Игнасио Мец восторженно кивал, прижимая к уху наушник, по которому он слушал компьютерный перевод. Когда хор утих, он сказал несколько слов в микрофон. Долгая серия пронзительных криков раздалась из динамика машины.
На лице Дэнни читалось облегчение. Она до ужаса боялась первой встречи специалиста по возвышению с кикви. Но Мец, по всей видимости, не испортил её долгие и тщательные переговоры с доразумными. Встреча, похоже, двигалась к удовлетворительному завершению.
Дэнни поймала взгляд Тошио и ослепительно улыбнулась. Безо всяких церемоний она встала и вышла из круга. Почти бегом добралась до края поляны, где стоял он.
– Ну, как? – спросил он.
– Чудесно! Оказывается, он прочёл всё до единого слова, что я посылала! Он понимает их пакетный протокол, язык тела в сексуальных и возрастных проявлениях, и считает мой поведенческий анализ образцовым. Образцовым!
Тошио улыбнулся, разделяя её восторг.
– Он говорит о приглашении сотрудником в Центр Возвышения! Можешь себе представить? – Дэнни скакала на месте.
– А что насчёт контракта?
– О, готовы в любое время. Если Хикахи сможет оборудовать катер, мы возьмём дюжину кикви с собой на «Бросок». Или несколько особей улетят с Мецем на Землю в их корабле. Всё уже решено.
Тошио смотрел на счастливых островитян и старался не выдать свои сомнения.
Само собой, это на пользу кикви как виду. Им будет лучше под покровительством человечества, чем под опекой почти любой другой вышедшей в космос расы. Земные генетики должны провести обследование живых существ, прежде чем заявят претензии на патронаж.
Следует подготовить всё, чтобы первая группа аборигенов добралась в полном здравии. Половина работы Дэнни заключалась в анализе их физических нужд, включая микроэлементы питания. И всё равно было очень мало шансов, что первая группа выживет. Даже при удаче Тошио сомневался, что кикви представляли себе, насколько необычно то, на что они согласились.
«Они не разумны, – напомнил он себе. – По галактическим законам, они ещё животные. В отличие от всех Пяти Галактик, мы, по крайней мере, пытаемся донести что-то до их неполного понимания и просить их согласия».
Но Тошио припомнил ту штормовую ночь, с хлещущим дождём и слепящими молниями, когда маленькие амфибии сгрудились вокруг него и раненого дельфина, который был его другом, стараясь согреть и утешить в отчаянии.
Он отвернулся от залитой солнцем поляны.
– И больше тебя ничто здесь не держит? – спросил он Дэнни.
Она помотала головой.
– Я осталась бы подольше, конечно. Сейчас, когда я закончила с кикви, могу без помех заниматься проблемой металлоострова. Потому я и была такая ворчливая пару дней назад. Кроме того, что изматывалась на двух основных проектах, была расстроена. Но теперь мы на шаг ближе к решению проблемы. А ты знал, что основа металлоострова – живая? Это же…
Тошио пришлось остановить поток слов.
– Дэнни! Помолчи минуту, прошу тебя. Ответь мне, ты готова улететь сейчас?
Дэнни заморгала. Потом нахмурилась.
– Это из-за «Броска»? Что-то пошло не так?
– Несколько часов назад они начали движение. Тебе надо собрать все свои заметки и образцы, упаковать на санях. Вы с Сах’отом отбываете утром.
Дэнни уставилась на него; сказанное медленно доходило до неё.
– Ты имеешь в виду – ты, я и Сах’от?
– Нет. Я остаюсь ещё на день. Приходится.
– Но зачем?
– Послушай, Дэнни, сейчас я не могу сказать. Пожалуйста, просто сделай так, как я прошу.
Тошио повернулся, чтобы идти к пруду над шахтой древодрели, но Дэнни схватила его за руку. Не отпуская, она шагала следом.
– Но мы собирались улететь вместе! Если тебе надо остаться здесь по делам, я останусь с тобой!
Он молча шёл рядом. Ему не удавалось придумать ответ. Было горько завоевать наконец её уважение и привязанность лишь затем, чтобы спустя несколько часов потерять всё.
«Если это и означает «взрослеть», пусть взрослеют сами, – подумал он. – Паскудство».
Когда они подошли к пруду, стали доноситься отзвуки громкого спора. Тошио заторопился. Дэнни бежала рядом, пока они не выбрались на прогалину.
Чарльз Дарт вопил, вцепившись в тонкий цилиндр, зажатый с другого конца манипулятором арахнобота Таккаты-Джима. Чарли боролся с хваткой робота. Такката-Джим ухмылялся во всю пасть.
Поединок длился несколько секунд, могучие мышцы неошимпа вздувались, затем цилиндр вырвался из его пальцев. Он грохнулся спиной в пыль и едва не скатился в пруд. Вскочив, гневно завизжал.
Тошио заметил трёх «пауков», управляемых стеносами и шагающих к катеру. Каждый нёс такой же цилиндр. Когда Тошио наконец рассмотрел тот, что отобрал Такката-Джим, резко остановился. Его глаза расширились.
– Больше никакой опасности, – сказал Такката- Джим совершенно беззаботным тоном. – Я их конфисссковал. Они будут надёжно укрыты на борту моего корабля и не причинят вреда.
– Они мои! Ты вор! – Чарли Дарт яростно подскочил, размахивая руками. – Ты преступник! – рычал он. – Думаешь, я не знаю, как ты п-п-пытался убить Крайдайки? Мы все знаем! Ты разбил буи, чтобы уничтожить улики! А т-т-теперь ты украл мои рабочие инструменты!
– Которые вы, несомненно, украли из арсенала «Броска». Или хотите позвонить доктору Баскин за подтверждением, что они вправду ва-ш-ши?
Дарт зарычал, показав впечатляющий набор зубов. Отвернувшись от неодельфа, он уселся в пыль перед сложным подводным роботом, только что распакованным у самой воды.
«Паук» Таккаты начал разворачиваться, но тут фин заметил Тошио, смотревшего на него. Ровно на секунду холодное самообладание Таккаты-Джима сдалось яростному взгляду юноши. Он отвернулся, затем снова посмотрел на Тошио.
– Не верь вс-с-сему, что слышишь, человек-дитя, – сказал он. – Сделал я многое, и сделаю ещё, и я убеждён, что прав. Но К-Крайдайки ранил не я.
– Вы разбили буи? – Тошио чувствовал, что Дэнни стоит рядом, молча глядя из-за его плеча на крупного дельфина.
– Да. Но ловушку пос-с-ставил не я. Как король Генрих о Беккете, я узнал о ней потом. Скажи это там, на Земле, если какой-то странный шанс даст вам скрыться, а мне – нет. Инициативу проявил другой.
– Тогда кто же? – кулаки Тошио сжались.
Долгий вздох ушёл из дыхала Такката-Джима.
– Наш доктор Мец выдрал у Комитета по Исследованиям должность для того, кого в этом полёте не должно было быть. Нетерпение. Несколько его стеносов имеют… необычное семейное древо.
– Стеносы?
– Несколько стеносов. Я не из числа экспериментов Меца. Я офицер космического флота и заслужил своё место! – В голосе дельфа звенел вызов.
– Давление поднялось до критической отметки, и некоторые из них перешли ко мне. Я решил, что смогу их контролировать. Но среди них оказался один, с которым не мог справиться даже я. Скажи им, если попадёшь домой, Тошио Ивашика. Скажи на Земле, что даже дельфина можно сделать чудовищем. Их надо предостеречь.
Такката-Джим долго и пристально глядел на него, потом его «паук» развернулся и направился к своей команде возле катера.
– Лжец! – прошептала Дэнни, когда он ушёл. – Звучит так убедительно и логично, но меня трясло, когда я его слушала.
Тошио следил за «пауком», исчезнувшим в люке.
– Нет, – ответил он. – Может быть, амбициозен. И безумен. Вероятно, предатель. Но по непонятной причине я думаю, что всё сказанное им – очевидная правда. Полагаю, он дорожит хотя бы формальной честностью, гордости ради.
Повернувшись, Тошио покачал головой.
– Однако всё это не делает его менее опасным.
Он подошёл к Чарльзу Дарту, глядевшему снизу вверх с дружелюбной улыбкой.
Тошио присел на корточки рядом с шимпом-планетологом.
– Доктор Дарт, какая у них мощность?
– У кого «у них», Тошио? Смотрите! Вы видели этого нового робота? Я сделал его особенным. Он сможет погрузиться к самому началу ствола, а потом буквально нырнуть к тем большим магматическим тоннелям, которые мы нашли.
– Какая у них мощность, Чарли? – повторил Тошио. На взводе он готов был придушить шимпа. – Говори!
Дарт быстро и виновато взглянул на Тошио, затем жалобно посмотрел на пруд.
– Каждый всего в килотонну, – вздохнул он. – Едва хватит, чтобы создать приличное колебание коры… – Он поднял большие невинные карие глаза. – Да ведь это просто крохотные, малюсенькие атомные бомбочки. Правда!
70Хикахи
Необходимость двигаться тихо заставляла её плыть лишь чуть быстрее, чем на санях. Это раздражало.
Отрезанная от связи со всеми более чем на день, Хикахи изучала подводный ландшафт вокруг, чтобы избежать мыслей о возможной участи Крайдайки и самого «Броска». Поздно или рано она узнает, что случилось. До тех пор беспокоиться – выматывать себя.
Утренний свет просачивался в каньон до самого дна, пока она плыла на восток, постепенно забирая к северу.
Скопления травы-висячки медленно плыли над головой, рыбы с медной чешуёй проносились рядом, пока несущийся катер не обгонял их.
Однажды она разглядела что-то длинное и извивающееся, быстро скользнувшее в подводную пещеру, когда катер свернул к нему. Останавливаться и разбираться не было времени, но она сумела снять этого монстра, проплывая мимо.
«Что я буду делать, если „Бросок“ уничтожат?» – свербила непрошеная мысль.
«Вернусь для начала к теннанинскому корпусу. Я там понадоблюсь. Но я ведь командир. Прятаться на океанском дне – временное решение. Не для этого смертоносного мира».
«Смогу ли я заставить себя договариваться о сдаче в плен?»
Если всё-таки сможет, сама себя галактам не отдаст. Она одна из тех немногих, кто с нужными данными в состоянии проложить точный курс к брошенному флоту.
«Может, если я увижу, что команду нормально интернировали, попытаюсь прорваться на катере, – подумала Хикахи. – Весь путь домой катеру не одолеть, даже если удастся миновать блокаду галактов. Вдруг они найдут способ покарать фанатиков… сделать их действия настолько затратными, что они хорошенько подумают, прежде чем снова задирать землян».