Загрохотали лопасти: накатил звук летящего вертолета.
Элли, подхватив чемодан, кинулась к выходу.
— Эй, — закричал Славик, — это чего такое? Это облава? Что за фигня?!
Марго выбежала наружу вслед за Элли, не оглядываясь. Денис не торопился. Подошел к Славику. Протянул ему стакан с соломинкой:
— Пей.
— Че творится? — Славик мигнул. — Мы закончили, да? Мы выиграли? Меня не посадят?
— Пей, — повторил Денис.
Вертолетов было несколько: один, судя по звуку, висел прямо над зданием. Два или три кружили над территорией. Денис прислушался: сквозь рокот моторов слышался, кажется, голос в динамике, командный голос. Кто–то выкрикивал распоряжения… на каком языке? Неужели по–китайски?!
— Хрень, — пробормотал Славик. — Фигня. Что там творится?
— Ничего особенного. Четыреста пятьдесят девять человек, с непростыми отношениями, с потерями, в космосе, без помощи, без надежды…
— Я не понял, чего ты белькочешь. Это что, вертушки? Это менты или кто?!
Автоматические двери дергались, как челюсти, сжимаясь и разжимаясь.
— Это мы, — сказал Денис. — В космосе. Без надежды. Ну, народу на нашем «корабле» чуть–чуть побольше.
Загрохотали ботинки по лестнице. Денис увидел — и сам поразился, с какой радостью, — двух незнакомых мужчин в камуфляже. С автоматами на изготовку.
— На пол! — закричал один по–английски. — Вниз!
И Денис лег на пол и закрыл глаза. Наверное, он моментально уснул; наверное, те люди удивились.
* * *
— Ты почти проиграл, — сказал дядя Роберт. — Но каким–то чудом тебя осенило.
Еле слышно вибрировали сиденья. Несколько часов назад бронемашины переломали кустарник и выехали к кромке бассейна. Дико ревела «Скорая помощь», куда грузили на носилках Славика. Мигали синими маяками черные машины представительского класса: в одну усадили Марго, в другую Элли…
Дернулись ноздри: он вспомнил запах ее духов.
— Теперь я должен выбрать, кто из них получит свой приз? Согласно дополнительному условию?
— Мы с тобой ни о чем дополнительно не договаривались.
Денис смотрел на него, чувствуя, как ползет вниз уголок рта:
— Но…
— Никто из них не получит свой приз. Да это и не важно, ты скоро поймешь почему.
Денис опустил веки. Глаза будто засыпали песком.
— Устал? Понимаю… Будет тебе легче, если узнаешь, что выиграл для человечества новую судьбу?
— Идите в жопу, дядя Роберт.
— Хорошо, нормально… Хочешь знать, что за судьба?
— Нет.
— Ладно. Хочешь знать, кто я такой?
Денис сжал зубы так, что стало больно.
— И правильно, — мягко сказал дядя Роберт. — Ты не хочешь этого знать… Я тебе намекну легонько: каждый век, отступив десять с лишним лет от календарного начала, мы играем на будущее человечества. Делаем ставки. Порядок или хаос, регресс или развитие, свобода или предопределенность, добро или зло… Ты играл на стороне добра, Денис.
— Вы — добро?! — Он так поперхнулся, что его чуть не вырвало дяде Роберту на колени. Тот смотрел серьезно, без издевки:
— В нашей вселенной добро выглядит вот так, и ничего не поделаешь.
— В жопу!
— Не спорю. Но… ты ведь хотел — домой?
* * *
Лопасти вертолета сбивали и закручивали винтом опавшие листья. Бросали в лицо. Денис пошатнулся, дядя Роберт подхватил его под руку, Денис высвободился:
— Это где?!
— Дома, — сказал дядя Роберт. — Твой родной город.
Денис огляделся: парк. Баскетбольная площадка. Липы, сосны. Осень.
— Но они… в Сан–Диего! У отца еще на два года контракт…
— Они переехали.
— За месяц?!
* * *
Вертолетная площадка естественно вписалась в пейзаж, и, кроме геликоптера дяди Роберта без опознавательных знаков, там стояли еще три транспорта: «Скорая помощь», судя по раскраске, без лопастей, со странным устройством на крыше. Два легких аппарата, очертаниями похожих на насекомых. На глазах у Дениса «Скорая» взлетела и унеслась вдоль проспекта, завывая сиреной над крышами домов: «Некого спасать, все пропало…»
Денис стоял, провожая ее взглядом, пытаясь отделить реальность от бреда. Неподалеку, на высоте крыш, мелькнула вереница округлых вагонов — поезд? Электричка?! Отражая пасмурный свет, вагоны прокатили по небу и пропали.
— Мы не об этом договаривались, — сказал Денис.
Пронеслись новые летающие тени — и тут же скрылись. Дядя Роберт непривычно засуетился:
— Мы договаривались, что я верну тебя. Найдешь дорогу? Это обычный путь, ты ходил гулять с Джеки…
Он вдруг опустил руку Денису на плечо. Тот судорожно дернулся и отступил.
— Не держи зла, — сказал дядя Роберт. — Оно того стоило. Дальний космос. Новые трассы. Оказывается, человечество этого достойно, а никто и не верил… Посмотри вокруг, это твоя новая реальность. А в другой реальности ты умер через два дня после рождения, Денис. Скажи старому дядюшке «спасибо».
— Они живы? — хрипло спросил Денис. — Мать, отец, брат, сестра?!
— Да, — отозвался дядя Роберт после крохотной паузы. — Конечно, они живы. Иди.
* * *
Вот дом. Вот знакомый фасад.
Вот открывается экран в небе — просто большой голографический экран. Выпуск новостей, в диком темпе, со множеством слоев и картинок, так что в глазах рябит:
— Грузовая трасса Луна — Марс возобновила работу…
— …туристические маршруты Ближнего Востока…
— …финальный этап очистки Мирового океана…
— …популяция стеллеровой коровы увеличилась до ста тысяч особей…
— Окончательно назначена дата старта экспедиции «Луч». Экипаж продолжает предполетную подготовку…
Денис сел на скамейку у подъезда, чтобы не задирать голову на ходу. Смотрел в мелькающие среди облаков лица — и никого не узнавал. Мимо прошел мальчик с собакой на поводке, приветливо поздоровался. Денис принужденно кивнул…
Вошел в подъезд. Слепо огляделся — здесь все переделали. Блестящие стены, гладкий пол, открытая дверь лифта. Денис шагнул внутрь; кнопок не было.
— Пятнадцать, — сказал он вслух.
Звук–подтверждение. Еле дрогнул пол под ногами, Денис успел увидеть в зеркале свое отражение: пацан с отросшими светлыми волосами, ввалившимися щеками, безумным взглядом. Не то тринадцати, не то шестнадцати лет от роду; створки двери разъехались.
Сколько раз он мысленно возвращался к этой двери. Сколько раз.
Изнутри залились лаем: Денис узнал бы голос Джеки среди миллиона собачьих тем. Джеки–внучки. Или Джеки–правнучки.
Дверь без вопросов открылась. На пороге стояла женщина лет сорока… мама?! Нет. Другое лицо. Похожее, но другое. У Дениса перехватило спазмом горло.
— Джеки, тихо! — Женщина на секунду оглянулась и снова посмотрела на Дениса. — Добрый день, а…
И застыла, глядя ему в лицо. Денис увидел, как зрачки его сестры расширяются, заливая глаза будто черной тушью.
— Мама, — прохрипела женщина в дверях. И тут же истошно закричала: — Мама! Сюда!
Мама!!!
— Оленька, что такое?!
Из глубины квартиры вышла женщина шестидесяти семи лет, тонкая, щуплая, совершенно седая. У ее ног заливалась лаем Джеки. Денис еще отступил, задыхаясь, чуть не падая…
Она смотрела на него секунду. Потом улыбнулась — счастливо и нежно.
— Вот и ты, — сказала шепотом. — А я всегда знала, что ты вернешься.
Повести
Лейнстер Мюррей«ПРОКСИМА ЦЕНТАВРА»
«Адастра» уже сверкала, ведь от приближающегося Солнца ее отделяло небольшое расстояние. Наблюдающие за внешней поверхностью огромного корабля видеоэкраны передавали на внутренние мониторы слабый свет. Они показывали мощное округлое тело металлического шара, покрытое лесом кранов, слишком массивных, чтобы их могла передвигать сила меньшая, чем та, которой располагал сам корабль. Они показывали весь шар диаметром в тысячу пятьсот метров, как слабо светящийся объект, неподвижно висящий в пространстве.
Впрочем, последнее впечатление было ошибочно. Колоссальный, на первый, взгляд, слишком огромный, чтобы хотя бы вздрогнуть под действием любой представимой силы, корабль именно сейчас подвергался ее воздействию. В двенадцати точках его слабо поблескивающей обшивки находились отверстия, из которых вырывалось прозрачное пурпурное пламя. Оно давало мало света — меньше, чем звезда, к которой направлялся корабль — но это были дюзы ракет, поднявших «Адастру» с поверхности Земли и семь лет толкавших ее сквозь межзвездное пространство к Проксиме Центавра — ближайшей к Солнцу звездной системе.
Однако сейчас двигатели не разгоняли корабль: огромный шар тормозил. Он терял скорость — ровно 9,9 м в секунду чтобы внутри корпуса создать эффект земной гравитации. Торможение продолжалось уже несколько месяцев. Корабль, который должен был первым преодолеть пространство между двумя солнечными системами, тормозил от максимальной скорости,' близкой к скорости света, чтобы достичь такой, какая необходима для маневров в шестидесяти миллионах километров от поверхности звезды.
Далеко впереди Проксима Центавра призывно поблескивала. Видеоэкраны, показывавшие слабый отблеск звезды на панцире корабля, переносили ее изображение внутрь, и на экране главной рубки она виднелась с большим увеличением. Изображение, это задумчиво разглядывал старый седобородый мужчина в мундире. Медленно, как будто повторял это уже много раз, он сказал:
— Довольно своеобразное кольцо: двойное, как кольцо Сатурна. У Сатурна девять лун. Интересно, сколько планет будет у этого солнца?
Девушка нетерпелива откликнулась:
— Мы скоро узнаем это, не так ли? Ведь мы почти на месте, и уже знаем время обращения одной из них! Джек сказал… Отец медленно повернулся в ее сторону.
— Джек?
— Гэри, — поправилась девушка. — Джек Гэри.
— Моя дорогая, — мягко сказал старец, — он производит впечатление порядочного человека и имеет большие способности, но он — бунт. Помни об этом!
Девушка закусила губу.
Старик продолжал, медленно и беззлобно: