– Это выйдет недешево.
– Я заплачу кредитами или топливными фишками.
– Лучше фишками.
– Сколько?
– Как минимум две тысячи за человека, а то и больше.
– Я удвою сумму, если отправимся немедленно.
Он вскинул светлые брови и поднял указательный палец.
– Ждите здесь. Капитан сам решает, брать ли пассажиров.
Солара не успела попросить его сделать исключение, как шустрый юноша бросился прочь по посадочному коридору.
Пришло пять минут. Десять.
Из интеркома вновь послышалось громкое сообщение:
– Пассажир Сполдинг, вернитесь на корабль.
Солара вытерла вспотевшие ладони о штаны, неотрывно глядя в темный коридор, ведущий на «Банши». Почему капитан медлит?
Несколько секунд спустя она узнала причину.
Он медлил, потому что был старше первородного греха – и в два раза страшнее. Как морщинистый герой со страниц старинного романа о мореплавателях, капитан прохромал на площадку, с каждым шагом издавая металлический звон (вероятно, потому, что одну из его ног замещал титановый протез), и уставился на Солару неестественно черными глазами, поглаживая густую белую бороду. Его лицо напоминало сушеное яблоко, и хотя обтянутые курткой плечи казались довольно широкими, он горбился и опирался на костыль.
Солара не знала, кого ожидала увидеть, но этот экземпляр сумел ее удивить.
– Капитан Росси? – спросила она, сдерживая желание отвернуться. Его взгляд прожигал, как медицинский луч; казалось, капитан видит ее насквозь. Возможно, так и было. – Меня зовут Лара, а это мой слуга Доран. Мы хотим долететь до…
– Пограничья, – перебил он с улыбкой, не затронувшей ничего, кроме губ. – И разумеется, с заходом на обсидиановые пляжи. Не стоит об этом забывать.
Солара сглотнула комок страха. Он знал. Откуда-то знал, что она лжет. Единственная надежда, что капитана больше волнуют деньги, чем правда.
– Да, и как я уже сказала вашему помощнику, я заплачу двойную цену, если мы отправимся немедленно.
Он молча разглядывал ее несколько минут, продолжая наглаживать бороду.
– Спешите?
– А кто б туда не спешил? – попыталась рассмеяться Солара, но не вышло. Она ощущала себя щебечущей птичкой, врезавшейся в окно. – Я слышала, на обсидиановых пляжах безумно красиво, словно ходишь по воде.
– Пассажир Сполдинг, вернитесь на корабль, – не унимался интерком.
Солара посмотрела на другой конец аванпоста и похолодела. Штук десять силовиков в красных мундирах и шлемах направлялись к торговому комплексу.
Она повернулась к капитану:
– Так мы договорились или нет?
Его ониксовые глаза ничего не упустили: ни офицеров на площади, ни перчатки на руках Солары. Ее грудь поднималась и опадала рывками, ноги напряглись, готовясь к побегу. Если капитан откажет, она бросится к ближайшему кораблю и попробует прорваться…
Когда ожидание стало невыносимым, он кивнул:
– Десять тысяч фишек.
От накатившего облегчения Солара едва не кинулась целовать старикашку, но времени не было.
– По рукам.
Капитан махнул кому-то в коридоре позади себя, и к ним подошел тот самый парень с дредами.
Дредастого блондина звали Кейн, и он обожал звук собственного голоса.
– Тут камбуз, – сказал он, заводя Солару в маленькую кухоньку и смежную столовую.
Прямоугольный стол был привинчен к полу, а сидеть полагалось на длинных скамейках с обеих сторон. Их тоже закрепили, как и все остальное: стулья, сундуки с инструментами, даже контейнеры для отходов. На «Зените» мебель можно было передвигать, но так тот корабль больше, чем большинство высотных отелей. На «Банши» насчитывалось всего четыре уровня, один из которых занимали машинное и грузовое отделения.
– Завтракать и обедать можете, когда хотите, но ужинаем мы все вместе на камбузе. Приказ капитана. – Кейн положил руку Соларе на плечо и наклонился, словно к закадычной подружке. – Он на несколько веков отстал от жизни.
Она сердито уставилась на наглую конечность, и Кейн ее убрал.
– Я тут повар, так что не жди изысканных яств.
Принюхавшись, Солара почувствовала резкие запахи сухого лука и тмина. Вероятно, команда частенько баловалась чили.
– Все в порядке, я не привереда.
– Я знал, что ты мне не просто так понравилась.
Кейн подмигнул и осклабился, но улыбка медленно сошла на нет, когда она никак не отреагировала. Он кашлянул и, отвернувшись, продолжил показывать корабль, вот тогда-то Солара и позволила себе ответную улыбку. Ну а что? Красавчика надо было убить, чтобы перестали действовать его чары.
– Тут склад вещей экипажа. – Он указал на металлическую дверь справа. – Ванная у лестницы. Воды маловато, так что душ лишь раз в неделю, а в остальное время обтирание губкой.
Солара кивнула. Те же порядки царили и в приюте.
Они поднялись на жилой уровень, где на полу сидел Доран и отсчитывал десять тысяч топливных фишек. Сама же комната оказалась настолько необычной, что Солара застыла на пороге.
– Ух ты, – выдохнула она, не в силах скрыть изумления.
Вместо потрепанных серых стен перед ней предстали изображения горного ландшафта и темно-зеленого хвойного леса. Для поддержания атмосферы несколько стульев окружали голографическое кострище, а на противоположной стене Солара заметила полку с книгами – настоящими книгами, которых больше не печатали. В другом конце зала стоял универсальный игорный стол, почти такой же, как в общественном доме, хотя тут наверняка был полный набор биллиардных шаров. А рядом она заметила небольшую клетку с беговым колесом для хомяка и подстилкой из старых тряпок. Но кто бы там ни жил прежде, теперь клетка пустовала. Вдруг вспомнились сумчатые летяги из объявления на двери. Может, талисман корабля умер?
Кейн указал на картины:
– Это Черный лес – по крайней мере, судя по детским воспоминаниям капитана. Говорит, сейчас от него почти ничего не осталось. – Он пожал плечами. – Я рос не на Земле, так что не знаю. В общем, вот тут мы проводим большую часть времени.
– Не удивлена, зал просто потрясающий.
Доран с пола шикнул на них и продолжил считать:
– Три тысячи двести пятьдесят семь… – И бросил еще монету в большую кучу. Затем поднял глаза и, прищурившись, взглянул на Солару. – Я распаковал твои вещи, но так и не нашел наш договор.
– Еще найдется, – пообещала она. – Как голова?
Дорану явно не понравилась смена темы, но он пробурчал:
– В порядке. Тонизирующее средство пока действует.
– Ночью тебе не стоит надолго засыпать, вдруг сотрясение.
Услышав это предупреждение, он беспокойно почесал затылок.
– Я буду будить тебя каждый час.
– Точно?
– Поверь, мне это не в тягость.
Солара отправилась дальше изучать корабль и вдруг услышала, как по металлическому полу прокатилась фишка, а затем Доран произнес:
– Три тысячи двести…
– Пятьдесят восемь, – подсказал Кейн. – А почему ты не?..
– Нет, – перебила его Солара, пока доброхот не предложил Дорану воспользоваться весами. – А по-моему, там было двадцать восемь, – солгала она. – Не ошибись, капитану не понравится, если мы его обсчитаем.
– Ну я точно не собираюсь пересчитывать заново, – возмутился Доран.
– Что, прости? Я, кажется, плохо тебя расслышала
Доран пробормотал что-то, покраснел и принялся за работу:
– Один. – Дзынь. – Два. – Дзынь. – Три…
Веселенькое их ждет путешествие.
– Каюты экипажа внизу, – продолжил объяснять Кейн. – Мы живем по двое, даже капитан с первым помощником. – Он бросил извиняющийся взгляд и открыл последнюю дверь в коридоре. – Это единственная свободная комната.
Сначала Солара не видела проблемы. Внутри было чисто и, благодаря ярко-белым стенам, светло. В углу стояла двуспальная кровать – роскошная в сравнении с узкой приютской койкой.
Кейн почесал затылок и с интересом уставился на свои ботинки:
– Я не знаю, какие у вас отношения со слугой…
– Ой. – Теперь до Солары дошло. – Совсем не такие, как ты подумал. – Она скорее переспит со старикашкой-капитаном, чем с Дораном. – Проблемы нет. Слуга ляжет на полу.
Удовлетворившись ответом, Кейн двинулся дальше и поднялся на капитанский мостик на последнем уровне. Тут было меньше места, чем внизу, а потолок нависал так низко, что не сгибаясь Солара могла стоять только в центре комнаты. Слева над металлическим столом, изучая солнечные карты, склонился высокий шатен лет тридцати в очках, балансирующих на кончике носа.
Он встретил ее взгляд и улыбнулся – открыто и искренне, даже глаза заискрились. Солара уже давно не встречала проблеска настоящей доброты, так что моментально прониклась к мужчине симпатией.
– Это Лоуренс, – махнул на него Кейн. – Старший помощник
– Зови меня Ренни, – разрешил тот и указал на карты: – Я как раз прокладывал курс на обсидиановые пляжи. Капитан сказал, вы собираетесь в Пограничье, но не уточнил, куда именно.
– На Вегу.
Солара присмотрелась к картам. Она узнала Солнечные Территории, о которых рассказывали на уроках межзвездной географии. Млечный путь был разделен как мишень для игры в дартс на четыре сектора, где Земля – центр пяти кругов. Ближе всего туристические круги, затем начинаются колониальные планеты, рудные шахты и тюремные поселения. Именно в таком порядке. Штаб-квартира Солнечной Лиги находилась на Земле, как и большая часть промышленности и богатства галактики, так что чем удаленнее планета, тем непритязательней там быт. Пятое кольцо – Пограничье или окраины освоенного космоса – еще не попало под власть парламента. Солара ткнула в нужное место на карте:
– Вега в том же секторе, что и Обсидиан, но на несколько кругов подальше.
– Хорошо. Это не должно быть слишком…
– Кейн! – прервал их пронзительный женский крик такой мощи, что на полу задрожала плохо закрученная гайка. – Ты, ничтожный отпрыск презренного контрабандиста! Я сделаю из твоих кишок шнурки!