Какие, к чертям, убытки, когда ни один «арлекин» ещё ни разу зарплату не получал? Какие убытки? Когда я этот «фонд зряплаты» уже несколько раз прогнал вокруг всей сферы обитания человечества. Я честно сказал народу, что «денег нет, но вы держитесь!» А они – честно послали меня в езду. К Рате. Я, говорят, устал. Перегрелся. Отдохнуть пора, раз докопался до народа с такой ерундой! Работать мешаю. Так-то!
Заработная плата начислялась исправно и регулярно. На личные счета работников «Арлекина». В том же банке, на котором были и все прочие счета «Арлекина». То есть деньги как бы – людей. А вроде и остались в моём ведении. Вот народ и согласился на беспроцентный заём мне. Беспроцентный и даже незадокументированный. К чёрту условности! Всё одно им эти средства просто некуда потратить. Какие, к чертям, убытки?
Как это выглядит со стороны? Кидалово. Лихие 90-е. Я же «попользовал» их заработную плату. Только народ смотрит на меня так, будто хотят меня у Раты отобрать. Навсегда.
Например, за счёт ФЗП закупили большую партию «Тигров». Производитель нам предложил просто сказочные условия. Этот погрузчик особо не был никому интересен. Конверсионная модель априори дороже специализированной. Простой погрузчик – в полтора раза дешевле того, который теперь даже в паспорте производителя называется «Тигр». Но теперь «Тигр» нёс за собой нехилый шлейф дополнительных смыслов. Особенно на Стире. Особенно в «Арлекине». Народ готов был у меня на аукционе выкупать «Тигры», купленные на их же зарплату, купленные, чтобы им эти погрузчики просто выдать для работы. Так-то! У меня два горячих «эстонских» мародёра до сломанных лиц и рёбер подрались за место в очереди на выдачу «Тигра»! Доказывая друг другу, кто из них лучший работник! И кто более достоин «награждения»!
Да разве дело в «Тиграх»? То, что мы централизованно кормили людей, а не бросили их на подножный корм несуществующему ещё общепиту – потрясло Стиру и орбиту. А когда мы нашли и запустили наши же землепроходческие комбайны, которыми строили сеть подземелий, тайно готовя Портовый и округу к обороне – слово «Арлекин» стали говорить с придыханием. Комбайны в основном уцелели. Мы же их бросили на окраинах. Под землёй. Где и боёв-то особых не было. Теперь мы строили подземные комплексы. Жилые. Местным не привыкать к утлым углам, измерению жилой площади не квадратами, а – кубами. Им не привыкать к тысячекратно фильтрованному рециркулированному воздуху климат-контроля.
Наоборот – бескрайнее небо над головой и недостижимый горизонт их изрядно напрягали. Особенно ветер. В Пустоте ветер – признак разгерметизации. При порывах ветра вольные хватаются за дыхательные маски. Вот и строили мы этим людям Муравейники Амбреллы.
А вот пример не русского характера, а легендарной упёртости вольных – мы выделяем людям жильё, а они не спешат покидать разбитые боями подземелья, обжитые ими рейдерским самозахватом. Хоть вытравливай их из аварийных полостей газом, как тараканов! Ведь дети гибнут! От повсеместного строительства наверху – разбитые боями тоннели складываются. Иногда – на спящих людей, на детей!
Русский характер проявился ещё и в организации мной и моими людьми логистики корпорации. Повторяю – русским не привыкать строить логистику при отсутствии транспортных систем общепризнанного стандарта. То, что у нас считается транспортными каналами, для остальных таковыми не является. Ну, это их проблемы. И наших новорусских новоправителей, что мыслят по чужим шаблонам. Отрицая опыт предков, загоняя русский народ в гонке за недостижимым. Но всё это отвлечённая лирика, к Стире не имеющая отношения. Приведённая лишь для понимания того, откуда у «чудес» ноги растут. Да-да, из того самого места. «Чужие» так и говорят, что на Руси – всё через энто место.
Межзвёздные грузовики не могли сесть на планету. Станция ещё не функционировала. Соответственно, все её перевалочные мощности стали недоступны. Космопорт Стиры был уничтожен. А у меня – тысячи шахтёров и космомонтажников! Космобиндюжников. Из космического мусора, оставшегося после боёв, лепили тару, в Пустоте переваливали грузы и сбрасывали их на планету. Благо что частей корпусов, что металлоконструкций, что рабочих двигателей, которые мы использовали в качестве тормозных движков – валом. Космос – большой. Только успевай поворачиваться. Неведомые грабители уже прочесали все эти кладбища кораблей. Самое ценное уже выдрали. А вот корпуса и маневровые двигатели устаревших конструкций висели в Пустоте или дрейфовали в неизвестность.
Вот так незаметно на орбите Стиры появился импровизированный «причал». Орбитальный перевалочный пункт. Больше, конечно, похожий на кучу космического мусора. Но всё это бесформенное безобразие – работало. Нам же не поднимать всё сброшенное в гравитационный колодец Стиры обратно в Пустоту? Металл и на плоскости нужен. А как там говорят, если что-то не является портом, но выполняет перевалку грузов, то это – порт. Чисто по-нашему. У нас, русских, все 90-е не было государства в общепризнанном цивилизованном формате, но его функции – выполнялись. Значит, что? Только лишь то, что страна и государство – не одно и то же. Родина и государство – разные штуки. Запад раз за разом разваливает нам государство. А по шеям каждый раз получает от Родины. Которой как бы и нет. Официально. Вот и русские – клянут и матерят Россию, но как только «чужой» согласится – в глаз получает мухой, моргнуть не успевает. А не надо путать РФ и Родину!
Вот и наша импровизация с перевалочным пунктом – работала. Да так, что мы за плату стали переваливать чужие грузы. А мои космобиндюжники настолько набили руку в этой работе, что у них, у нас – появились свои спецы. Мастера этого непростого дела. Не имеющие даже названия этой новой профессии. И по закону больших чисел – импровизация по клепанию тары для «приземления» грузов обзавелась какой-то упорядочностью и стандартизацией. С удивлением узнал, что у нас уже имеется несколько моделей стандартных «банок», как их называли сами «изготовители». Изготовление тары поставили на поток. И – без участия моих «технарей». Всё же удел этих вольных – всю жизнь собирать в Пустоте разные конструкции – приводит к некоторой профессиональной деформации личности. И к некоторой технологичности образа мышления. Особенно разительно выглядело на фоне «плоскотников» Стиры, какими я их узнал до этого безумного «вторжения». «Космобинюжники» же сами, пусть и приблизительно, рассчитывали центры тяжести, тягу двигателей, их необходимое количество, сами находили места приварки тормозных двигателей для прогнозируемого «падения» «банки». Сами себе наварили кран-балок, направляющих, что-то вроде орбитальных толкачей, сварочно-наплавочные посты, что-то похожее на орбитальные мастерские по сборке «банок». Потому потери от такого вида логистики не превышали приемлемых десяти процентов. И не разбили ни одного «Тигра»! Сказали, что сохранение «Тигров» для них – дело чести!
Мне льстило думать, что все наши успехи – моё влияние. Но я понимал, что я – лишь вдохновитель. Даже, скорее, катализатор. Люди просто соскучились не то что по работе, а по свершениям. По мирному вызову, по преодолению, по победе над невозможным, по укрощению строптивой и суровой реальности, по свершению невыполнимого и – гордости за себя! Ничего не напоминает? А мне – напоминает. Пора корпорацию переименовывать в «Русский мир».
Вольные особенно старались, вкладывались душой и трудом своим. Их же всегда гнобили. Все и всегда. Называли – дикими, варварами, нелюдями. И вот они доказывают, что они – люди! Которые нагнули объективность, натянули сову на глобус и показали этой сове кукиш! Как горели глаза людей, когда свершалось немыслимое! А от осознания, что это «немыслимое» – очередное, – плечи их распрямлялись, спины выгибались гладильными досками, а грудь выпирала – колесом! И брошенное мною в эмоциях «Знай наших!» – стало лозунгом возрождения Стиры.
А как не гордиться собой, когда видишь, как твои усилия – изменяют мир вокруг тебя? Какая там игрушка в вирте? Который и выключен на всех ретрансляторах, до которых дотянулись мои шаловливые ручонки. Я же – хакер. Потому – нахрен! Хватит небо коптить! У нас тут – Фронтир! У нас тут – кто не пашет, тот не ест. А кто пашет – тот есть. Кто не с нами – того нет. А если их нет, то мы их и не видим. Потом подберём остывшую биомассу и в реактор отправим. Как раз пришёл новый комплекс терраформирования. Который сажали на планету опять же мои «космобиндюжники». Тут же живые трутни – мусор. Мертвые – биомасса для почвообразующего комплекса.
Мне нравится у вольных. Никакой толерантности, никакого принудительного выравнивания всех под худших. Никакого феминизма, никаких пида… нет их, одним словом! Никаких равных прав людей и больных придурков. Только свобода – от излишеств, равенство – достойных, братство – вольных. Ты или доказал, что ты нужен этому тесному и вольному обществу – или тебя нет. Тут всё просто. Есть люди. А есть – биомасса. А места всем – не хватает. Ни места, ни воздуха, ни пищевого рациона, ни энергоячейки. Вольные – гордые. И – бедные. Прокормить дармоедов и паразитов – не могут. И – не хотят. Суровый и прекрасный мир. Никакого сюсюканья. И тотальный культ силы и чести. Чести. Именно с заглавной буквы!
Надо ли удивляться, что так мало выжило «болельщиков», что прилетели поглазеть на чемпионат? Тех самых «гражданских граждан», что валялись в вирте, пока мы – умирали. Тех самых, что ныли и стонали, что дикие их отказываются доставить домой и повально и тотально разграбили их яхты и корабли? Все эти блогеры, сетевые обозреватели, спортивные комментаторы – тихо скулили и умирали от голода под ногами диких, корявых и угловатых, грубых варваров. Для «звёзд» Сети не нашлось пищевых рационов. Работяги тащили с двойной смены второй рацион собственным детям. А свой ребенок, отстающий в развитии от вечного недоедания, с вечно голодными глазами – всяко дороже какого-то слизняка. Он, слизняк, и так толстый. Пусть сам себя жрёт. Или – идёт в рекрутскую контору для найма. Потому как на Стире не нужны профессора болтологии. А руками поработать из это