— Увидимся к классе, Середж.
Тристан подошел к столу и замер по стойке «смирно», глядя перед собой на стену с каменным выражением лица.
— Тест ты прошел, — сказал капитан, — но у меня есть сомнения по поводу включения тебя в программу полетов. Ты уже показал, что владеешь ППН, но не сможешь пройти весь элементарный курс предполетной подготовки, если не усвоишь их твердо.
— ППН, сэр?
— Первичные практические навыки, — объяснил Коборн. — Тест ты прошел, Середж, но только условно. Мне нужна фамилия твоего спонсора для предоставления отчета.
— Губернатор Реньер, — выдавил из себя Тристан.
Инструктор целую минуту смотрел на юношу, не отводя глаз.
— Ого, — наконец заметил он. — Теперь я понимаю, что летать ты будешь независимо от того, следует тебе это делать или нет.
«Захочу я это делать или нет», — подумал Тристан.
Глава 15
Дилан Дартмун вынул два подноса из подогревателя и один поставил на стол перед пожилым человеком, потом уселся сам, схватившись за бок и скривившись.
— Опять страдаешь от сырости? — спросил Бомонт.
Дилан поднял глаза.
— Да, дядя. Это сырость и сверхурочная работа.
Он взял в руки столовые приборы и склонился над едой. Дилан почувствовал, что дядя не сводит с него глаз, но головы не повернул, а сосредоточился на пище. Он почти поел, когда Бомонт поинтересовался:
— Тебя беспокоит не только нога, парень? Ты был таким, когда лейтенант отказался выполнить твою заявку на запасные части. Что у тебя случилось на сей раз?
— Да опять эти мазуки, — брезгливо ответил Дилан. — Полковник сегодня сообщил, что ему звонил главнокомандующий. Получен приказ принять первых мазуков в училище для прохождения шестимесячной летной подготовки.
Бомонт, удивившись, приподнял свои редкие брови.
— Это предусмотрено договором о сотрудничестве?
— Ну конечно же, — Дилан в ярости сжал вилку. — Эта мазукская сволочь захватила мою сестру и ее ребенка.
— Я помню.
Старик вдруг встал из-за стола, словно вспомнив что-то, и заковылял к двери, вытащил из ящика пакет.
— Это тебе сегодня курьер принес.
Дилан взял у Бомонта пакет. На нем стояла печать Посольства Топавы.
— Это что еще такое?.. — удивился он.
Внутри лежал один-единственный листок бумаги, сложенный вдвое, — копия сообщения из Рамискал-Сити, столицы Восточного Одимиса на Состисе.
— Это что… — вновь заговорил он и отодвинул поднос, чтобы расправить листок на столе.
Прочитав сообщение дважды, он уставился перед собой.
— В чем дело, парень? — спросил Бомонт.
Дилану показалось, что дядя говорит откуда-то издалека. От неожиданности он вздрогнул и посмотрел на него.
— Это от адмирала Середжа. Мне поручено выполнить задание.
— Задание?
Бомонт снова уселся на место и сложил на столе свои костлявые руки.
— Да. Помнишь, как в начале зимы я рассказывал тебе о мальчишке в медицинской капсуле? О заключенном, которого перевезли с Ганволда? И о курсанте, которого оставили на второй семестр две надели назад? Это сын моей сестры. В училище он находится под опекой губернатора!
— Губернатора! — изумился Бомонт. — Интересный поворот событий, доложу я тебе.
— Да. И это дело скверно пахнет.
— О чем просит тебя Лухан?
— Он хочет, чтобы я приглядел за мальчиком, в том смысле, чтобы с ним ничего не случилось.
Дилан принялся убирать посуду.
— Пока только присмотреть.
— Что бы это значило?
Дилан остановился у кухонного контейнера.
— Это значит, что при введении военного положения на меня ляжет задача доставить Тристана в безопасное место, коим является Посольство Топавы.
Губернатор Реньер с двумя мазуками по бокам прошествовал к столу заседаний. Остановившись у кресла, он окинул взглядом собравшихся, гуманоидов и негуманоидов — членов его военного совета. По их прищуренным глазам и наморщенным лбам он понял, что присутствующие не предполагают, по какой причине их собрали, и самодовольно улыбнулся.
Реньер пригласил членов совета сесть, а сам остался стоять.
— Джентльмены, — начал он. — Позвольте представить вам б’Анара Ид Па’ана, сына Паши Ми’ика и эмиссара наших союзников с Пояса Бакала, — он снова обвел взглядом сидящих за круглым столом и усмехнулся, заметив мрачные и нахмуренные лица. — У нас есть что предложить друг другу. Все наши народы: люди, умедо, мазуки — многое приобретут от этого союза.
Закончив речь, он посмотрел на б’Анара Ид Па’ана.
— Мой господин благодарит вас, главнокомандующий Сектором.
Па’ан склонил голову. Суженные глаза и кривая улыбка придали иронический смысл его словам:
— Ваши враги составят основу богатства Пояса Бакала.
Генералы и советники гуманоидной и негуманоидной расы неуютно заерзали в креслах. Реньер увидел на лицах многих отвращение. От Па’ана это тоже не ускользнуло. Он оскалился по-звериному, обнажив огромные, как бивни, зубы.
— Будьте довольны, что мы ваши союзники, и постарайтесь, чтобы так оставалось впредь. Один раб-человек стоит трех рабов нашей расы.
В кабинке для медицинского обследования, куда вошел Тристан, можно было только стоять. Один экран монитора с небольшой панелью, имевшей контур руки, под наклоном располагался на уровне пояса, второй — перед лицом. На верхнем горела надпись-инструкция:
1. Введите имя и номер удостоверения личности курсанта.
2. Положите правую руку на сенсорную панель и просуньте указательный палец в кольцо сенсора сфигмоманометра.
3. Не убирайте руки до появления контрольных данных.
Тристан выполнил инструкцию, даже не глядя на нее — дня него все это стало рутинным занятием.
Надпись на верхнем экране пропала, и по нему тут же забегал курсор, выдавая блок информации: «СЕРЕДЖ ТРИСТАН, УЛ № Т59392.
Интоксикация крови: отрицательная.
Давление: 142\83 *
Пульс: 86\мин *
Температура: 37 °C
* Медицинскую проверку прошел, но следует соблюдать меры предосторожности. Если состояние не улучшится, просьба обратиться в медсанчасть».
Последнюю строчку он мог бы и не читать — уже шесть дней она не менялась. Тристан убрал руку с панели, вытер ее о ногу и согнул в локте. Он чувствовал, что с консоли за ним наблюдает медбрат, следит, как он выходит из кабинки. Тристан избегал встречаться с ним взглядом, но уклониться от ответа на вопрос ему не удалось.
— Что с твоим состоянием, курсант?
Тристан помедлил с ответом.
«Моя мать умирает на Ганволде! — захотелось ему крикнуть. — А меня держат здесь в заключении как приманку для моего отца! И никто не дает помочь ей!»
Вслух он этого не произнес, поскольку очень боялся. В его сознании до сих пор звучала угроза губернатора: «Если жизнь матери для тебя важна, Тристан, то этого больше не повторится… У меня свои причины для твоей учебы в училище. Твой отказ сотрудничать со мной я просто так не приму». Удар тростью по лицу он до сих пор не забыл.
— Да ничего, — ответил он коротко, во рту у него пересохло.
— Мне так не кажется, — заметил медик. — У тебя нервное истощение. Для этих штучек ты еще молод. Тебе нужно обратиться к врачу, ответственному за полет.
— Но я себя хорошо чувствую, — настаивал Тристан.
Медбрат недоуменно пожал плечами.
— Хорошо. Но я буду держать тебя под контролем.
Уходя, Тристан спиной почувствовал его взгляд.
В комнате предполетной подготовки он взял шлем и парашют, механически проверил кислородную маску и провода линии связи. Створки двери раздвинулись, выпуская Тристана в идущий вниз подземный коридор, где его уже ждали Коборн и Пулу. Они стали на транспортер, который бесшумно повез их мимо одной арки, затем другой, потихоньку шурша.
Бросив взгляд на Пулу, Тристан положил парашют между ног и стал мысленно повторять план полета, позывной и номер корабля.
У шестнадцатой арки они сошли с транспортера и поднялись в лифте на стартовую площадку, над которой нависло предрассветное небо. Пахнуло утренней прохладой. Площадка была освещена ярким светом, который, отражаясь от корпуса тренировочного самолета, контрастно вычерчивал фигуры обслуживающего персонала и аппаратуру. Тристан переложил шлем из одной руки в другую и задержался под укороченным дельтовидным крылом. Свободной рукой он дотронулся до него, трепетно вздохнул, но вдруг почувствовал, что кто-то наблюдает за ним. Он замер, медленно повернул голову так, чтобы краем глаза посмотреть через плечо, и увидел командира техников, готовивших его машину к полету. Это был седой человек с усами, со стальными глазами, тот самый, который разнимал его с Сиггаром. Тристан легонько толкнул Пулу в бок и кивнул, приказывая отойти в сторону, потом занялся внешним осмотром сопел и шасси.
В кресле пилота он никак не мог защелкнуть крепление ремней безопасности, а когда это удалось, ему показалось, что он зажал сердце. Оно сильно билось, а в наушниках Тристан слышал собственное дыхание. Он крепко сжал кулаки.
— …систем, — услышал он голос Коборна в шлемофоне.
Тристан чуть не подпрыгнул, испугавшись.
— Начинай проверку систем, — повторил нетерпеливо Коборн.
— Есть, сэр, — прошептал Тристан, проверил показания приборов, обменялся жестами с командиром техников после проверки каждой системы.
Тристан заметил Пулу у входа в ангар. Юноша доложил об окончании проверки, и старший техник поднял вверх два больших пальца, давая добро на полет, и отбежал в сторону.
— Все системы в порядке, сэр, — доложил Тристан.
— Запускай двигатели.
Тристан включил один за другим тумблеры, и рев двигателей стал нарастать. Машина задрожала от переполнявшей ее энергии.
— Чего ты ждешь? — спросил Коборн.
— А-а? — снова вздрогнул Тристан.
— Запрашивай разрешение на взлет.
— Есть, сэр… — Тристан вздохнул поглубже, но очень осторожно, чтобы не услышал инструктор, и уверенно сказал: — Вышка, на связи «Молот» четыре-три… Отставить, отставить! «Молот» три-два