– Да, вижу. Мне туда?
– Именно. Твоя задача – давать нам полную информацию по противнику – кто, куда, когда. Можешь не стрелять, но сделай так, чтобы ни один спиногрыз незамеченным к нам не подошел. И следи за колонной. Как только последняя машина скроется, дашь сигнал. Все ясно?
– Так точно!
– Выполнять!
Так, остались всего пять роботов: его «Беркем», «Гриф» Сэм, «Рапира» Сиверса, «Сапсан» Леи и «Баллиста» Савенкова. И единственное, на чем можно строить бой, – это две земные «Кувалды». В открытом «правильном» бою их сметут концентрированным огнем, никакое преимущество в дальности и мощности выстрела не поможет. В идеале стоит сделать так, чтобы вражеские роботы подходили по одному.
– Сиверс!
– Да, сэр!
– Как со снарядами?
– Половина комплекта, сэр!
Вэнс скривился. Пять очередей. Всего лишь. Потом «Рапира» превратится в инвалида, лишившись почти половины вооружения. А из-за недостаточного количества радиаторов на этом роботе вообще можно поставить крест – после двух подряд залпов из больших лазеров он превратиться в кипящий чайник, а после трех – перегрев и выключение. Черт! Ладно, будем работать с тем, что есть. Настоящий мастер – это тот, кто сможет из любого дерьма сделать настоящую конфетку. А себя Вэнс не без оснований считал таковым. И инструкторы полигона в забытом богом уголке Вселенной, гонявшие по нему почти пятнадцать лет назад новичка-курсанта, могли бы полностью с этим согласиться.
«Постараемся же оправдать их надежды».
Через пару минут все роботы заняли свои места. Сам Вэнс засел на обратном скате последнего холма, среди валунов. Над макушкой торчал только торс.
Рельеф местности обеспечивал отличный обзор, а в случае ракетного обстрела – хорошие шансы уцелеть. Часть ракет примут на себя камни, точность на большой дальности не особо велика, а «Беркем» из-за сильно уменьшенного силуэта стал трудной мишенью. В зарослях у подножия холма устроились «Баллиста» и «Гриф», держа под прицелом дорогу. Увидеть их можно было, только чуть выйдя из-за третьего холма, и при этом противник оказывался на нужной дистанции для ракет «Грифа» и снарядов обеих «Кувалд». А пройдя чуть вперед, агрессор подставлялся под залп «Беркема». «Рапиру» Сиверса Вэнс поставил правее – подальше от дороги. Его задачей стало слежение за воздухом и отстрел особо ретивых роботов, которые захотят сунуться пообщаться поближе. Скажем, попытаются обойти холмы с другой стороны или полезут на вершину холма. А «Сапсан» Леи устроился среди полудюжины кедров, расположенных между третьим и вторым холмами – с той же задачей отстреливать «шустрых Гонзалесов и придурков-камикадзе». Вэнс строил свой расчет на том, что несколько роботов противника получат сильные повреждения в течение очень небольшого промежутка времени, и это сильно охладит пыл наступающих. Выстрел «Кувалды» вполне мог оторвать конечность или посадить «на задницу» среднего робота и снести почти всю броню тяжелого. А залп двух таких пушек гарантированно уничтожал шагающую машину любого класса с первого раза.
– Напоминаю всем! Наша задача – не стоять насмерть и не вырезать преследователей до последнего пилота. Наша задача – задержать противника примерно на четверть часа и максимально сохранить свои машины. После – отойти к тоннелю и аккуратно войти в него. И все! Так что не геройствуйте.
– Это Кот! Вижу сигналы вражеских роботов. Всего восемь отметок, четыре средних и четыре тяжелых. Время до контакта – две минуты.
За то время, которое понадобилось «Баллисте», чтобы занять предписанную позицию, Савенков успел очень образно охарактеризовать привычки, родственные связи и сексуальные пристрастия многих людей, большинство из которых относились к руководителям военно-промышленного комплекса Советского Союза и Соединенных Штатов. Причем все они просто попали под горячую руку. Ну не смогли одни вовремя доделать универсальную зенитно-противотанковую ракету малой дальности, а другие – транспортно-заряжающую машину для робота. Впрочем, ее и не могли доделать – требование «проходимость в горной местности на уровне обслуживаемой машины» начисто исключало возможность применения любого шасси, кроме шагающего, а пятнадцатитонная шестиногая платформа еще даже на полигоне не бегала. Предложение о гусеничной машине обслуживания не отклонили, но разрабатывали ее спустя рукава – слишком большие надежды возлагались на новые универсальные ракеты, обещанные американцами. Увы, где те ракеты, а где мы. Даже почти готовый вариант с ракетами «Шторм» корабельного базирования брать не стали – сказалась вечная распря между моряками и сухопутчиками. Кто оказался прав, а кто нет в той склоке, сейчас разбирались специалисты «Конторы Глубокого Бурения», но кому с этого легче? Злился он и на себя, хотя тоже зря – да, отстрелять последние ракеты по «Гепарду» представлялось решением спорным, но грохнулся тот весьма красиво и вряд ли поддержит погоню огнем. Атака истребителей – событие скорее гипотетическое, а торчать позади всех можно как с ракетами, так ибез оных.
… Офицер, отвечавший за ближнее прикрытие тоннеля, тоже витиевато и многоэтажно характеризовал многих людей, только его «характеристики» относились к командованию, как к своему собственному, так и противника.
Ситуация вырисовывалась совсем не радужная: обе группы прикрытия оказались чуть в стороне от ударной группы противника, и сейчас между уходящей колонной и почти десятком злых вражеских «шагастиков» оставались только пять роботов «Легиона». Шансы победить в этой схватке у «пятьсот первых» мизерные – противник слишком силен. Их не спасут ни пушки, ни выучка пилотов – просто они не успеют поразить все цели до того, как противник нанесет им повреждения, несовместимые с жизнью.
С другой стороны – у него есть три танка и самоходка, которые могут сказать веское слово в предстоящем бою. Четыре пушечных ствола – это аргумент, который начисто отобьет охоту наступать кому угодно, но тогда ему придется оголить свой участок, оставив пехоту без поддержки бронетехники, и если последует атака с этого направления, то пехотинцы могут и не выдержать, хотя…
Офицер глубоко задумался, прикидывая время, необходимое для переброски танков туда и обратно. Получалось, что он вполне может помочь своим и вернуться на место, если потребуется. Получалось, да, но на пределе – малейшая неучтенная случайность, и все, пишите письма мелким почерком. Рискованно… а стоять на месте – самоубийственно, так что…
– «Голем», здесь «Панцирь», как слышите? Прием.
Вэнс не строил иллюзий. Если у нападающих толковый командир со стальными яйцами, то его отряду крышка. Сам он еще имел шансы спастись, но вот остальные, скорее всего, нет.
– Это Кот! Они знают, где мы! Сейчас роботы герцога концентрируются за дальней рощей и третьим холмом!
– Кто где?
– За холмом стоят «Даос» и «Стрелок», за рощей – «Беркем», «Громовержец», «Ирбис» и «Легавая». На подходе «Орлан» и «Лесник».
Из-за холма вылетели два десятка тяжелых ракет и устремились к «Беркему». Неведомый пилот прицелился довольно точно, но на стороне Вэнса сыграла тщательно выбранная позиция – в воздух полетели грунт и щепки, но робот остался невредимым.
– Это кто?
– «Даос». Тебя видят и наводят из рощи.
– Пускай.
Пусть тратят ракеты и время, нам это только на руку. Повторного залпа не последовало – командир нападающих тоже оценил эффект от атаки и сделал соответствующий выводы. На поле боя опять опустилась тишина.
– Внимание, они выходят!
Из рощи вышли два робота – «Беркем» и «Ирбис» и тут же открыли огонь. Одновременно из рощи потянулись две линии трассеров – кто-то невидимый открыл огонь из автоматической пушки. Сразу ясно – «Лесник» вышел на позицию, а дистанция как раз подходит для его малокалиберных орудий. Из-за холма опять вылетели ракеты – очередной привет от «Даоса». Все роботы выбрали в качестве мишени «Баллисту» Савенкова. Стоящего рядом с ним робота Сэм они или не видели, или проигнорировали. Позиция «Баллисты» скрылась в огне взрывов. От попаданий вспыхнул кустарник и несколько деревьев. Вэнс воспользовался ситуацией и взял на прицел вражеский «Беркем». Стрелял он в практически полигонных условиях и не промахнулся. «Кувалда» сказала свое веское и громкое слово, и Вэнс с удовольствием увидел, как дернулся «Беркем» и как от его правой руки полетели куски брони. Одновременно с ним отстрелялась и Сэм. Она выбрала в качестве мишени «Ирбиса», но ее выстрел прошел мимо.
– Третий, как ты?
– Вот урод! Первый, попал только «Лесник», оцарапал мне правый бок, остальные промахнулись.
– Третий, огонь по готовности, выбивай тяжелые машины.
– Понял!
«Беркем» и «Ирбис» синхронно сделали шаг вперед и снова открыли огонь. Опять из леса потянулись трассеры. Снова залпы ракет, но полетели они уже и из-за холма, и из-за рощи. И было их много. Слишком много. И опять большая часть всего этого предназначалась Савенкову. Но не все. Прицелившийся в «Беркем» Вэнс услышал писк системы предупреждения о нападении. Через секунду вокруг его позиции стали рваться ракеты. Перед ним встала стена взлетевшего грунта, по броне застучали камни и куски деревьев. Снаряд, вылетевший из ствола «Кувалды», вонзился землю в нескольких шагах от вражеского «Беркема», не причинив ему никакого вреда.
– Кот, кто это был и откуда?
– Это «Стрелок» из-за холма! Кстати, он движется вперед и скоро выйдет на дорогу!
Савенков был хорошим пилотом, что бы там ни говорили и ни думали инструкторы на его родной планете. Сразу после первой атаки он сделал несколько шагов в сторону, и повторный залп, кем-то скорректированный, пришелся по пустому месту. Все, чего добились атакующие, – это срубили и покрошили в щепу несколько деревьев и кустов. А вот ответный огонь Савенкова и Сэм оказался более точным. Сэм накрыла ракетами «Ирбиса», сорвав большую часть брони с левой ноги, а вот выстрел Савенкова пришелся в ту же правую конечность «Беркема», что и выстрел Вэнса несколькими секундами ранее.