— Не надо папы! — вздрогнула Алиса, почувствовав, что может крутить шеей. — Тем более, состав паутины и клея у разных видов пауков может сильно отличаться. Да и нет на «Кузнечике» молекулярного синтезатора.
Дочь много нахваталась от отца-ученого.
— Подозреваю, мастеру Игорю не составит труда догадаться, что ты… смогла найти себе приключение прямо на борту, — усилием воли выкинув все ругательные слова из фразы, попенял я Дрейк. — Волосы, например, придется срезать почти под ноль.
— Уже не раз приходилось, — вздохнула моя подруга. — Скажу — «покрасилась неудачно».
— Комбинезон тоже на выброс, — прикинул я. — Если его в стирку закинуть — придется выкидывать вместе уже с машиной… Алиса! Что? Что не так⁈
Из глаз девочки, оставляя мокрые дорожки на щеках, текли слезы.
— Папа… Он сказал… Что если я и детский спасательный комбез умудрюсь уничтожить… Будет оставлять в интернате… Хлюп! Только не снова!
Мужчине, принявшем волей или неволей ответственность за женщину — невыносимо видеть её слезы. Несколько секунд по-настоящему напряженной умственной работы — и я понял, что может помочь. Вернее, кто. С другой стороны — я ведь и так собирался их знакомить. Только не так сразу.
— Я знаю, что делать! Но ты должна мне пообещать сохранить тайну!
— Алиса — это Пушок. Пушок — это Алиса.
«Ух, женщина! Не знал!» — донеслось до меня по энергетической нити.
И вместо обычного помахивания лапкой Дрейк достался целый короткий танец.
«Теперь не сожрет?» — с опаской спросил он меня. — «Не знал, что женщина. Принес бы подарок!»
«У нас не принято жрать того, кто тебе помогает, » — пояснил я.
Не думаю, что дочку мастера порадовала бы парализованная до состояния гибернации и завернутая в паучий шелк белка. Как выяснилось, именно эта прыгучая тварь стала причиной натягивания нескольких тенетов. В один из которых попалась «дичь» покрупнее.
«У нас тоже, но с женщинами почему-то не всегда работает» — тактично объяснил мне паук причину своих страхов.
— Какая же жиза! — протянул Красный… и едва успел увернуться от зеленой карающей лапы. — Меня-то за что⁈
— Ты знаешь! — с угрозой надавила Ная.
— Очень. Приятно, — выдавила из себя девочка между всхлипами. Она почти уже пришла в себя после короткого сеанса неконтролируемого плача — но все еще шмыгала носом.
При помощи котов, в принципе не способных прилипнуть к чему-нибудь материальному, нам удалось стянуть с Алисы комбез, почти не склеив его еще сильнее. Но с волосами такой номер при всем желании нельзя было провернуть.
«Пусть не двигается», — передал мне Пушок, для которого процедура тоже была не совсем безопасной. Нет у пауков какой-то особенной защиты против собственного клея — просто они умеют не наступать на клейкие капли.
— Алиса, постарайся замереть… — я скатал свою куртку, сделав для девочки сиденье напротив удобного изгиба трубы.
— … Если не хочешь вклеить в свою стильную прическу гигантского арахнида! — продолжил за меня Красный. И огреб-таки от Зеленой. — Теперь-то что⁈
— Не каркай, придурок! — Ная взъерошилась так, что стала на вид вдвое больше себя обычной. — Даже мне страшно на это смотреть! А она — терпит!
Пушок ловно взобрался на выступ, и теперь, запустив переднюю пару лапок в волосы Дрейк, точными движениями выедал из её волос свою паутину. Только так её можно утилизировать без малейшего следа и не повредив ранее приклеенному. При этом, конечно, вынужден был то и дело касаться девочки. Нужна феноменальная выдержка, чтобы не дергаться.
Вообще Алиса меня без дураков поразила. Попав в паутину, умудрилась сохранить ясность мысли. Не запаниковала. Не начала крушить линии регенерации, чтобы её поскорее нашли и спасли. Отогнала создателя тенет — но не убила, хоть и могла. Обездвиженная — продолжала искать выход из ситуации. Гвозди бы делать из этих людей! Вот если б вся эта сила воли на что-то полезное направлялась бы!
Блин.
— Я тоже попадал, правда не просто в интернат — а сразу в приют, — решил рассказать я. — Меня оттуда приемная мать забрала. Та, чью фамилию я сейчас нашу. А так даже не знаю, кто я по крови.
— Дрейка легко отличить: мы вечно влипаем в истории и творим фигню, — одними губами улыбнулась собеседница. — Один мой предок, великий писатель — взял и выкинул второй том своей гениальной книги в огонь, представляешь? Я в детстве представляла себе, как построю машину времени и успею перехватить рукопись.
Она помолчала.
— С папой… я тут настоящими делами занимаюсь. Помогаю ему. Стану самым молодым доктором зоологии! Когда мама пропала, меня чуть в спецбольницу не запихнули — мол де во мне деструктивные начала, нужна коррекция психики. И вовсе я не собиралась взорвать канализацию…
Пришлось незаметно вытереть пот с висков. Так Алиса себя контролирует. Страшно представить, какая она была раньше, лет в пять!
— Ты все еще хочешь Пушка в зоопарк переселить? — кажется, я начинаю понимать, чего от меня профессор Дрейк хотел.
— Я думаю, ему будет там лучше, чем здесь! — с жаром подтвердила девочка… все так же замерев в неподвижности.
— Путешествовать по космосу — это был его выбор, — напомнил я. — Но ты можешь попробовать его уговорить. Если сможешь освоить нужный прием.
— Что надо делать⁈
Немного подстава для паука, но уж лучше пусть Алиса с ним беседует, чем опять куда-нибудь полезет!
Год 1139 от начала Экспансии
Планета Ергин периферии зоны влияния Ста Миров
На Ергин, оказывается, у экипажа были весьма обширные планы. Именно тут Фаркаш с Хоранзи планировали расторговать основные запасы расходников для капсул гибернации. И сыра, который удалось закупить на Дебисто. Кроме того, наш капитан собирался пополнить тут запасы своего табака. Вслух последняя причина не озвучивалась, однако все, включая меня — Звери Потока равно плюс четыре к информированности! — прекрасно об этом знали. Даже профессор Дрейк был в курсе — с ним, как с нанимателем Кос этот момент отдельно проговорил.
— Ергин не вполне обычная планета Периферии. — сообщил Фаркаш, развернув на дополнительном экране схематическое изображение нашего очередного места назначения. На остальных шла телеметрия и медленный рост небесного тела, по мере того, как «Кузнечик» к нему приближался. — Здесь выращивают редкие и элитные сорта табака, а также ряд иных разрешенных фитостимуляторов.
— Это он так про легализованные наркотики, если что. — сумничал Красный.
— Все в курсе, Ра! — шикнула Зеленая.
— Ну, я на всякий случай…
— В связи с этим, в экономику планеты инвестируют разные кланы из первой сотни списка. — продолжал между тем капитан. — Понятно, что Великие дома эта мелочь не интересует, однако вливания все равно серьезные.
— Это значит, что у местных водятся кредиты. — упростил вывод Хоранзи. — И мы тут довольно быстро продадим наш товар.
— Это значит, — не согласился с старпомом кэп. — Что у нас тут не фермерский фронтир, а вполне развитая провинция, в которой за выполнением законов следят очень строго.
И, говоря это, посмотрел на меня.
— В смысле? — мне даже играть возмущение не пришлось. — Я, что ли, нападение травоядных организовал?
— Я имею в виду, Ори, чтобы ты с проявлением силы Потока был поосторожнее. — хмыкнул Кос. — Если вдруг придется ее использовать. Здешние правоохранители очень жестко работают.
— Если никто не попытается меня затоптать на этой планете, то буду вести себя тише воды и ниже травы. — торжественно пообещал я.
Занятный факт. После того, как я динамическим щитом отправил кучу копытных на переработку в тушенку, экипаж корабля заметно изменил свое ко мне отношение. Раньше все, абсолютно все, относились к юнге, как к ребенку, за которым постоянно нужно присматривать. После того, как взрослые увидели воочию возможности подмастерья солнечника — пусть реальным свидетелем был только Хоранзи, да и то издали — этот настрой резко пошел на убыль.
Так что к моменту прибытия на орбиту Ергина, я отметил, что стал полноценным членом экипажа. Без приставки «как бы». Меня уже не просто садили в уголок и просили не перебивать больших дяденек и тетенек. И в инструктаже учитывали на равных. Ну, с поправкой на ветер, понятное дело. Стражински, вон, на каждом выходе из корабля Хоранзи так мозги полощет, что становится не вполне понятно, кто у нас младший член команды.
— Это Кос на всякий случай говорит, — примирительно прогудел здоровяк корнит. — Особо тут гулять никто не собирается. Прилетели, нашли покупателей, улетели. При хорошем раскладе за местные сутки управимся.
Я как-то в прошлой жизни читал рассказ, где один русский морской офицер при подходе к берегам Японии, радостно объявил, что все, мол, дошли успешно. За что сразу же получил по фуражке от старших товарищей, считающих преждевременное выражение эмоций до захода в порт дурной приметой. И правда, в книге, помнится, судно попало в дикий шторм, которые в той части света не редкость.
К чему я? К тому, что у старых и опытных космических дальнобойщиков тоже должны бы существовать подобные приметы. Но, видимо, не у моих спутников. С другой стороны — приземлились мы и правда без проблем, доверившись автопилоту.
— Пойдем, посмотришь, как таможенный досмотр на нормальных планетарных космодромах проходит, а не как у дебистовцев, — сказал мне Хоранзи — и потащил меня в трюм. Верный своему слову научить юнгу всему, что сам знает.
Принципиально места посадки космических кораблей делятся на подготовленные и неподготовленные. Космодром столичного поселка Дебисто формально относится к первому типу — но по факту с натяжкой отвечает всем требованиям только две-три недели в году, когда проходили основные торги на местное биосырье. Для нас на первый раз дежурный диспетчер включил подсветку посадочного круга… ну, общем-то и все. Даже для обслуживания пришлось договариваться с местными инженерами и техниками, чтобы те вышли на смену.