Зарычав, Павлов вскинул кулак, размахнулся, целя в кровавое пятнышко на блестящей стене… Замер. Опустил руку.
Ты не такой. Федоров. Рим. Зоя. Инга. Архипов. Левченко, Семенов, Карпов. Вазген, Януш, Феликс, Джонни, Эрнест, Ажар… и сотни людей на этом корабле. Не такие, как Чагин. Мы. Мы не такие, как он. Нас больше. Мы – новые люди, мы – новые технологии. И в то же время – старые, древние, наследующие самые старые принципы предков. Одна смерть ради блага других – да. Это было всегда. И будет. Чем мы все отличаемся от Чагина? О, есть великое отличие между нами. Можно отдать свою жизнь ради жизни других. Ты можешь пожертвовать своей жизнью. Но забрать чужую? Нет. Ты не можешь решать за других. Не должен.
Павлов встал на колени, выпрямился во весь рост. Одернул мятый комбез. Облизнул окровавленные костяшки кулака. Он стал спокоен и собран – как никогда еще в жизни. Все сложное оказалось очень простым.
– Я – пилот, – громко сказал Павлов. – Начальник летной группы аварийно-спасательного отряда. Моя задача – спасать людей.
Вот и спасай – пришло неслышимое эхо из черного колодца под ногами. Но у меня нет катера. Как пилот будет спасать людей без корабля? У тебя есть целый «Ефремов». Думай о нем как о большом катере. Используй его. Но как? Так, как ты делал всегда. Быстро, решительно, наперекор всем приказам и правилам, вопреки логике и мизерным шансам на успех. Ты же пилот. Придумай план за пять секунд.
Павлов поднял руку, пятерней разгладил волосы, провел по щеке, проверяя отросшую щетину. Досчитал про себя до пяти. Потом решительно вытянул руку и коснулся планшета, активируя подключение к замку на дверях рубки. Теперь ему нужен второй, тот, что выходит в коридор. Используй все, до чего можешь дотянуться, и не жалей о том, чего у тебя нет.
Замок и его терминал со стороны коридора были отключены, капитан не забыл их выключить после разговора, чтобы замок не превратился в подслушивающее устройство. Но Николаю это не мешало – он управлял системой изнутри. Активировав связь, пилот подключился к камере. Так. Похоже, ребята зря времени не теряли. Открыта дверь технического помещения, расположенного в паре шагов от раздвижных дверей рубки. Техники в серых комбезах что-то из нее выносят. Не разглядеть что, какие-то черные рулоны. Чуть в стороне группа людей, человек пять, что-то обсуждают. Никого знакомых не видно. Это плохо. Поговорить бы с капитаном. Но для этого нужно привлечь внимание. Но как? Это не телефон с сигналом вызова. Хотя…
Шмыгнув носом, Павлов забрался в настройки замка. Раз есть чувствительность микрофона, то… Ага. Вот и громкость динамиков. Разумеется, стоит по умолчанию на среднем значении. Попробуем увеличить…
– Внимание, – сказал Николай и тут же добавил, громче: – Внимание! Говорит начальник летного отряда Павлов.
Первым его призыв услышал техник у открытой двери. Вскинув вихрастую голову, он недобро нахмурился, ухватил за рукав своего соседа и показал на терминал замка. Тот кивнул и нырнул в открытую дверь.
– Вызываю капитана, – продолжал Павлов. – Начальник летного отряда вызывает капитана Данилова.
Из открытой двери выглянул Архипов. Все такой же огромный, с заметно поредевшим чубом, сменивший синий комбез команды на серый костюм техника. Вскинув лобастую голову, он взглянул на дверь, прислушался.
– Валерий Леонидович, – обрадовался Павлов. – Подойдите к терминалу!
Архипов прищурился, быстро оглянулся по сторонам, вскинул руку, остановив техника, собравшегося нырнуть обратно в комнату. И только потом двинулся к дверям рубки. Пружинистым уверенным шагом, двигаясь легко и изящно, как борец перед схваткой.
– Павлов? – пророкотал Архипов, приблизившись к терминалу. – Ты в рубке?
– Нет, – быстро ответил Николай. – Я в технических коридорах, прямо под рубкой.
Архипов быстро оглянулся, окинул взглядом коридор и техников, прислушивающихся к разговору. Потом наклонился к терминалу, заглянул прямо в камеру.
– Громкость уменьши, – прошипел он. – Быстро. До минимума. Ну.
Спохватившись, Николай провел пальцем по экрану, уменьшая громкость внешних динамиков замка.
– Так лучше? – тихо спросил он.
Наклонившись к самому замку, Архипов хрустнул пальцами.
– Сойдет, – выдохнул он, и его огромное белое лицо закрыло обзор камере. – Как ты туда попал?
Николай, торопясь и глотая слова, описал свои приключения. Как его заперли в зале тренажеров, как он выбрался и как попытался установить контроль над замками.
– Значит, контроля у тебя нет, – задумчиво протянул Архипов.
– Все закрыто, – с сожалением выдохнул Николай. – Доступен только этот замок. И то, только для связи. Этот канал не заблокирован, видимо оставили для переговоров.
– Что ты знаешь о происходящем? – быстро спросил Архипов.
– Я слышал разговор капитана с Чагиным, – медленно произнес Павлов. – Это все, что мне известно.
– Так, – резко произнес Архипов и ухватился огромной ладонью за чисто выбритый подбородок. – И что думаешь делать?
– Делать? – раздраженно переспросил Николай. – Анекдот могу рассказать.
– Павлов!
– Я могу вести наблюдение за внутренним помещением рубки, – мрачно сказал пилот. – Сейчас обзор камеры закрывает ученый с буром, но иногда он отходит, и мне видно, что происходит внутри.
– Что там сейчас происходит? – жадно спросил Архипов.
Николай бросил взгляд на вторую половину экрана, куда был выведен сигнал с камеры внутреннего замка.
– Ученый стоит у камеры. В глубине зала мне видны капсулы прыжковых пилотов. За ними стоят двое, но мне не видно, кто. Чагина не видно. Вдалеке пульт контроля, но камера плохо… Да. За пультом еще двое. Они работают.
– Можешь кого-нибудь опознать?
– Пока нет. Обзор плохой.
– Ладно, – Архипов нахмурился, оттолкнулся от стены, оглянулся на распахнутую дверь за спиной. – Вот что. Оставайся на связи. Веди наблюдение. Просматривай рубку. Если есть возможность – записывай. Понятно?
– Понятно. Валерий Леонидович!
– Что?
– Попросите кого-нибудь из техников посмотреть замок. Мне кажется, к нему можно подключиться снаружи по служебному гнезду и вывести аудиосигнал с динамиков на другое устройство. Например, на ваш коммуникатор. Или капитана. Будет нормальная связь.
– Техники, – Архипов снова обернулся, хмуря кустистые брови. – Вот что, Павлов. Говорить будешь только со мной. Или с капитаном. Или с Алиевым. Больше ни с кем не разговаривай, это приказ. Понимаешь?
– Так точно, – мрачно отозвался пилот, припоминая последние слова Чагина. – Все понял. Но вы передайте капитану…
– Что? – раздраженно отозвался Архипов.
– Что я готов выполнить любой его приказ, – медленно произнес Павлов.
– Приказ, – хмыкнул человек-гора. – Приказов у нас сейчас избыток. Перепроизводство приказов у нас. А нам идеи нужны. И быстро. Так ты говоришь, пункт технического обслуживания где-то под рубкой? Надо бы поднять документацию. Посмотреть, что за пункт такой, чем там можно управлять. Какие возможности…
Забыв про пилота, Архипов уставился в стену перед собой, видимо обдумывая очередной план.
– Валерий…
– Да, – раздраженно откликнулся тот. – Все, проехали. Веди наблюдение, не отвлекайся и сиди тихо, как мышь за веником. Капитану я все передам. Конец связи.
Резко повернувшись, Архипов вразвалочку пошел прочь от дверей, покачиваясь на ходу. Его огромная спина горбилась, плечи опустились, голова поникла. Казалось, он сражен весьма неприятным известием. Вот хитрец.
Павлов откинулся назад, уперся лопатками в стену. Вытянул затекшую ногу. Ладно. Значит, теперь он – глаза и уши команды. В работе пилота бывает и такое – тактическая разведка. Когда прешь сквозь пустой сектор, держишь глаза и уши открытыми, пытаясь собрать как можно больше информации о…
Спохватившись, Николай расправил планшет. Пощелкал пальцами. Так. В левой части будет вид с камеры внутри рубки. Сделаем его побольше. Справа – коридор. За нашими тоже присматривать нужно. Но не так тщательно. И микрофон можно отключить. Все внимание переключить на рубку.
Павлов уставился на экран, на котором красовалось белое плечо ученого, перехваченное черным ремнем переносного бура, и застыл. Он приступил к наблюдению.
Время тянулось невыносимо медленно. Когда, по ощущениям Николая, прошло полчаса, он глянул на часы. Десять минут. Всего десять. Раньше он так никогда не ошибался со временем. Ладно, спишем на стрессовую ситуацию.
Павлов печально улыбнулся. Ситуация паршивая, но до пробоины в борте ей далеко. Даже до отказа одного из двигателей не дотягивает. И в самом деле, чего он так разволновался? Все под контролем. Люди работают. Данилов – опытный капитан, он найдет выход. Остановит это безумие. Рядом с ним надежные люди – Архипов, Алиев. Где-то есть отдельно команда старпома. Они успеют. Они спасут. Они.
Николая заворочался, чувствуя, как под комбезом зачесалась лопатка. Они. Не я. Собственная беспомощность невероятно раздражает. Хочется броситься вперед, все сломать, всех спасти. Причинить добро, как говаривал декан кафедры пилотирования. И, помнится, он еще советовал крепко подумать в такой момент – а стоит ли?
Павлов был уверен – стоит. Если бы у него была возможность, он бы немедленно прекратил это противостояние. Чагина – под суд. Помощников – под арест. В рубку – новую вахту. И – продолжать задание. Все четко и ясно. Но как это сделать? Капитан наверняка что-то придумал. Остается только надеяться, что он не будет ломать двери, не пойдет на штурм, как обещал. Все зашло слишком далеко. Погибнут люди. И неважно, с какой стороны – это же наши люди, свои, родные. По обе стороны двери. У каждого своя правда. И у него, у пилота Аварийно-спасательной службы – своя.
Стиснув зубы, Николай постарался отрешиться от раздумий и уставился в экран. На нем ничего не происходило. Все статично. А время идет. Сколько прошло? Еще пять минут! Быть не может! Это просто невыносимо – сидеть и пялиться в экран.