— Можешь, Кос. Но всё–таки знай: это не та стража, которая была раньше. Действия её теперь будут под контролем революционного комитета.
— Пусть так. Но сейчас я организую то, что есть. Меня помнят, знают и боятся. Через полчаса вся стража будет выполнять мои распоряжения.
— И что ты собираешься делать?
— Пока вы ходите внизу, я поставлю охрану у важных объектов: у складов пищи, на пищевом заводе, у питейных заведений и складов урзы. И буду дежурить здесь сам, так как никто, кроме меня, не осмелится перечить Правителю, если он пожелает выйти отсюда.
Кос Чип многозначительно посмотрел на рупор, как бы давая понять, что Вайн может их слышать, и опустил руку в карман, где у него опять появился пистолет.
— Нет, Кос, — взглянув на рупор, так же громко ответил Ник Лов. — Если Правитель пожелает покинуть свой пост около бомбы, мы не будем ему мешать. Он может выйти и стать таким же гражданином, как и все космиты. И охрану здесь пока тоже ставить не нужно.
Ник Лов подошёл к рупору и громко крикнул:
— Слышишь, Леб Вайн! Ты сможешь уйти от своей бомбы, если захочешь — и, обращаясь ко всем, сказал: — Мы не должны загонять его в угол. Он должен получить шанс на спасение. Всё остальное зависит от того, сколь велика его спесь и мера ненависти к людям. Пошли!
И, не обращая внимания на вздох несогласия, изданный Косом, Ник Лов прошёл к лифту, в котором продолжал мирно спать Сол. За ним вошли и все остальные.
— Лита, — сказал он в микрофон. — Подними нас. Мы выгрузим спящего Сола и кое–что возьмём.
Лифт тронулся, и по мере его подъёма звуки передаваемого воззвания стали затихать. Наверху их уже не было слышно. Сола внесли в шлюзы, дотащили до ближайшей боковой каюты и положили на скамью.
— Теперь у нас здесь двое спящих. Прямо ночной санаторий, — сказала Лита.
— Этот скоро проснётся, — ответил Ник Лов и, взглянув на своих друзей, которые и здесь не отходили от него ни на шаг, сказал, что он намерен сейчас снова обратиться к населению.
— Воззвание передается уже более получаса. Слышали его, вероятно, все. Нужны дальнейшие разъяснения. — И пошёл к микрофону. Ник Лов отключил магнитофон, сделал небольшую паузу и затем, взяв в руку микрофон, стал говорить:
— Космиты! Говорит Ник Лов! Свержение угнетателя Вайна состоялось. Начнём строить новую жизнь и новые отношения. Сейчас я, Ник Лов, и мои помощники спустимся вниз, для того чтобы встретиться с вами и всё разъяснить лично.
Первое, что мы сделаем сегодня же, — продолжал он, — это дадим вдоволь энергии всем устройствам и механизмам, наладим приготовление пиши и подачу горячей волы. Пища будет выдаваться всем желающим бесплатно. Все ограничения на пользование горячей водой будут сняты. А сейчас мы идём к вам! — Ник Лов опять сделал небольшую паузу и добавил: — Несколько слов, обращённых к страже, скажет известный вам Кос Чип, — и протянул микрофон Косу.
— Трижды Сильнейший! Дважды Сильнейшие! Говорят Кос Чип. Приказываю вам через пять минут собраться у входа в лифт номер три на этаже синих. Каждый доложит о состоянии своего подразделения. Всё!
Ник Лов, отметив про себя, что Кос остался верен своей немногословной манере, включил запись обоих сообщений, и речи их снова зазвучали по трансляции, повторяя сказанное несколько раз.
После этого Ник Лов прошёл в хранилище планетолёта и взял там портативный мегафон–усилитель для того, чтобы разговаривать с большим числом людей, не напрягая голоса. Затем все направились ко входу в лифт, вошли в него, и Лита отправила лифт вниз. Когда они спустились, их уже ждали несколько человек в зелёных одеждах с жёлтыми повязками на рукавах. Все они склонились перед Косом и двумя его оранжевыми спутниками в обычном ритуальном поклоне. Подбежали ещё несколько зеленых; за ними, шумно отдуваясь от быстрой ходьбы, появился и тучный мужчина с жёлтой перевязью через плечо — по–видимому, тот, кого назвали Трижды Сильнейшим. Лица всех были растеряны и даже испуганы. Ник Лов решил предоставить право первых действий здесь Кос Чипу, и потому отошёл немного назад.
— Трижды Сильнейший! — без предисловий начал Кос. — Доложи обстановку!
— Возвышенный Аберамон вчера сказал нам..
— Аберамон снова разжалован! — прервал его Кос. — Не отвлекайся. Докладывай!
Мужчина с перевязью изумлённо замолчал, однако привычка к подчинению возобладала, он вытянулся, отчеканив:
— Слушаюсь! — И уже совершенно деловым тоном продолжил: — Стража в растерянности. Все слушали обращение и после этого глашатаев–чтецов. Его Могущество объявил, что дерзновенный пришелец посягнул на Божественные Установления. Это вызовет неисчислимые беды для космитов и страшную кару. И если космиты не принесут Его Могуществу связанного или мёртвого пришельца до двенадцати часов сегодняшнего дня, то свершится предсказанное возмездие Вайнов и мир погибнет в испепеляющем огне!
— Значит, Правитель вышел из своего убежища, чтобы начать борьбу с нами? — воскликнул Тид.
— Не думаю, — ответил Ник Лов. — Если он покинет помещение, где находится бомба, он рискует не попасть туда снова. Как же он тогда приведёт в действие свою угрозу? Правда, непонятно, как он сумел отдать распоряжения насчёт чтецов–проповедников?
— Вы забыли о канале обращения к Правителю. Он мог воспользоваться им в обратном направлении. И научить чтецов тем речам, которые они сейчас разносят среди людей. — ответил Кос.
— Пойдёмте к людям и будем разъяснять им, что это всё пустые угроза, — заявил Ник Лов.
— Ни в коем случае, Ник Лов! — остановил Кос. — Ты ещё не знаешь, что такое разъярённая толпа, увидевшая конкретного виновника своих несчастий. Тебя разорвут! — И, не дожидаясь ответа Ник Лова, приказал: — Собери всех Сильнейших, а Дважды Сильнейшие меня слышат. Пусть приведут стражу в готовность. Задача: сдерживать любое возмущение толпы. Пресекать бесчинства. Изолируйте всех крикунов и зачинщиков. Исполняйте!
И привыкшие к повиновению начальники стражи бросились по своим отсекам.
Слова Коса о разъярённой толпе быстро подтвердились. С двух сторон коридора появились люди в синем. Это были только мужчины, Ник Лов заметил также много завывающих растрёпанных женщин. Среди толпы сновали двое жёлтых, по–видимому чтецов, которые вели себя очень возбуждённо. До Ник Лова и его спутников стали доноситься крики:
— Вот они! Там пришелец! Из–за них на космитов обрушится божественная кара!
Жёлтые проповедники жестикулировали и приплясывали подогревая толпу и с завыванием выкрикивая наиболее страшные места из «божественных» сказаний. — «И возникнет ужасное! Разверзнется пропасть огненная и поглотит всех, и правых и виноватых! И наступит тьма!..»
— Люди, мы пришли к вам с добром! — громко сказал Ник Лов, поднеся ко рту мегафон.
— Никакой кары не будет. Не верьте чтецам: вы все заслужили не кару, а счастье.
Слова его потонули в истошных воплях всё увеличивающейся толпы. Со вновь подошедшими появились и новые чтецы. Возбуждаемая жёлтыми крикунами толпа, ещё более напутанная неестественно громким для человека голосом Ник Лова, но совершенно не вникшая в смысл сказанного, напирала с обеих сторон, подойдя к пределам опасной близости. Ник Лов видел разъярённые лица, вытаращенные глаза, разинутые в крике рты. Что бы он сейчас не говорил, как бы громко не кричал, всё это только увеличивало возбуждение толпы.
— Назад, к лифту! — прокричал им Кос, руками осаживая их назад. — Тид, двери! Ник, гранату! Однако не бросил её сразу, и Ник Лов сообразил, что Кос помнит о том, что они не взяли с собой фильтры и что им надо немедленно покинуть этаж. Оглянувшись, он увидел, что Тид уже раздвинул двери лифта.
— Все в кабину, — скомандовал Ник Лов, — задержите дыхание! Кос, кидай!
Эта команда совпала с истерическим криком из толпы:
— Ослушники уходят! Нам нужен пришелец!
И толпа кинулась к лифту. Рёв толпы заглушил негромкий шлепок разорвавшейся гранатки. Двери лифта захлопнулись буквально в нескольких сантиметрах, от протянутых к ним десятков растопыренных рук и искажённых в крике лиц. Уже в последнюю долю секунды через закрывающиеся двери лифта, словно сквозь шторки затвора фотоаппарата, память Ник Лова зафиксировала оседающие на пол тела в том месте, где взорвалась гранатка.
Выдохнув воздух, Ник Лов скомандовал:
— Лита, поднимай!
Через секунду лифт тронулся. Спутники Ник. Лова и он сам, с сильно бьющимися сердцами, перевели дыхание, переживая в памяти случившееся. Ник Лов с огорчением думал о том, что эти люди с искажёнными злобой и ненавистью лицами, готовые на всё, вплоть до убийства, и есть те самые люди, ради которых он, Ник Лов, претерпел столько лишений и преодолел столько трудностей.
— Те самые люди! — вслух сказал Ник Лов. — Бедные, обманутые, неразумные люди!
— Сейчас нам нужно вернуться на сороковой этаж, — сказал Кос. — Ник Лов, распорядись остановить. — И показал на мелькающие в окне дверного проёма номера этажей.
— Лита, замедли и останови на сороковом этаже. Стоп, здесь. — И добавил: — Без автоматики очень неудобно.
— Что случилось на этот раз? — спросила Лита.
— На нас набросилась возбуждённая толпа. Но благодаря осторожности Коса, — Ник Лов с признательностью взглянул на Кос Чипа, — мы не отходили от лифта и потому успели удрать.
— Что–то не получается у вас победного шествия во главе ликующих масс, — услышал Ник Лов не столько насмешливый, сколько огорчённые слова Литы в своей ушной капсуле. И даже посмотрел настороженно, не слышали ли этих слов остальные. Но все стояли молча, размышляя, как поступить дальше.
Лифт остановился на сороковом этаже, где они менее часа назад покинули Правителя и спящую стражу.
— Толпа сейчас примчится сюда, — сказал Кос. — Я бросил гранатку налево. А толпа в правой части успела отшатнуться. И они расскажут вновь подбегающим, что мы уехали вверх на лифте, и, естественно, решат искать разъяснений у Правителя.
— Да, я тоже подумал об этом, — ответил Ник Лов. — Лита, не отходи от кнопок управления лифтом. Действие газа вряд ли распространится более чем на двадцать — тридцать метров и поразит не столь уж многих. И вероятно толпа прибежит сюда.