутки из-за забора выходит автомобильный конвой, — сказал Родим. — Окон в микроавтобусах нет, но, в общем, и так ясно, что внутри люди. Хорошо хотя бы догадались не перевозить людей в скотовозках или крытых грузовиках, ради секретности. И въезжает кавалькада — правильно, на местный космодром, где пассажиров из микроавтобусов быстро пересаживают в транспорт.
— Большое спасибо за информацию квадрокоптерам дяди Лося, — проворчал Витковский. — Не? Никто не похвалит? Ладно.
— Спасибо, дядя Лось, — сказала Света. — Вообще-то это твои официальные обязанности согласно штатному расписанию.
— Понял, пся крев, — грустно произнес Витковский. — Заткнулся.
— Брось, Казимир, — миролюбиво произнес Песец. — Ты лучший. Что бы мы без тебя делали вообще?
— Лапу сосали бы, — буркнул Лось.
— Дядя Лось! А ты не пытался запустить беспилотник над огороженной территорией? — поинтересовалась Рысь.
— Пытался, конечно! — возмутился Казимир. — Ну, что за глупый вопрос? Только без толку. Сбили плазмой на пятнадцатой секунде полета.
— И больше ты, разумеется, ничего не запускал?
— Разумеется. Чтобы не взбудоражить противника. С одним коптером они еще могли решить, что мальчишки балуются. Но два беспилотника — это уже тревожная тенденция. Значит, кто-то всерьез интересуется территорией. И вот того, чтобы противник сделал такие выводы, очень хотелось бы избежать.
— Дальше самое интересное, — продолжал Родим, дождавшись, когда подчиненные обменяются мнениями. — Куда отправляется транспорт с людьми, никто не знает. Но раз в два-три дня из космопорта куда-то стартует грузовое судно, которое возвращается сутки спустя. Полусожранное коррозией, полуразрушенное. Поврежденные участки прямо хлопьями отслаиваются с корпуса, хорошо видно. Его прячут в экранированный ангар — видимо, для разгрузки. Тут уже беспилотники бессильны. Дальше следы груза теряются. Судя по всему, его дробят по более мелким контейнерам, и отследить его становится уже невозможно в принципе. Слишком много контейнеров перемещается между ангарами. Понятно только, что груза много, автоматические погрузчики так и шмыгают…
— Осталось только понять, куда эти смелые ребятки летают за грузом, — сказала Рысь. — Ясно, что куда-то в окрестности двойной звезды, раз идет такая коррозия от агрессивного излучения. Но ведь не в астероидный же пояс…
— Боюсь, что именно туда они и летают, — злобно произнесла Грейс.
— Но добывать что-либо там абсолютно невозможно… — сосредоточенно проговорила Света. — Это не просто смертельно опасно, это верная смерть. Замкнутый круг.
— Значит, они нашли способ его разорвать, — сказал Лось. — Всё просто. Если кто-то плавает, как утка, и имеет клюв и ноги, как у утки, то это скорее всего утка. Так учили в диверсионной школе.
— За исключением тех случаев, когда это утконос, — заметил Песец. — Так тоже учили в диверсионной школе.
— Любые материалы разрушаются под действием реликтового поля, — напомнила Рысь.
— Да, именно поэтому грузовое судно возвращается полуразрушенное, — согласился Родим. — В следующий рейс они отправляют новенькое — и оно тоже прилетает убитое в хлам, разваливаясь на ходу.
— Это же неимоверно дорого! — ужаснулась Рысь.
— Значит, стоимость добытых за один раз ископаемых значительно превосходит стоимость космического судна, — подала голос фрау Кюнхакль. — После рейса его не жалко отправить в утиль и купить другое…
— А раз стремительно коррозирует даже большое судно, ненадолго заходящее в астероидный пояс, то мелкие роботы, добывающие там чудесные ископаемые, вообще должны рассыпаться на глазах, — продолжала рассуждать Светлана. — Но я, кажется, начинаю догадываться, что скалы там ковыряют не роботы.
— Верно, — подтвердил Песец. — Любой материал от реликтового излучения быстро распадается — кроме человеческого тела. Слишком велика его сопротивляемость к агрессивной внешней среде, слишком хорошо самовосстанавливается после неизбежных повреждений. У меня вообще такое подозрение, что некие могущественные инопланетяне первоначально выводили человечество именно как расу космических шахтеров — уж больно много у человека специализированных умений и манипуляторов, он будто специально заточен под то, чтобы ковырять скалы в поисках полезных ископаемых. — Родим качнул головой. — Просто в итоге что-то пошло не так, и человеческая цивилизация вышла из-под контроля хозяев.
— Не уверен, что живое человеческое тело — лучшая защита против реликтового излучения, — буркнул Витковский.
— Верно. Тело под влиянием жесткого излучения разрушается точно так же, но все же не так быстро, как металлы или полимеры. Поэтому живой шахтер в данном случае предпочтительнее механического.
— На одну миссию его хватить определенно должно, — задумчиво проговорил Лось.
— Именно. Человек в астероидном поясе Гаруды умирает очень быстро — воздействие реликтового поля сопоставимо с мощным радиоактивным излучением. Осталось только решить вопрос о том, чтобы человек при добыче уникальных ископаемых в астероидном поясе не умирал хотя бы несколько часов, пока не закончит работу. И еще уговорить на самоубийственную миссию бригаду человек в двадцать-тридцать. Одну бригаду в два-три дня. А потом следующую, когда вымрет предыдущая. А потом следующую…
— Клоны, — сквозь зубы процедила Рысь.
— Клоны, — согласился Пестрецов. — Шахтеры с повышенной мышечной массой, с повышенной сопротивляемостью к внешней среде, с повышенным уровнем белка в организме, который сразу начинает разрушаться от воздействия излучения — и чем его в организме больше, тем дольше протянет шахтер.
— Пассажирские транспорты в космопорт не возвращаются, — утвердительно произнесла Рысь. — Очевидно, что они остаются в астероидном поясе — вместе с останками шахтеров. А потом прилетает грузовое судно — чтобы забрать добытую ими руду. Именно потому миссия занимает два дня — в первый день клоны добывают руду, во второй другие клоны эвакуируют ее из астероидного пояса сюда.
— Верно.
— Вот же гниды!
— Не то слово.
— Люди не способны на такое изуверство, — заявила Света. — Те, кто организовал эту каннибальскую схему — они определенно не люди. Долбанный инопланетный разум.
— Может быть, — задумчиво согласился Песец. — Однако не стоит забывать слова одного из классиков политэкономии: нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал ради трехсот процентов прибыли. Впрочем, нам в любом случае позитивно считать, что мы столкнулись с существами, у которых мышление насекомых, будь то инопланетяне или люди, совершенно сошедшие с резьбы. Не придется задумываться, когда начнется стрельба.
— А мы часто задумываемся после начала стрельбы⁈ — поразился Витковский. — Командир, почаще сообщай мне такие вещи, а то совсем уже закис без новостей!
— Во всяком случае, понятно, для чего им конкурс красоты и вообще фертильные женщины, — мрачно проронила Грейс Кюнхакль. — Будь они инопланетяне, обезумевшие маньяки или гигантские насекомые. Для массового производства клонов необходимо много яйцеклеток.
— Любой банк искусственного оплодотворения… — начала Рысь.
— Нет! — фрау Кюнхакль пряталась в тени дверного проема, но Горностаи словно наяву увидели ее нетерпеливый отрицательный жест, который так часто наблюдали в последнее время. — Значит, существует некое граничное условие, при котором брать любые посторонние яйцеклетки из банка искусственного оплодотворения нельзя. То есть женский биоматериал тоже важен. Эти твари усиленно ищут женщин, которые подходят под их критерии. Именно поэтому они не использовали бомжих, которых никто не станет искать — ведь это было бы гораздо удобнее и дешевле, чем с большим риском охотиться за всемирно известными красавицами. Но бомжихи поголовно больные, а тварям для клонов нужны абсолютно здоровые, генетически совершенные особи. Чтобы клоны могли протянуть дольше — не несколько минут, а, к примеру, час…
— Поэтому когда они поняли, что им уже достаточно черных женщин, а белые нацисты на Утлегаре отказались поставлять белых самочек, они просто устроили маленький переворот и перевернули все с ног на голову, сделав главными негров-расистов, — влез Казимир.
— Точно, — согласилась Грейс. — Но в ходе исследований определенно выяснилось, что случайные белые женщины им тоже не годятся. В результате черным расистам пришлось по указанию хозяев похитить лайнер международного конкурса красоты, хотя сделали они это неумело и безо всякой охоты.