— Продолжить, — сказал Славик, и одновременно Денис выкрикнул:
— Понятно!
— Что тебе понятно?! — рявкнул Славик. — Мне лично ни хрена соленого не понятно, не лезь, выскочка, посиди уже спокойно…
— Послушайте меня, — сказал Денис умоляюще. — Я знаю, что надо сделать. Я знаю как. Честное слово, я знаю.
«ЛУЧ». ЛИЗА
В комнате отца пахло его кожей, одеколоном, старым кофе. Лиза потопталась на пороге, вошла. Опустилась на колени перед кроватью и положила голову на подушку.
— Папа, я не понимаю. Где ты? Это ненормально. Я не верю. Они сожгли твое тело, запаяли пепел в ампулу… Но я не понимаю. Я не могу открыть этот люк у меня в голове. Где ты? Подай знак. Не прячься. Где ты?!
— Лиза…
Она рывком обернулась. Экран напротив кровати светился, Максим смотрел на нее, сцепив пальцы. Он так делал, когда нервничал.
— Папа, где ты?!
— Все хорошо. Я на Земле. Все мы, из первого поколения, кто был на «Луче», сделали свою работу и вернулись на Землю. Мы поедем путешествовать… Тут огромный океан! И настоящее солнце!
— Но ты не умер?!
— На «Луче» я умер. Зато теперь я на Земле, здесь хорошо. Не бойся за меня. Не грусти. Когда ты сделаешь свою работу и умрешь на «Луче», ты будешь с нами, мы вместе поедем в кругосветное плаванье. Ты, я, мама, все друзья…
— Но тогда можно — я умру прямо сейчас?!
Лицо Максима на экране застыло.
— Лиза, — сказал он шепотом. — На Землю попадает только тот, кто сделал свою работу. Кто убьет себя раньше времени — никогда, никогда не увидит Землю. Он умрет навсегда. Он будет кружиться мерзлой дрянью на забытой орбите. Прошу тебя, помни об этом и всем расскажи!
Лиза приложила ладонь к экрану. Уткнулась лбом в лицо отца по ту сторону связи.
— Ты справишься! — сказал Максим. — Мы еще встретимся! Люблю тебя, доченька. Я хотел бы всегда…
Экран мигнул и погас.
ДЕНИС
Он рухнул в кресло, чувствуя, что и футболка, и штаны промокли от холодного пота. В углу комнаты стоп–кадром висела голограмма: девушка уткнулась лицом в большой экран, седой мужчина с экрана тянется к ней, будто сквозь стекло…
Голограмма исчезла. Славик пучил глаза на то место, где она только что была:
— Вот так вот? Это — воздействие? Живое кино, четыре–дэ. Охренеть. Что это мы видели?
Остальные долго молчали.
— Ничего себе девочку торкнуло, — наконец пробормотала Марго.
— Я попрошу, — сухо заговорила Элли, — помнить, что это симуляция. Девочки нет, никого не «торкнуло», выполняется программа, вот и все. А мы смотрим киношку — четыре–дэ, как Славик сказал…
— Кто–то смотрит, — все так же, под нос, пробормотала Марго. — А кто–то в ней играет…
Она посмотрела на Дениса, тот отвернулся. Дотянулся до бутылки с водой, свернул крышку, будто голову, и вылил в глотку сразу целый стакан. Слова «Люблю тебя, доченька» колом стояли у него в горле. Это он написал текст для «призрака» на экране. Это он озвучил роль мертвого мужчины по имени Максим. Теперь его тошнило этим текстом.
— Денис! — Элли встала, подошла к нему, скрестила руки на груди, как экзаменатор. — Ты меня слышишь? Прекрати играть с ними в «дочки–матери»! Им нахрен не сдалась твоя эмпатия, ты большой мальчик!
— Смотри! Смотри–смотри! — Славик обернулся к экрану. — Оживились, пупсы!
Красный график, иллюстрировавший «счастье», сдвинулся с нулевой отметки и медленно пополз вверх.
— Сработало! — Славик подпрыгнул с грацией слоненка, так что пол содрогнулся. — А что у них случилось–то?
— Девочка увидела призрак отца, — снисходительно пояснила Элли, — пошла к другим детям и подросткам, а у нее большой авторитет… И рассказала, что оплакивать родителей не надо и смерти бояться не надо, потому что в будущем у них новая встреча, Земля, кругосветка… И у тех появился смысл жизни: поскорее выполнить свое задание и свалить на каникулы.
— Елки–палки, — прочувствованно сказал Славик. — Кто бы мне такое предложил, я бы не отказался… — Он с новым интересом поглядел на Дениса. — А ты молодец, оказывается… пацан!
Он хлопнул Дениса по спине так, что у того зазвенели все внутренности.
— Не делай так больше, — пробормотал Денис.
— Ладно–ладно, тебе надо подкачаться, а то кожа да кости. Пойдем вечером в качалку, за тридцать дней как раз получишь курс молодого бойца, у меня ведь вторая специальность — тренер…
Уровень счастья на экране дополз до сорока процентов. Осмысленность, болтавшаяся в районе шестидесяти, тоже начала расти: малолетки поняли, зачем они здесь. Адский эмоциональный шантаж, подумал Денис.
— Ничего так, — Марго не отрывала взгляда от своего телефона. — При всем при этом они продолжают умирать… Осталось четыреста семьдесят три человека на борту.
— Мрут и смеются, — Славик подмигнул Денису. — Но ты прикольный такой, на серьезных щах, «Девка, я твой папашка!».
Денис встал, перевел дыхание и изо всей силы саданул его кулаком в челюсть. Попал удачно, Славик от неожиданности чуть не упал. Силы удара не хватило, чтобы его завалить, но, чтобы взбесить, оказалось достаточно. Славик заревел и дал сдачи, раз и другой, и…
* * *
— У тебя в голове мозги — или дерьмо, а, Славик?!
— Да я‑то тут при чем! Вы же сами все видели!
— Вы в разных весовых категориях, ты ему челюсть сломал!
— Не сломал, — хрипло сказал Денис. — Фигня.
Кровь лилась на пол и на рубашку. Марлевый пакет, найденный в аптечке, почти сразу пропитался насквозь. Денис, придерживая его у носа одной рукой, вывалил содержимое аптечки на стол: спирт, нашатырь, жгут, болеутоляющее, еще какие–то тюбики и таблетки.
Он чувствовал себя несравнимо лучше. И эта боль, и распухающие губы, и кровь из носа, искры из глаз — великолепно. Вкус крови вымыл из его рта воспоминание о фальшивых словах, сказанных девчонке от имени ее мертвого отца.
Кровь текла, не собираясь останавливаться.
— Ненормальный, — бормотал Славик, потирая костяшки. — Ненормальный психопат! Ты бы еще под грузовик кинулся! Ну какого хрена, а?! Он меня в табло, а я еще виноват!
Марго распаковала новый ватно–марлевый пакет. Элли принесла льда из морозильной камеры. Денис лег на пол и положил ледяные кубики, завернутые в салфетку, на лицо.
— Давай расставим точки над «ы», Денис, — сказала Элли негромко. — Ты правда веришь, что они живые?
— Заткнись, пожалуйста, — сказал Денис лежа. — Будет только хуже.
— Можешь верить, пожалуйста. Я в детстве верила в Деда Мороза. Это помогало мне жить. Хочешь верить, что это люди… которые находятся непонятно где, в волшебной стране, в другом мире, в альтернативной реальности… Верь, и нечего стесняться. Посмотри, как ты роскошно все придумал! Чтобы примирить человека с идеей смерти, надо дать ему надежду на посмертное счастье… Пацан, это почти гениально! В нашем техническом описании отдельно прописано: «По условиям программы, никто из первого поколения не религиозен, они атеисты или агностики». Это случайно? Нет! Это зацепка для нас, ключ! Ты решил задачу, сынок!
— Я не знал, что это будет так! — Денис закашлялся, вверх взлетели капли крови и вернулись обратно, на лицо и рубашку. — Я не представлял, что она так… поверит! Она вела себя как человек и реагировала как человек!
— Человек, человек, — терпеливо повторила Элли. — Хорошо.
— Что хорошего?! Что мы манипулируем живыми людьми?!
Красные кеды Славика остановились рядом с лицом Дениса. Высоко над собой Денис увидел его лицо: Славик был угнетен и встревожен. Присел на корточки, сглотнул, дернув шеей:
— Слушай, ну допустим. Даже если люди. Но по итогу — им же лучше, они вышли из депры, о чем вообще базар?!
— Вот–вот, — Элли кивнула. — Послушай умного человека.
Славик улыбнулся, не прочитав издевки в ее голосе.
— Люди — это мы, — меланхолично сказала Марго. — И нам всем чего–то нужно.
Она подошла, села рядом, помогла Денису поудобнее приложить тающий лед.
— Ты мне напомнил, — сказала с грустной улыбкой. — Однажды Игорь за меня подрался. Его избили. Те убежали… Я вызвала «Скорую» и вот так же сидела рядом… Принести еще льда?
— Спасибо, — сказал Денис. — Вроде… фонтан заткнулся.
Он пошарил руками и сел на полу. Отнял от носа тающий лед; пальцы окоченели.
— А насчет твоего Игоря… его вылечат. Даже не сомневайся.
Марго благодарно улыбнулась.
— Кто–нибудь видел здесь пиво? — озабоченно спросил Славик. — Я, после такого первого дня, не прочь немного расслабиться, а вы?
* * *
— Чур, я окучиваю Элли, она для тебя все равно слишком старая. А ты можешь попробовать Марго. Она тоже прикольная.
— У Марго есть парень.
— Мало ли. Телочки бывают такие внезапные, такие непредсказуемые…
Они валялись в шезлонгах у края большого бассейна. Славик держался с подчеркнутым дружелюбием. Денис то и дело касался языком зубов, будто проверяя, на месте ли они. Губы распухли, но на душе сделалось неизмеримо легче.
Элли и Марго, обе в открытых купальниках, нежились в джакузи, то погружаясь по шею в горячую воду, то с визгом выпрыгивая. Круглая чаша казалась адским котлом, но вряд ли у грешниц такие довольные лица.
— Господи, как хорошо–то, — Славик поглядел в небо. — И тепло… Нет, точно не Подмосковье. Слышишь запах? Туи, кипарисы… Это, скорее, где–то в районе Сочи, ты там бывал?
Денис кивнул. Разговаривать не хотелось.
— Территория тут суперская, большая, я всю не обошел. Кусты, дорожки. И никого нет, прикинь. Ни дворника, ни сторожа. Все автоматическое. До чего дошел прогресс!
— Ворота видел? — равнодушно спросил Денис. — Калитку? Гараж с машинами? Систему охраны?
Славик помотал головой:
— Если ты насчет сбежать, то мне оно не надо. Мне нужна правильная амнистия.
— А что у тебя за статья?
— Я хакер, — Славик выпятил мускулистую грудь, украшенную драконом в кельтском стиле.
Денис промолчал. Пусть Славик воровал из супермаркета или перебивал номера на краденых тачках, но «хакер» — это красиво. Пусть будет хакер.