Другим уязвимым местом является кокпит пилота. Попадание в него вызывает повреждения, которые сразу сказываются на боеспособности машины. Это может быть выведение из строя органов управления, системы жизнеобеспечения, ранение или даже смерть самого пилота. Однако надо помнить, что кокпит и «голова» робота – не всегда одно и то же. И попасть в него не так-то просто, вероятность составляет, по данным статистики, не более трех процентов.
Еще одной слабостью конструкции некоторых роботов, особенно легкого и среднего классов, является концентрация всего или большей части вооружения в верхних конечностях. Повреждение всего одной руки у «Сапсана», «Грифа» или «Стилета» сразу лишает их большей части огневой мощи.
Еще одним слабым местом некоторых шагающих машин является слабое бронирование нижних конечностей.
Для роботов, использующих орудия и ракеты, большую опасность представляет поражение в боковые части корпуса – полуторсы, в которых сложен боекомплект. Поэтому все они имеют систему сброса боеприпасов. Поэтому, если вы увидели, что робот стал сбрасывать на землю какие-то предметы, (что на сленге пилотов называется «срать кирпичами»), то это указывает либо на уничтожение брони на одном из полуторсов, либо на выход из строя оружия – пушки или пусковой установки.
Разберем более подробно существующие типы боевых шагающих машин, их модификации, вооружения и, разумеется, их уязвимые места…
Мудрец задумчиво смотрел на диск, лежащий перед ним, ему хотелось совершить нечто непотребное, скажем, напиться. Во что он вляпался со своим любопытством? Будь оно проклято…
На Мире Наемников, где он сейчас пребывал, обнаружились несколько бойцов и техников из «501-го легиона», и Мудрец распорядился установить за ними плотное наблюдение. Немного поколебавшись, он отдал и приказ на обыск, и на незаметное изъятие некоторых материалов. Результаты поделились на две неравные части: непонятные и шокирующие. Последних оказалось больше. Те, кто обыскивал дом, ничего не поняли, но после ознакомления с добычей Мудрец дал распоряжение убрать их на всякий случай.
То, что было найдено в доме, в корне противоречило информации с Заимки.
Вставив в компьютер диск, Мудрец вывел на дисплей папку с рисунками и, резко ткнув в клавишу запускавшую слайд-шоу, угрюмо начал смотреть на картинки, с каждым кадром все больше мрачнея.
Среди командированных имперцев оказался художник-любитель, особенно не скрывавший своего увлечения. Он даже смог организовать небольшую выставку в одной из редких местных галерей. Как выяснилось в ходе обыска, наемник выставил далеко не все картины. Вот те полотна, что не попали в экспозицию, и шокировали Мудреца. Более того, они напугали его до колик. Там изображалась война. Художник, по заключению экспертов психологов, имел реальный боевой опыт. А это значило, что с высокой долей вероятности, на картинах – эпизоды реальных сражений.
Первое полотно. Разрушенный город. Повсюду – руины строений, на переднем плане – группа закованных в глухую броню фигур. Увешанные незнакомым оружием, они склонились над голографическим проектором. Между ними висит, переливаясь десятком цветов, какая-то тактическая схема. Один из людей, наплечник брони которого украшают две эмблемы – уже знакомая «шестеренка» и символ десантных частей старой Терры, – стоит, откинув забрало шлема. Его лицо неуловимо напоминает кого-то из имперцев, из числа находящихся на Мире Наемников. На втором плане виден какой-то летательный аппарат незнакомой конструкции. Рядом с ним танк. Странный танк: ходовая часть – не гусеницы и не подушка, если бы это было живое существо, то Мудрец сказал бы, что оно движется как улитка, волнообразно сокращая тело. Это ощущение читалось так сильно, что Мудрец только укрепился в выводе о типе ходовой этого танка. Он не понимал, как это реализовано, но и не обольщался в вопросе пределов своего знания.
Другая картина. Терраса с видом на простирающийся за горизонт город, сияющий в темноте ночи огнями высоких шпилей. В небе пылает мост огня, в котором легко угадывались кольца, опоясывающие планету. Та же композиция персонажей, но на этот раз они не в броне. Все в парадной форме с «шестеренкой» на левом плече, незнакомыми знаками различия и орденскими планками на мундирах.
Среди них девушка, с которой о чем-то говорит один из военных. В картину частично попала какая-то машина, стоящая на террасе. В небе тесно от разных летательных аппаратов. Это заставило Мудреца предположить, что и машина рядом с людьми тоже летающая.
Третья – изображала сцену орбитальной бомбардировки. В поле зрения несколько гигантских кораблей, орудия которых поливают поверхность планеты огнем. Ниже в атмосферу входят десятки кораблей поменьше, окруженные истребительным сопровождением. Они тоже ведут огонь по известным только им целям. Планетарная атмосфера потеряла прозрачность, но даже сквозь эту муть заметны вспышки взрывов на поверхности. На борту ближайшего гиганта хорошо читается: «Исполнитель». Также в поле зрения – четверка истребителей. Несмотря на зализанные, совершенные аэродинамические формы машин, чувствовалось, что они защищены мощной броней. Хотя откуда взялось такое ощущение, Мудрец так и не понял. Чуть ниже висит безжизненный остов огромной орбитальной крепости. Ее буквально изрешетили, местами вывернув наизнанку. Внутри лишенной обшивки секции хорошо видны сильно покореженная орудийная установка крупного калибра и пусковая тяжелых ракет.
Четвертая картина. Бой на поверхности планеты, знакомые танки, развернув башни, ведут огонь по огромным шестиногим шагающим механизмам, утыканным пушками и ракетными установками. Два танка подбиты, но и «шестиноги» тоже несут потери. С высоты падают ощетинившиеся ракетами и длинными орудийными стволами крылатые боевые машины. Вдали точно такие же машины, что прикрыли танкистов, разносят невидимые издалека цели, а на горизонте встает огненная полусфера орбитального удара. Справа от центра композиции стоит транспортер, через открытые люки которого выбираются огромные фигуры закованных в броню пехотинцев. На обоих плечах их брони закреплены пушки, причем ствол на левом плече – явно более крупного калибра. За спинами пехотинцев видны ракетные установки и дюзы прыжковых ранцев.
Пятая картина… шестая… десятая…
На многих картинах, кроме фигур людей, оказывались существа явно не антропоморфного облика. И не всегда они становились, по замыслу художника, врагами солдат Империи. Некоторые носили имперскую форму, причудливо облегающую их фантастические для обыденного восприятия тела.
Мудрец понимал, что близок к помешательству…
… В нескольких километрах от задумавшегося Мудреца Франк Спаймер примеривался к мольберту, отшучиваясь от напарника, комментирующего полет его фантазии.
– Все-таки не понимаю я тебя, Франк, – признался Дмитрий, – зачем ты еще и выдумываешь то, чего нет на самом деле? Нет, я неплохо получился в парадном мундире Империи, но почему такой антураж?
– Понимаешь, Дим, мы и так оказались как в фантастическом боевике, вот меня и прет, – флегматично ответил Франк, намечая, куда положить тень.
– Да, – признал Дмитрий, – это аргумент.
Если бы этот разговор слышал Мудрец, он бы вздохнул спокойно. Но ставить прослушку в квартире наемников не решились, опасаясь расшифровать интерес перед контрразведкой «легионеров», и аналитик остался в неведении. Это обеспечило ему немало сгоревших нервов и неделю бессонных ночей. Докладывать Господину настолько страшные факты он решился далеко не сразу…
… Ван Ло, по мере того как Мудрец докладывал, комментируя слова слайдами, покрывался холодным потом. Картина, встающая перед его взглядом, представлялась настолько ужасной, что разум отказывался в нее верить. Его разум пытался схватиться за любую зацепку, позволявшую опровергнуть сказанное его лучшим аналитиком.
Визит на Мир Наемников самого господина Ван Ло оказался как нельзя кстати. Мудрец экономил время и силы. Краткий путь информации обычно оказывается самым надежным. «Это хорошо, что Господин так привязан к своему внуку, – думал Мудрец, – что спрятал его практически на виду у всей Сферы Цивилизации… Гибель сына и невестки научила его многому».
– Ты провел экспертизу? – с тайной надеждой спросил Ван Ло. – Что сказали эксперты?
Выражение лица подчиненного убило в нем остатки надежды.
– Мой господин, эксперты заявили, что все, что изображено на картинах, в высшей степени достоверно. И ничто не противоречит логике физики или биологии. Я обратился к специалистам и попросил их оценить изображения Чужих…
– Под каким предлогом? – В голосе Ван Ло звучала тревога.
– Не волнуйтесь, господин, им было сказано, что готовятся съемки фильма о пришельцах, и от них требуется консультация на предмет научной достоверности моделей… – Мудрец сглотнул.
Увидев такую реакцию обычно непроницаемого слуги, Ван Ло почувствовал холод Бездны, в которую он по глупости заглянул. Он не считал себя впечатлительным человеком, но ощущение того, что Бездна с холодной иронией обратила внимание на жалкого человечка, имевшего наглость заглянуть в нее, казалось настолько сильным, что по коже бежали мурашки.
– Да, мой господин, – с трудом выговорил Мудрец, – биологи сказали, что если бы их не информировали, что это модели к фильму, то заключение о том, что рисовали с натуры, было бы… положительным.
Мудрец помолчал и продолжил:
– Далее – физики, просмотрев картины под той же легендой, сказали, что следы от попаданий на зданиях, машинах и живых существах, а также разрушения в городах, изображенных на картинах, оставлены, в подавляющем большинстве, энергетическим оружием. Вот одна из них.
Бой в городе на закате дня. По широченному проспекту, подсвеченному багровым заходящим солнцем, летают стрелы энергетических импульсов. В руинах и глубоких воронках прячутся фигуры закованных в броню «киборгов». Пятеро, привстав, ведут огонь длинными очередями из наплечных установок малого калибра, целясь по тому, что, вероятно, было сенсорами огневой точки, ослепляя их. Более крупная пушка сдвинута назад и укрыта щитками брони. Под прикрытием огн