- Сэм мёртв.
- Где он держит этот "Уикэнд-на-сатурне?"
- Сэм отошёл от дел. Теперь его не напугаешь.
- Где корабль, Джиз?
- На площадке за маяком.
- Идём.
- Куда?
- К кораблю Сэма. - Фойл взмахнул рукой перед глазами Джизбеллы. Связка мерцающих ключей лежала у него на ладони. - Я взял его ключи. Идём.
- Он дал тебе ключи?
- Я снял их с тела.
- Стервятник! - Она засмеялась. - Лжец... Вор... Тигр... Стервятник... Ходячая гниль... Гулли Фойл.
И всё же она пошла вслед за ним через буран к маяку Монтака.
Трём акробатам в напудренных париках, четырём огненно-красным женщинам, обвитым питонами, младенцу с золотыми кудрями и циничным ртом, профессиональному дуэлянту в средневековых доспехах и инвалиду с пустотелой стеклянной ногой, в которой плавала золотая рыбка, Саул Дагенхем сказал:
- Всё, операция закончена. Отзовите остальных и напомните им отчитаться в штабквартиру Курьеров.
Статисты джантировали и исчезли.
Регис Шеффилд протёр глаза и поинтересовался:
- Что значит это помешательство, Дагенхем?
- Юрист сбит с толку, не так ли? Это часть нашей операции ВФБК. Веселье, фантазия, беспорядок, катастрофа. - Дагенхем повернулся к Престейну и улыбнулся улыбкой мёртвой головы. - Могу вернуть вашу плату, если угодно, Престейн.
- Выходите из игры?
- Нет. Получаю колоссальное удовольствие. Готов работать бесплатно. Мне никогда не доводилось сталкиваться с человеком такого масштаба. Фойл уникален.
- То есть? - резко потребовал Шеффилд.
- Я устроил ему побег из Жоффре Мартель. Он бежал, верно, однако совсем не так, как я предполагал. Я пытался спасти его от лап полиции беспорядком и катастрофами. Он ушёл от полиции, но не так, как я рассчитывал... по-своему. Я пытался спасти его от лап Разведки весельем и фантазией. Он ушёл... и опять на свой манер. Я хотел заманить его на корабль, чтобы он сделал бросок на "Номад". Он не поддался на уловку, но он раздобыл себе корабль. И сейчас он уже в пути.
- А вы последуете за ним.
- Разумеется. - В голосе Дагенхема появилось сомнение. - Кстати, что это он делал на Фабрике Бэйкера?
- Пластическая операция? - предположил Шеффилд. - Новое лицо?
- Не может быть. Бэйкер, конечно, недурной хирург, но и он не может сделать пластическую операцию так быстро. Это была небольшая операция. У Фойла была забинтована голова, но он был на ногах.
- Татуировка, - сказал Престейн.
Дагенхем кивнул, улыбка сошла с его губ.
- Вот что меня беспокоит. Вы понимаете. Престейн, если Бэйкер свёл татуировку, мы не узнаем Фойла?
- Мой дорогой Дагенхем, лицо-то ведь не изменилось.
- Мы никогда не видели его лица. Видели только маску.
- Я вообще не встречался с ним, - заметил Шеффилд. - На что похожа эта маска?
- На тигра. Я дважды встречался с Фойлом, достаточно долго, и должен был бы запомнить его лицо, но вот не помню. Узнаю его только по татуировке.
- Нелепо, - резко бросил Шеффилд.
- Нет. Чтобы поверить, Фойла надо видеть. Правда, теперь это уже не имеет значения. Он приведёт нас к "Номаду", к вашим сокровищам и ПирЕ, Престейн. Я почти жалею, что всё кончено. Как я уже сказал - я получаю от игры с ним огромное удовольствие. Он воистину уникален.
Глава 7
"Уикенд на Сатурне" строился как прогулочная яхта; он был достаточно вместителен для четверых, просторен для двоих, но он был недостаточно просторен для Фойла и Джиз Мак-Куин. Фойл спал в рубке; Джиз сидела в своей каюте.
На седьмой день Джизбелла заговорила с Фойлом во второй раз.
- Пора снимать повязку, Чудовище.
Фойл покинул камбуз, где угрюмо варил кофе, и толкнул себя в сторону ванной. Он вплыл туда следом за Джизбеллой и пристегнулся в нише перед зеркалом. Джизбелла устроилась на раковине, открыла капсулу с эфиром и начала размачивать и снимать бинты твёрдыми безжалостными руками. Медленно сходили полосы прозрачного газового полотна. Фойл мучался от неизвестности.
- Ты думаешь, у Бэйкера всё получилось? спросил он.
Молчание.
- Он ничего не мог пропустить?
Снимаются бинты.
- Болеть перестало два дня назад.
Молчание.
- Ради всего святого, Джиз! Между нами ещё война?
Руки Джизбеллы замерли. Она с ненавистью смотрела на забинтованное лицо.
- А ты как думаешь?
- Я спрашиваю тебя.
- Да.
- Почему?
- Тебе не понять.
- Объясни.
- Заткнись.
- Если между нами война, зачем ты пошла со мной?
- За тем, что причитается Сэму и мне.
- Деньги?
- Заткнись.
- Это было вовсе не обязательно. Ты можешь мне доверять.
- Доверять? Тебе? - Джизбелла мрачно засмеялась, продолжая снимать повязку. Фойл грубо отмахнулся от её рук.
- Я сам.
Она наотмашь ударила его по забинтованному лицу.
- Ты будешь делать то, что говорю тебе я. Спокойно, Чудовище!
Она продолжила разматывать повязку. Последний слой бинта упал с глаз Фойла. Они смотрели на Джизбеллу, тёмные и задумчивые. Веки были чистыми, переносица тоже чистой. Последний слой бинта сошёл с подбородка. Подбородок был иссиня-чёрным. Фойл, жадно наблюдавший в зеркало, хрипло вздохнул.
- Он пропустил подбородок! Бэйкер не...
- Заткнись, - бросила Джиз. - Это борода.
Последние полосы сошли легко, открывая щёки рот и лоб. Лоб был чист. Щёки под глазами были чисты. Всё остальное покрывала иссиня-чёрная семидневная щетина.
- Побрейся, - приказала Джиз.
Фойл пустил воду. Смочил лицо. Втёр мазь и смыл бороду. Потом он подался к зеркалу и внимательно рассмотрел себя, не замечая, что его голова едва не касается головы Джиз, тоже наклонившейся вперёд. От татуировки не осталось и следа. Оба вздохнули.
- Чистое, - прошептал Фойл. - Чистое. Он справился.
Внезапно он ещё ближе придвинул лицо к зеркалу и с удивлением изучил себя. Лицо показалось ему незнакомым, таким же чужим, как оно показалось Джизбелле.
- Я изменился - не помню, чтобы я так выглядел. Он сделал мне пластическую операцию?
- Нет, - сказала Джизбелла. - Твоя душа изменила его. Ты видишь вампира, лжеца и обманщика.
- Ради бога! Перестань! Оставь меня в покое!
- Вампир, - повторила Джизбелла, глядя в лицо Фойла широко раскрытыми горящими глазами. - Лжец. Обманщик.
Он схватил её за плечи и вытолкнул в кают-компанию.
Она поплыла по коридору, ударилась о поручень и закрутилась.
- Вампир! - крикнула она. - Лжец! Обманщик! Вампир! Зверь!
Фойл догнал её. Снова схватил и яростно встряхнул. Её огненно-красные волосы вырвались из зажима на затылке и всплыли русалочьими косами. Выражение отчаянной ненависти превратило ярость Фойла в страсть. Он обнял её и зарыл своё новое лицо на её груди.
- Лжец, - прошептала Джиз. - Животное...
- О, Джиз...
- Свет, - выдохнула Джизбелла. Фойл нащупал сзади выключатель. "Уикенд на Сатурне" продолжал полёт к астероидам с тёмными иллюминаторами...
Они плавали в каюте, нежась, переговариваясь, ласково касаясь друг друга.
- Бедный Гулли, - шептала Джизбелла. - Бедный мой милый Гулли...
- Не бедный, - возразил он. - Богатый... скоро.
- Да, богатый и пустой. У тебя же ничего нет внутри, Гулли, милый... Ничего, кроме ненависти и жажды мести.
- Этого достаточно.
- Сейчас достаточно. А потом?
- Потом? Будет видно.
- Это зависит от того, что у тебя внутри, Гулли, от того, чем ты обладаешь.
- Нет. Моё будущее зависит от другого. И от него я смогу избавиться.
- Гулли... почему ты обманул меня в Жоффре Мартель? Почему не сказал о сокровище на "Номаде"?
- Не мог.
- Ты мне не доверял?
- Не то. Просто не мог. Что-то глубоко внутри... то, от чего мне необходимо избавиться.
- Снова контроль, а, Гулли? Ты одержим.
- Да, одержим. Я не могу обучиться самоконтролю, Джиз. Хочу, но не могу.
- А ты пытаешься?
- Да. Видит бог, да. Но вдруг что-то происходит, и...
- И тогда ты срываешься. "Мерзкий, извращённый, отвратительный негодяй. Зверь. Хуже зверя". [5]
- Что это?
- Один человек по имени Шекспир написал. Это ты, Гулли... когда теряешь контроль.
- Если бы я мог носить тебя в кармане, Джиз... чтобы предупреждать меня... колоть меня булавкой...
- Никто это за тебя не сделает, Гулли. Ты сам должен научиться этому.
Фойл надолго замолчал. Потом проговорил неуверенно:
- Джиз... насчёт этих денег...
- К чёрту деньги.
- Могу я не делиться?
- Ох, Гулли...
- Нет... не то, что я жадничаю. Если бы не "Ворга", я бы дал тебе всё, что ты хочешь. Всё! Я отдам тебе каждый цент, когда закончу. Но я боюсь, Джиз. "Ворга" - крепкий орешек... этот Престейн, и Дагенхем, и их адвокат, Шеффилд... Я должен экономить каждый грош, Джиз. Я боюсь, если я дам тебе хоть одну кредитку, то именно она встанет между Воргой и я.
- Мной
- Мной. - Он подождал. - Ну?
- Ты одержим, - устало произнесла она. - Не какой-то частью, ты одержим целиком.
- Нет.
- Да, Гулли. Целиком. Любовью со мной занималась только оболочка. А остальное живёт "Воргой".
В этот момент неожиданно и пронзительно зазвенел радар в рубке.
- Прибыли, - выдохнул Фойл. Вновь напряжённый, вновь одержимый, он рванулся в контрольную рубку.
Фойл налетел на астероид с необузданной свирепостью вандала. Корабль резко затормозил, выплёвывая пламя из носовых дюз, и лёг на орбиту вокруг кучи хлама. Они прошли над тёмными иллюминаторами, мимо большого люка, из которого Джозеф и его братия выходили на сбор космических обломков, мимо кратера, вырванного Фойлом из бока астероида во время отчаянного броска на Землю. Они прошли над лоскутными окнами астероидной оранжереи и увидели сотни запрокинутых лиц, мелких белых бликов, испещрённых татуировкой.