Славик по–прежнему лежал на полу в ванной, на перепачканном кровью кафеле. Все, что смог сделать Денис, — замотать ему голову бинтом, обложить ватой, чтобы остановить кровотечение. Это сделало Славика похожим на гротескную куклу с большой головой, но особенной пользы не принесло.
Глаза цвета кофе закатились под лоб. Руки и ноги нехорошо, судорожно подергивались. Славик, выпускник интерната в Магнитогорске, Славик, невольный убийца, он же прирожденный убийца, жертва обстоятельств, бандит и главарь, Славик, с детства носивший в себе две личности, был на пороге другого, возможно, более достойного мира.
Денис сидел, держа в ладонях чужую холодную руку. Иногда до него доносились вопли Элли — та бегала по коттеджу, напрасно пытаясь разбудить сочувствие кого–то, кто молча за всем наблюдал. Славик не жил — но он и не умирал.
— Выживи, — сказал ему Денис. — Пожалуйста. Ты везучий. Проживи пять дней, потом будет легче.
Вернулась Элли:
— Всем пофиг. Все молчат, никаких знаков снаружи, ни помощи, ничего. Луч трындит, что осталось пять дней до конца эксперимента, типа, готовы ли мы воздействовать?
— Готовы, — сказал Денис.
— Что?!
Денис посмотрел на обескровленное, серое лицо Славика:
— Пока он жив… у нас есть надежда.
* * *
Они развернули одеяло на полу, со всей возможной осторожностью подвели его под тело Славика и, взявшись за края, понесли — он был страшно тяжелый, и в тех местах, где пол был гладким, они тащили его волоком — еще и затем, чтобы меньше трясти, чтобы не вытрясти остатки жизни.
Они уложили его в офисе у стола; Денис в ужасе думал, что будет, если Луч потребует у Славика сесть на место.
Они поймали Марго в зарослях кустов, где можно было на время спрятаться, но укрыться — нет. Футболка на Марго висела лохмотьями — дело рук Элли. В дыре светилась голубая в пупырышках кожа.
Марго почти не сопротивлялась. У нее тоже не осталось сил. Элли скрутила ей руки кабелем от музыкальной установки, притащила в дом и привязала к стулу в офисе.
— Дайте попить, — сказала Марго.
Элли сунула ей под нос экспрессивную фигу.
Денис плеснул воды в пластиковый стакан и поднес к губам Марго. Губы у нее запеклись, растрескались, скулы заострились. Она выглядела немногим лучше Славика и воду пила, как умирающая в пустыне, захлебываясь.
— Пожалей ее, пожалей, — сквозь зубы прокомментировала Элли. — Она тебя не пожалеет.
— Не надо было ломать дверь, я предупреждала, — просипела Марго. — Не надо было ломать дверь.
Под потолком возник голографический космос и корабль, летящий, как оказалось, в никуда:
— Здравствуйте, участники проекта «Луч». Пять дней осталось до конца эксперимента. Готовы ли вы к воздействию?
Денис мысленно вытер холодный пот — Луч посчитал, что все четверо в сборе.
— Мы готовы, — сказал он, ни на кого не глядя. — Луч, открой информацию для квантов: маршрут корабля можно изменить, с надеждой на скорое Прибытие к другой планетной системе.
Марго ощерилась, как загнанная в угол крыса. С надеждой уставилась на голограмму:
— Воздействие нарушает основополагающие принципы…
— Воздействие принято, — спокойно отозвался Луч. — Исполняю.
«ЛУЧ». ЛИЗА
Шел снег. Внутри километрового ангара, формируясь под потолком при помощи химических реагентов, ложась на ветки ближних деревьев, которые можно потрогать руками, и дальних, иллюзорных, до которых никогда не дойти. Тропинку быстро заметало, приходилось неуклюже переставлять ноги, проваливаясь в снег по колено.
Гуськом, след в след, они дошли до обрыва и остановились над рекой. На гладком снегу поверх льда еще были различимы следы большого зверя.
— Одна девочка всегда оставляла конфеты у кровати на ночь Лучу, — начала Лиза, глядя на противоположный берег, на заснеженные сосны с темно–красными стволами. — Утром конфеты исчезали. Девочка хотела не спать всю ночь, чтобы увидеть, как Луч приходит за своей конфетой. Она хотела убедиться, правда ли на ногах у Луча полосатые носки, на голове — зеленый колпак. Правда ли, что он ростом по колено взрослому кванту, чтобы удобнее лазать по вентиляционным ходам…
Ее слова, сорвавшись с губ, тут же становились паром и растворялись в воздухе. Те, что пошли за ней сегодня в лес, молчали, не перебивая. Адам стоял, подставив снегу ладонь, и смотрел, как тают в руке снежинки. Сезар и Мишель смотрели в разные стороны, насупившись, надвинув теплые капюшоны, и были в этот момент страшно не похожи друг на друга — брат и сестра, родившиеся в один день.
— Девочка росла. Но ей по–прежнему хотелось увидеть Луча. Она выискивала самые отдаленные переходы, технические коридоры, она светила фонариком в темные углы на корабле… И однажды увидела люк, которого не замечала раньше.
Сезар вздрогнул, будто от холода.
— Она знала, как опасно открывать запертые люки… Но знала и другое: каждый запертый люк рано или поздно будет открыт. Сегодня или завтра. Тобой или кем–то другим. Тогда девочка собрала всю свою смелость, открыла люк, вошла… и увидела Луча. Но это не был малыш в колпаке.
Она перевела дыхание. Снег пошел гуще.
— Это было чудовище, сотканное из слежавшейся, лживой информации. Байты и биты, колонки цифр, туман, морок… Клочья вонючей шерсти и мутные глаза, которые видят вас сквозь стены. Видят, даже если вы в рекреационном зале.
— Хватит, — сказала Мишель непривычно высоким, стеклянным голосом. — Хватит твоих страшилок! Ты обещала сказать что–то важное!
— Это и есть важное. Луч — не искусственный интеллект. Он кое–что другое. Манипулятор, имеющий над нами власть. У меня были подозрения много лет назад… Но Луч их умело усыпил.
— Что он такое? — быстро спросил Адам, и одновременно Сезар стянул с головы капюшон:
— Какую власть? Как Луч может иметь над нами власть?!
Началась поземка. Холодный ветер поднимал упавшие снежинки, свивал жгутами и волочил летучие полотнища в лес, в темноту, в чащу.
— Разожжем костер? — предложила Лиза.
Поленья — искусственная имитация дерева — всегда лежали у стены покосившегося сарая. Адам молча, ни о чем не спрашивая, сложил костер, плеснул масла, щелкнул длинной зажигалкой, и сразу стало тепло и светло. Лиза потянулась к огню — в детстве она обожала сидеть у костра, подкидывая деревяшки. Адам уселся рядом, Сезар напротив, Мишель осталась стоять в стороне.
— Я помню рассказы отца о том, как они познакомились с Марией, — заговорила Лиза. — Вы не застали ее, а я помню очень хорошо ее голос, лицо, ее слова… Они познакомились на канатной дороге в Сингапуре, и вокруг была мирная, спокойная жизнь. Или не абсолютно спокойная, страх перед будущим есть всегда… Но наши предки не эвакуировались с планеты, не бежали. Их обращение к детям, которое якобы хранилось в памяти Луча до определенной даты… фальшивка. Помните? «Нашей планеты больше нет, дети. И вас не существует в эту минуту, когда мы записываем обращение, но вы смотрите эту запись в будущем — в мире, где вы есть. Так и Земля — сейчас ее нет, но мы транслируем ее в будущее вместе с «Лучом», вместе с вами…» Наши родители не говорили этих прекрасных слов. Когда Луч показал нам запись, никого из старших уже не было в живых, чтобы раскрыть обман.
— Значит, Земля цела?! — выдохнул Адам.
— Нет, — сказала Лиза. — Она была цела, пока мы не поверили в ее гибель. Пока Луч не внушил нам, что Земли больше нет. Но мы поверили — и это стало правдой.
— По–твоему, Луч мог уничтожить Землю? — сказала Мишель из темноты за ее спиной. — По своей воле? Взорвать нашу родную планету? Сезар! Ты правда будешь дальше ее слушать?
— Можешь не слушать, — Лиза обернулась и посмотрела ей в глаза, и Мишель отступила. — Я говорю с вами как с квантами, не как с лучиками. Детям бы я такого не сказала… Помните, я пообещала не лгать. Ничего не скрывать. Вот факты: Новая Земля была открыта, исследована, выбрана как цель экспедиции. Долгая работа астрономов и космофизиков целой планеты. Все эти люди, лучшие специалисты Земли, перепроверяли друг друга, рассматривали варианты… и в результате допустили ошибку, которую выявил Адам в неполных семнадцать лет.
Мальчик дернулся. Лиза положила руку ему на плечо:
— Ты не виноват. Не ты — другой бы построил эту модель, просто Луч выбрал тебя посредником.
— Почему?!
— Он меняет нашу жизнь по своей воле. Новая Земля была нашей целью, но теперь ее нет. Теперь якобы у нас другая цель, и наши навигаторы обещают быстро просчитать изменение курса. А ведь, когда наши родители отправлялись в полет, кораблем совсем нельзя было управлять. Мы учились на ходу, после Аварии, элементарным вещам — как получать энергию…
Ее голос прервался. Длинную минуту она смотрела в огонь.
— Лиза сходит с ума, — сказала Мишель, нарушая тишину. — Это давняя травма, с тех пор как она потеряла мужа, это все знают…
— Но ведь она права, — прошептал Сезар. В его голосе был ужас. — Теперь я понимаю твою сказку. Чудовище… из слежавшейся лживой информации. Это — Луч?!
— Луч! — выкрикнула Мишель. — Ответь!
— Слушаю тебя, Мишель.
— Мы можем изменить курс? Мы правда полетим к другой планете и там можно будет жить?!
— Верно. Так говорят новые данные.
— Луч, откуда взялись новые данные? — негромко спросила Лиза.
— Информация о Вселенной постоянно обновляется, — доброжелательно сообщил Луч. — Я отправляю и получаю сигналы. С учетом коррекции маршрута, Прибытие состоится через четыре года бортового времени.
— Луч, почему ты не сказал нам, что Новой Земли не существует? Почему это сделал Адам, ведь твои вычислительные мощности больше?
— Не было задачи проводить перерасчеты, — моментально ответил Луч.
— То есть предыдущие расчеты были неверны?
— Точно. Неверны.
— Откуда ты знаешь, что новые данные и расчеты на их основе — верны?
— Они верны, исходя из существующих физических законов, подтверждены математическими расчетами и наблюдениями, моделями…