Когда началось это безумие, то Болан экипировался в этот костюм, достав его из тайника и смахнув с него пыль.
И вот теперь он пробирался по порту. Меняя расцветку прямо в движении, как хамелеон.
Пушечные машины поддержки полка уже развернулись для огня. Надо было им только указать цели. Для этого у Болана был шлем разведчика и дополнительный передатчик. Именно поэтому пехота и попросила его помочь при планировании «зачистки» порта – разведданные никогда не бывают избыточными.
Вот она! Башня крутилась, излучателями «обнюхивая» исковерканное покрытие порта. А корабль – типичный патрульный рейдер. Такие в Диких пространствах используют все, кому важна скорость и манёвренность, при невысокой стоимости корабля. Комфорт и длительное проживание в таких кораблях не предусматривались конструкцией. Отпатрулировал свои четыре часа – в шлюз. Но дикие – живут в этих семечках всю жизнь. Целыми семьями. Месяцами не покидая борта. Надо ли удивляться, что у них массово рождаются уроды – они живут прямо на корабле, не предусмотренном к этому конструкционно, в реакторных в том числе.
Рейдер не приспособлен для длительной жизни. Вот и этот нёс следы хаотичной самостоятельной переделки. И эта башня была чужеродным нашлёпком – явно снятая с более крупного судна. Да и сам рейдер был как беременный – корпус его был словно раздут.
С другой стороны должна быть ещё одна башня, стандартная, автоматическая. Но она – забота рейнджера планетарников, а не Болана.
Прежде чем фиксировать башню, Болан оглядел всё вокруг. Вот – следующие цели. Это кабина управления. Двигатели. Шлюз. А вот ещё башня. Пусть и неподвижная, на другом корабле, но шлюз этого корабля был открыт. Что мешает мародёрам занять стрелковое кресло управления огнём этой башни?
Болан осмотрелся. По привычке – прежде чем открывать огонь или как-то иначе начинать действовать, необходимо наметить путь отхода. Болан был в нише обломков. В тени. Броня изменила цвет, растворяя своего владельца в тенях разорванных обломков. Бывший сержант пехоты был неприметен в этой густой тьме. Хорошая позиция. И отход имеется.
Болан пометил цели в порядке опасности и уставился в «живую» башню, начав передачу целеуказания ротному пехоты.
– Ха! – пробормотал бывший сержант. – Не так они тупы. И – не безумны.
Как только пошла передача, башни на обоих кораблях пришли в движение, а из шлюза посыпались окровавленные мародёры. Засекли передачу. Всё же сканируют пространство.
Выстрела пушки Болан не слышал – далеко. Зато услышал, как снаряд рвал воздух, со скрежетом, над головой. И с каким-то смачным плюхом заряд ударил в башню, пробивая её. Взрыв внутри корабля выгнул листы обшивки башни наружу, выплёскивая в прорывы – огонь и чёрную копоть. Бронелисты были порваны, как тонкий упаковочный материал.
Болан подтвердил уничтожение цели с первого снаряда. Следующий снаряд лёг не так удачно. Не точно в шлюз, а в край шлюзовой рамки. Детонатор снаряда от этого сработал. От взрыва снесло всех ближайших мародёров, что выбежали из корабля, осколки и взрывная волна расчистили посадочное поле полностью, посекло осколками шлюзовую камеру, даже сдвинуло обломки, за которыми укрывался Болан, но урон кораблю был нанесён существенно меньше первого, столь удачного попадания.
Со скрежетом пробил броню снаряд с той стороны корабля. Пехота – работает!
Болан перевёл взгляд на следующую цель – закрытую глухими створками кабину управления кораблём, защищавшими обзорные плоскости от космической пыли. Для бронебойных снарядов пушечных боевых машин пехоты эта защита – не броня. Звук был как удар стрелки игломёта в консервную банку. Огонь выбросило даже из шлюзовой камеры. Болан сразу же перевёл взгляд на соседний корабль. Этот – уничтожен. Теперь Болан будет знать, что как раз кабина пилота и является уязвимым местом такого корабля. Потому соседу два снаряда разнесли в хлам модуль управления, а лишь затем, для надёжности – башни.
А дальше – сплошные взрывы. Скрежет рвущих воздух снарядов, грохот их ударов, мощнейшие взрывы, рёв горящего маневрового топлива и кислорода кораблей. На этом фоне крики погибающих людей просто были не слышны.
Как и их боевые кличи. От мощных взрывов укрытие Болана стало расползаться. Пришлось отходить, чтобы не быть раздавленным обломками.
Но когда Болан повернулся, взгляд его упёрся в исковерканное маленькое тельце в лопнувшем скафандре. Ребёнок. Совсем маленький – меньше метра. Судя по расположению тела – вылетел из шлюза от взрыва, пролетел по воздуху, как брошенный катапультой, и ударился в обломки позади Болана.
Ребёнок. Мародёры взяли с собой в налёт – ребёнка. Детей.
Уроды!
Это потрясло Болана. Сражаться с врагом он всегда готов. Убивать детей – нет.
Именно это потрясение и, соответственно, потеря внимания и концентрации чуть не стоили ему жизни. В эмоциях он бежал через обломки мимо трупов. И тут он нос к носу столкнулся с тремя бегущими мародёрами с окровавленными ртами, разинутыми в неслышимом крике. С горящими наркотическим безумием глазами.
Годы выучки не прошли даром – стрельчатый игольник Болана без отдачи послал веер трехплоскостных стрелок. Но и мародёры оказались ловкими ребятами. Их ружья ударили картечью. Только стрелы Болана легко пронзали скафандры мародёров, а подрывные заряды в донышке стрелок, разрушая стрелу в теле, превращали ту же стрелу – в картечь, которая с огромной силой и скоростью рвала плоть. А вот шарики дроби мародёров лишь отбросили Болана на опору. Один мародёр заваливался мешком – готов. Второй – разинув рот, тряс рукавом скафандра с перебитой у самого плеча рукой. А вот третий продолжал бить дробью в грудь Болана как молотом.
– Всё же тупые, – сплюнул слюну с кровью Болан на их тела, открыв шлем. Воздуха не хватало. Но и дышать было больно.
Надо было отсушать картечью Болану руки – там и броня тоньше, да и разоружило бы его это. Нет – долбил прямо в грудь, в самую толстую защиту. Стрелы порвали тело мародёра так, что вместо спины – фарш. И ещё одну стрелу в раненого, добивая – чтобы не отравлял кристальный воздух Стиры своим смрадом.
– Как ты? – спросил капитан пехоты, когда Болан выбежал на их цепь. Его ждали – его зелёную отметку капитан наблюдал всё это время на своей тактической схеме.
– Ничего! – ответил Болан, открывая шлем и вновь сплёвывая юшку. – Вот, броню мне обновили.
Капитан осмотрел царапины и вмятины на груди и боках Болана.
– Всю адаптацию сорвало, – сокрушался капитан. – Ладно, всё одно благодарю за помощь!
– Общее дело делаем, брат по оружию! Бывай! Пойду я, – ответил Болан и пошёл прочь от закипающей бойни.
Пехота проводила зачистку порта. Вторым эшелоном шли бойцы самообороны – как бывшие сотрудники по факту распущенного ДБ, так и бывшие «бандиты». Бойцы самообороны были экипированы в недавно полученные комплексы подавления мятежей, вооружены более мощными игольниками и усилены эффективными в городском бою шоковыми гранатами. Броня новых комплексов не дотягивала до уровня пехотных образцов, но уже внушала надежду, что выживешь в короткой и яростной перестрелке в упор, каких в таком типе боя будет достаточно.
В отличие от тонкого бронепластика патруля ДБ, здоровяк Бол Ван ту броню голым кулаком пробивал. Картечь бы она точно не сдержала.
Сверху стремительно спланировал, почти рухнул, спидер. Болан погрозил пальцем Асаре, садясь сзади неё, и воспользовался моментом лишний раз обнять девушку, пусть и закованную в броню.
– Не знал, что ты водишь спидер, – передал Болан по линии ближней связи.
– Ты многого обо мне не знаешь, Валан, – напряжённым голосом ответила Асара, маневрируя довольно отчаянно – спидер с перегрузкой неохотно набирал высоту. Всё же вес двух взрослых людей в боевой экипировке – это не вес пары подростков, решивших погонять наперегонки с ветром.
Болан не помнил, чтобы на Стире были зарегистрированы спидеры. С этим тотальным и избыточным, прямо болезненным пристрастием администрации к полной безопасности. А как только начались все безобразия, сотрудников администрации не видать и не слыхать. Штаб самообороны даже не принял этих деятелей в расчёт.
Как же разительна была разница во флотском управлении и гражданском! Как разные расы, разные народы! Если мер не будет принято… Может, обратно к Основателю попроситься? По урождению Болан имел право.
Но сам же испугавшись подобной мысли, Болан решительно изгнал подобные размышления прочь, а чтобы отвлечься, спросил у Асары – откуда спидер.
– Трофей! – ответила офицер связи. – С одного из кораблей. Спаскоманда доставила. Я и использую. У меня в детстве почти такой был.
– Спасатели вместо раненых собирают трофеи? – удивился Болан.
– Это всё Вадима влияние. У «арлекинов» же до сих пор внутрикорпоративная связь работает. Лишь чуть хуже каналов самообороны. Это он заставляет их… как же он сказал? Сейчас вспомню. А, «прибарахляться»! Вот! Вот они и тащат всё подряд. Даже орудия из точек ПМЗ вынимают. Не говоря уже о энергоячейках и проекторах щитов.
Болан хотел спросить – зачем? Но они уже прибыли. Но не к штабу самообороны, а к открытым воротам бокса ДБ, вокруг которых уже выросли кучи различного металлолома. Болан слез со спидера и решил спросить самого Вадима.
Но так и не спросил. Внутри был Верж, что сразу же замахал руками, подзывая и Болана, и Асару.
– Спаскоманды несут потери, – начал постановку задачи Верж. – Мародёры вызывают помощь, а потом – расстреливают спасателей. Штаб поручил нам решить эту проблему. Сразу говорю, что нам поручили потому, что мы уже успели прославиться нестандартным подходом к решению неразрешимых задач. Какие будут предложения?
– Забить, – пожал плечами Вадим.
Видя, что его никто не понял, Вадим поморщился, рукой махнул перед лицом (он до сих пор иногда жестами пытался управлять нейроинтерфейсом, хотя этого совсем не требовалось). Вадим сделал шаг вперёд и сказал:
– Я вообще не понимаю, зачем вы возитесь с этими калеками? Спасение утопающих – проблемы самих утопающих. Пох на них!