Он — все это вместе, но что самое важное, он по-прежнему Оби-Ван Кеноби.
Вот поэтому он просто стоит. Вот поэтому он просто ждет. Нет нужды нападать или защищаться. Битва состоится здесь, но Кеноби стоит без напряжения, сознавая, что бой начнется, когда начнется, и завершится, когда завершится.
А он позволит себе жить или позволит себе умереть.
Собственно, так великие джедаи ведут войну.
Генерал Гривус взял лазерные мечи, по одному в каждую руку, полюбовался ими в отсвете турболазерных вспышек за иллюминаторами и произнес:
— Редкие трофеи, оружие Анакина Скайуокера и оружие генерала Кеноби. Не дождусь, когда добавлю их к своей коллекции.
— Не получится. Здесь командую я.
Слова сорвались с губ Оби-Вана, но говорил сейчас не только он. Оби-Ван не командовал, не было нужды в командовании. Зато у него была Великая сила.
И сейчас говорила она.
Гривус сделал шаг вперед. Сквозь прорези маски-черепа Оби-Ван видел смерть в холодных желтых глазах и не придавал ей значения.
Смерти нет. Есть Великая сила.
Не пришлось говорить Анакину — незаметно отодвинуть канцлера с линии огня; сейчас они были едины, и все уже было сделано. Не пришлось говорить Р2-Д2 — запустить боевые подпрограммы и перевести энергию на ракетные двигатели, манипулятор и лебедку. Та часть его, которая была сейчас маленьким астродроидом, все проделала еще до того, как пленников ввели на мостик.
Гривус навис над магистром.
— Ты так уверен, Кеноби.
— Не столько уверен, сколько спокоен.
С такого расстояния были видны трещинки в волос толщиной и оспины на бледной, как череп, маске, чувствовался резонанс от электронного голоса генерала. Кеноби вспомнил вопрос мастера Джейрула: Что есть добро, если не учитель зла? Что есть зло, если не задача добра?
Он сказал:
— Можно разрешить ситуацию без дальнейшего насилия. Я готов принять вашу капитуляцию.
— В этом я уверен.
Череп-маска вопросительно склонилась набок.
— Эта твоя абсурдная фраза «Я готов принять вашу капитуляцию» когда-нибудь имела успех?
— Порой. Когда не получалось, страдали люди. Иногда умирали, — взгляд серо-голубых глаз Кеноби спокойно встретил взгляд желтых глаз из прорезей маски. — Под людьми в данном случае следует понимать и тебя.
— Я понял. Я понял, что убью тебя, — Гривус забросил плащ за плечо, чтобы не мешал, и активировал оба клинка. — Здесь. Сейчас. Твоим собственным мечом.
Великая сила ответила ему:
— Я так не думаю.
Сервомоторы, которые придавали силу рукам Гривуса, дарили им и скорость, и те двигались быстрее, чем человек мог заметить; когда генерал размахнулся, его рука, кулак и зажатый в нем меч буквально исчезли, стертые из реальности ошеломительным темпом. Ни один человек не сумел бы так двигаться, даже Оби-Ван Кеноби — но ему и не требовалось.
В Великой силе часть его была намерением Гривуса убить, и импульс от намерения к действию воплотился в ответ джедая. Оби-Ван ни о чем не думал. Ему не нужен был план действий, равно бесполезна и тактика.
У него была Великая сила.
Искристый водопад циркулировал сквозь него, смывая мысли об опасности, безопасности, проигрыше или победе. Великая сила подобно воде, она принимает форму сосуда без усилия и бездумно. Вода, которой был Оби-Ван, влилась в сосуд, которым была атака Гривуса, и пусть даже существуют не протекающие сосуды, Кеноби еще не встречал такого, который устоял бы перед Великой силой…
Намерение еще формировалось у Гривуса в мозгу, но Великая сила объединила Кеноби, Р2-Д2, встроенную горелку, которой Анакин оснастил астродроида, и поэтому им всем не было нужды договариваться и координировать действия. Безмятежную улыбку на лицо Оби-Вана вызвала лишь привычка. Как и негромкое обращение:
— Р2?
Он только открыл рот, а на корпусе маленького астромеханика сдвинулась панель; к тому времени, как имя дроида сорвалось с губ Кеноби, горелка уже выплюнула огненную струю достаточной температуры, чтобы расплавился дюраниум, а в ту долю секунды, когда электронные рефлексы генерала не спасли его от растерянности, часть Великой силы, которой был Оби-Ван, опробовала маленький фокус, приберегаемый для особых случаев.
Поскольку все на мостике соединялось в паутине Великой силы, от корпуса корабля до танца электронов вокруг атомных ядер, и поскольку в конечном счете нервы и мускулы биоробота были созданы из пластика и металла, а не живой ткани, в ту самую долю секунды, когда растерянный генерал отшатнулся бы от струи пламени, способной прожечь его бронированное тело, Оби-Ван успел бы на время сменить полярность в обмотках сервомоторов, которые управляли конечностями генерала.
Что он и проделал. В точности.
Металлические пальцы разжались, два меча полетели на пол.
Кеноби опять обратился к Великой силе, а та потекла сквозь него; один клинок активировался еще в воздухе, прыгнул к хозяину, Оби-Ван поднял навстречу оружию скованные руки, и синее пламя рассекло наручники перед тем, как рукоять меча плотно улеглась в ладонь джедая.
Кеноби так глубоко погрузился в Великую силу, что даже не удивился, когда все получилось.
Он развернулся к Анакину, который уже завис в воздухе, потому что и тот и другой в конечном счете были сейчас половинками единого целого. Прыжок перенес Скайуокера через голову Оби-Вана как раз на необходимое расстояние, чтобы меч Кеноби расплавил наручники и на нем, а пока Гривус еще отшатывался от огня, Анакин приземлился, протянул руку; Кеноби почувствовал изменение в водопаде, частью которого был, и меч Анакина с пением взвился в воздух, и Анакин поймал его, и вот оба джедая встали спина к спине в центре мостика, без выражения разглядывая собравшихся.
— Может, следует пересмотреть мое предложение? — хладнокровно спросил Кеноби.
Гривус уперся ладонью в пульт, прогнувшийся под его весом.
— Вот мой ответ!
Генерал с мясом выдрал приборную консоль прямо из-под рук остолбеневшего неймодианца, поднял над головой и швырнул в противника. Джедаи расступились, пропуская импровизированный снаряд, с дымом и искрами ударившийся о палубу.
— Огонь! — Гривус тряхнул кулаками, будто стискивал в них шеи рыцарей.Убить их! Убить их всех!
В следующую секунду были слышны лишь сухие щелчки взводимых бластеров.
Еще через секунду на мостике бушевал огненный шквал.
Гривус сместился в сторону, припал к полу рубки и наблюдал, как два МагнаСтража накинулись на джедаев. Электропосохи вихрем крутились посреди бластерного огня, затопившего весь мостик. Гривусу приходилось уже сражаться с джедаями, порой даже в открытую, и он заметил, что в бою они все очень похожи.
А вот Кеноби…
Легкость, с которой Кеноби взял ситуацию под контроль, пугала. Еще больше пугало то, что, по слухам, из этих двоих Скайуокер был более сильным воином. У них даже дроид Р2 мог сражаться: у маленького астромеханика обнаружилось некое приспособление, выстреливающее тонкий кабель, которым он опутал ноги супердроида. Сбитого с ног дроида Р2 дергал в разные стороны, заставляя пушки того палить в своих же товарищей вместо противника.
Гривус уже не столько думал о победе в этой стычке, сколько о том, чтобы выбраться из нее живым.
Пускай с джедаями дерутся МагнаСтражи; их для того и сделали — и они хорошо с этим справлялись. ИГ-101 прижал Кеноби к консоли, энергетическое поле электропосоха искрилось молниями там, где оно соприкасалось с клинком Кеноби. Джедай-генерал мог умереть прямо здесь и сейчас, если бы один из тупых супердроидов не решил выстрелить ему в спину. Кеноби пригнулся, и вихрь бластерного огня обрушился на 101-го, заставляя отступить.
Палпатина Скайуокер куда-то упрятал — этот хнычущий трус наверняка сейчас дрожал под одной из консолей — и сумел обрубить ноги ИГ-102 ниже колена: видно, он полагал, что на этом их бой и закончится. На лице джедая было написано полнейшее изумление, когда 102-й ловко провернулся на кончике электропосоха и с такой силой ударил его обрубками ног, что Скайуокер рухнул на пол и отлетел в сторону.
С другой стороны, подумал Гривус, быть может, положение еще можно спасти.
Он переключил тумблер внутреннего комлинка у себя на подбородке на общую командную частоту.
— Канцлер прячется под одной из консолей. Группа шестнадцать, найти и доставить его в мою спасательную капсулу немедленно. Группа восемь, продолжать выполнение задания. Убить джедаев.
Корабль резко качнулся, сильнее чем когда-либо. Смотровые панели на стенах побелели, когда мостик окутал рассеиватель радиации. Взревели сирены. Навигационная консоль ударила искрами прямо в лицо неймодианского пилота, подожгла униформу, и его крики смешались с общим гамом. Другая консоль взорвалась, превратив только что повышенного старшего артиллериста в гору рваного мяса.
Ах да, подумал Гривус. В суматохе он позабыл про лейтенант-коммандера Ниду и его корабль.
Пилот продолжал вопить и бить себя по одежде, пока огонь не перекинулся на его руки. Второй пилот отодвинулся от него, насколько позволяло кресло, и закричал:
— Ген'ерал, этот выстр'ел уничтожил кормовую сист'ему управления! Корабль сход'ит с орбиты! Мы сгор'им!
— Прекрасно, — спокойно отозвался Гривус. — Оставайтесь на курсе.
Теперь не имело значения, смогут его телохранители одолеть джедаев или нет: они сгорят все вместе.
Гривус переключил частоту комлинка на частоту спасательной капсулы, единственный кодированный приказ гарантирует, что его личная капсула будет ждать его с разогретыми двигателями и завершенной проверкой систем. Снова взглянув на сражение, он увидел, что у ИГ-102 осталась лишь одна рука, все еще добела раскаленная в месте, где ее отсек световой меч. Скайуокер гнался за двумя супердроидами, ведшими под руки Палпатина. Пока Скайуокер быстрыми ударами рассекал дроидов, Кеноби делал то же самое с ИГ-101. МагнаСтраж прыгал на оставшейся ноге и вращал электропосох в оставшейся руке, визжа при этом какую-то неправдоподобную угрозу касательно своего посоха и некоторых частей тела Кеноби. Последний отрубил единственную руку, и 101-й, подпрыгивая, двинулся за ним, продолжая верещать. Дроиду даже удалось вскользь лягнуть джедая, прежде чем тот отрубил ему ногу, оставив торс 101-го с воем корчиться на палубе.