— Он пишет, что просто хочет встретиться и все обсудить.
— Я встречусь с ним. Завтра. Ты пойдешь со мной. А потом я сделаю диск.
Тереза снова прочла письмо. Насколько она могла судить, именно о таком мечтают парни и девчонки, стремящиеся сделать карьеру артиста. Но штемпель на конверте был десятидневной давности.
— Тебе, видно, много таких писем приходит, да?
— Я получила одно письмо. Вот это.
Уставившись на два телефонных номера, Тереза пыталась сообразить, что скажет, когда позвонит по одному из них. Как-то странно это все.
— Ты правда никогда раньше не пользовалась телефоном?
Ты ведь шутишь, верно?
— Я не шучу.
Собравшись с духом, Тереза подняла трубку и набрала номер домашнего телефона. Ожидая ответа, она снова пробежалась глазами по письму. Если не обращать внимания на льстивые похвалы, тон у него вполне деловой. Тереза расправила плечи и приготовилась прозвучать более взросло и уверенно.
— Макс Хансен слушает, — ответили на том конце провода.
— Добрый вечер, — произнесла она, откашлявшись сильней, чем требовалось. — Я звоню по просьбе… Торы Ларссон. Она просила меня передать вам, что хотела бы назначить встречу.
Повисла пауза.
— Это шутка? — удивился Макс Хансен.
— Нет, Тора Ларссон хотела бы встретиться с вами завтра. В первой половине дня. — Тереза вспомнила, что ее поезд уходит в час дня, и быстро добавила: — В десять утра. Назовите место.
— Слушайте, но это же совершенно… Почему я не могу сам с ней поговорить?
— Тора не любит телефоны.
— Вот оно что. Но почему я должен вам верить?
Тереза отняла трубку от уха и, держа ее направленной в сторону Терез, попросила подругу что-нибудь спеть. Терез не колеблясь начала петь песню на ее слова. Девочка снова приложила трубку к уху и повторила:
— Назовите место.
На том конце провода послышалось шуршание бумаги и скрип карандаша.
— Отель «Дипломат» на набережной Страндвэген. Вы… она знает, где он находится? — спросил Макс Хансен.
— Да, — соврала Тереза, положившись на интернет.
— Когда придете, спросите мой номер на стойке регистрации. В десять утра. Очень жду этой встречи! — заверил Макс Хансен.
Если в начале разговора его голос звучал холодно и отстраненно, то под конец Терезе показалось, что он где-то слишком близко, будто пытается вылезти из трубки и зашептать ей на ухо. Попрощавшись, Тереза повесила трубку и села на диван.
И во что она, черт побери, ввязалась?
Неожиданно для себя Тереза очутилась в центре шпионской истории: встречи в отеле, таинственные телефонные разговоры, вкратце сформулированные сообщения. Ситуацией Тереза не владела и пока не понимала, нравится ей это или нет. Ей вновь представилась возможность стать кем-то другим. Кем-то, кто способен управлять происходящим. Она попытается.
Терез села к ней на диван. Тереза рассказала ей о том, где и во сколько назначена встреча. Подруга лишь кивала, ничего не говоря.
Так они и сидели рядышком, а потом прислонились к спинке дивана почти одновременно. Как будто одна начала движение, а другая завершила его. Теперь их плечи соприкасались. Тереза ощущала слабое тепло, идущее от тела Терез. Они сидели не шевелясь, а на тумбочке тикал будильник.
Тереза взяла Терез за руку, и их пальцы переплелись. Девочки сидели и смотрели в темный квадрат экрана телевизора, где видели самих себя, но будто очень далеко. Их плечи просто соприкасались, а в отражении казалось, будто их одежда сшита вместе.
Шли минуты, и когда Тереза посмотрела на их с подругой руки, ей показалось, будто кожа ее пальцев срастается с кожей на тыльной стороне ладони Терез, а кончики пальцев Терез сливаются в единое целое с ее костяшками. Она смотрела на их руки и думала, что понадобится очень острый нож, чтобы разделить их, очень много крови потребуется для этого пролить.
— Терез? — После продолжительной тишины это короткое слово вылетело у нее изо рта большой птицей и заметалось по комнате.
— Да.
— Кто такие Леннарт с Лайлой?
— Я жила там. У них был дом. Я жила в комнате. Они меня прятали.
— И что произошло?
— Я сделала их мертвыми. Разными инструментами.
— Зачем?
— Я боялась. Я хотела заполучить их.
— А потом ты перестала бояться?
— Нет.
— А сейчас ты боишься?
— Нет. А ты?
— Нет.
Она не соврала. Страх, то отступающий ненадолго, то проявляющийся с новой силой, столь долго преследовал Терезу, что она уже перестала замечать его, воспринимала как собственную тень. И вот теперь она впервые увидела его. В тот момент, когда он ее покинул.
Повесив трубку и сохранив номер, с которого ему позвонили, Макс Хансен тут же забронировал в отеле «Дипломат» один из люксов, который обычно использовал для деловых встреч. Всю ночь он проворочался без сна. Слишком многое оставалось неясным. Обычно он гораздо лучше был подготовлен к подобным встречам. У него всегда имелась возможность заранее прозондировать почву, установить контакт, сгладить углы, если требовалось. А тут ему даже не дали поговорить с интересующей его певицей, и он понятия не имел, как выстроить стратегию. Было уже далеко за полночь, а Макс все продолжал перебирать в голове возможные сценарии, парировал предполагаемые возражения, обдумывал маневры, которые помогут ему добиться желаемого.
Макс был практически уверен, что Тора Ларссон имеет природное дарование и, если с ней немного поработать и подтолкнуть в нужном направлении, она станет золотым тельцом, который принесет ему много или очень много денег. Какая удача, что он первый установил с ней контакт. Тем бы и довольствоваться, но ему нужно от нее еще кое-что. Ему попросту хочется ее трахнуть. Максу нужна ее подпись на контракте и ее тело в постели с ним, хотя бы разок.
Попробуй Макс Хансен посмотреть на себя со стороны, он осознал бы, что это — настоящее свинство. Нет, он не псих, но ничего поделать с собой не может. Лишь от одной мысли о том, чтобы остаться наедине с этой красивой девочкой, у него пересохло во рту и начало покалывать в кончиках пальцев. Он просто вынужден это сделать. Да и потом, он давно перестал разглядывать себя со стороны и с презрением, граничащим с самодовольством, признал: «Ты свинья, Макс. Такова уж твоя природа».
Он любил развлекаться с молоденькими девчонками. А вот они вовсе не хотели развлекаться с ним, Макс иллюзий не строил. Но он умел использовать обстоятельства, создавая ситуацию, в которой молодые девчонки сами находили необходимым прыгнуть к нему в постель, чтобы потом с его помощью реализовать свои заветные мечты. Вот так просто это работало.
В два часа ночи, когда Макс вылез из смятых простыней и принял снотворное, ему казалось, он более или менее владеет ситуацией. Двадцать минут спустя он уже беззаботно посапывал, а в половине восьмого прозвенел будильник. Макс поднялся с постели, заспанный, но полный решимости, и принялся собираться.
В половине десятого Макс Хансен был уже в отеле «Дипломат», в номере двести восемьдесят четыре. За последние два года он провел здесь семь встреч с начинающими певичками. Двух из них он завалил тут же на видавшей виды двуспальной кровати, одна сделала ему весьма посредственный минет, еще одна позволила залезть к себе в трусики, но все его дальнейшие попытки пресекла. Вполне приличный процент попадания в яблочко.
Однако его успех основывался на том, что почва всегда была подготовлена. Макс заранее делал недвусмысленные намеки, а девчонки, не будучи наивными, давали ему размытые обещания. После чего оставалось лишь собрать урожай. Но Тора Ларссон станет настоящим испытанием его способностей.
Макс не помнил деталей тех успешных двух раз, когда ему удалось развести девчонок на секс. Детали стерлись, оттого что он раз за разом пересматривал видео, снятое тогда же. Он столько раз онанировал, глядя на себя и тех девчонок на экране, что память о сексе теперь хранилась не у него в голове, а на полке с DVD-дисками.
Гостиничный номер как нельзя лучше подходил для его целей. Сначала он направит объектив установленной им камеры на середину комнаты, где девушке предстояло показать свои таланты. После того как она споет, он сделает вид, что выключил камеру, а на самом деле возьмет крупный план постели. Остальное — вопрос удачи.
Разместив камеру на штативе, Макс достал бутылку шампанского и поставил ее охлаждаться в наполненное льдом ведерко. Вино, разумеется, было простым французским игристым, а не настоящим — из Шампани. Оно в два раза дешевле, а на вкус почти не отличить. Если знатоки, бывает, ошибаются, то где уж молоденькой девчонке распознать подмену. Рядом с ведерком Макс поместил два хрустальных фужера на высокой тонкой ножке — тут уже никаких подделок, к каждому из них даже прилагался собственный футляр.
Макс принял душ, стараясь не намочить волосы. Он аккуратно причесался с утра, и теперь все восемь сотен волосинок, за которые он заплатил по тридцать крон за штуку, были уложены назад, слегка взлохмаченные. Он отстриг пару волосинок в ноздрях, намазал лицо легким тональным кремом и сбрызнул себя парфюмом от Карла Лагерфельда.
Вообще, ему сорок семь, но бывают хорошие дни, когда он выглядит только на сорок. Сегодня один из таких дней. Пусть он и свинья, но хотя бы следит за собой, в отличие от противных мужиков с пузиком и лысиной. Макс Хансен посмотрел в глаза своему отражению и по привычке провел коротенький сеанс самовнушения: «Ты в отличной форме. Ничего удивительного, если молодая девчонка найдет тебя привлекательным».
— За твои глаза, детка![27] — подмигнул он сам себе. Одевшись, Макс присел на постель и принялся ждать, очистив голову от мыслей, практически превратив ее в шахматную доску, на которую еще не выставили фигуры. В таких делах главное — с благодарностью принимать любой поворот событий и быть готовым ко всему. А в случае с Торой он был согласен на все что угодно. Пусть ему не удастся даже дотронуться до девочки, но он все равно хочет поработать с ней.