- Я сделаю это, - кивнула старшая, и начала подниматься, очевидно, считая, что разговор закончен.
- Подождите! Можно вопрос? – Дин сам не ожидал решиться на это, но решился, возможно, потому что визит старшей носил доверительный характер. Ведь всё, о чём она говорила, можно было легко обсудить по внутренней связи отеля, но она предпочла явиться лично.
- Да, - лаконично ответила старшая, не вставая.
- Почему вы не переночевали в корабле? У вас ведь наверняка там и места полно, и условия хорошие! К чему этот костёр у реки?
Старшая надолго замолчала. У Дина похолодело в груди – он решил, что своим неуёмным любопытством испортил такую отличную возможность решить значительную часть задач, которые перед ним стояли.
- А ты молодец, - наконец, произнесла старшая; Дину показалось, что даже голос из автопереводчика зазвучал как-то по-иному. Более уважительно, что ли, - конечно, мы не собирались ночевать у реки. Спускаясь возле интересующей нас точки, мы засекли несколько единичных сигнатур людей. Мы хотели выйти на неофициальный единичный контакт с местными жителями, который бы не грозил дипломатическими осложнениями. Мы искали проводника. Ты показался нам самой подходящей кандидатурой.
- Можно спросить, почему?
- Можно, - кивнула старшая, - потому что ты единственный был совсем один.
- Для чего вы на самом деле здесь? – Дин понимал, что переходит все рамки – но, единожды рискнув, он уже не мог остановиться.
- Как я и сказала – мы туристы, - спокойно ответила старшая, - изучаем древности.
- Ясно, - кивнул Дин, потом подумал пару секунд, и добавил, - извините.
- Тебе не за что извиняться, - спокойно ответила старшая, - если тебе правда интересно, я могу попробовать объяснить. Это не тайна. Но не обещаю, что будет просто.
- Мне очень интересно! – ответил Дин.
- Ты, должно быть, знаком с парадоксом молчащих галактик, - начал старшая.
Дин кивнул. Это проходят ещё в средних классах. Несмотря на существование предела (или зоны) Лолли – расстояния, на котором теоретически возможно сфокусировать выход червоточины с необходимой точностью – есть способы попытаться установить связь, не прибегая к физическим перелётам. Нефокусированные лучи Торсона, могут распространяться в пятимерном пространстве, можно направить на куда более значительное расстояние, охватывающее как минимум сверхскопление… но никаких межгалактических передач до сих пор не было зафиксировано.
- Конечно, - кивнул Дин, - главный аргумент креацианистов. Кроме уже, практически доказанной теории единого происхождения жизни.
- Верно, - ответила старшая, - мы уже привыкли считать, что одни во Вселенной. А ты слышал о гипотезе Большой заморозки?
- Нет… - честно ответил Дин.
Автопереводчик старшей довольно натурально изобразил глубокий печальный выдох.
- Она не слишком популярна, - сказала пришелица, - особенно среди рас, ведущих активную экспансионистскую политику. Вроде вашей Империи.
- Мы не ведём экспансионистскую политику! – возмутился Дин, - мы защищаем наше исконное пространство!
- Сама история этой планеты противоречит твоим словам, - мягко сказала старшая.
- Это человеческий мир! – так же горячо возразил Дин, - это другое!
- Но не суть, - продолжала старшая, - понимаешь, какая ситуация… мы настолько привыкли жить в наших реалиях, что давно перестали себе отдавать отчет в том, что все галактические цивилизации глубоко архаичны по своей сути.
- Не понимаю, - сказал Дин, нахмурив брови.
- Я предупреждала, это будет не просто понять. Очень сложно исследовать феномен, когда ты сам находишься внутри феномена. Наша галактика огромна. Миллионы миров и рас. Политические союзы и государства, охватывающие огромные пространства! Но мы все пользуемся одними технологиями. Прошло уже около стандартного цикла – одного оборота Галактики вокруг центральной черной дыры – когда в последний раз войны велись с применением принципиально новых технологий! С тех пор совершенствуется только стратегия, тактика и политика… посмотри вот на это, - старшая извлекла откуда-то из складок одежды пангалактическую ноту, точно такую же, как у Дина, и продемонстрировала ему, - это безусловная ценность на всём обитаемом пространстве. Ты можешь улететь за сотни световых лет. Можешь даже прилететь в мой мир. И там эта нота тоже будет иметь ценность. А ведь она построена всего лишь на принципе, что ресурсы, которые требуется для создания кваркового узора, превосходят ценность самой ноты. И до сих пор не нашлось ни одного способа преодолеть это ограничение! Просто за счёт развития технологий? Тебе не кажется это странным?
- Нет… - Дин настороженно покачал головой, - а должно? Теорию Границы познаний у нас тоже изучают в гимназиях, если что…
- Верно, - ответила старшая, - изучают. Но это даже не теория. Это гипотеза. На наш взгляд, глубоко неверная. Насколько хорошо ты знаешь историю?
- По основным человеческим мирам – вплоть до первых космических поселений! – гордо ответил Дин; он всегда считал, что история – это его конёк. Не зная историю, невозможно стать грамотным военным.
- А раньше? До выхода в космос? – спросила старшая.
- Ну, в рамках базовых биологических знаний… теория конвергентной эволюции, - чуть менее уверенно пробормотал Дин.
- А между появлением разума и выходом в космос? Известный период? – настаивала пришелица.
Дин вдруг понял, что действительно, этот период как-то остался вне зоны внимания. В учебниках были какие-то отрывочные сведения по ряду крупных планет. И упоминание отдельных курьёзов, вроде ядерных войн на взаимное уничтожение участвующих сторон. И только. Безо всякой системы.
Он нахмурился.
- Нет. Неизвестный.
- Потому что это период, когда знания увеличивались в геометрической прогрессии. И технологии, на них основанные, развивались так же. Все главные научные открытия, которыми мы пользуемся до сих пор – это Теория Всего на основе Стандартной модели. Технология пятимерной свёртки пространства, позволяющее преодолеть фундаментальное ограничение скорости. Квантовые компьютеры. Синтез белков. Все это было открыто ровно в момент выхода в космос, и начала звёздной цивилизации!
- Прекрасно, - ответил Дин, - значит, Граница познаний была достигнута уже в то время.
- Вот только никакой Границы, на самом деле, нет, - старшая зачем-то перешла на шёпот, - и дальнейшее развитие всех известных цивилизаций неизбежно должно было привести к информационной сингулярности.
- К чему? – переспросил Дин.
- К абсолютному знанию. И абсолютному могуществу. Это если сильно упрощая, - ответила старшая.
- Всё равно не понимаю, - ответил Дин, - как это связано с вашими поисками древностей?
- Мы предполагаем, что не все цивилизации смогли остановиться – или были остановлены – у границы этой сингулярности. Мы ищем их следы. И, уверена, найдем.
- Но при чём тут молчащие галактики? – Дин пожал плечами.
- Мы считаем, что в других галактиках все, или почти все цивилизации доходят до сингулярности. Это правило для нашей Вселенной. И мы очень хотим понять, почему именно в нашей галактике это правило не соблюдается.
Глава 7. Антидот
- Я хочу полететь с тобой в госпиталь, - сказала старшая, когда вышла из сектора ресторана, отведённого для чужих.
Дин даже не успел закончить завтрак (преотличнейший! С настоящей яичницей и вкуснейшими блинчиками), и от такого предложения в первую минуту даже растерялся.
- Я… я не уверен, что регламент госпиталя позволяет…
- Я спросила портье. Он позвонил в госпиталь, и сказал, что препятствий нет, если я буду сопровождать родственника пациента. Ты – родственник пациента.
- Не уверен, что отец… - снова попытался возразить Дин, но старшая опять его перебила.
- Даю премию. Ещё одна галактическая нота. Достаточно?
Дин развёл руками. Он не хотел, чтобы чужая была с ним. Отец ведь не в курсе, что произошло, и им надо будет многое обсудить. А потом ему в голову пришла одна мысль.
- Для чего это вам нужно? – осторожно спросил он, давая понять, что в принципе готов согласиться.
- Ценнейший опыт, - пояснила старшая, - больницы очень многое говорят о цивилизации. Мы, конечно же, туристы, но мы вас изучаем. В рамках дозволенного галактическими законами, конечно.
- Хорошо, - кивнул Дин, - но вместо премии мне нужно будет от вас кое-что иное.
- Что же? – старшая по-особенному наклонила голову; Дин общался с чужими достаточно долго, чтобы понять – этот жест у них означал что-то вроде улыбки.
- Потом скажу. На корабле. Или за городом, - тихо ответил Дин.
- Я не могу пойти на сделку, если не знаю её условий, - ответила старшая.
- Тогда давайте так, - предложил Дин, - вы выполните свою часть в том случае, если она окажется вам по силам. Если нет – я не буду иметь претензий. И дополнительную плату не возьму.
Старшая подумала секунду. Потом подняла две нижние пары рук на уровень груди (жест согласия).
- Пойдёт, - сказала она, и добавила, собираясь уходить, - транспорт для госпиталя я уже заказала. Жду тебя в лобби. Завершай завтрак, и не задерживайся.
- Эй! – возмутился Дин ей вслед, - это же моя работа!
Старшая не ответила.
Отец, увидев Дина, грустно улыбнулся, и опустил глаза, тяжело вздохнув. «Конечно, - сообразил Дин, - он ведь думает, что мы всё потеряли!»
- Пап! – он широко улыбнулся, - как я рад тебя видеть! Ты не представляешь!
- Привет, сын, - всё так же грустно, не поднимая глаз, ответил отец, - понимаешь, тут какая закавыка… похоже, страховая всё перепутала… моя работая страховка не покрывала то, что со мной тут сделали… я не очень уверен, что теперь будет… - он снова вздохнул, и добавил: - но не дрейфь! Отработаем как-нибудь… у нас мировые судьи, они, как говорят, по человечески судят… но состояние наше мы профукали…
- О чём это он? – нимало не смущаясь спросила старшая; она безо всякого предупреждения вошла в палату вслед за Дином.