– Я приказал им вести патрулирование вокруг космопорта. Пока противник делал одно и то же – отвлекал все наши силы в одну точку, после чего наносил удар по другой. Удар по космопорту «Копьями» или же налет АКИ и атмосферных машин более чем вероятен. Тем более что один истребитель Заимки все еще не показывался, и это «Акула» – как раз штурмовая машина, подходящая для такого удара.
– Одобряю. – Грегерсон такого нисколько не ожидал. – Однако над космопортом хватит одной машины. Вторую брось на помощь отступающему «Конвоиру», пока его не сбили…
– Вступил в бой с атмосферными истребителями и повредил один, – поступил доклад от «Спринтера». – Вижу «Щит-Один» и машину противника, иду на помощь.
– Сэр, ваш приказ остается в силе? – уточнил после доклада Грегерсон.
– Да, Фредерик, они легко отгонят вражеский истребитель. А нашего героя перенаправь на помощь «Пиратам». Твоя идея и его исполнение дало нам шанс выбраться из этой передряги победителями.
– Есть, сэр! – Грегерсон кивнул оператору, подтверждая приказ. – Что с погрузкой в шаттлы? – уточнил он у другого оператора и получил ответ, что через пятнадцать минут оба шаттла взлетят.
– Здесь «Удар-Два»! Реактор пошел вразнос, катапультируюсь!
Но даже при этой очередной потере герцог был прав – сильно потрепанные, но все еще боеспособные истребители сил вторжения пока еще превосходили противника и количественно, и качественно. И небо над Заимкой все еще могло достаться им. Тем более что раздался радостный доклад пилота «Носорога»:
– Увернулся от ракет! Всем внимание, эти твари не любят резких маневров. Просто резко развернитесь с зависанием – и они промажут!.. Черт! Это еще кто? – Судя по звукам, «Носорога» обстреливали из очень тяжелого пулемета. – Атакован атмосферными истребителями, уклоняюсь…
Погрузка «Сверчка» на транспортер завершилась на удивление быстро, и машина тронулась дальше по ущелью – за следующим роботом. Мины на дороге здесь присутствовали лишь в виде муляжей. Зенитчики насторожились как никогда – после столь резкой и внезапной атаки «Спринтера» можно ждать чего угодно. Тем более, судя по докладам наблюдателей, проклятый «Носорог» шел за горой и вполне мог повторить этот маневр, несмотря на то, что у него на хвосте висел «Тандерболт». Поврежденный «Енисей» уже «привели в чувство», и, несмотря на потерю хода, он был готов к возможному отражению атаки. «Буки» ожидали совсем иные цели. Смотрели в воздух и пилоты роботов. Конечно, наблюдатели комментировали действия пилотов за горой, но все происходило на очень больших скоростях. И потому по выскочившему из-за горы над завалом «Тандерболту» тут же отстрелялись, с запозданием среагировав на предупреждение. Не зенитчики, те среагировали правильно, продолжая вести скрытый за горой АКИ. А вот «Беркем» и «Гриф» «отличились». При этом подтвердив правило, что дружеский огонь – самый точный. До этого по всем истребителям противника их вооружение благополучно мазало, а вот по своему самолету несколько ракет с «Грифа» успешно попали. «Тандерболт» качнуло, и пилоту прибавилось работы по сохранению машины и своей жизни. Впрочем, он справился. Пообещав в выражениях, оцененных по достоинству даже русскими, набить морду, и не только ее, идиоту, сидящему за джойстиками «Грифа» – это в очень вольном переводе с английского, – пилот увел свою машину дальше. «Тандерболт» – аппарат крепкий, но «подарок» от робота в сочетании с ранее полученными царапинами от малых лазеров «Носорога» вынудили пилота запрашивать разрешение вернуться на базу. Его напарник уже держал курс домой, изо всех сил стараясь удержать в воздухе тяжелый (по земным меркам) штурмовик на одном двигателе.
Получив доклад о повреждениях, пилоту порекомендовали пока маневрировать в стороне от боев и ждать указаний.
Наверху шла нешуточная драка. «Спринтер» и «Пират» сил самообороны Заимки пытались справиться с тремя истребителями противника. В первой же атаке пилоты обоих «Спринтеров» подтвердили свой класс. Сперва «Спринтера» Заимки «стряхнули» с хвоста «Конвоира», уходившего к космопорту. В противном случае его как минимум повредил бы однотипный оппонент из состава сил вторжения. Оценив же ситуацию и расклад сил, пилот прекратил преследование едва тянувшего «Конвоира» и принялся за куда более опасного противника. Теперь уже «Спринтеру» сил вторжения пришлось демонстрировать чудеса верткости, к тому же выступая против врага с целыми двигателями и броней. Танцы с лазерной «светомузыкой» в небе продолжались без вмешательства извне еще минут пять, за которые все истребители успели получить еще больше повреждений, а герцогский пилот с позывным «Удар-Два» встретился с землей, не успев катапультироваться. И тут на сцене появился еще один «танцор».
– Сэр, на радаре цель. Направление юг-восток-юг. Определяется как «Акула»!
Грегерсон удовлетворенно вздохнул – хотя бы с этим он не ошибся. «Акула» появилась как раз с противоположной стороны от той точки, где находилась засада и где сейчас в ближнем бою сошлись почти все атмосферно-космические истребители.
– «Стриж-Один», займись «Акулой». Отвлеки до подхода остальных, помощь будет. «Стриж-Два», выходи из боя и иди на помощь напарнику. Остальным – по возможности выходить из боя. «Чип-Один», ваше состояние? Еще одну атаку провести сможете?
– «Стриж-Два» – есть, сэр…
– Это «Чип-Один». Могу, но не хотел бы рисковать машиной, атакуя в одиночку. ПВО там слишком плотная.
– Принято, «Чип-Один». Сближайтесь с «Ударом-Один» и «Чипом-Три» и вместе отгоните противника.
– Есть, сэр, – тяжелый «Носорог» начал набирать высоту, выполняя приказ.
– Сэр, только что сел «Щит-Один».
– Пока убрать в ангар, а после боя отправим на ремонт.
В ущелье, на контрольной точке, «Акула» и «Тандерболты» разошлись. Тяжелый атмосферно-космический истребитель поднялся повыше и дал полный газ. Его курс лежал на космопорт. Два штурмовика, наоборот, опустились как можно ниже и убавили газ, а затем и вовсе разошлись в разные стороны. Теперь вся надежда была на то, что истребители, патрулирующие космопорт, посчитают «Акулу» более важной целью. Против здешних самолетов, при всем мастерстве пилотов, «Тандерболт» не тянул. Поэтому штурмовики действовали по древнему военному принципу – «Нормальные герои всегда идут в обход».
Пока расчет оставался верен, оба «Пирата» при виде «Акулы» тут же забыли о патрулировании и затеяли воздушную карусель, нападая на неповоротливого противника и откусывая своими атаками кусочки брони. «Акула» держалась, периодически огрызаясь огнем. Воздушный бой шел на приличной высоте, и вражеские истребители отрывались от преследования простым пикированием. И тяжелая «Акула» была вынуждена уходить на высоту – внизу ее с нетерпением ждали комендоры с «Единств» и «Гепардов». Равновесие в этом бою колебалось, но постепенно смещалось в пользу авиации герцога. Начал сказываться расклад два против одного при преимуществе в маневре. Пока «Акулу» спасали толстая шкура и относительно слабое вооружение противников. Так продолжалось до тех пор, пока кто-то из пилотов не засек заходящий на космопорт «Тандерболт».
Пилот «Тандерболта» молился. Он понимал, что шансов у него с напарником не просто мало, их нет совсем. Но он согласился лететь. Психологи хорошо поработали, все в земном контингенте были немного того… в хорошем смысле этого слова. Как выразился однажды Итиро Судзуки – в них чувствовался дух самураев. Чуть-чуть, но он присутствовал. И сейчас пилот готовился выполнить самоубийственный приказ.
Он не чувствовал ни злости, ни обиды. Лишь предвкушение и спокойствие. Они ощущались как главное. А молитва… что молитва? Она лишней не бывает. Пока есть время, почему бы и не помолиться? Потом может не хватить времени. Да и успокаивает она, и собраться помогает. Пилот вырос на Среднем Западе США, в семье настоящих белых англо-саксонских протестантов, хоть был не слишком религиозен и предпочитал полагаться на себя и свои силы и возможности, нежели на бога. Родители выражали недовольство таким циничным рационализмом и пытались, как могли, привить сыну свой взгляд на жизнь. Безуспешно. Ну, а следствием таких подходов к воспитанию стали весьма натянутые отношения между родителями и сыном. Особенно они обострились к моменту поступления в колледж, дело чуть не дошло до демонстративного хлопанья дверью. Положение спас, как это ни странно, пастор из этого самого колледжа. Удивительно, как ему вообще дали сан? Именно он научил его, как использовать молитвы в качестве своеобразной мантры. Просто каждая молитва заранее «заряжается» в подсознании определенным образом, и при прочтении просто срабатывает своеобразная программа, заложенная заранее. Какая-то молитва успокаивает и проясняет разум, другая – заряжает тело бодростью и энергией, какая-то позволяет погрузить сознание в состояние отрешенности… Освоив эту премудрость, он сразу получил несколько плюсов: помирился с семьей, совсем по-другому взглянул на религию и получил неплохой козырь на будущее. Правда, его сокурсники сначала по колледжу, а затем и по училищу стали смотреть на него немного искоса. Если человек молится утром и вечером, то это нормально. Курсант, молящийся прямо перед экзаменом, выглядит, в принципе, тоже естественно. Но курсант, который бежит кросс на десять миль и при этом постоянно шепчет молитву, выглядит несколько странновато, не находите? Причем во всех случаях молитвы разные, что совсем уж непонятно.
Вот и сейчас он молился. Разум привычно очищался от посторонних мыслей, тело привычно реагировало и готовилось к бою. Глаза еще раз пробежались по панели вооружения. Пушка, «Маверики», «Сайдвиндеры» и «Гидры». Шесть подвесок. Остальные пусты, лишний вес ухудшал маневренность. Да и не нужно ничего больше, дай бог это отстрелять.
Два сигнала поступили почти одновременно. Первый сообщал, что он выше