Сколько раз она ходила этими коридорами! Покрытие чередовалось — теплое, шероховатое с фактурой дерева, гладкое, прохладное, как мрамор, мягкое, как подстриженная трава. Максим обожал ходить босиком. Он и обувался, кажется, только на лекции.
Чувство травы под ногами сменилось теплом кирпичной кладки, значит, она почти дома. Створки двери разъехались, выпуская знакомый домашний запах.
Она уронила на пол красное пончо. Включился экран — без команды. Раньше корабль такого себе не позволял.
— Луч, отключи экран.
— Мария, это я.
Она замерла посреди комнаты. Максим смотрел на нее с той стороны — очень крупно, лицо на весь экран.
— Я скучаю по тебе. Жду тебя. Скоро мы будем вместе. На Земле… — Он смотрел так нежно, его голос звучал так тихо, что она потеряла самообладание. На долю секунды.
— Луч, запись разговора для общего доступа. Так… что ты сказал, Максим?
— Мы будем на Земле. Здесь все наши. Настоящее небо, солнце…
— Максим, — сказала Мария, не сводя с него глаз. — Напомни мне, как мы познакомились?
Он улыбнулся и протянул к ней руки:
— Я так по тебе скучаю…
— Где мы познакомились?
— Мы познакомились… я в первую же минуту увидел… что ты за человек. Не такой, как все, глубокий… талантливый…
— Где? Ты должен помнить. Где ты впервые меня увидел?
— Я плохо тебя слышу, — сказал Максим с экрана. — Просто знай, что мы встретимся на Земле, и тогда…
— Ты не Максим, верно? — Она подошла ближе. — Тогда кто ты? Программа. Которую кто написал, кто запустил? Луч! — Она повысила голос. — Откуда поступает сигнал на мой монитор?!
Экран погас.
— Монитор отключен, — доложил корабль. — Сигнал не поступает.
— Откуда пришел вызов сорок секунд назад?
— Последний вызов зафиксирован одиннадцать часов назад.
— Спасибо, — сказала Мария. — Отбой.
Они с Максимом познакомились случайно, за неделю до общего сбора будущих пассажиров «Луча». Вероятность их встречи была не просто ничтожной — скорее отрицательной. Мария и Крис и Максим со своей тогдашней женой Анитой уже были отобраны в экспедицию, но не получили подтверждения. Мария и Максим по делам оказались в Сингапуре, в одной гондоле на канатной дороге. Лил тропический ливень, было жарко и мокро, гондола плыла прямо сквозь тучу. Мария и Максим болтали, будто были знакомы тысячу лет, — о кино и книгах, о собаках и пиве, и ни один не упомянул, что собирается в межзвездную экспедицию, навсегда. Они расстались, не обменявшись телефонами: во–первых, у обоих была семья. Во–вторых, каждый из них мысленно прощался с Землей. И каждый в тот момент подумал: я тебя не забуду.
А потом они увидели друг друга на первой встрече экипажа. Оба пережили шок, и оба удержались в рамках приличий: боялись вылететь из команды. А потом еще десять лет жили на «Луче», вместе учили чужих детей, играли в теннис, смотрели кино в соседних креслах, соприкасаясь локтями… и все. Только когда дети подросли, и когда Анита увлеклась художником Ли, и когда Мария нашла в себе силы сказать Крису, что больше его не любит…
Она тряхнула головой. Не время распускать сопли. С «Лучом» случилось нечто, не описанное ни в каких протоколах, возможно, это выходка кого–то из людей на борту. Лиза? Вполне вероятно. Хотя и за гранью понимания.
— Луч, запись сообщения. Адресаты: все кванты. Совершеннолетние члены команды.
Включилась камера.
— Внимание. Только что со мной связалась по неопределенному каналу предположительно вредоносная программа. Внешность и голос Максима, но это даже не модель личности, а грубая имитация. Луч не зафиксировал входящего сигнала. Я записала разговор, доступ общий. Делайте как я. Если с вами свяжутся — записывайте. Внимание! Это не люди, не наши близкие. Не могу понять, с чем мы имеем дело. Мы должны все вместе…
Она обнаружила, что говорит в отключенную камеру. Зеленый огонек погас.
— Луч, возобновить запись!
Ледяная волна поднялась от живота, заставила легкие сжаться. Мария покачнулась, чувствуя, как холодеют руки, ворочается сердце, поднимается все выше и заполняет собой горло.
— Максим…
Она умерла раньше, чем ее тело в падении коснулось пола.
ДЕНИС
— …Где мы познакомились? Где? Ты должен помнить. Где ты впервые меня увидел?
Разговор с Марией проигрывался в голографической записи. Посреди комнаты, как живая, стояла эта женщина, задавала вопросы и требовательно смотрела на экран.
Славик метался, как пойманный медведь. Марго уткнулась в своей телефон. Элли раскачивалась на стуле.
— Эта старая сука умнее всех нас! — рявкнул Славик.
— Она тебе не сука, — начал Денис, одновременно вмешалась Элли:
— Она вообще не человек! Не сука и не кобель, она программа…
Женщина в голографическом изображении упала. Ее лицо моментально осунулось и посинело, как будто посреди переговорной возник настоящий труп. Элли стукнула пальцем по экрану, голограмма исчезла. Элли обвела всех злыми глазами:
— А что бы вы ей отвечали на моем месте? В документах нет этой информации! Еще бы она спросила, какого цвета на ней были трусы в день, когда она потеряла невинность…
— Точно нет информации? — Денис посмотрел на Марго. Та покачала головой:
— Я пыталась. В наших устройствах удобный поиск… Есть их истории, кто где родился… Но этой информации точно нет.
— Вот и доказательство, — шепотом сказал Денис.
— Доказательство чего?! — Элли готова была его сожрать.
— Эта женщина затребовала информацию, которой нет во вводных. Если бы она спросила, когда и где Максим родился, — логично, это есть в массиве данных, мы нашли бы правильный ответ. Но она задала невозможный вопрос. А это значит… Значит, что она — не программа.
— Ничего не понял, — пробормотал Славик и вытер пальцами нос. — Но нам все равно пофиг, потому что…
Он остановился, переведя взгляд на табло, сплеснул руками:
— Охренеть! Нет, ну это вообще уже!
Несколько минут все молчали, глядя на табло. Денис подумал, что, наверное, так себя чувствует биржевый маклер, когда котировки обрушиваются за несколько секунд и миллиарды превращаются в мусор.
Благополучие «Луча», численность населения и счастье его пассажиров падали, как лифт с перерезанным тросом. Марго сидела, уткнувшись в свой телефон, шевеля губами. У Дениса все быстрее и быстрее стучало сердце.
— Но почему?! — не своим каким–то, сдавленным голосом заговорила Элли. — Что такое у них случилось, это же не из–за нашего воздействия?!
— Нет, конечно! — Денис почувствовал, что еще секунда, и со своей яростью он не сможет справиться. — Никакой связи с воздействием. Мышка бежала, хвостиком махнула…
Он сжал кулаки, так что ногти впились в ладони:
— Я же просил! Просил! Ты же знаешь, что со мной будет, если мы проиграем! И ты все равно со мной это делаешь?!
— Успокойся, мы все исправим, — пролепетала Элли. Марго посмотрела очень удивленно. Славик выпучил глаза.
— Пошла к черту! — заорал Денис.
Он выскочил из комнаты, убегая не от них, а от себя. Он знал, что через секунду опять начнет драться, а прикладывать Славика дважды подряд к одному и тому же месту — самоубийственная и очень глупая затея.
«ЛУЧ». АНИТА
Андрей сидел у себя в лаборатории — последние дни он работал как проклятый, будто боялся не успеть. Перед ним были открыты два десятка слоев на экране, он перекидывал туда–сюда картинки движением глаз. Анита подождала, чтобы ему не мешать.
— Сейчас, — сказал Андрей. — Одну секунду…
Снял очки, осторожно положил на полку перед собой. Потер лоб. Анита подумала, что он тоже страшно постарел. Совсем седой, а ведь ему только пятьдесят.
— Значит, что я выяснил… Ребята–визуалы технически могли записать Максима, в смысле его изображение, но они этого точно не делали. На видеостудии всем заправляет Крис, бывший муж Марии. Он отлично знал историю их знакомства с Максимом. Он бы сумел довести обман до конца… если бы имел такое намерение.
— Понятно.
— Передать изображение на твой экран мог кто угодно, но у Луча сохранились бы данные о входящем сигнале. Данных нет. У меня единственная версия, уж какая есть: это Тролль.
— Но… зачем?!
— Откуда мы знаем? Человек двадцать лет ни с кем не общается, кроме Луча. Что у него в голове? Что он может, чего не может? Вот и я не знаю.
— Ты помнишь, — медленно сказала Анита. — Это была его идея… конкурс. И он выложил, будто случайно, запись Марка и Евы, а они не хотели…
— Ублюдок, порнограф, получил, что заслуживал. А ушел он по своей воле.
— Давай по–честному: мы его затравили.
— Его?! Бедная жертва! Хорошо, что у него хватило ума залечь на дно, а не то все обернулось бы хуже, для нас и для мерзавца!
Анита медленно кивнула:
— Луч, свяжи меня с Троллем.
— Он не отвечает на вызов. Он не хочет ни с кем разговаривать.
* * *
— Кванты, мы должны принять решение быстро. Генрих Пагуба, Тролль, жил в одиночестве двадцать один год, и мы ни к чему не принуждали его, но сейчас у нас есть к нему вопросы. Мы, совершеннолетние граждане «Луча», должны принять решение о полицейской операции.
Зеленые цифры на большом мониторе: подавляющее большинство. Лиза, конечно, не голосовала, подумала Анита.
— Луч, решение принято.
Звук–подтверждение.
— Мы должны решить: кто из нас пойдет к Троллю? На всякий случай, я готов, — сказал Андрей. — Кто еще?
Анита молча подняла руку.
* * *
— Тролль, у нас есть решение экипажа: ты должен ответить на наши вопросы.
Тишина за дверью. Чистый полированный порог: никто не переступал его больше двадцати лет. Роботы–уборщики уносят каждую пылинку.
— Луч, открой.
Дверь медленно отошла. Там, за дверью, в коридоре, тоже было чисто, но в воздухе висел резкий химический запах.
— Генрих, это мы… Ты слышишь? Это мы, Андрей, Анита… Подай голос!
Тишина. Новая дверь, из зеленоватого пластика.