Но компьютерщик униженно склонился и ответил:
— Моему господину известно, что такого Кольца быть не может. В самом деле, Кольцо, пробуждающее Компьютеры! Наша вера говорит, что Компьютеры не спят, что их экраны не темны, не для тех, в ком есть вера. Мы с братьями общаемся с Компьютерами во время каждой ночной стражи, и они передают нам секретные знания.
— Отец рассказал мне, что когда–то экраны Компьютера были ярки для всех и из них раздавался голос, похожий на человеческий, который слышал каждый. До Пятой волны, во времена его юности, отец видел, как они сияли, и слышал голос.
— В те дни люди знали меньше греха, мой господин.
Из–за дверей позади раздался шум. Не из–за золотых врат мостика, а из–за серебряных, что вели к внешней части дворца, коридорам и перенаселенным районам громадного города в передней части корабля. Серебряные двери широко распахнулись; там стояли двадцать копейщиков придворной стражи, одетые в голубые и серебряные цвета, и там же, облаченный в зеленовато–серый мундир древнего ордена десантников, возник гигант.
Здоровяк был на пару голов выше самого высокого человека. Прошедшие года выбелили волосы и бороду. Он был последним из себе подобных, рожденным для службы десантником, созданным одним из искусств Медицинского дома, когда «Сумерки» были еще юны. Его звали Каррадок.
В одной руке Каррадок держал могущественное оружие, похожее на копье, созданное древними и забытыми мастерами. Оружие могло стрелять, словно мушкет, только вот за раз выпускало много пуль. Но так как пули были медленными и не пробивали защиту, не повреждали вооружение, этот предмет дозволялось носить, согласно Закону об оружии.
В другой руке здоровяк сжимал цепь. На цепи тащился, связанный и закованный, странный темный человек, одетый в неизвестную Вестону серебрянобелую форму. Светлые волосы, как у эльфов с верхней палубы, такой же высокий, как они. Но кожа потемнела и покрылась шрамами из–за радиации, словно у дварфов из Инженерной или тех, кто жил рядом с Великим разломом, Меньшим разломом, Дырой или любым другим местом, разрушенным орудиями Врага, разрывавшими мир. Пленник был мускулист, словно дварф с нижней палубы. Такие мускулы Вестон видел лишь у Каррадока.
Вперед выступил лейтенант стражи со словами:
— Мой лорд! Молю вас, не оставайтесь с этим человеком один на один! В нем сила троих.
— Тогда закуйте его в тройные цепи, но я поговорю с ним в одиночестве.
Пленник в серебре и снеге невозмутимо глядел на капитана. Он не казался ни горделивым, ни жалким, но стоял, как человек, окруженный тишиной открытого пространства, где никто не мог спрятаться или подобраться, чтобы навредить ему.
Копейщики ткнули древками ему под колени, но ноги оказались столь сильными, что он не упал. Три стражника положили руки ему на плечи и попытались силой опустить на пол. Пленник спокойно смотрел на них, не сдвинувшись с места.
— Пусть стоит, — приказал капитан, и люди отступили.
Тогда капитан спросил:
— Где его раны? У него нет новых шрамов. Я приказал подвергнуть его пыткам. Приведите сюда подмастерье пыток.
Но лейтенант ответил:
— Лорд, подмастерье сбежал после того, как вы приказали замучить до смерти мастера пыток. После этого никто из нижестоящих пыточных дел мастеров не подойдет к этому пленнику. Они отказались повиноваться вашему приказу.
Компьютерщик, все еще стоявший рядом с троном, подался вперед и прошептал:
— Сир, почему вы приказали подвергнуть пыткам мастера? Подозреваю, вот по какой причине: пленник сказал вам, что сообщил мучителю слова, повелевающие Кольцом. Мастер пыток это отрицал. Вы исполнились завистливых подозрений и испугались, что мастер, зная слово, возжаждет Кольцо. Правдива ли моя догадка?
Капитан встал.
— Оставьте меня! Все, кроме моего гиганта, прочь! И ты тоже, компьютерщик!
— Сир, — подал голос лейтенант. — Привести второго пленника? Слепца, что мы нашли во внутреннем коридоре?
— Какое мне дело до бездомного попрошайки? Оставьте меня, все!
Но компьютерщик не уходил, пока не пришла стража, чтобы выволочь его прочь.
— Берегитесь того, что возжелали! Берегитесь! Это проклятая вещь! Все, кто ею не обладают, возжаждут ее! Она сведет вас с ума, заставит уничтожить самых преданных слуг, как вы уничтожили мастера пыток! Откажитесь от нее! Выбросьте прочь! Нельзя контролировать ею Компьютер!
Но стражники мягко вытолкнули старика из залы и закрыли за собой двери.
Действующий капитан Вестон II вновь уселся на трон и воззрился на темнокожего, иссеченного шрамами человека перед собой. Мужчина стоял спокойно и невозмутимо. За его спиной ждал гигант.
— Говори! — приказал Вестон.
— Мне больше нечего сказать, — ответил пленник мягким приятным голосом.
— Старый порядок требует, чтобы ты докладывал вышестоящему офицеру. Каковы твое имя и положение, ранг и обязанности?
— Я Энвас, сын Химдалла. Пришел из Звездного колодца. Мой ранг Дозорный. Я должен отчитываться перед истинным капитаном.
— Дозорных нет; орден более не существует. После высадки Врага все пространство внешнего корпуса лежит в руинах. Нет, ты не Дозорный. Ты похож на фермера.
— Я не рожден Дозорным; я действительно был фермером. Моя деревня называется Афтшер, в оболочке второстепенного двигателя, рядом с Аксис, где мир не имеет веса. В юности я заботился о растениях и всем живом, что приходит из воздуха. Но потом был пойман Врагом и какое–то время жил в плену. Я сбежал, плыл под палубами, где каждый шаг отягощен сокрушительным весом, а воздух отравлен радиацией Седьмой волны. Слуги Врага боялись излучения, не могли справиться с силой притяжения и потому не преследовали меня. Я держался как можно ниже, меня чуть не раздавило. Затем я добрался до места, где подо мной не осталось ничего, кроме звезд. Там меня нашел Химдалл, последний из Дозорных, и перенес в сердце пустых коридоров, в освещенную залу, наполненную сладким воздухом, с каждой стороны окруженную темнотой и отравленными парами. Химдалл вылечил меня и обучил своему искусству, показал Звездный колодец, в глубине которого вращаются звезды. И я стал истинным Дозорных: и был принят как его сын. Долгие годы я присматривал за звездами Врага и видел медленные, тяжелые движения.
Вестон спросил:
— И ты веришь ереси, согласно которой двигающиеся звезды — это не просто разноцветные огни, но корабли, с которых в древние времена пришел Враг?
— Да, верю. И среди тех огней есть корабли, дружественные нам, в прошедшие времена посланные, как и мы сами, с Земли. Думаю, ты знаешь имена: «Конец света», «Апокалипсис», «Армагеддон» и «Рагнарек».
Вестон неловко поерзал на троне.
— Могу сказать тебе, что те капитаны предали свою команду и бежали. Это случилось, когда мой отец был еще мальчишкой. Он был действующим капитаном. Теперь я занимаю этот пост.
— По какому праву вы так себя именуете?
— По праву кровного наследования! — разъяренно вскричал Вестон.
Чуть успокоившись, он добавил:
— Ты можешь передать то, что должен, мне.
— Очень хорошо, — ответил Энвас Дозорный и пересказал все то, что сообщил, когда впервые предстал перед Вестоном. — Восьмая волна, к которой приближались столь много лет, сейчас отклонилась и направляется на столкновение с «Армагеддоном». Посему снаряды и небольшие корабли Волны должны были двенадцать лет наносить удары противнику. Бомбардировка осуществлялась и последние пару лет, то есть продлилась четырнадцать лет и затем прекратилась. Мы не должны удивляться этому; вероятно, мастера Врага сейчас знают, что к нам сели шестьдесят армий десантного отряда из дредноута «Kzalcurrang–Achai» что в переводе на наш язык означает «Жаждущий битвы». Далее я докладываю, что наши сторожевые корабли, «Месть» и «Вендетта», были уничтожены между тринадцатью и семью годами назад дозорными судами с «Tzazalkiurung», что в переводе значит «Готовый нанести масштабный урон». Этот корабль в настоящее время находится в четырех световых минутах от нашего левого борта, где и остается последние семьдесят лет, несомненно, дожидаясь, окажет ли ему поддержку «Kzalcurrang–Achai». Основная масса флота Разрушителя прошла мимо нас, не причинив никакого вреда. Мы в гуще примерно из восьмидесяти дредноутов и четырех подвижных планет. Их главные суда сейчас в четырех световых минутах и не предпринимают никаких попыток обойти нас или отдалиться. Астероиды от взорванной планеты под названием «Шторм войны» окружают нас со всех сторон и, возможно, скрывают от основных сил Врага и главных кораблей, которые не замечают нас и двигаются к «Армагеддону» и «Концу света». «Апокалипсиса» не видно вот уже тридцать лет. «Рагнарек» сокрыт ярким светом; либо он маневрирует, либо отступил.
Голос капитана сочился сарказмом.
— И ты веришь во все это? Что судьба нашего мира зависит от движения маленьких цветных огоньков?
— Я должен доложить еще кое о чем. Дозорный корабль «Гермес Трисмегист» с «Концом света» зашел на орбиту вражеской планеты под названием «Угроза разрушения». Он движется без огней и не будет замечен Врагом. Орбита выведет «Гермеса Трисмегиста» на нас прежде, чем закончится десятилетие. Это спасательный корабль. Когда придут офицеры с «Гермеса», энергия и свет будут восстановлены во всех отсеках, раненые и отравленные излечатся при помощи их знаний; и те, кто не сохранил веру, будут казнены. Если вы ослушались, то предстанете перед Военным судом.
Капитан фыркнул.
— Когда я был ребенком, няня пугала меня байками о Военном суде и Судном дне, который наступит, когда люди с Земли поднимутся с Небес под ногами. Но ты не проживешь настолько долго, чтобы выяснить, правдивы ли эти сказки. Если только медицина землян не умеет воскрешать мертвых.
Дозорный спокойно ответил:
— Я жил рядом с радиацией внешнего корпуса. Я болен. И знаю, что моя смерть не за горами. Иначе захотел бы я нести проклятое Кольцо?
Вестон вытащил висевшую на шее цепочку. Из–под изукрашенного мундира выскользнуло Кольцо. Оно было золотым, покрытым изящными схемами и украшенным серым камнем. В центре камня сиял странный свет, показывавший, что сила кольца еще не иссякла.