ГЛАВА 2
«Лхайз» оказался двухмачтовым барком в форме деревянного детского башмака, с пурпурными парусами и просторной каютой. Вместе с главной мачтой его вырастили на специальном корабельном дереве — носовая мачта в оригинале являлась черенком стручка. Остальные мачты, рангоут и такелаж программировали отдельно — процесс для исзмийцев столь же утомительный, как для земных инженеров-электронщиков — механическая работа.
«Лхайз» держал курс на запад. Атоллы выныривали над горизонтом и тонули за кормой. На некоторых из них находились небольшие безлюдные сады, другие были отданы разведению, посадке, почкованию, прививкам, сортировке, упаковке и отправке домов.
Как ботаника, Фарра очень интересовали плантации. Но при приближении к ним слежка усиливалась, превращаясь в досмотр за каждым его движением. На атолле Тжиери его раздражение возросло настолько, что он едва не сбежал от стражников. «Лхайз» причалил к волнолому, и пока двое матросов возились со швартовыми, а остальные убирали паруса и спускали снасти, Фарр легко спрыгнул с кормы на волнолом и направился к берегу. Со злорадством он услышал за спиной ропот недовольства; его охватило злобное веселье.
Перед ним раскинулся сплющенный прибоем берег; склоны базальтового кряжа утопали в зеленой, синей и черной растительности Это была картина нерушимого мира и красоты. Фарр едва удержался, чтобы не броситься вперед и не скрыться среди листвы, но Сзекры были хотя и обходительны, но быстры в обращении со спусковыми крючками.
От пристани к нему направлялся высокий стройный мужчина. Его.тело и конечности опоясывали с интервалом в шесть дюймов синие ленты; между кольцами виднелась мертвенно-бледная кожа. Фарр замедлил шаг. Свобода закончилась.
Исзмиец поднял лорнет — стеклышко на эбонитовом стержне. Такую оптику носили представители высших каст, и она была столь же привычна, как собственные органы. Фарра лорнировали уже не раз, и не было еще случая, чтобы он при этом не взбесился. Как и у любого посетителя Исзма, как и у каждого туземца, у него не было выбора: ни укрыться, ни защититься он не мог. Теперь ему указали на его место и сделали доступным всем, кто хотел бы на него взглянуть.
— К вашим услугам, Фарр-сайнх, — исзмиец использовал язык, на котором говорят дети, прежде чем выучить речь своей касты.
— Жду вашей воли, — ответил исследователь стандартной фразой.
— Владельца пристани оповестили, чтобы он приготовился к встрече. Вы, кажется, чем-то обеспокоены?
— Мой приезд — невелика важность. Прошу вас не затрудняться.
— Друг-ученый вполне может рассчитывать на такую привилегию, — помахал лорнетом исзмиец.
— Это мой радиант вам сейчас сообщил, где я нахожусь? — хмуро спросил Фарр.
Исзмиец обозрел сквозь стеклышко его правое плечо.
— Криминальных регистраций вы не имеете, интеллектуальный индекс 23, уровень настойчивости соответствует четвертому классу... Здесь есть и другая информация.
— И с кем же я имею честь говорить?
— Я себя зову Зхде Патасз. Я достаточно удачлив, чтобы кое-что культивировать на этом атолле.
— Плантатор? — переспросил Фарр человека в голубую полоску.
— У нас будет о чем поговорить, — повертел лорнетом Зхде Патасз. — Надеюсь, вы у меня погостите.
Подошел самодовольный хозяин пристани. Здхе Патасз помахал лорнетом и удалился.
— Фарр-сайнх, — сказал владелец пристани, — вы серьезно намерены избавиться от гласного эскорта? Это глубоко печалит нас.
— Вы преувеличиваете.
— Вряд ли. Сюда, сайнх!
Он промаршировал по цементному скату в широкую канаву. Фарр плелся позади, и столь неторопливо, что хозяину пристани приходилось через каждые сто футов останавливаться и дожидаться его. Канава уводила под базальтовую гряду, где превращалась в подземный ход. Четыре раза хозяин пристани отодвигал панели зеркального стекла, и четырежды двери закрывались за ними. Фарр понимал, что как раз сейчас всевозможные экраны слежения, зонды, детекторы, анализаторы изучают его, устанавливают излучение, массу и содержание металлов. Он равнодушно шел вперед. Им ничего не найти. Одежду и личные вещи у него отобрали, взамен выдали форму визитера: брюки из белого шелка, пиджак, разлинованный в серое и зеленое, и огромный темно-зеленый вельветовый берет.
Хозяин пристани постучал в изъеденную коррозией металлическую дверь. Та, словно средневековая спускная решетка, разъехалась на две половинки, открыв проход в светлую комнату. Там за стойкой сидел сзекр в обычной желто-зеленой полосатой одежде.
— Если сайнх не возражает, мы сделаем его трехмерное изображение.
Фарр спокойно встал на серый металлический диск.
— Ладони вперед, глаза шире.
Фарр стоял неподвижно. Щупальца обследовали тело.
— Благодарим, сайнх.
Фарр шагнул к стойке.
— Это не такое, как в Джеспиано. Позвольте взглянуть.
Клерк протянул ему прозрачную табличку. В центре ее находилось коричневатое пятно, очертаниями напоминающее человека.
— Не очень-то похоже, — сказал Фарр.
Сзекр опустил карточку в прорезь. На поверхности возникла трехмерная копия Фарра. Если бы ее увеличили в сотни раз, на ней можно было бы исследовать что угодно, будь то отпечатки пальцев, поры кожи, конфигурация ушей или строение сетчатки глаз.
— Мне бы хотелось иметь это в качестве сувенира, — сказал Фарр. — Эту копию в одежде. Та, что в Джеспиано, всему миру показывает все мои достоинства.
Исзмиец пожал плечами.
— Возьмите.
Фарр опустил копию в кошелек.
— А сейчас, Фарр-сайнх, вы позволите один нескромный вопрос?
— Один лишний вопрос мне не повредит.
На его мозге был сфокусирован цефалоскоп. Фарр это знал. Любое учащение пульса, любой всплеск страха тут же окажется на мониторе. Он создал в воображении призрак горячей ванны.
— Собираетесь ли вы украсть дом, Фарр-сайнх?
Итак: прохладный уютный фарфор, ощущение теплого воздуха и воды, запах мыла.
— Нет.
— Известно ли вам, хотя бы косвенно, о подобном плане?
Теплая вода, лечь на спину, расслабиться...
— Нет.
Сзекр втянул губы в гримасе вежливого скептицизма.
— Известно ли вам о наказаниях, предусмотренных для воров?
— О да, — сказал Фарр. — Сумасшедший дом.
— Благодарю вас, Фарр-сайнх. Можете продолжать путь.
ГЛАВА 3
Владелец пристани оставил Фарра под присмотром двух младших сзекров в бледно-желтых и золотых лентах.
— Сюда, пожалуйста.
Поднявшись вверх по скату, они оказались в аркаде со стеклянными стенами. Фарр задержался — посмотреть на плантацию. Его филеры, встревожившись, неуклюже подались навстречу.
— Если Фарр-сайнху угодно...
— Одну минуту, — сердито сказал Фарр. — Спешить некуда.
Справа от него располагался лес, полный спутанных теней и непонятных окрасок — город Тжиери. За спиной росли здания обслуживающего персонала, но их трудно было разглядеть за великолепными домами плантаторов, сзекров, селекционеров и корчевщиков, растущими вокруг лагуны. И каждая из этих построек выращивалась, обучалась, оформлялась с применением секретов, которые исзмийцы держали в тайне даже друг от друга.
Фарру они казались очень красивыми, но все же он колебался в оценке: так трудно порой разобрать, нравится тебе или нет букет неизвестного ранее вина. Пожалуй, эта окружающая обстановка делает его пристрастным, подумал Фарр. Ведь на Земле дома Исзма выглядели вполне пригодными для жилья. Но это была чужая планета, и все на ней казалось чужим.
Он взглянул на поля повнимательнее. Они переливались различными оттенками коричневого, серо-зеленого, зеленого цветов, в зависимости от возраста и сорта растений. На каждом поле находилось длинное приземистое строение, где созревающие саженцы отбирались, отмечались этикетками, рассаживались по горшкам и упаковывались, чтобы отправиться в разные концы Вселенной.
Двое молодых сзекров заговорили между собой на языке касты. Фарр отвернулся к окну.
— Сюда, Фарр-сайнх.
— Куда мы идем?
— Вы — гость Зхде Патасз-сайнха.
Прекрасно, подумал Фарр. Ему уже были знакомы дома класса АА, которые экспортировались на Землю и которые затем продавал К.Пенче. Их вряд ли можно было сравнивать с теми, что плантаторы выращивали для себя. Внезапная перемена в поведении молодых сзекров привела его в замешательство. Они стояли неподвижно, как статуи, и глядели в пол аркады.
— В чем дело? — спросил Фарр.
Полицейские тяжело дышали. Фарр опустил глаза на пол. Вибрация, тихий гул. «Землетрясение», — подумал он. Гул стал громче, зазвенели стекла. Нахлынуло чувство опасности. Он взглянул в окно. На ближайшем поле почва вдруг стала трескаться, вспучиваться уродливым бугром и взорвалась. Тонны земли обрушились на неясные саженцы. Наружу полез огромный металлический стержень, поднялся на десять, на двадцать футов. С лязгом открылась его дверь. Из удивительного корабля на поле посыпались коренастые, мускулистые коричневые люди и стали выдергивать саженцы. В распахнутой кабине остался еще один человек, который, скалясь в неестественной улыбке, выкрикивал непонятные приказы.
Фарр как зачарованный смотрел на этот набег невиданных масштабов. В городе Тжиери заиграли горны: раздался свист осколочной стрелы. Двое коричневых людей превратились в кровавые сгустки. Человек на корабле закричал, грабители бросились обратно, под защиту металлической оболочки.
Дверь щелкнула, но один из налетчиков опоздал. Он ударил кулаком в оболочку, затем забарабанил изо всех сил, не выпуская из рук саженцев, которые ломались при ударах.
Стержень задрожал и стал приподниматься. Стрелы, летящие из форта Тжиери, уже стали отщеплять от корпуса металлическую лучину, когда в нем открылось отверстие, похожее на бычий глаз, и оружие выплюнуло голубое пламя. В Тжиери снаряд угодил в большое дерево, во все стороны полетели щепки и оно просело.
Фарру показалось, что он тонет в страшном беззвучном крике... Молодой сзекр, задыхаясь, упал на колени.