Он испуганно смотрел на нее и вроде слегка успокоился, когда она сказала:
— Конечно, никто не захочет убивать тебя, отец.
— А вдруг это они? — снова затрясся Хинрик.
— Кто «они»?
Он перешел на шепот:
— Тираниты. Ранчер Вайдемоса был здесь вчера, и они убили его. А теперь они подослали кого-то убить меня.
Артемизия сжала его плечо с такой силой, что он вздрогнул от боли.
— Отец, сиди спокойно. Ни слова! Только слушай меня. Никто не хочет убивать тебя. Ты меня слышишь? Никто. Ранчер был здесь не вчера, а полгода назад. Полгода! Вспомнил?
— Так давно? — прошептал Правитель. — Да, да, ты права!
— Оставайся здесь и отдыхай. Ты переутомился. Я сама поговорю с этим молодым человеком и приведу его к тебе, если это будет безопасно.
— Ты, Арта? Ты? Да, он не причинит вреда женщине. Он не посмеет…
Она наклонилась и поцеловала его в щеку.
— Будь осторожнее, — пробормотал он и устало закрыл глаза.
Глава шестаяТот, кто носит корону
Байрон Фаррил с беспокойством ждал в одном из внешних зданий дворцового комплекса. Впервые в жизни испытывал он унизительное ощущение провинциала.
Замок Вайдемоса, где он вырос, всегда казался ему прекрасным. И теперь память воскресила все его варварское великолепие. Резные линии филигранной работы, причудливо изогнутые башенки, разукрашенные декоративные окна. Он поморщился при этом воспоминании.
Здесь все было по-другому.
Родийский Дворец не был похож на кичливую глыбу, воздвигнутую тщеславными лордами коровьего королевства; не было в нем, однако, и наивной изнеженности, свойственной дряхлым и умирающим культурам. Это было каменное воплощение династии Хинриадов.
Строения спокойно и твердо стояли на земле. Строгие вертикальные линии устремлялись ввысь, нигде не переходя при этом в острые нервные шпили. В них была прямота и открытость, которая странным образом производила поистине одухотворенный эффект. Здания были сдержанны, самоуверенны и горделивы.
Так выглядело каждое строение и весь дворцовый комплекс в целом, в котором доминировал Центральный Дворец. В облике Дворца не осталось ни одной искусственной детали, подобной тем, что украшали местами прочие здания, построенные в мужественном родийском стиле. Не было даже декоративных окон, столь ценимых в качестве архитектурных украшении, но совершенно бесполезных для здания с искусственным освещением и вентиляцией. И их отсутствие ничуть не вредило внешнему виду Дворца.
Только линии и плоскости, геометрическая абстракция, уводившая глаза к небу…
Внезапно рядом с Байроном остановился тиранитский майор.
— Сейчас вас примут, — сказал он.
Байрон кивнул, и вскоре перед ним щелкнул каблуками огромный человек в алом мундире. Байрону вдруг пришло в голову, что те, кто обладает реальной властью, не нуждаются в ее внешних проявлениях и довольствуются тускло-голубыми мундирами. Он вспомнил великолепие жизни ранчеров и прикусил губу при мысли о ее тщете.
— Байрон Мелейн? — спросил родийский стражник.
Байрон встал, чтобы следовать за ним.
Маленький блестящий монорельсовый вагон был подвешен диамагнитными силами над красно-коричневой полоской металла. Байрон никогда не видел таких. Он задержался в дверях.
Вагон, рассчитанный на пять-шесть человек, покачивался от ветра — грациозная капля, отражающая блеск ослепительного солнца Родии. Единственный рельс, тонкий и более похожий на кабель, проходил под вагоном, не касаясь его. Байрон наклонился и увидел между вагоном и рельсом полоску голубого неба. В этот момент порыв ветра приподнял вагон на целый дюйм, тот задрожал, как бы от нетерпения, потом снова опустился над рельсом, все ниже и ниже, но так и не коснулся его.
— Входите же! — нетерпеливо произнес стражник.
Байрон по двум ступенькам поднялся в вагон. Стражник последовал за ним, ступеньки поднялись и легли на место, не оставив даже тончайшей щели в монолитной поверхности стенки.
Внешний вид вагона был обманчиво матовым. Внутри он оказался прозрачным как пузырь. При нажатии на кнопку вагон поднялся. Он ловко скользил по горам, со свистом рассекая воздух. С вершины дуги Байрон охватил взглядом всю панораму дворцового комплекса.
Строения слились в единое целое (может быть, их и задумывали для обозрения с вершины), украшенное сверкающими медными нитями, по которым неслись изящные шарики вагонов.
Байрон почувствовал толчок, и вскоре вагон остановился. Перелет занял менее двух минут.
Дверь, ведущая во Дворец, была открыта. Он вошел, и она автоматически закрылась. В маленькой пустой комнате никого не было. Наконец-то его никто не подгоняет… Но это ощущение не успокоило его: иллюзий на свой счет он не питал. С той самой проклятой ночи им все время кто-то манипулировал.
Джонти поместил его на корабль. Наместник-тиранит переместил сюда, и каждое передвижение лишь усиливало в нем ощущение безысходности.
Байрону было ясно, что тиранитов он не обманул. Слишком легко удалось ему уйти. Наместник мог связаться с Земным консулом, мог по гиперсвязи поговорить с Землей или узнать рисунок его сетчатки.
Это были обычные, рутинные процедуры — невероятно, чтобы о них могли случайно забыть.
Он вспомнил, как Джонти анализировал события. Возможно, его анализ еще не утратил актуальности. Тираниты не станут открыто убивать его, чтобы не создавать мученика. Но Хинрик — их марионетка, он тоже способен отдать приказ о казни. А потом сам будет убит кем-нибудь из приближенных. И при этом тираниты останутся в стороне.
Байрон крепко сжал кулаки. Он высок и силен, но безоружен. У людей, которые придут за ним, будут бластеры и нейронные хлысты.
Он прижался к стене и быстро обернулся, услышав звук открывающейся двери. Вошли двое — вооруженный человек в форме и девушка.
Байрон слегка расслабился. При других обстоятельствах он постарался бы повнимательнее рассмотреть девушку, тем более что она действительно заслуживала внимания, но сейчас ему было не до того.
Они приблизились и остановились в шести футах от него. Он не сводил глаз с бластера стражника.
Девушка сказала своему спутнику:
— Я буду разговаривать с ним первая, лейтенант.
Небольшая вертикальная морщинка появилась у нее на лбу.
— Вы обладаете сведениями о заговоре против Правителя?
— Мне обещали, что я увижусь с самим Правителем, — сказал Байрон.
— Это невозможно. Если у вас есть что сказать, говорите мне. Если информация будет правдивой и ценной, вас наградят.
— Позвольте узнать: кто вы такая? Откуда я знаю, что вы имеете право говорить от имени Правителя?
Вопрос, казалось, вызвал у девушки раздражение.
— Я его дочь. Пожалуйста, отвечайте на мои вопросы, Откуда вы прибыли?
— С Земли. — Байрон помолчал немного и добавил: — Ваша милость.
Добавление понравилось ей.
— Где это? — спросила она.
— Маленькая планета в секторе Сириуса, Ваша милость.
— Как вас зовут?
— Байрон Мелейн, Ваша милость.
Она задумчиво посмотрела на него.
— С Земли? Вы можете управлять космическим кораблем?
Байрон сдержал улыбку. Его испытывали. Она прекрасно знает, что космическая навигация — запретное искусство в подвластных тиранитам мирах.
— Да, Ваша милость, — ответил он.
Он мог бы доказать это на деле, если только проживет достаточно долго. Космическая навигация на Земле не запрещена, а за четыре года можно изучить многое.
— Очень хорошо, — сказала она. — А теперь рассказывайте.
Он неожиданно принял решение. Со стражником он бы на такое не решился, но эта девушка, если она действительно дочь Правителя, может выступить в его защиту.
— Никакого заговора нет, Ваша милость, — выпалил он.
Девушка нахмурилась и нетерпеливо повернулась к своему спутнику:
— Займитесь им, лейтенант. Выбейте из него всю правду.
Байрон сделал шаг вперед и наткнулся на холодный ствол бластера.
— Подождите, Ваша милость! — воскликнул он. — Выслушайте меня! Это был единственный способ увидеться с Правителем. Неужели вы не понимаете?
Видя, что она все-таки уходит, он крикнул ей вдогонку:
— По крайней мере скажите Его превосходительству, что я Байрон Фаррил и заявляю свои священные права на убежище.
Он хватался за последнюю соломинку. Старые феодальные обычаи начали утрачивать силу еще за поколение до прихода тиранитов и давно уже стали архаизмом, но у него не было в запасе ничего другого. Ничего.
Девушка обернулась и подняла брови:
— Вы утверждаете, что принадлежите к аристократическому роду? Только что вас звали Мелейн…
Неожиданно прозвучал новый голос:
— Точно, но второе имя более верно. Вы действительно Байрон Фаррил, сэр! Сходство несомненное.
В дверях стоял маленький улыбающийся человечек. Глаза его, яркие, широко расставленные, с интересом рассматривали Байрона. Он запрокинул голову, разглядывая высокого юношу, и спросил:
— Разве ты не узнаешь его, Арта?
Артемизия торопливо подошла к нему:
— Дядя Джил, что ты здесь делаешь?
— Забочусь о своих интересах, Артемизия. Вспомни: если произойдет убийство, я буду наиболее вероятным преемником Хинрика. — Джилберт Хинриад подмигнул и добавил: — Я тебя прошу, убери отсюда этого лейтенанта. Никакой опасности нет.
Не обращая внимания на его слова, она спросила:
— Ты опять прослушиваешь коммутатор?
— Да. А ты хочешь лишить меня этой забавы? Так Приятно подслушивать их.
— Но если они поймают тебя?
— Опасность — это часть игры, моя дорогая. Причем самая забавная часть. В конце концов, тираниты не задумываясь прослушивают Дворец. Мы и шагу не можем ступить, чтобы они тотчас не прознали об этом. Почему бы и нам не узнать об их намерениях? Ты не хочешь представить меня?
— Нет, — отрезала она. — Это не твое дело.
— Тогда я представлю тебе нашего гостя. Услышав его имя, я бросил подслушивать и побежал сюда. — Он подошел к Байрону, осмотрел его с неопределенной улыбкой и подтвердил: — Это Байрон Фаррил.