– Как так? – удивился Болан.
Асара фыркнула, пробормотав что-то, означающее эквивалент выражения «гражданский пиджак» на языке её родного мира. Рата ничего не сказала, но брови её взлетели высоко на лоб. Лишь лицо Вержа не изменилось. Бол Вана можно было не считать – он вообще был малоэмоционален, а сейчас он вообще решил проигнорировать совещание, тихо отступая малыми шагами, чтобы вернуться к работе.
Разговоры его раздражали, а работать ему было приятно. Нет, не сама работа ему нравилась, а то, что в результате его усилий что-то зримо и ощутимо – менялось. Особенно Ване нравилось, когда то, что было мёртво – оживало и начинало работать. От этого здоровяк испытывал особенное удовольствие, чувствуя себя Творцом. Потому Бол Ван самоустранился от совещания. Но уши его были открыты. В отличие от его рта.
Так вот, к совещанию. Лицо капитана ничего не выражало, а вот его слова – потребовали:
– Аргументируй!
– Ну, спасаете вы их, – решительно махнул рукой Вадим, играя желваками челюстей. – Сколько это ещё будет продолжаться? Час? Два? Сколько осталось у нас времени до начала массовой высадки мародёров на планету? Не то как сейчас, а ещё более массовых? И что вы их спасаете? Для чего? Куда вы их привезёте, рискуя людьми, тратя время? Где мы их укроем? На сколько часов мы их спасём? И спасаем ли мы их? Или тем, что люди носятся по планете, вместо того чтобы укреплять оборону, лишь приближаем и продляем агонию, а?
Сказать, что слова Вадима потрясли – не сказать ничего. Болан и девушки просто были в шоке от такой точки зрения. Ваня хмыкнул. Эхр сел на подножку очередного пепелаца с крайне озадаченным лицом. Лишь Верж с интересом разглядывал Вадима.
– Как же так? – возмутился Болан. – Они же люди! Гражданские! Наш долг!..
Верж остановил Болана жестом, ответив вместо Вадима:
– Для тебя, – кивнул Верж. – А ему они – никто. Он не чувствует их своими. У него нет к ним никакой эмоциональной привязки. Забыл, кто он? Что он – чужак?
Потом Верж повернулся к Вадиму:
– Вопрос обоснованности не рассматриваем. А теперь пришло время вопроса к тебе, Вадим Голованов. Они для тебя – никто. Пустота вакуума. А вопрос мой такой: кто для тебя – мы? Я, Валан, Бол Ван, Эхр, Рата, Асара? Энрог Двудонный? Не спеши с ответом. Можешь даже не отвечать. Мы – поймём.
– Да что тут не спешить? Насмешить, – пожал плечами Вадим. – Ты верно угадал, команданте Чё! Они для меня – никто. Именно поэтому я не хочу, чтобы люди, которых я знаю, рисковали жизнями ради этих… нелепых скучающих бездельников. А вы, те, кто тут стоит, единственные люди, кто дороги мне в этом мире.
– С этим разобрались, – опустил голову, как бы фиксируя сей факт, Верж, – но, Вадим, для нас они – граждане Содружества. И спасать их, даже ценой наших жизней, наш долг. Потому ещё раз повторяю: вопрос обоснованности – не рассматриваем. В этом аспекте есть какие-либо идеи?
Вадим пожал плечами, отворачиваясь.
– Я бы предложил адаптивность, но видишь, мне её уже испортили, – Болан показал на искорёженный нагрудник своей брони.
Рата принудительно скачала данные медблока Болана, кивнула Вержу.
– Я нормально, – махнул рукой Болан.
– У Вадима есть «Кабши»! – сказала Асара. – От Звёздного Пса.
– Да? – повернулся Верж, даже слегка удивлённый. – А что ты всё в рабочем костюме?
– Э! Вы что? – возмутился Вадим. – Вы не упали, часом, с этого своего летающего скутера, а? Что не напялил на себя? Я не доверяю этому мутному типу! Этому волку тамбовскому! И что, что он адаптивный? Это – второе! Он не сделает меня невидимкой! Особенно для изотопного сканирования.
Вадим усмехнулся и продолжил:
– Как вы себе это представляете? Я, в цвете песка, запрашиваю у корабля открытия шлюзов? А от залпа ПМЗ этот костюм из «Кризиса» меня спасёт?
– Я опять половину сказанного тобой не понял, – качнул головой Верж. – Может, тебе испорченные лингвистические базы установили? Не важно! А вот то, что ты прав и это не выход – важно.
В это время с грохотом что-то упало. Все обернулись к Бол Вану, что держал в одной руке кусок обшивки пепелаца, выдёргивая который и обрушил остальной хлам, а в другой его руке был излучатель ПМЗ без кожуха охлаждения, снятый с корабля.
– Ваня! – взревел Вадим. – Да ты, щука, гений! Точно! Будем Оптимального Прайма делать! Эхр! Что сидишь? Бегом!
– Что бегом-то? – спросил, вскочив, Эхр. Эхр за это время так похудел, что рабочий комбинезон на нём висел как на вешалке.
– И нам объясни! – потребовал Верж.
Вадим, смахнув рукой всё со стола, выставил на стол проектор и вывел на обзорный экран голограмму одной из их последних разработок – рабочий экзоскелет, переделываемый ими для робола. И сейчас Вадим, рисуя световым стилом, добавил трёхмерному чертежу – на левый верхний манипулятор – прямоугольный щит, а на правый – ствол пушки. Вадим быстро бросал слова, указывая стилом:
– Щит из многослойного прочного корпуса корабля защитит от пары залпов ПМЗ, а грузоподъёмности рабочего шагохода хватит для управления пушкой и переноса энергоблока для её питания и щитов. И материального, и силового. А мощи пушки и заряда энергоячейки должно хватить, чтобы вблизи расстрелять ПМЗ или любую другую менее защищённую цель!
Верж, улыбаясь, хлопнул Вадима по плечу, сказал:
– Двудонный оказался прав – мы лучшие по нестандартным подходам к решению неразрешимых задач! Молодцы! Всё же мы не ошиблись в вас, чужаки! Доложу командованию. Такого давно не было. Так давно, что все уже забыли. Что тебе нужно для скорейшей перестройки рабочих машин в… это? И как это называть?
Вадим пожал плечами, стал говорить слова, видимо на ходу перебирая их:
– Десептиконы – длинно и коряво, автоботы – уже есть. Путаница выйдет. Во! А пусть и будут – трансформеры! Мы же их и трансформируем из обычных рабочих механизмов. А что мне нужно? Так! Первое…
Вадим стал опять пальцами водить перед глазами. Верж получил список имён, тут же – ещё один.
– Первый – те, кто может помочь мне в производстве. Все – «арлекины». Всех вы забрали в самооборону. Второй – пилоты. И мне нужны механики, что способны вырезать обшивку прочных корпусов этого космического мусора и снимать с них оружие и энергоблоки. Вот список.
– Он знал заранее, – усмехнулась Асара, поворачиваясь к Болану, – потому его персонал и тащил всё с битых кораблей.
– Нет, он просто жадный, – покачал головой Болан. – Гребёт к себе всё, что плохо лежит. За это мы его и любим. Так, девочки?
И девушки с ним согласились.
И Верж – согласился. Но о его мыслях невозможно было догадаться. А думал Верж о том, что сложилась хорошая команда. И что им всем очень повезло, что эти двое чужаков оказались именно тут, именно сейчас. Хотя сами они – не особо этому рады.
Дальше мысль Вержа пришла к тому – как и с какой целью появились эти двое именно тут, именно сейчас? И эта мысль привела его к предназначению, а это понятие было очень близко к словам учения Основателя. А наставления Основателя Верж очень не любил. Не любил не только о нём думать, а даже – вспоминать его. Это могло пагубно сказаться на карьере. Потому что сей благородный отпрыск чувствовал, что размышления эти рано или поздно могут привести его или в ряды орденов, или – в Легион ереси. А Верж не желал ни того, ни другого. Его род уже многие и многие поколения служил Содружеству обитаемых миров. И не на Верже прервётся эта славная традиция!
– Слушай, Верж, – Болан отвлёк от столь опасных размышлений Вержа, – может, это важно, не знаю. А может – ничего не значит. В общем, на том корабле, что раздолбили по моему целеуказанию, были дети. Тело одного я уверенно видел. На таком вот расстоянии – его взрывом закинуло мне под ноги. Ребёнок вот такого роста.
– Это очень важно, – согласился Верж. – Хорошо, что доложил. Это не налёт. И даже не вторжение для захвата системы. Это – переселение. И это очень важно. Это многое объясняет. И подтверждает слова того изгоя с «Ковчега». Исход.
Верж схватил Асару, и они выбежали из бокса. Болан и Рата поспешили следом. Эхр и Вадим склонились над столом с едва светящейся голограммой-чертежом. А Бол Ван – невидящим взглядом смотрел на пол перед собой. Его губы раздвинулись:
– От чего они бегут? – тихо спросил он сам себя. Но тут же, спохватившись, широкими шагами пошёл на выход, к кучам металлолома.
Глава 4
Работы было много, и работать приходилось в спешке, а соображать – вообще молниеносно, отметая долгие размышления и постоянно идя на компромисс между тем, что хотелось, и тем, что моглось.
Поэтапное возвращение «моих» людей не разгружало меня. Даже приход части ребят, что прошли «прокачку» в хозяйстве мэтра, в его медкапсулах и с халявными учебными базами, под медикаментозным разгоном. Зато поступление запчастей и комплектующих, а соответственно темп разграбления фантастических (для меня – всё ещё фантастических) космических аппаратов – увеличился. Потому мы втроём – я, Ваня и Эхр – занялись производством шагающих «боевых» машин. В кавычках – потому что получалось такое убожество, что самому стыдно. Как легендарный танк НИ-1. Это когда в Севастополе обычный трактор обшили котловой сталью, в кабину вставили пушечку и обратили в бегство румын. «На испуг-1».
Шагающие рабочие платформы были самых разных видов. Обычные погрузчики были гуманоидной формы – как робот Рипли из фильма «Чужой». Две опоры, два манипулятора. Тут было просто: кусок обшивки корабля оснащался ручкой, за которую мог быть удержан захватом манипулятора – такой вот щит. А к другой руке-манипулятору – обычно правому – приваривался бластер ПМЗ. Это такая импульсная лазерная пушка.
И вот тут начались сложности. Во-первых, никакая система наведения не хотела «вставать» в эту связку рабочего агрегата и бластера. Придётся наводить «на глаз». С соответствующей боевой эффективностью.
На боевой эффективности сказывалось и то, что поставить пушку с соответствующим штатным контуром охлаждения было просто невозможно. Три пушки мы сожгли, выясняя их практическую скорострельность. Этот вид орудия должен был «стрелять» сериями коротких лазерных импульсов. Очередями, как пулемёт. После каждой очереди – охлаждение. Но у нас охлаждение могло быть только естественным, потому – никаких очередей. Начали с перерывов в стрельбе в три минуты. Сокращая их с шагом в тридцать секунд. Сожгли пушку. Выяснив, что минута – нормально, а тридцать секунд – уже нет. Сгоревшая третья пушка установила нам приблизительную скорострельность – один выстрел через сорок – сорок пять секунд. После шести выстрелов в таком темпе сгорел силовой контур. Этакий толстенный кабель между элементом питания и пушкой. Эхр выжил лишь благодаря скорости реакции и силе Вани, что выдернул его из агрегата, разрывая «упряжь», что удерживала Эхра в кабине.