– О, здесь тоже не самый тихий уголок.
– Разве здесь не безопаснее, чем там?
– В основном безопаснее, по крайней мере у тебя меньше шансов нечаянно пристрелить какого-нибудь работника.
– Но от кого я должна здесь защищаться?
Они спустились по склону в заросли тростника высотой в человеческий рост.
– От геройнов, силуройнов и ильных змей, – ответил Фетан.
Девушка рассмеялась, вспомнив книгу сказок, одну из немногих, какие ей удалось прочитать в приюте.
– Да, а еще здесь, конечно же, водятся габбльдаки и худеры, и для защиты от них мне придется использовать одно из моих сокровенных трех желаний.
– О последних говорится в "Руководстве для квинсов", – заметил ее спутник, – и там есть их изображения. Гордон рассказывает о том, как однажды худер напал на одну из первых экспедиций. Я сам только один раз видел габбльдаков, но я знаю тех, кто потерял друзей, попавших в лапы худеров, и тех, кто верит, что вполне может стать их жертвами.
– Вы шутите? – уточнила Эльдина. Старик покачал головой.
– Вовсе нет. Здесь сложилась следующая пищевая цепочка: триконы питаются продуктами распада органических веществ в почве, ильные змеи пожирают триконов, которые поднимаются слишком близко к поверхности, а геройны, в свою очередь, выбирают их в качестве основного блюда. Габбльдаки, силуройны и гудеры, видимо, едят различных травоядных. Все названные хищники достаточно крупные и вполне могут напасть на неосторожных тм представителей людского племени, хотя человеческая плоть вредна для них.
– Да вы просто смеетесь надо мной! – заявила Эльдина, вспомнив огромного трикона, раковину которого она недавно видела, – ей вовсе не хотелось бы наткнуться на кого-то, способного сожрать подобного моллюска.
– Держи оружие наготове, а ухо востро, – предупредил ее Фетан.
По оврагам и низинам прорастали молодые побеги черного подорожника и изогнутые дутой листья ревеня, и шагать здесь было легче, но для того, чтобы не сбиться с нужного направления, им приходилось время от времени углубляться в заросли тростника. Однако по мере продвижения к горам участки травы попадались все реже, так что можно было шагать быстрее.
Дважды им пришлось пересечь проложенные кем-то в траве тропы, и в обоих случаях Фетан, указывая на примятую траву, говорил:
– Ильная змея.
К полудню они вышли на возвышенность, почва стала суше, в редких зарослях травы молодая поросль доходила до пояса. По земле были рассыпаны пятна мха величиной с футбольный мяч, а иной раз попадались растения пятиметровой высоты, похожие на изогнутые в воздухе хвосты ящериц. Их покрывали чешуйки, окрашенные в разные цвета: пурпурные на концах, затем зеленый переходил в оранжевый.
К вечеру Фетан решил сделать привал возле скального выступа, на самом высоком месте, вслед за которым снова шел спуск к очередному ровному участку.
– Пожалуй, остановимся здесь. Я смогу услышать, если кто-нибудь объявится, ильные змеи любят охотиться по ночам и легко могут схватить тебя снизу.
– Или вас, – добавила девушка, присев на неровный камень.
– Верно – или меня, но я-то останусь цел после их нападения.
Эльдина откупорила бутылку с водой, опустила маску и сделала глоток. Она уже привыкла снимать и вновь надевать маску, к тому же исчезло неловкое ощущение наготы, которое она испытывала из-за отсутствия сколи.
Камень, на котором она устроилась, был покрыт маленькими, почти прозрачными полусферами. Сначала девушка приняла их за какой-то незнакомый минерал, но, присмотревшись, обнаружила, что внутри полусфер что-то движется. Издав испуганный крик, она вскочила и отбежала подальше от камня.
– Не бойся их, – успокоил ее Фетан.
Подойдя к камню, он отковырнул один из странных предметов большим пальцем и показал Эльдине то, что скрывалось внутри. Мясистая зеленоватая присоска существа сократилась на воздухе, а потом показалось небольшое округлое щупальце с одним глазком. Когда старик вернул раковину на место, моллюск повернулся, словно принимая удобную позу, втянул глазок и прилепился к поверхности камня.
– Если у тебя закончатся съестные припасы, можешь попробовать их на вкус. В подполье они считаются деликатесом, хотя после них немного пучит, а метеоризм – не слишком приятный симптом, особенно если живешь в пещере.
Эльдина фыркнула, потом захихикала и, уже не в силах остановиться, села на землю, привалившись к камню. Заметив озадаченное выражение лица своего спутника, она окончательно утратила контроль над собой и расхохоталась до слез. Когда наконец девушке удалось взять себя в руки – скорее, из-за того, что она испытывала болезненные ощущения от ран, оставленных в груди сколью, – она опять посмотрела на Фетана, присевшего перед ней на корточки.
– Тебе стало легче? – спросил старик.
Девушка кивнула и окинула взглядом окрестности. Сумерки быстро сменялись темнотой. Вокруг опускался мрак, и заросли тростника отвечали чуть слышным шорохом на каждое легкое дуновение ветерка.
– Я так и не поблагодарила вас за то, что вы спасли меня, – сказала она.
– Это мой долг, – ответил Фетан, сбрасывая мешок с плеча на землю у ее ног. – А сейчас тебе надо немного отдохнуть, а я за тобой присмотрю.
Девушка вытащила из мешка брезент, который она прихватила из сарая, где они провели прошлую ночь, и закуталась в него. Сначала она опять долго не могла уснуть, но потом сон все-таки сморил ее.
Проводя проверку в особо охраняемом секторе, Кардафф ввел в систему две диагностические программы. Одна ничего не обнаружила, другая нашла неправильный код замка одной из внешних секций – ООС34. Если бы оказался неисправным код от ООС1, это смутило бы его, поскольку именно там содержались тридцать пленных. Он посмотрел на экран: мужчины и женщины о чем-то совещались. "Оккам" уверил Кардаффа, что они не могли установить контакт сквозь стены секции, а их биотехнологичные модули к тому же не были приспособлены для работы в подпространстве.
– О чем хотя бы они там говорят? – спросил он у Шенан.
Голем отвлеклась от клавиатуры и улыбнулась, обнажив острые зубы. Вот уже в который раз Кардафф задался вопросом: с какой стати она выбрала для себя столь змееподобную внешность?
– Их канал общения весьма замысловато зашифрован. "Оккам" уверен, что через пару дней расшифрует код. А пока мы все записываем, – сообщила она.
– А как ты сама думаешь?
– Наверное, обсуждают, как бежать отсюда, будут ли они приговорены к очистке памяти или как не выдать секреты, которые им известны. Несомненно, кто-то из фанатиков выдвигает идею о массовом самоубийстве.
– Полное безумие, – пробормотал Кардафф.
– Ты определил дефект? – спросила Шенан.
– Да, испорчен код в тридцать четвертом… черт! Еще один – в ООС20. – Кардафф переключился на камеру соответствующей секции, но увидел лишь безлюдный коридор, открытую дверь и опустевшую тюремную камеру. – Что там происходит, черт возьми?
Шенан подошла и остановилась у него за спиной. Нагнувшись через его плечо, она нажала на нужные клавиши, чтобы получить на экране план соответствующих секций, и сказала:
– Две открытые двери как раз по пути к центру, но ООС26 находится между ними. Не случилось ли чего-нибудь с той закодированной дверью?
Кардафф вызвал изображение двери и прочел данные, высветившиеся на экране.
– Нет, ничего. Никаких проблем. Женщина коснулась экрана острым ногтем.
– Если не считать, что программа сообщает о закрытой двери. Но мы же видим, что это не так.
– Вот это да! – Кардафф нажал на кнопку тревоги, после чего должны были вспыхнуть мигалки и раздаться звуки сирены. Но вместо того и клавиатура, и экран просто отключились. Он обернулся и уставился на Шенан.
– Я могу послать сигнал тревоги со своей клавиатуры, – сказала голем.
Она вернулась к своей системе контроля, но, словно по команде, ее экран тоже погас.
Кардафф встал, направился к шкафу с оружием и нажал нужные кнопки. К счастью, они сработали, и дверца открылась. В шкафу были шоковые и импульсные ружья, а также полный набор всевозможных пистолетов. Он взял импульсное ружье и протянул его Шенан, потом сам выбрал такое же для себя.
– Кажется, у нас серьезные проблемы, – пробормотал он.
– Да, – согласилась женщина, и в этот момент дверь распахнулась, демонстрируя темный коридор.
Шенан слегка отступила назад, держа ружье на изготовку. Кардафф спрятался за своим столом и нацелил ружье на дверь.
"Вполне нормальная реакция. Чего следует бояться големам? " Воздух в дверном проеме чуть дрогнул, возникло слабое мерцание. Установилась такая тишина, что у Кардаффа даже волосы зашевелились на затылке. Он не видел, чтобы кто-то вошел в помещение, и все же не сомневался в чьем-то присутствии.
– Хамелеон… – успела сказать Шенан, прежде чем какая-то сила подняла ее в воздух и швырнула по направлению к стене.
Она рухнула на пол, ее одежда была разорвана, а синтетическая кожа повреждена на щеке. Андроид выстрелила, и, видимо, успешно, поскольку в воздухе раздалось какое-то шипение, но затем невидимая сила схватила ее за голову и подняла с пола.
Кардафф никогда не слышал, как кричат големы, и никогда не видел, чтобы с ними справлялись так быстро. Шенон была выведена из строя и брошена на пол, будто мешок с железяками, а ее голова внезапно почернела и превратилась в бесформенный предмет. Кардафф высунулся из-за стола и открыл огонь, стреляя туда, где было… это. Он явно попал несколько раз, послышалось то же шипение, а потом его отбросило к стене с оборудованием. Что-то теплое прижалось к его голове сбоку, тепло проникло внутрь его головы и осталось там. Он потянулся и вцепился в чью-то руку – горячую и скользкую на ощупь, потом закричал, пытаясь вырваться, и увидел того, кто стоял рядом с ним.
– Интересно, – прошептал Скеллор, по своей старой привычке склонив голову к плечу.
Кардафф чувствовал, как уплывал его рассудок, как горячее прикосновение убивало его. Сначала он ослеп на правый глаз, потом куда-то пропал слух. Он пытался поднять импульсное ружье. Но незнакомец ударил его, словно назойливое насекомое. И Кардафф… ушел в небытие.