— Кто-то неплохо позаботился о нем.
Врач нажал кнопку памяти и увидел, что последний укол был сделан почти три часа назад. Врач ввел лекарство еще раз.
— Это тебе должно помочь, сынок.
Шей развернул медицинский комплект на груди Тристана, продезинфицировал шею антисептиком, ввел анестезирующее средство и распылил спрей Брандту на руки, чтобы он обошелся без перчаток.
Зажужжал лазерный скальпель, и Тристан опять решил вырваться. Даже кислородная маска не приглушила его крик:
— Нет! Отпустите меня!
— Держите его! — приказал Брандт.
— Я помогу.
Чесни сбросила маску защиты от дыма и перчатки и наклонилась к юноше. Зажав ему между рук холодные пакеты для снятия жара, она повернула голову Тристана набок, чтобы он не видел лазерный скальпель, и стала поглаживать пальцами его волосы.
— Лежи спокойно, Трис, — успокаивала она его. — Успокойся. Все будет хорошо. Брандт — лучший врач.
Брандт сделал скальпелем надрез. Тристан сжался, и в его глазах Чесни увидела страх. Она не переставала гладить волосы юноши.
Через несколько минут Брандт закончил и произнес:
— Хорошо.
Он снял с рук пленку.
— Можете его увозить. Зажмите ему боковой нерв, поставьте катетер и подключите к гемосистеме. Ему потребуется минимальное количество успокоительного. Я приду и просканирую его сразу же после осмотра второго.
Шей и Керин повезли Тристана. Чесни пошла за ними. Двое с каталкой скрылись за дверями палаты неотложной помощи, а капитан остановилась у порога, наблюдая, сжав кулаки, как Тристана перекладывают на стол, подсоединяют к его телу трубочки и провода. Судя по всему, он перестал сопротивляться, застонал всего лишь раз, когда его переносили.
Вскоре подошел Брандт. Выглядел он мрачным и даже не заметил Чесни.
— Как его состояние?
Керин сняла показания и доложила врачу. Тот кивнул и проверил трубочки, идущие от гемосистемы к интракатетеру в области ключицы.
— Что с кровью?
— Состав стабилизируется. Начало действовать успокоительное.
— Хорошо.
Врач включил голосканер и, насупившись, принялся рассматривать дисплей.
— Начинается омертвение, — сказал он сам себе и повернулся к медперсоналу. — Готовьте его к операции.
И только теперь он обратил внимание на Чесни, все еще стоявшую в дверях. Прочитав в ее глазах немой вопрос, он подошел к ней.
— Придется удалить правую почку. Соединительные ткани оторвались, почку перекрутило, мочеточный канал закрыт. Она увеличилась в полтора раза. — Он посмотрел через плечо и покачал головой. — Еще бы немного, и его организм был бы отравлен, хотя чуть раньше мальчик мог умереть и от высокой температуры.
— У него есть шанс?
— Должен вытянуть, но это будет не так-то просто.
Чесни вздохнула свободнее. Вспомнив бой, за ходом которого следила с мостика, капитан спросила:
— Благодаря чему же, ради просторов космоса, он так долго держался?
— Видимо, адреналин. В крови повышенное его содержание. Трудно предугадать, какими возможностями он обладает и как может влиять на действия людей.
Чесни немного подумала над его словами и заглянула ему прямо в глаза.
— Группа спасателей еще не нашла следов Немека и доктора? Предполагалось, что на борту их было четверо.
— Никаких следов, — ответил Брандт.
Она в задумчивости посмотрела на палубу, потом на хирургический стол.
— Может быть, он знает, что случилось?
— Если даже и знает, то сказать что-то по этому поводу сможет только завтра. Простите, мэм, но мне нужно идти обработать руки.
Чесни видела через стекло, как Брандт вращал робот для хирургических операций, пользуясь клавишами как курсором компьютера и дисплеем голосканнера, направляя лазерный скальпель на правый бок Тристана.
По экрану Чесни наблюдала, как лазер постепенно удаляет почку и поврежденный мочевой канал, как заживляет разорванные ткани. Закончив операцию, Брандт занялся спиной Тристана: промыл раны и затянул рубцы.
— Он обязательно выздоровеет, — пообещал врач. — Я ставлю его на антибиотики и регенерацию. Несколько дней мы за ним присмотрим, но все, в чем он теперь нуждается, — отдых.
— Дайте мне знать, когда он проснется, — попросила Чесни.
Тристан вновь очутился в голубой пещере. Он убегал, а солдаты, которых он не видел, стреляли. Целились в него, Немека и Вейла. Он кричал, торопил их к выходу, но бронированная дверь за ним захлопнулась. Тристан подскочил к ней, пытаясь удержать, но Немек, встревоженный, уже исчез.
Едва успев повернуться, Тристан увидел, как пучок энергии попал Вейлу в плечо и отбросил врача к стене.
— Вейл! — закричал юноша и хотел подбежать к нему, но не смог сдвинуться с места. Потом пропал и Вейл.
— Вейл, нет! — кричал Тристан, оставшись один, под перекрестным огнем…
— Тристан.
Кто-то положил ему на плечо руку.
— Тристан, проснись.
Голос показался знакомым.
— Вейл? — Тристан с усилием склонил голову набок.
Нет, стоящий рядом человек не был ему знаком.
— Ты не Вейл, — еле выговорил юноша.
— Нет, я командир Брандт, корабельный врач, — ответил человек. — Ты на борту корабля сферзахов «Сторожевой».
— Сферзахов? — засомневался Тристан. — Мой отец здесь?
— Нет, но он послал нас. Расслабься. Ты бредил.
Врач положил маленький экран с очертаниями руки на кровать и приложил к нему ладонь Тристана, как это делали курсанты в училище. После проверки показаний прибора он убрал экран, всем своим видом выражая удовлетворение.
— Дела у тебя идут хорошо. Как ты себя чувствуешь?
— Все тело болит.
— Немудрено. Привстать можешь?
Юноша повернулся на бок, приподнялся с помощью Брандта и попил немного воды.
— Тристан, — спросил врач, — кто такой Вейл, о котором ты вспоминал в бреду?
— Он врач, который…
Воспоминания вновь овладели им, и, не сдержавшись, Тристан отвел взгляд.
— Думаю, что он погиб, — еле слышно произнес юноша. — Они оба погибли. Бронированная дверь захлопнулась, отрезав Немеку выход из комнаты.
Он чуть не расплескал воду. Брандт взял у него чашку и попросил:
— Нужно попробовать встать и пройтись. Думаю, тебе станет лучше. Опусти вначале одну ногу. Вот так. Опирайся о мою руку.
Встав на ноги, Тристан напрягся — настолько ныли все мышцы. Его приятно удивило, что ребра и правый бок больше не болели. Он посмотрел на Брандта.
— Мы применили несколько нейрозажимов, закрепив их на некоторых нервах. Они блокируют локальные болевые ощущения без необходимости иммобилизации. Через три-четыре дня мы их снимем.
Тристан все еще прихрамывал, ему приходилось опираться на врача.
В каюте он остановился у двери, оглядел помещение, все его углы. В груди у него сдавило.
— Где Пулу?
Врач подвел юношу к кровати и, прежде чем ответить, посмотрел на Тристана.
— Он не выжил, — тихо произнес он. — Когда мы нашли тебя, было слишком поздно. Мне очень жаль.
Тристан опустил голову, горло сдавили спазмы.
— Не думаю, что ему пришлось страдать, — успокаивал его Брандт. — Он даже не успел сообразить, что в него попали, наружное кровотечение было небольшим.
Тристан молчал, не в силах говорить. Он вдруг ощутил душевную пустоту, лег и отвернулся к перегородке, думая, что вот-вот зарыдает, но заставил себя сдержаться. Сердце щемило от боли.
Глава 22
В звездной системе Саэде не было орбитальных станций. Космический авианосец «с’Аду Де» с Бакалли и корабли сопровождения вышли на орбиту планеты, где ожидалась погрузка десанта на шаттлы.
Когда помощник б’Анара Ид Па’ана доложил о готовности войск к десантированию, Па’ан приказал капитану Мебиусу:
— Покинешь эту систему только по моей команде.
Шаги б’Анара Ид Па’ана и бряцание его боевой амуниции отдавались в коридоре гулким эхом. У него самого от этих звуков сердце билось чаще и кровь вскипала в жилах. Видя его возбуждение в предвкушении боя и глаза, жаждущие крови, встречные испуганно прижимались к стене, пока он не проходил мимо.
В лифте, направляющемся в челночный отсек, Па’ан спросил у своего помощника:
— Где эта женщина?
— На борту шаттла, как вы и приказывали, мой господин.
Дарси сидела в дальнем углу шаттла под присмотром охранника. Выглядела она изможденной, но не испуганной и держалась стойко. Даже когда Па’ан оттолкнул охранника и уставился на нее сверху вниз, она не отвела взгляд.
Па’ан хмыкнул.
— Она будет у меня на командном пункте, — бросил он солдату.
Шаттл приземлился на перевалочной базе, расположенной на полуострове Ункай и служащей главным транзитным пунктом снабжения и переброски грузов. Она находилась в узкой окруженной горами долине. Вершины гор напоминали зубы хищника, только покрытые густыми зарослями. Люк открылся, и внутрь шаттла ворвался горячий влажный воздух, пахнущий листвой. Спускаясь по трапу, Па’ан брезгливо поморщился.
Подразделения мазуков стояли вольным строем под деревьями, шелестевшими листвой и свесившими ветви над посадочной площадкой. Ожидалась посадка на шаттлы и в дальнейшем — следование на свои корабли.
Па’ан и его свита из военных ступили на землю. Офицеры-умедо отдали команду «смирно», и голоса электронных переводчиков наложились на их естественные скрипучие. Па’ан безразлично посмотрел на всех и, выставив клыки, прошел мимо к бронетранспортеру. Дернувшись, машина стала вгрызаться гусеницами в мягкую почву. Па’ан увидел, как от рывка женщина чуть не свалилась с сиденья. Она удержалась, не обращая внимания на его злорадство. Бронетранспортер с открытой площадки двинулся прямо в джунгли.
Через несколько километров машина снова выехала на ровное место, неподалеку от которого был вход в туннель.
Внутри горы находились командный пункт и соответствующие средства управления, укрытия для техники и склады. Бронетранспортер остановился у контрольно-пропускного пункта. Па’ан вышел один и направился к воротам, охраняемым умедо. По сравнению с жарким и горячим воздухом, внутри царила прохлада.