Род почувствовал раздражение:
— К чему ты это клонишь?
— Спокойнее. Это происшествие показало, что у тебя нет власти. Мак-Гоун хорошо об этом знал и поэтому не послушался тебя. Кто-нибудь еще в будущем может поступить так же. Когда наступит решительный момент, тебе могут отказаться повиноваться. Поскольку у тебя нет ни миллиграмма реальной власти.
— Минутку. Ты считаешь, что я не лидер нашего отряда?
— Ты лидер де-факто, это несомненно. Но тебя никто не избирал лидером. И в этом твоя слабость.
Род обдумал его слова.
— Знаю, — сказал он медленно. — А так случилось потому, что мы были слишком заняты.
— Конечно. Я последним стал бы критиковать твои действия. Но вожак, несомненно, должен быть избран.
Род вздохнул:
— Я хотел провести выборы, но считал, что закончить стену гораздо важнее. Хорошо, давай соберем всех.
— О, не стоит заниматься этим тотчас же.
— Почему? Чем быстрее, тем лучше, по-моему. Скоро вечер, и все равно нельзя будет работать.
— Ну… ладно.
Когда все собрались на ужин, Род объявил, что сейчас состоится организационное собрание, которое должно выработать план на будущее. Никто не удивился, хотя Род никого не предупреждал заранее. Он почувствовал раздражение и вынужден был напомнить себе, что никакого секрета в этом нет: Грант не давал обещаний сохранить все в тайне. Он назначил дежурных в охрану и для поддержания огня, затем вернулся в освещенный круг и провозгласил:
— Тише! Начинаем. Если дежурным не слышно, пусть скажут. — Он подождал немного. — Мы приступаем к выборам. Кое-кто указал мне, что меня никто не избирал капитаном нашего отряда. Если это кому-то не нравится, очень сожалею. Я старался делать все так, чтобы польза была для всех. Но вы должны выбрать капитана. Ваши предложения.
Джимми Трокстон крикнул:
— Я предлагаю Рода Уокера.
Отозвался голос Керолайн:
— Я также предлагаю его! Заканчивайте выдвижение кандидатур.
— Керол, твое предложение незаконно, — сказал Род быстро.
— Почему?
Прежде чем он ответил, заговорил Рой Кил рой:
— Род, могу я выступить? Вопрос о порядке ведения собрания.
Род обернулся и увидел Роя, сидящего на корточках возле Гранта Купера.
— Конечно. Давай твой вопрос.
— Вопрос о процедуре собрания. Прежде всего следует выбрать временного капитана.
Род быстро ответил:
— Согласен. Джимми, твое предложение снимается. Предлагайте кандидатуры временного капитана.
— Пусть Род Уокер будет временным капитаном!
— Кончай, Джимми! Я не хочу быть временным капитаном.
Был избран Рой Килрой. Он взял воображаемый молоток и объявил:
— Предлагаю Куперу быть секретарем-организатором нашего собрания.
Джимми Трокстон отозвался:
— Для чего длинные речи? Выберем Рода и пойдем спать. Я очень устал.
— Замечание не по делу. Слово предоставляется Гранту Куперу.
Купер встал. Огонь костра освещал его красивое лицо и курчавую короткую бородку. Род потер тощую растительность на своем подбородке и пожалел, что не выглядит, как Купер. Купер был одет лишь в поношенные шорты и мягкие сапоги, но держался с легкостью и достоинством, которые даются оратору многолетним опытом.
— Друзья, — сказал он, — братья и сестры, мы собрались сегодня вечером не для выбора временного капитана отряда, а для основания новой нации.
Он сделал паузу, чтобы сказанное было всеми осознано.
— Вы знаете, в какой ситуации мы оказались. Мы горячо надеемся, что будем вызволены отсюда, и я больше всех остальных… я даже пойду так далеко, что заявлю, что нас обязательно освободят… в конце концов. Но мы не знаем и не можем даже предположить, когда это будет. Это может быть завтра… или через тысячи лет у наших далеких предков. — Последнее он произнес очень торжественно. — Но когда большая часть нашей великой расы восстановит связь с нами, то уже от нас, маленькой группы, собравшейся здесь сегодня вечером, зависит, что встретит на этой планете Земля — цивилизованное общество… или блохастых тварей, утративших свет разума, без языка, без промышленности… или вообще ничего не встретит, кроме чисто обглоданных костей.
— Но не моих! — выкрикнула Керолайн.
Килрой сердито посмотрел на нее и призвал к порядку.
— Не твоих, Керолайн, — серьезно согласился Купер. — И не моих. И никого из нас. Ибо сегодня вечером мы делаем важный шаг к тому, чтобы наша колония выжила. Мы бедны имуществом — и мы сделаем все, в чем нуждаемся. Мы богаты знаниями, мы храним основы знаний нашей великой расы. Мы должны сохранить их… мы обязаны сделать это!
Керолайн заполнила драматическую паузу в речи Купера своим громким шепотом:
— Красиво говорит, правда? Выйду-ка я за него замуж.
Он сделал вид, что не заметил этого высказывания.
— Каково важнейшее знание, добытое нашей расой? То, без чего все остальное бесполезно! Какое пламя мы должны поддерживать подобно древним весталкам?
— Огонь! — выкрикнул кто-то.
Купер покачал головой.
— Письмо!
— Десятичная система!
— Атомная энергия!
— Колесо, конечно!
— Нет, ничего из этого. Все это важно, но ничто из этого не является краеугольным камнем. Величайшее открытие человечества — правительство. Сделать это было труднее всего. Более индивидуалистичные, чем кошки, мы тем не менее научились объединяться эффективнее, чем муравьи или термиты. Более дикие и кровожадные, чем акулы, мы научились жить вместе мирно, как овцы. Все это было не так легко. Вот почему принятые сегодня вечером решения должны определить наше будущее… а возможно, и будущее наших детей, наших внуков, наших потомков в неизвестном будущем. Мы выбираем не временного вожака недолговечного отряда — мы выбираем правительство. И мы должны выбрать главу нашей новой нации, мэра нашего города-государства. Мы должны выработать конституцию, пункты которой объединят нас. Мы должны организоваться и спланировать наше будущее.
— Слушайте, слушайте!
— Браво!
— Мы должны установить законы, выбрать судей, наметить правила на все случаи жизни. Возьмем, например, сегодняшнее утро, — Купер повернулся к Роду и дружески улыбнулся ему. — Ты знаешь, Род, я ничего против тебя не имею. Ты действовал мудро, и я счастлив, что ты сумел соединить милосердие и справедливость. Никто Не осудил бы тебя, если бы ты поддался гневу и убил бы этих четырех… антиобщественных индивидуалистов. Но справедливость не должна быть прихотью диктатора. Мы не можем допустить, чтобы наша жизнь зависела от твоего характера — плохого или хорошего. Ты согласен со мной?
Род не ответил. Он почувствовал, что его обвиняют в плохом характере, в том, что он тиран и деспот, что он опасен для группы. Но он не мог доказать этого. Замечания Купера сделаны очень дружественным тоном… и все же они направлялись именно по его адресу.
Купер настаивал на ответе:
— Ты согласен со мной, Род? Не так ли? Ты ведь не хочешь абсолютной власти над жизнью и правами всех нас? Ты не можешь этого хотеть! Не так ли? — Он подождал.
— Что? О, конечно! Я согласен с тобой.
— Прекрасно! Я был уверен, что ты поймешь правильно. Должен добавить, что ты прекрасно придумал собрать нас всех вместе. С этой работой ты хорошо справился. Я не соглашусь ни с кем, кто бы вздумал упрекнуть тебя. Ты поступил наилучшим образом, а дальше — кто старое помянет, тому глаз вон. — Купер опять дружески улыбнулся ему, и Род почувствовал себя так, как будто был покрыт слюнявыми поцелуями.
Купер обернулся к Кил рою:
— Вот и все, что я хотел сказать, мистер председатель. — Он сверкнул улыбкой и добавил, садясь: — Простите за длинную речь, друзья.
Килрой вновь возвысил голос:
— Как председатель, объявляю выборы… Кстати, Грант, если мы не назовем нашего вожака капитаном, как же мы будем его называть?
— Гм… — ответил рассудительно Купер. — Президент — кажется немного помпезно. Я думаю, мэр будет самое правильное. Мэр нашего города-государства.
— Как председатель, объявляю выборы мэра.
— Эй, — окликнул Джимми Трокстон. — Могу я внести проект резолюции?
— Исключается.
— Нет, — заметил Купер, — я думаю, что ты напрасно отказал Джимми. Всякий, кто хочет внести предложение, должен быть выслушан. Мы не имеем права спешить.
— Хорошо, Трокстон, давай твое предложение.
— О, я не хочу шуметь слишком долго. Просто мне бы не хотелось, чтобы были запрещены карточные игры.
— Прекрасно! Кто еще хочет высказаться? Никто? В таком случае приступаем…
— Минутку, мистер председатель!
Род увидел, что это был Артур Нильсен, один из студентов Толлерского университета. Даже в этих обстоятельствах он выглядел крайне аккуратным, хотя пришел в лагерь совершенно без снаряжения, даже без ножа. Тогда он едва не умирал с голоду.
Килрой посмотрел на него:
— Ты хочешь говорить, Чистюля?
— Меня зовут Нильсен, как тебе известно. Или Артур. Да.
— Хорошо. Только покороче.
— Я буду так краток, как позволят обстоятельства. Друзья, перед нами уникальная возможность, вряд ли когда-нибудь представлявшаяся кому-либо в истории. Как заявил Купер, мы должны все обдумать. Но, по-моему, мы на ложном пути. Наша цель — основать первое подлинно научное общество. Что я имею в виду? Вы предлагаете выбрать лидера подсчетом голосов. Лидеры не должны зависеть от общего мнения: мы должны руководствоваться сразу строго научными критериями. Будучи однажды избранными, эти лидеры должны получить полную свободу направлять свою группу в соответствии с естественным законом, не сдерживаемым такими анахронизмами, как статусы, конституции и кодексы. У нас здесь примерно равное соотношение полов: наша цель — вывести новую расу, расу, которая…
Пригоршня грязи шлепнулась в грудь Нильсена, он неожиданно остановился.
— Я видел, кто это сделал! — гневно закричал он. — Он из тех придурков, которые всегда…
— К порядку, к порядку! — проговорил Килрой. — Никаких безобразий, иначе я буду вынужден вызвать полицию. Ты кончил, Чистюля?