Фарр шагнул вперед, остановился, прислонился к стене и подождал, пока в глазах не прояснится.
Женщина спокойно ждала.
Пятно исчезло. Они стояли в сердцевине ветви, рука женщины придерживала его за талию. Он посмотрел в ее блеклые глаза-сегменты. Она безразлично поглядела на него.
— Ваши люди подмешали мне наркотики, — пробормотал он.
— Сюда, Фарр-сайнх.
Она пошла по коридору. Движения ее были столь мягкими и волнообразными, что казалось, будто она плывет. Фарр медленно пошел следом Он чувствовал себя немного лучше, ноги окрепли.
Женщина остановилась возле последнего люка, повернулась и сделала руками широкий церемониальный взмах.
— Вот ваша камера. У вас ни в чем не будет недостатка. Для Зхде Патасза дендрология — открытая книга. Он может вырастить все что захочет. Входите и располагайтесь в его изысканном доме.
Фарр вошел в камеру — одно из четырех соединенных помещений самого совершенного стручка из всех, какие он видел. Это была гостиная. Огромный стол вырастал из пола, на нем высилась дюжина подносов с продуктами.
Следующее помещение, устланное голубыми ворсистыми коврами, видимо, служило комнатой отдыха, а соседнее с ним по лодыжку было заполнено бледно-зеленым нектаром. За спиной у себя Фарр неожиданно обнаружил маленького подобострастного исзмийца в белых и розовых ленточках мажордома. Он ловко стянул с Фарра перепачканную одежду. Фарр шагнул в ванную, и слуга хлопнул ладонью по стене. Из небольших отверстий ударили струи жидкости со свежим запахом и зябко пробежали по коже Слуга зачерпнул ковшом бледно-зеленый нектар, полил Фарру на голову, и он вдруг оказался покрыт пощипывающей и пузырящейся пеной. Она быстро растворилась, оставив кожу чистой и свежей.
Слуга принес початок бледной пасты. Ее он осторожно наложил на лицо Фарра, растер мочалкой, и борода растаяла.
Прямо над головой вырос пузырь жидкости, удерживаемой тонкой оболочкой. Он становился все больше, качался и подрагивал. Слуга поднял острый шип. Пузырь лопнул, пролив на Фарра жидкость с мягким запахом гвоздики. Жидкость быстро высохла. Фарр перешел в четвертую камеру, и там слуга помог ему одеться, а затем прикрепил на ногу сбоку черную розетку. Фарр, кое-что знавший об обычаях народа исзмийцев, был удивлен. Будучи персональной эмблемой Зхде Патасза, розетка была не просто украшением. Она удостоверяла, что Фарр является почетным гостем Зхде Патасза, который, следовательно, берет на себя обязанность защищать его от любых врагов. Фарру предоставлялась свобода действий внутри дома и добрая дюжина прав, обычно принадлежащих хозяину. Фарру позволялось манипулировать некоторыми нервами дома, его рефлексами, импульсами, он мог пользоваться трубопроводами. Он даже мог распоряжаться некоторыми из сокровищ Здхе Патасза и имел довольно широкую возможность поступать так, словно был его «альтер эго». Случай был необычный, а для землянина, пожалуй, уникальный. Фарр задумался, чем же он заслужил такую честь? Скорее всего, это было просто попыткой загладить вину за неприятности, которые ему причинили в связи с нападением тсордов. Да, подумал Фарр, это, пожалуй, может служить объяснением. Он надеялся, что Зхде Патасз поглядит сквозь пальцы на то, что он не соблюдает в ответ громоздких ритуалов исзмийского этикета.
Женщина, которая отводила его в камеру, появилась вновь. Она торжественно преклонила перед ним колени. Фарр был недостаточно знаком с местными манерами, чтобы решить для себя, была в этом жесте ирония или нет. Очень уж неожиданной показалась ему перемена статуса. Мистификация? Непохоже. Чувства юмора у исзмийцев не существовало.
— Эйли Фарр-сайнх, — провозгласила женщина. — Теперь, когда вы освоились, не желаете ли присоединиться к хозяину, Зхде Патасзу?
Фарр вяло улыбнулся.
— В любое время.
— Тогда позвольте показать вам путь. Я провожу вас в личный стручок Зхде Патасза, где он ожидает с великим нетерпением.
Фарр последовал вслед за ней по трубе, расширявшейся по мере приближения ветви к стволу, затем проехал на лифте вверх, вылез и пошел по другому проходу. Возле люка провожатая остановилась, поклонилась и широко развела руками.
— Зхде Патасз-сайнх ожидает вас.
Люк отодвинулся, й Фарр нерешительно вошел в камеру. Патасза он в первый момент не увидел. Фарр медленно двинулся вперед, поминутно оглядываясь. Стручок насчитывал тридцать футов в длину и открывался балконом с перилами по пояс высотой. Стены и куполообразный потолок были украшены орнаментом из шелковистого зеленого волокна. На полу густо рос темно-фиолетовый мох. Прямо из стен вырастали причудливой формы лампы. Здесь имелись четыре кресла-стручка, выстроенных вдоль одной из стен. Посередине на полу стояла высокая цилиндрическая ваза с водой, растениями и черными извивающимися угрями. На стенах висели картины древних земных мастеров — изысканные курьезы чужого мира.
Зхде Патасз спустился с балкона.
— Фарр-сайнх, надеюсь, вы чувствуете себя хорошо?
— Достаточно хорошо, — осторожно ответил Фарр.
— Присядете?
— Как прикажете, — Фарр опустился на один из мягких фуксиновых пузырей. Гладкая кожа застыла по форме тела.
Хозяин присел рядом. Последовала пауза, во время которой они пристально изучали друг друга. Зхде Патасз был в голубых лентах своей касты; кроме того, сегодня его бледные щеки украшали глянцевые красные крути. Фарр догадался, что это не просто случайные украшения. Любой атрибут внешнего вида исзмийцев был тем или иным символом. Сегодня на голове Зхде Патасза не было обычного просторного берета. Шишки и складки на его темени образовывали почти правильной формы крест — признак аристократического происхождения и тысячелетней родословной.
— Вы получаете удовольствие от визита на Исзм?
Фарр немного подумал, затем заговорил официальным тоном:
— Я здесь вижу много интересного для себя Кроме того, я здесь столкнулся с назойливостью, которая, надеюсь, не будет продолжаться непрерывно.
Он осторожно пощупал кожу на голове.
— И лишь ваше гостеприимство способно компенсировать болезненные ощущения, которые заставили меня испытать.
— Это печальные новости, — сказал Патасз. — Кто причинил вам вред? Назовите имена, и я позабочусь, чтобы их наказали.
Фарр пришел к выводу, что вряд ли он способен опознать сзекров, бросивших его в темницу.
— В любом случае, они были возбуждены налетом, и я не держу на них зла. Но после, судя по всему, меня отравили наркотиками, этому я объяснений найти не могу.
— Ваши замечания правильны, — вкрадчиво заговорил Зхде Патасз. — Сзекры, естественно, подвергли тсорда действию гипнотического газа. Похоже, лишь благодаря нелепой ошибке вы были брошены в ту же камеру и разделили с ним эту неприятность. Нет сомнения, участвовавшие в этом сейчас испытывают угрызения совести.
Фарр заговорил с оттенком оскорбленности:
— Мои законные права попраны. Договор доступности нарушен.
— Надеюсь, вы нас простите, — сказал Зхде Патасз. — Вы ведь, конечно, понимаете, что мы должны защищать свои поля.
— Я не имел ничего общего с налетом.
— Да. Мы это понимаем.
Фарр горько улыбнулся.
— Пока я был под гипнозом, вы из меня выжали все, что я знал.
Раздел между сегментами глаз Зхде Патасза превратился в ниточку, что Фарр счел проявлением насмешки.
— Случайно я узнал о вашем несчастье.
— Несчастье? Оскорблении!
Зхде Патасз сделал успокаивающий жест.
— Ничего особенного нет в том, что сзекры применили гипнотический газ к тсорду. Эта раса обладает большими психическими и физическими способностями, кроме того, она печально известна моральным несовершенством. В частности, именно поэтому их наняли для налета.
Фарр был удивлен.
— Вы полагаете, тсорды работали на кого-то?
— Да. Организовано все было очень аккуратно, рассчитано очень точно. Тсорды — раса неспокойная, и нет гарантий, что экспедицию снарядили не они, но у нас есть основания думать по-другому. Мы крайне заинтересованы в том, чтобы найти подлинного виновника налета.
— И потому допросили меня под гипнозом, в нарушении договора о доступности.
— Уверяю вас, вопросы вам задавались лишь те, что имели непосредственное касательство к набегу. — Зхде Патасз старался умиротворить Фарра. — Сзекры сверхприлежны, но и вы могли оказаться глубоко законспирированным агентом. Вы производите такое впечатление.
— Боюсь, вы ошибаетесь.
— Разве? — Зхде Патасз казался удивленным — Вы прибыли на Тжиери в день нападения На пристани пытались избавиться от эскорта. Во время встречи вы все время пытались контролировать свои эмоции и реакции, простите, что я указываю на ваши ошибки.
— Не за что, валяйте дальше.
— В аркаде вы еще раз пытались покинуть эскорт. Вы выбежали на поле — явная попытка принять участие в нападении.
— Чепуха, — сказал Фарр.
— Для нас этого достаточно. Мы удовлетворены. Налет окончился не в пользу тсордов: мы разрушили «крота» на глубине тысячи ста футов. Никто не выжил, кроме типа, с которым вы делили темницу.
— Что с ним случилось?
Зхде Патасз помедлил. Фарру показалось, что в его голосе прозвучала неуверенность.
— В нормальных условиях он действительно мог бы оказаться самым удачливым из них. — Он помолчал, подбирая нужную фразу. Мы верим в превентивное воздействие наказания. Его бы заключили в сумасшедший дом.
— Что же с ним случилось?
— Покончил с собой в подземелье.
Фарр был сбит с толку столь неожиданным поворотом событий. Что-то, видимо, успело связать его с этим человеком, и что-то оказалось теперь потерянным.
— Вы, кажется, потрясены, Фарр-сайнх? — заботливо спросил Зхде Патасз.
— С какой стати?
— Вы устали или чувствуете слабость?
— Сейчас я более или менее пришел в норму.
Женщина принесла поднос с угощением: листики орехов, горячая ароматная жидкость, сушеная рыба.
Фарр ел с удовольствием, он был голоден. Зхде Патасз с любопытством его разглядывал.