Леонид не отвечал на телефонные звонки. Все куда-то пропали. Оставили его.
«И поделом», – сонно подумал Виталий.
Бутылка выскользнула из ослабших пальцев. Звон разбитого стекла вывел его из тяжелого забытья и вернул к мрачным мыслям.
Вот уже который год он задавал себе один и тот же вопрос – как можно было поверить в безумную мысль, что Странник способен спасти его сына. Спасти на самом деле, а не в том смысле, что смерть тоже считается избавлением от болезни.
– Если ты решился поверить, важно сохранить свою веру до конца.
Услышав чей-то голос, Виталий вздрогнул и поднял голову. Он не поверил своим глазам.
На перила балкона мягко приземлился парнишка, белый, как смерть, с посохом, обвитым терниями. Проклятые тернии! – невольно вспомнил Виталий. Все из-за них… Но кто это?
– Ты ведь не Странник, – тихо проговорил он. – Но наверняка оттуда же… Или я совсем допился.
Намиар опустился рядом.
– Нет. Странник – я. Ты помнишь меня?
– Намиар, – прошептал Виталий.
– Он долго ждал, чтобы донести до тебя – он сдержал свое слово, – сказал Кайт. – Ты не узнаешь меня, отец?
Виталий, не веря ни своим ушам, ни глазам, долго всматривался в его лицо. Наконец он прошептал:
– Денеб… Кайтос?..
Кайт улыбнулся.
– Да. И я рад тому, что все случилось так, как случилось. Ты сделал выбор за меня, но это был хороший выбор. Я путешествую по разным мирам и несу свет в самые темные части Вселенной.
– Я… Я не винил тебя, Намиар, – пробормотал Виталий, дрожа всем телом. – Я винил только себя.
– Напрасно. Как и сказал Де-Кайтос, ты сделал хороший выбор, и он доволен им.
– Мы больше не увидимся, – сказал Кайт. – Но Денеб останется рядом с тобой. Береги его.
Виталий сделал шаг к нему. Кайт оттолкнулся от перил и белой стрелой взмыл в небо. Намиар последовал за ним, и вскоре два ярких луча затерялись среди множества звезд.
Вега и Ден вышли на улицу. Они решили немного пройтись, чтобы привести в порядок мысли и чувства.
Не сговариваясь, они пошли к Полигону, но остановились, не доходя до него. Им открылось удивительное зрелище: Странники уже заканчивали принимать свою форму, одни силуэты призывно белели в зарождающемся рассвете, другие стремительно неслись вверх.
– Звездопад наоборот, – сказала Вега, глядя на бесчисленные светлые линии.
– Да, точно.
Некоторое время они молча наблюдали за уходящими Странниками. Вега мысленно спросила у Юнтерии, не собирается ли и она улетать.
«Если можно, я пока останусь с тобой», – ответила ей Юнтерия.
«Оставайся, – великодушно разрешила Вега. – Только не подслушивай особо мои мысли».
– Кайт говорил, что Странники видны потому, что здесь много звездной пыли, – сказала Вега вслух, обращаясь одновременно и к Юнтерии, и к Дену. – Где ее могла взять Корона Астралиса? Кайт сказал, это все из-за них.
Ден задумался.
«Тернии», – прошептала Юнтерия.
– Тернии? – тупо повторила Вега.
– Точно! – воскликнул Ден и резко повернулся к ней. – Помнишь, что мы нашли в Малом Асторуме? Корона Астралиса хотела сделать здесь что-то вроде Затенения, чтобы Странники могли прибывать к ним за эсперидами. Эксперимент провалился. Но ведь они начали! На Полигоне наверняка были тернии, как в Затенении!
– Подожди, но если так, тернии-то должны были остаться… Нет? Иначе откуда взяться пыли? Она бы давно развеялась, наверное.
– Они остались, – сказал Ден, вспомнив битву с Всадниками. – Они под землей. Наверное, земля сдерживает излучение, иначе бы мы с тобой были уже не жильцы, да и Ал с Натом тоже. И именно поэтому на Полигоне не работает техника.
– Понятно, – вздохнула Вега. – Как думаешь, что теперь будет?
– Сложно сказать. Блок-то все еще есть. Может, кто-то займет место Евгении. Да и Ильгекарт никуда не делся.
– Обрадовал!
– Если что, ты всегда можешь сбежать к Амрафелу, – пошутил Ден.
Вега усмехнулась. Да, она собиралась навестить Амрафела, но куда больше ей хотелось бы оказаться рядом с Кайтом.
– Мы что-нибудь придумаем, – посерьезнел Ден. – Ну, если они все еще будут пытаться до тебя добраться. И с опекуншей твоей разберемся. Кстати, надо позвонить кому-нибудь…
– Кому? Зачем? – не поняла Вега.
– Затем, что один из подопечных твоей Галины умер.
– Он не умер. Ну, то есть…
– Я-то знаю, – вздохнул Ден. – Но тот факт, что он скоро станет звездным служителем, не отменяет того, что в квартире Галины лежит его тело.
– Ой, да, – спохватилась Вега. – Да и девчонки перепугаются. Они небось подумают, что им все приснилось.
– Так что пошли. Может, после этого вашу Галину лишат права на опекунство. Кстати, хочешь, попрошу родителей тебя удочерить? – предложил он неожиданно даже для себя.
– Не вздумай, – решительно отказалась Вега.
– Почему?
– Не хочу быть твоей сестрой. Потому что у меня есть виды на твоего брата.
– Да, это я заметил.
И они рассмеялись.
Глава сорок пятая, заключительная
Следующие месяцы выдались бурными для всего города. Крупную катастрофу – взрыв и пожар в здании Полумесяца – замять не удалось, и в Стожарск пожаловала комиссия из столицы, за которой просочился не в меру активный журналист. Он не преминул оповестить всю страну о том, что организация, которой принадлежало здание, занималась какими-то странными делами и, судя по всему, использовала для своих темных целей беспризорников, к гибели родителей которых, возможно, была причастна.
История вызвала волну возмущений и требований разобраться, что вообще происходит в закрытом городе, почему детей в школах учат совсем не тем предметам, каким положено, и куда пропала губернатор, щедро спонсировавшая Полумесяц.
Расследование велось долго и трудно. Вегу, Ната и других астрантов не раз допрашивали. Однако никто из них не рассказал о том, что происходило на Полигоне.
Зато Вега подробно поведала о своих злоключениях – как ее лишили медицинской помощи и отправили к совершенно невменяемой опекунше. К Галине немедленно явились с проверкой и застали ее в, мягко говоря, нетрезвом состоянии – после визита Кайта и Намиара она не расставалась с вином. Как выяснилось позже, прежде у нее уже умерли двое подопечных. Евгения помогла замять это дело. Увидев на пороге своей квартиры гостей из звездного мира, Галина решила, что к ней явились умершие дети, и чуть не сошла с ума.
Ее в мгновение ока лишили права на опеку и поместили в закрытое учреждение дожидаться суда по делу о смерти уже троих детей. Вегу, Алену и Сашу отправили в детдом. Но они пробыли там недолго.
Сашу очень скоро удочерили родители Дена. Его отец успел кардинально измениться: он завязал с алкоголем и даже сумел устроиться на работу в местный институт. Планы у него были далеко идущие – он хотел снова заняться наукой. Вдохновленная этим и полная самых радужных надежд, Таисия поинтересовалась у Дена, что он думает о возможном появлении брата. Ден ответил, что брат у него уже есть, а вот от сестры он бы не отказался и даже может предложить кандидатуру.
И его, и Таисию, и Виталия очень расстроило исчезновение Леонида (Ден втайне рассказал отцу, что с ним случилось). Хотя он совершил немало ошибок, все же он не раз приходил им на помощь и был их другом. Появление Саши сумело отвлечь семью от этого горя. Виталий и Таисия быстро привязались к девочке и с удовольствием слушали ее игру на скрипке.
Что касается Веги, в один прекрасный день ее посетили нежданные гости. Она не поверила своим глазам, когда директор детдома распахнула дверь и впустила в комнату Викторию и Константина, ее старых опекунов.
– Вега! – Виктория бросилась к ней, но Вега невольно отступила.
– Вы зачем здесь? – вырвался у нее довольно-таки грубый вопрос.
– Мы пришли забрать тебя, – сказал Константин. – Ты не хочешь?..
– Так легко бросили, а теперь обратно? – Вега с подозрением посмотрела на них. – С чего бы это?
– Мы тебя не бросали! – воскликнула Виктория. – Кто тебе это сказал?
– Учительница. И Евгения. Ну, губернатор.
Виктория изумленно посмотрела сначала на нее, потом на мужа. Константин принялся объяснять:
– Это неправда. Той ночью к нам заявились домой и сказали, чтобы мы отдали твои вещи, потому что тебя у нас забирают. Якобы мы не уследили за тобой, и из-за этого… Мы понимали, что так быстро дела не делаются, но с нами не собирались разговаривать. Мы положили в твои вещи письмо. Ты его не получила? – Вега помотала головой. – Мы читали в газетах, что с тобой случилось, и чуть не сошли с ума. Звонили в больницу, приемную губернатора, даже пытались пройти в школу, когда узнали, что ты ходишь на уроки. Но нам не позволяли. Только теперь… Думаю, из-за того, что явились столичные власти… Удалось договориться и восстановить наше право на опеку.
Вега глотала вдруг подобравшиеся слезы. Ей очень хотелось поверить в услышанное, но червячок сомнения настойчиво грыз ее.
«Вспомни, сколько ты испытала боли из-за них, – сказал Таразед. – Они оставили тебя».
«Почему ты считаешь, что они говорят неправду?» – услышала Вега и Юнтерию.
– Ты не хочешь к нам? – голос Виктории задрожал.
– Дайте мне минуту, – сдавленно проговорила Вега.
– Конечно, – сказал Константин, взяв Викторию за локоть и потянув за собой. – Мы понимаем, на тебя столько свалилось… Мы подождем, сколько нужно.
Они вышли в коридор. Вега бросилась перерывать свои вещи. Ей отчаянно хотелось заставить Таразеда умолкнуть и доказать себе и ему, что он не прав.
Наконец рука скользнула по какой-то бумаге. Вега вытащила со дна сумки конверт, распечатала его и, прочитав лишь первую строчку, не выдержала и расплакалась. Заветные слова, которые так хотелось услышать, все это время были рядом. Виктория и Константин спешно написали, чтобы она потерпела, пока они не разберутся с явно незаконными действиями властей и не смогут снова забрать ее к себе, потому что они ее любят – и ни за что не оставят.