— Моя любимая мама? Отчим, который заменил отца?!
— Да! Хоть вывернись ты наизнанку, хоть полети на Луну без скафандра, они не оценят! Они либо примут тебя, либо… смирись, никогда не примут, но при чем тут учебный грант?!
— Я пойду, — Элли встала.
Он догнал ее в дверях. У него совсем не было опыта, зато он знал, что такое быть любимым, а она к своим семнадцати годам, похоже, только догадывалась.
* * *
В половине четвертого утра он проснулся. Элли подключила свой телефон к его зарядному устройству и, лежа в постели, просматривала статистику «Луча». Синеватый бледный свет заливал ее лицо снизу, ей это удивительно шло: и заострившиеся скулы, и втянутые щеки, и круги под глазами.
— Чего там? — пробормотал он спросонья.
— Они стали счастливее. Осмысленность — семьдесят девять.
— Отлично. Чем ближе к Прибытию, тем будет легче.
— Можешь выбрать Марго, — сказала она, не отрывая глаз от экрана. — Я пойму.
Он потянулся и поцеловал ее. Она уронила трубку на ковер у кровати.
Если бы кто–то накануне сказал ему, что он может быть счастливым здесь, в этом доме, в этой комнате, — он лопнул бы от смеха и заплевал собеседника желчью. Но счастье, как и смысл жизни, связано с реальностью не напрямую, веревкой, — а косвенно. Запахом. Дымом.
* * *
— Здравствуйте, участники эксперимента.
После инцидента на краю бассейна Марго будто сделалась меньше ростом. Короткие светлые волосы немного отросли и уже не торчали ежиком — поникли. Денис относился к ней с жалостью, презрением и опаской: как к трехногому чужому хомяку, который, возможно, болен бешенством.
— Мы приступаем к третьей, заключительной декаде. Обратите внимание на статистику: Население — 512. Счастье — 46%. Цивилизованность — 75%. Осмысленность — 77%.
Славик, растерянно улыбаясь, сидел на своем месте. Элли любовалась им каждую секунду — не могла сдержаться, сидела с мечтательным выражением на лице.
Денис и Элли провели прекрасное утро, валяясь в кровати и поочередно запуская чайник — тот кипел раз пятнадцать. За пять минут до начала очередного воздействия они без чая, душа и завтрака отправились в офис, и уже на лестнице Элли задала мучивший ее вопрос:
— При вашем разрыве в рейтинге со Славиком… Что ты можешь сделать, чтобы дорасти до него?
— Мне не надо до него дорастать, — беспечно отозвался Денис. — Это он пусть грохнется.
Элли не поняла, но, доверяя ему, помолчала.
Марго с первого взгляда оценила отношения Элли и Дениса и поскучнела еще больше:
— Я готова воздействовать. Луч, я готова воздействовать.
— Славик тоже готов, — мгновенно парировал Денис. — Да, Слава? Если что, мы с Элли за тебя…
Элли встревожилась, но ничего не сказала.
— Я готов, — Славик поглядел с опаской. — Только что делать, я как–то выпал… из ситуации. У меня голова разбита, понимаешь.
— Ничего страшного, — Денис доброжелательно кивнул. — Вчера ты рассказал нам свой план… стратегический. А хотел ты сделать вот что… — он подсунул Славику лист бумаги с текстом печатными буквами, как для дошкольника.
— Луч, моя очередь, — тусклым голосом напомнила Марго.
— Воздействие осуществляет участник, за которого отданы голоса большинства команды.
Марго сникла. Денис поощрительно улыбнулся Славику.
— Луч, — Славик читал, не отрываясь от бумажки. — Воздействие такое: энергетик Игнат Старостин обнаруживает источник дополнительной мощности во время пересчета производительности кварковых… бля. Ну и запутано все.
«ЛУЧ». ЛИЗА
Игнат был неудачливым теннисистом, плохим писателем и очень слабым инженером. Во всех рейтингах он занимал последние строчки, но, в отличие от братьев и сестер по несчастью, оставался к этому вполне равнодушен. Молчаливый, мрачноватый, неряшливый в одежде, ровный в общении со всеми, Игнат возился с расчетами просто для развлечения, заранее зная, что ничего не выйдет, и нимало этому не огорчаясь.
Когда одна из его моделей вдруг оказалась рабочей, Игнат ничего особенного не почувствовал — он был близок к тому, чтобы утилизировать расчеты, как поступал со всеми прежними неудачными моделями. В последний момент призадумался и понял, что, возможно, применение его расчетов повысит производительность основного реактора в полтора раза. Ничего никому не объясняя, он разослал материалы всем совершеннолетним на корабле и лег спать.
Он не учел того, что информационные ящики членов экипажа были настроены на ранжирование сообщений: преимущество для отправителей высокого рейтинга. Поэтому рассылка Игната провалилась на самое дно списков, рискуя никому и никогда не попасться на глаза, отлежаться в невостребованной почте положенное время и быть убитой при очередной чистке ящиков.
Но Лиза, презиравшая систему рейтингов, как можно презирать живое существо, увидев в личных сообщениях файлы Игната, открыла их в первую очередь. Ее инженерного образования хватило как раз на то, чтобы понять: теперь многое изменится, и, вероятно, к лучшему.
Команда энергетиков «Луча», привыкшая называть себя словом «элита», на экстренном совещании была похожа на толпу растерянных детей: гениальная идея пришла с нижней строчки рейтинга. Тут же провели перерасчеты, Игнат взлетел, как на лифте, на вершину списка, получил преференции в виртуальном центре, спортзале, ресторане, доступ к личному 3D‑принтеру и пачку талонов на посещение океана. Пожав плечами, он оставил талоны прямо на тропинке у входа в рекреационку, и они валялись там, пока робот–уборщик не утащил их в нору, на утилизацию.
Месяц ушел на подготовку и реализацию проекта. К очередному Дню Старта Луч запустил все рекреационные зоны, добавил функций в модуль виртуальной реальности и выпустил расширенное меню для праздничного стола: одно только чтение этого меню заставляло детей и взрослых нервно сглатывать.
Игнат с великолепным равнодушием отказался от попыток его чествовать. Когда ему предоставили слово перед всеми, он, привычно дернув плечами, сказал три слова:
— Ваши рейтинги — дерьмо.
И сел на место под редкие, испуганные аплодисменты.
ДЕНИС
Элли притащила в его комнату свои вещи и живописно разбросала на креслах. В ванной, на полке и под зеркалом, она расставила кремы, духи, мыло, лосьоны, и запах комнаты неуловимо изменился.
Она повесила на сушилку для полотенец свой купальник, тонкий, как паутинка.
Вечером, в халате, с намотанным на голову махровым белым тюрбаном, она просматривала статистику «Луча» на телефоне, и вдруг ее лицо застыло:
— Осмысленность — 58%? Это как?
— Мы трясем нашу грушу, чтобы с нее свалился Славик, который слишком высоко залез. Потом поправим статистику, есть время.
Элли стянула с головы полотенце. Влажные темные волосы рассыпались по плечам, распространяя терпкий, сводящий с ума запах.
— Погоди, — она отстранилась, когда он попытался ее обнять. — Куда испарился их смысл жизни, почти двадцать процентов?!
— Посыпалась стратегия Славика, — он ткнулся носом в ее влажную душистую макушку. — Тот смысл, который они обрели, соревнуясь друг с другом за место на лесенке… надутый пузырь. Еще не лопнул, но уже съежился.
Она отстранилась решительнее, взяла его лицо ладонями — узкими, теплыми и тоже душистыми:
— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, да, Денис?
Он поцеловал ее. Вопросы и ответы потеряли значение.
* * *
— Здравствуйте, участники эксперимента. Сегодня вы осуществите воздействие на корабль «Луч» двадцать второй раз. Для вашего удобства статистика отражена на большом экране: население — 512. Счастье — 47%. Цивилизованность — 76%. Осмысленность — 59%. Рейтинг участников выглядит следующим образом…
Славик с удивлением уставился на экран — будто в первый раз видел собственное фото на первой строчке рейтинга. Порядок мест не изменился, внешне все оставалось по–прежнему, но Денис знал, сколь хрупким теперь было положение Славика. Один толчок — и он слетит с первой строчки, как осенний листок. Итак…
— Мы готовы к воздействию, — сказала Марго раньше, чем он успел открыть рот.
— Моя очередь, — выпалил Денис и обернулся к Элли. — Ты за меня?
— Я за Дениса, — сказала Элли, и в ту же секунду Славик рассеянно улыбнулся:
— Я за Марго. Это по справедливости.
Денис сжал кулаки, так что заболели суставы:
— Марго, послушай.
— Луч, — сказала она, пользуясь преимуществом более низкого рейтинга, не давая Денису вставить ни слова. — Я хочу, чтобы корабль ускорился и достиг точки Прибытия не за девять лет, а за год!
Элли разинула рот. Денис поперхнулся.
— Ваше воздействие противоречит основополагающим условиям эксперимента, — мягко сообщил Луч. — Оно не может быть принято. По условиям программы, следующая возможность воздействовать на экипаж будет предоставлена вам завтра, в десять утра.
Несколько секунд они сидели молча, осознавая то, что случилось, задержав дыхание, стиснув пальцы на краю столешницы. Голограмма над столом мерцала, «Луч» среди звезд казался осязаемым и призрачным одновременно.
Мигнул большой экран, отражая рейтинг участников. Фотография Марго соскользнула с третьей позиции на четвертую, пропуская Элли наверх.
Марго заплакала. Денис так привык к ее слезам, что не испытал даже тени сострадания — только отрешенную злость:
— Довольна?!
— Я хочу домой, — Марго вытерла щеку тыльной стороной ладони, но слезы лились как из ведра, не переставая. — Я просто… хочу быть с ним рядом, когда он умрет, держать его за руку.
— Да может, он и не умрет! — в раздражении выкрикнул Денис.
Марго безнадежно помотала головой:
— Я думала, программа закончится за один день и нас отпустят.
— А то, что мы все проиграли бы с такой статистикой…
— Мне–то что. Я уже проиграла.
Она с трудом поднялась, пошатнулась, ухватилась за стол. Автоматическая дверь открылась, пропуская ее. Славик недоуменно смотрел вслед.