Было видно, что пилота мучает любопытство, раз уж он дожидался бортоператора и не ложился спать.
— Герой жив и даже не ранен, — с наигранной бодростью ответил Мартин. — Входи, чего стоишь?
Рой с готовностью проскользнул в узкую каюту оператора, которая размерами уступала даже рубке управления их модуля орбитальной поддержки. Но всё же это была отдельная каюта, полагающаяся каждому, кто работал на орбите, не то что многоместные номера террастроителей, работающих на поверхности.
Если Рой обустроил своё жильё с присущим ему практицизмом, сохранив как можно больше свободного места, то каюта Мартина напоминала мелкую ремонтную мастерскую. Он был влюблён в технику. Когда у кого-нибудь из орбитальщиков выходил из строя портативный компьютер или игровая приставка, или видеорекордер, то им не приходилось ломать голову над тем, где это всё можно починить. В результате Мартин постоянно был обеспечен добровольно взваленной на себя работой, а взамен обретал множество людей, всегда готовых на ответную помощь.
До прихода Роя Мартин размышлял над тем, что ему удалось услышать в диспетчерской. Ведь и раньше ему удавалось узнать то, что никак не предназначалось для ушей персонала «Аллегана». Но он всегда знал, что делать с полученной информацией. А вот сейчас случай оказался настолько особым, а новость настолько невероятной, что Март едва ли не физически ощутил, как гнетут, давят тяжким грузом эти знания.
Вначале он думал предупредить всех знакомых ему пилотов, операторов и прочих специалистов. При этом Мартин мог быть абсолютно уверен, что к моменту посадки на «Аллегане» останется мало таких, кто не будет извещён о грядущем событии. Потому что у знакомых Мартина имелись свои знакомые, у тех, в свою очередь, ещё знакомые, у тех свои, и дальше, по цепочке. Такие известия распространяются со скоростью звука, куда там листопаду!
Но затем Мартин вспомнил предупреждения офицеров ВКС. Тогда ещё их слова о неизбежной панике и возможном слепом бунте показались убедительными. Как можно оставаться спокойным, когда знаешь, что живёшь последние часы? Как поведут себя рабочие? Особенно те, что сутками не вылезают из глубоких шахт, подготавливая нижний уровень обеспечения коммуникаций. Как поведут себя уставшие, злые, как черти, служащие, которым осталось меньше месяца до окончания контракта? Ведь пять тысяч террастроителей, несмотря на кажущуюся организованность, — настоящая пороховая бочка. Достаточно нескольких паникёров, чтобы бочка взорвалась. И тогда весь персонал станет неуправляемой толпой. Что последует за этим? Да что угодно! Поэтому Мартин не спешил делиться откровениями. Ну, а Рой — совсем другое дело. В конце концов, совместная работа на одном корабле-модуле сделала их друзьями.
— Давай, рассказывай! — торопил Рой, освобождая себе место между встроенным шкафом, в котором хранилась запасная форменная одежда, и небольшим столиком, заваленным какими-то микрочипами, схемами, шлейфами проводки.
— Рой… — неуверенно начал Мартин, не зная, как преподнести другу новость.
— Ну, давай, не жадничай! Чего ты заикаешься?
— Рой… — Мартин предпринял вторую попытку. — Завтра… То есть сегодня уже… Ну, вместо юбилея, как я и думал, будет кое-что другое…
— Не тяни, Март! Юбилей — не юбилей, какая разница? Плевать на шишку-хаймена! Что будет-то? Или праздник вообще отменяется?
— Нет, но…
— Ага! Всё-таки обещанное дармовое угощение и три дня, свободные от работ, остаются! Так не всё ли равно — из-за чего?
«Нет! — захотелось крикнуть Мартину. — Не всё равно! И вместо юбилея мы окажемся на собственных похоронах!»
Он почти сделал это, преодолев сомнения и уже размыкая губы, чтобы вытолкнуть роковые несколько слов, но ему помешали.
— Клик-клик! — прозвучал тонер над дверью каюты.
— Ты ждёшь гостей? — удивился пилот. — В такое время? Половина второго по-корабельному!
— Никого я не жду! — Мартина посетило какое-то беспокойство. — Рой, когда ты шёл ко мне, за тобой точно никто не увязался? И вообще, возле лифтов ведь…
— Никого возле лифта не было… А! Ты про драку? Там, говорят, Гризли с дружками кому-то начистили физиономии… Нет, никто за мной не шёл, а что?
— Клик-клик! — снова дал о себе знать тонер.
— Вот ведь какие настырные! — заявил Рой и потянулся к сенсору замка.
— Подожди, Рой!
Но было уже поздно. Дверь распахнулась, и Мартин с Роем увидели недовольно нахмуренное лицо служащего СВБ.
— Оператор модуля «Хулиган»? — сверяясь со списком в электронном планшете, так же хмуро спросил эсвебеушник.
«Ну, всё, — мелькнуло у Мартина в голове, — Руперт, идиот, всё-таки проболтался!»
— А в чём, собственно, дело? — чуть повысил голос Рой.
— Не знаю. Общий сбор экипажей орбитальных служб. Ни вам, ни нам выспаться не дают. Так вы…
— Оператор «Хулигана», — подтвердил Мартин.
— Вот и отлично. А это… — Охранник показал пальцем на Роя.
— Пилот модуля «Хулиган», — представился тот, касаясь жетона на комбинезоне.
— Просто замечательно! Не нужно бегать на другую палубу! — удовлетворенно проговорил эсвебеушник, вычеркивая пальцем с экрана планшета сразу две строки. — Значит, так. Общий сбор у ремонтного ангара, я вам не нянька, так что сами дотопаете, ага?
— А почему нельзя было вызвать по коммуникатору? — спросил Март, которого уже отпустило напряжение, едва он услышал, что никто не собирается немедленно хватать за руки и куда-то тащить для неприятных разговоров.
— Потому что коммуникаторы отключены, неужели непонятно?
Ну, вот, подумал Мартин, ещё один человек на своём месте! Удивительная исполнительность. Отключены коммуникаторы, нужно изображать посыльного. А почему отключены? Что за общий сбор? Ему наплевать. Он сделает, лишь бы кто-то скомандовал — что именно?
— С чем же это связано? — всё-таки не удержался оператор, чтобы исключить последние сомнения в том, что вызов может быть связан с недавним вторжением в «чёрный ящик».
Но охранник кинул такой взгляд, словно Мартин спрашивал о смысле существования Вселенной, и коротко повторил:
— Общий сбор у ремонтного ангара.
После чего развернулся и ушёл.
— Уже начинается… — проронил Мартин.
— Что начинается? Что за день, кругом одни загадки! Не будь, как этот… — И Рой очень похоже изобразил унылое, недовольное лицо охранника.
— Пошли, там расскажут.
— Но… Ты узнал? Ты что-то ведь узнал, Март?
— Нет. Пока ничего.
Мартин принял решение сообщить Рою обо всём, что стало ему известно, но только чуть позже, после вот этого неожиданного сбора.
Они шли притихшим коридором, в котором лишь кое-где с шипением открывались двери, выпуская из кают таких же недоумевающих, как Рой и как Мартин, пилотов и операторов орбитальной службы. У лифта их остановили четверо охранников, проверив жетоны. Давно такого никто не мог припомнить, чтобы СВБ ввела контроль за передвижением на «Аллегане». Пока шла проверка, орбитальщики переговаривались приглушенными голосами, кое-кто чертыхался, кое-кто выстраивал версии. И только Мартин знал, с чем связан этот неожиданный вызов. Но при этом старался так же, как и все, выражать недоумение и кидать искоса взгляды на двух эсвебеушников — сопровождающих. Внутри Мартина сейчас жила только одна мысль: скоро всё разрешится само собой…
По пути лифт останавливался несколько раз, подбирая всё новых и новых пилотов. Наконец створки лифта скользнули в стороны последний раз. Они вышли на служебную палубу: восемь экипажей модулей поддержки, шесть пилотов вспомогательных миниджетов и полётный состав исследовательских кораблей георазведки. Здесь, в этом коридоре, не было кают. Две или три двери вели в технические помещения, откуда проводился контроль за состоянием техники в ремонтном ангаре.
Мартин с Роем бывали на этой палубе всего лишь два раза, когда отказала противометеоритная защита «Хулигана» и модуль получил повреждения рулевых сопел. Вообще, из орбитальщиков мало кто бывал здесь часто. Рабочие старты проводились с другой, полётной, палубы, которая находилась в другой секции «Аллегана». Поэтому для них всё выглядело странным вдвойне — ночной сбор, непривычное место, тишина, в которой лишь гулко отдаются шаги, освещение, управляемое детектором массы, включающееся при приближении и выключающееся за спиной. Ни одного техника не встретилось им по пути. Казалось, секция ремонтного ангара вымерла.
Но вот, ближе к концу коридора обнажился большой обзорный экран-иллюминатор. И впереди идущие остановились рядом с ним, что-то увидев, сразу же начав переговариваться громче обычного. Когда Мартин с Роем подошли к экрану, то обнаружили, что отсюда видна противоположная часть станции с причальными обоймами. Там, возле причалов, где сейчас находились миниджеты и орбитальные модули, что-то происходило. Метались сердитые лучи прожекторов, выхватывая едва различимые из-за приличного расстояния корпуса звездолётов, и суетились ловкие суставчатые лапы причальных автоматов-манипуляторов. Было ясно одно — их корабли подготавливали к какой-то работе.
До конца коридора оставалось метров двадцать, дальше он заканчивался шлюзом, ведущим в ремонтный ангар. Когда орбитальщики вошли, то недоуменно завертели головами, даже Мартин невольно повторил этот жест, потому что в полумраке ангара абсолютно никого не было.
Включился широкий видеоэкран, на котором появилось изображение командного мостика «Аллегана».
— Прошу прощенья, парни, — обратился к ним с экрана командор станции, — за то, что пришлось собрать вас посреди ночи, да ещё заставить тащиться в ремонтный ангар. Но у меня для вас есть кое-какая приватная информация…
Мартин затаил дыхание. Неужели, думал он, сейчас командор сообщит о приближении инопланетного флота и о предстоящей бойне? Он не угадал и услышал совсем другое.
— Как вы знаете, завтра, то есть уже сегодня, для нас на Меггидо начнётся праздник. Я удивлён не меньше вашего, никогда в жизни ни о чём подобном не слыхал, как и вы, но… Не отказываться же нам от такого красивого жеста, верно?