Кир кивнул.
— Хорошо, сейчас. Ты пока подготовь, что надо, я его приведу.
Волк вышел. Кир встал, помог подняться Иту. Тот едва держался на ногах, но шел все-таки сам, пусть и опираясь на Кира.
— Давай на кухню, на диван, — предложил Кир. — Пошли. Давай, давай. Хочешь, я тебя донесу?
— Не надо… что я, совсем, что ли?..
— Мне кажется, что совсем. Ложись, сейчас Волк подойдет.
— Кир, не нужно этого, правда… Я уже… собрался. Не нужно. Я справлюсь, поверь.
— Нужно, — строго сказал Кир. — Псих, если ты не поспишь хотя бы несколько часов, ты дашь дуба. Лучше от этого не будет никому.
— Когда… — Ит на секунду прикрыл глаза. — Когда его подстрелили, я не спал девять суток. Сейчас — всего семь… ничего страшного. Справлюсь.
— Верю, — покладисто кивнул Кир. — Подстрелили — это ты про шрам на спине?
Ит слабо кивнул. Усмехнулся.
— Знаешь, а я ведь не умел плакать… до того случая. — Он говорил еле слышно. — То есть плакал, но всего один раз… Хочешь поржать?
— Не понял.
— Я вообще плакал в этой жизни только… из-за него. И один раз из-за Фэба… когда Волк рассказал, что у него учился, ну тогда, ты видел…
— Ит, сядь.
— Хорошо. Пальцев на одной руке хватит, чтобы посчитать, сколько… Один раз в молодости, на секторальной станции, когда этот придурок Рыжий так подставился, что по частям потом собирали. Второй раз тут, на Терре-ноль, когда его подстрелили. Третий — когда Волк. И четвертый… ты сейчас видел… Кир, а ты умеешь плакать? Ты плакал когда-нибудь?
— Да, — кивнул Кир. — Раза три, наверное. Ложись, пожалуйста, я тебя очень прошу. Ит, тебе правда поспать надо.
Пришедший через несколько минут Волк церемониться не стал, равно как и вступать в разговоры. Быстро сделал укол, минуту посидел рядом, потом удовлетворенно кивнул, и принялся разбирать шприц.
— Я сейчас нужен? — спросил Кир.
— Нет, пожалуй. Я с ним пока что сам посижу, хочу понаблюдать.
— Все на самом деле настолько плохо? — Кир говорил спокойно, даже, пожалуй, излишне спокойно.
— Плохо, — кивнул Волк. — До завтра пусть полежит тут, если с легкими не будет получше, то попробуем отвезти ко мне в больницу. Гревис, ты пойми… вот нам с тобой это непривычно, а тут это, к сожалению, обычное дело. Шел человек по улице, хлобысть, и накрыло. И с концами. Я тебе говорил, чем я тут занимаюсь сейчас? Перевели они меня… черт-те… Ну, конечно, чего б не перевести, — он горько усмехнулся. — Толстопузов лечу. Оперирую, понимаешь ли, я все-таки получше, чем здешние. А для толстопузов тут, как ты догадываешься, не только пактовые лекарства и обслуживание предусмотрены.
— А для него ты можешь что-то достать? — спросил Кир с надеждой.
— Пока он дома лежит, не смогу. Будет в моем отделении, попробую что-нибудь надыбать, авось получится. Там все строго подотчетное, на каждого сильного мира сего отдельный заказ, и за всем следят так, что комар не пролетит.
— То есть препараты сюда все-таки попадают? — уточнил Кир.
— Конечно. С Орина, само собой. Все сюда попадает, Гревис. И препараты, и технологии. И с одной стороны, и с другой. Вот только я в жизни не поверю, что ты настолько наивен, чтобы об этом не догадаться.
— Я-то не наивен, но, понимаешь ли, я привык соблюдать закон, — Кир встал. — Ладно. Волк, я через пару часов вернусь. Может, чуть позже. Дела.
— Ну раз дела, значит, дела, — кивнул тот.
Кир вышел в коридор, и, уже по привычке, стараясь не шуметь, отправился в комнату. Неслышно приоткрыл дверь, заглянул внутрь. Роберта сидела рядом с кроватью на стуле и протирала Рыжему лицо сложенной в несколько раз влажной марлей. С минуту Кир смотрел на них, чувствуя какую-то новую, раньше ему незнакомую тяжелую и отчаянную внутреннюю боль, которую не объяснить словами и с которой, кажется, совершенно невозможно справиться. Что это?.. Почему?..
Берта отложила марлю, обернулась — их взгляды встретились.
Обреченность.
«Она смирилась, — понял Кир. — Она уже приняла это — все разом. И невозможность и бесполезность любой борьбы, и жизнь без просвета, и даже смерть, если смерть придет к ним». От этой скорбной покорности его передернуло, и в душе стала закипать злость.
Он не собирался мириться.
Он не мог, не хотел это принять.
И, кажется, сейчас он понял, что нужно делать — Волк случайно подсказал ему, где искать выход.
— Ну как вы тут? — шепотом спросил он.
— Покормили… он спит все время, очень слабый. Волк сказал… — Берта не договорила, осеклась. — Он сказал…
Кир кивнул — мол, знаю, уже говорили.
— Так что уж как есть. Как есть, так и есть. Пока что тут, не там, — голос звучал глухо, невыразительно, казалось, что ей требуется очень большое усилие, чтобы говорить.
— Берта, где ключи от лодки? — спросил Кир.
— В прихожей лежали, кажется. А ты куда? — вяло удивилась она.
— Хочу в город смотаться. Это ненадолго, — успокоил ее Кир. — По делу. По работе. Срочно надо.
Берта безучастно кивнула.
— Тогда зайди по дороге в дежурную аптеку, спроси, можно ли у них купить шприц Жане и зонд, — попросила она. — Волк сказал, что надо, чтобы было свое.
— Хорошо, зайду, — кивнул Кир. — Я правда быстро, увидишь.
— Макс, я все знаю.
— Что ты знаешь? — Атташе прищурился. — То, что все остальные тоже знают? Что правительства лечатся через нас, ты знаешь? Еперный театр, Гревис, да ты сделал открытие века!.. Ты первый догадался и теперь можешь купить себе картонную медаль!..
— Прекрати. — Глаза у Кира нехорошо сузились. — Как ты можешь в такой ситуации…
— А что ты мне прикажешь делать в такой ситуации? Ты сейчас на своей должности держишься только из-за того, что я покрываю твои безобразия до сих пор! Они — уже, считай, вылетели отовсюду, потому что их исследования, их последние действия диаметрально противоположны всему, что…
— Равно как и действиям Антиконтроля, если ты не заметил! — рявкнул Кир. — Да, эта группа пошла против всех, я согласен. Но замечу тебе, Макс, они до сих пор являются сотрудниками службы, их никто не увольнял, и…
— И их не примут даже на Орине, про остальные миры я молчу. Они это все сами сделали, своими руками, Гревис, и при твоем, замечу, содействии. Что, нет? Да, да, дорогой мой, и ты про это знаешь!..
— И что теперь? Ему что, умирать? Вот этой всей твоей речью ты мне сейчас даешь понять — что?
Макс тяжело вздохнул, оперся локтями на стол, и уже без всякой бравады посмотрел на Кира. Покачал головой, вздохнул.
— Смотри сам, — произнес он. — Они в опале, это ты знаешь. Огден не даст Гараю возможности сделать им разрешение на обратный выезд. Гарай, к сожалению, очень внимательно к нему прислушивается…
— Вторая власть, ну как же, — кивнул Кир.
— Именно. Передать что-то с Орина сюда… Не выйдет. Думаю, если бы их дочь была в курсе того, что случилось, она бы все усилия приложила… Но ей никто не даст сообщить, и… Кир, понимаешь, что они сами себя загнали в эту ловушку?
— А если через другой портал, не тот, который в Домодедово…
— Это не имеет значения, потому что все входы блокированы. Первым был тот, через который ты прошел сюда, а правила приоритетности были сделаны…
— Не продолжай, я понял, — Кир зажмурился. — Макс, ты не первый год меня знаешь. Ты, я думаю, кое о чем догадался.
— О том, что ты влюбился, Кир? Да, я об этом догадался.
— Ну, не до такой степени, конечно, но они мне небезразличны.
Атташе невесело рассмеялся.
— Это теперь так называется — небезразличны?.. Ну-ну. Кир Гревис, хоть себя не обманывай. Были бы просто небезразличны, не сидел бы тут сейчас, в моем кабинете, выдрав меня из дома в десять вечера, и не просил бы за них — вот так.
Кир опустил голову на руки.
— Макс, но ведь что-то все-таки можно сделать? Ну хоть что-то!.. Я никогда не просил, ты меня знаешь. Я тебя умоляю, помоги…
— Я думаю. Можно попробовать… это совершенно безумный вариант, но… Кир, а что Волк сказал?
— Волк сказал, что ему жить осталось несколько дней. И что даже если получится его вытянуть, он останется инвалидом. Макс, он много что говорил, я всего не помню…
— Подожди. Ты, случаем, не читал их досье?
— Нет.
— А сами ничего не рассказывали?
— О чем? — не понял Кир.
— Смотри. Вся их четверка напрямую связана с Контролем, тем или иным образом. Ри Нар ки Торк — один из разработчиков теории «петли», до этого большую часть жизни проработал в очень тесной смычке с Бардами. Его… ммм… подруга, Джессика Пейли, эмпатка, работает с Бардами последние полтораста лет, отлучается только тогда, когда он просит ее поработать с ним. Муж Файри и Ита, Фэб, был Встречающим — параллельно с работой в Официальной службе. Их младшая дочь, Маден Биэнн Соградо-Ти, недавно защитилась — она тоже Встречающая, их семья напрямую связана с Сэфес, причем уже даже не в первом колене. Есть еще один момент, уже из их личного досье… про то, что такое возвратный круг, ты в курсе?
— Нет. К чему ты это говоришь сейчас? — Кир отнял руки от лица и недоуменно посмотрел на Макса.
— Давай попробуем обратиться к «ангелам», — сказал тот.
— Ты бы еще к богу напрямую обратиться посоветовал, — Кир опустил голову. — Макс, это даже не смешно. «Ангелы» никому не помогают, кроме Контроля. Их даже не видел никто, ты же знаешь. Самолеты сопровождения ближе чем на полкилометра подходить не имеют права. Только Контроль, и никто больше. Только!..
— Я к этому и веду.
— Перестань. И потом, даже если обращаться, как с ними свяжешься?
Макс отстегнул браслет коммуникатора, снял его и положил перед Киром.
— Код в базе — первый, — просто сказал он. — Если они откажут… Кир, я не знаю, что еще можно придумать. Поговори с ними. Попробуй убедить.
— Ты думаешь, у меня получится?
— Ну, меня-то ты убедил. — Макс отвернулся. — Кир, поверь, я не имею против них ничего… даже несмотря на те неприятности, которыми мне грозит то, что они сейчас делают. Я их в какой-то степени понимаю, наверное. Может быть, окажись я сам на их месте, пойми я то, что они поняли, я и сам бы поступил так же. Но…