Мы займёмся Высотой, когда станем запоминать площадки на небоскрёбах, сержант Логан.
Человек с протезированным черепом обдумал сказанное, затем спросил:
- Мы слышим когда вы думаете, так?
- Именно.
- Но вы нас не слышите?
- Никогда. Я односторонний телепат.
- А мы все вас слышим, или только я и всё?
- "Зависит от ситуации, сержант Логан. Когда сосредоточена - только тот, о ком думаю; когда отвлекаюсь - то все и каждый... бедняги. Простите." - Робин обернулась. - Не тушуйтесь, Харрис, смелее. Колебания рождают сомнения, а сомнение означает конец джантации. Сосредоточьтесь - и вперёд!
- Я порой побаиваюсь, мэм, - сказал старшина с туго забинтованной головой. Он явственно колебался, стоя на краю джант-площадки.
- Боитесь? Чего?
- А вдруг там уже есть кто-нибудь, и я прямо в него? И будет чёртов "бах". Мэм. Простите.
- Ну, я же объясняла много раз. Каждая площадка рассчитана специалистами на нагрузку в часы пик. Вот почему личные джант-площадки такие маленькие, а площадка на Таймс-сквер в две сотни ярдов шириной. Всё тщательно рассчитано и вероятность одновременного появления там меньше одного шанса на десять миллионов. Это меньше, чем шанс попасть под машину на улице!
Забинтованный старшина нерешительно кивнул и шагнул на чуть приподнятую площадку. Та была круглой, залитой белым бетоном, и разукрашенной ярким чёрно-белым узором для лучшего запоминания. В центре была подсвеченная табличка с названием и джант-координатами - долгота, широта, возвышение.
В тот самый момент, когда забинтованный набрался храбрости для джантирования, площадка замерцала внезапным мельтешением появлений и исчезновений. Фигуры неожиданно появлялись, джантируя на площадку, чуть задерживались, проверяя их окружение и устанавливая новые координаты, а затем исчезали, прыгая дальше. Каждое исчезновение сопровождалось негромким "хлоп", когда воздух устремлялся на место, только что занятое телом.
- Внимание, класс, - предупредила Робин. - Начался пик. Пожалуйста, сойдите с площадки.
Рабочие в тёплой одежде, ещё осыпанной снегом, направлялись на юг к своим домам после смены в северных лесах. Пятьдесят белохалатных клерков с молокозавода спешили в Сент-Луис. Они следовали за утром, из Восточной временной зоны в Тихоокеанскую. А из восточной Гренландии, где уже был полдень, ринулись на обед в Нью-Йорк толпы "белых воротничков".
Наплыв кончился так же неожиданно, как и начался.
- Так, класс, - сказала Робин. - Продолжим. "О господи, ну где же мистер Фойл?! Вечно он пропадает!"
- С таким лицом, как у него, нельзя его винить, мэм. В мозгоправном госпитале его прозвали "Пугало".
- Он выглядит кошмарно, не правда ли, сержант Логан? Неужели нельзя вывести эти отметины?
- Они пытаются, мисс Робин, но пока не знают как. Это называется "татуировка", и это вроде как забыто, и всё.
- Тогда где же ему её сделали?
- Никто не знает, мисс Робин. Он у нас, в мозгоправном, потому что без памяти, вот. Мозги напрочь отшибло. По мне, если б у меня было лицо, вроде этого, так я бы тоже не хотел ничего помнить.
- Какая жалость. "Он жутко выглядит." Сержант Логан, как вы думаете, не могла у меня случайно сорваться мысль и задеть чувства мистера Фойла?
Маленький человек с тускло-серым черепом задумался.
- Нет, мэм, вряд ли. Вашим мыслям и мухи не обидеть. А у Фойла чего задевать. Он здоровое тупое бревно и всё.
- Мне нужно быть осторожнее, сержант Логан. Понимаете, вряд ли кому нравится знать, что о нём думает ближний. Мы думаем, что знаем это, но не знаем на самом деле. "И моя телесендия делает меня отвратительной. И одинокой. Пожалуйста, не слушайте. Не могу справиться..." Ага, вот и вы, мистер Фойл! Где вы пропадали?
Фойл возник на джант-площадке и тихо ступил в сторону; плечи сгорблены, ужасное лицо опущено вниз.
- Практиковался, я. - пробормотал он.
Робин подавила дрожь отвращения и, подойдя к нему, ласково взяла за руку.
- Вам следует больше бывать с нами. Мы же ваши друзья. Не уединяйтесь.
Фойл упорно не смотрел ей в глаза. Когда он угрюмо высвободил руку, Робин заметила, что его рукав вымок. Вся его госпитальная одежда была насквозь мокрой.
"Мокрый? Он попал где-то под дождь. Но я слышала сводку погоды утром. Везде до Сент-Луиса сухо. Значит, он джантировал дальше. Как же так, ведь он не в состоянии... потерял память и способность к джантации. Он симулирует..."
Фойл яростно рванулся к ней.
- Заткнись, ты! - Его кошмарное лицо судорожно исказилось.
"Значит, вы симулируете."
- Что ещё тебе известно?
"Что вы дурак. Прекратите истерику."
- Они слышат тебя?
-"Не знаю. Пустите!" - Робин повернулась в сторону. - Хорошо, класс. На сегодня достаточно. Все назад в школу и на госпитальный автобус. Первым джантирует сержант Логан. Помните: Р-В-О. Расположение. Высота. Окружение...
- Чего тебе надо, ты? - прорычал Фойл. - Денег, ты?
- "Тише. Успокойтесь." Не надо колебаться, чиф Харрис. Джантируйте.
- Я хочу потолковать с тобой.
- "Разумеется, нет." Подождите своей очереди, мистер Питерс. Не спешите.
- Ты продашь меня в госпитале?
"Конечно."
- Я хочу потолковать с тобой.
"Нет."
- Все уже ушли. У нас есть время. Я жду в твоей квартире.
- В моей квартире? - Робин была неподдельно испугана.
- Грин-Бей, Висконсин.
- Это абсурд. Мне не о чем говорить с таким...
- Ой ли, мисс Робин? О семье, например.
Фойл ухмыльнулся, почувствовав её ужас.
- Встречаемся в твоей квартире. - повторил он.
- Вы не можете знать, где я живу, - дрожащим голосом проговорила она.
- Я только что сказал, или нет?
- В-вы не можете джантировать так далеко. Вы...
- Нет? - Маска скривилась в усмешке. - Сама говорила, что я симу... то слово. Верно сказала, ты. У нас полчаса. Встречаемся там.
Робин Уэднесбери жила в большом доме, одиноко стоявшем на берегу залива. Казалось, волшебник выхватил его из центра города и бросил его среди сосен Висконсина. Такие здания не были редкостью в джантирующем мире. С автономными источниками тепла и энергии, с джантацией, решающей проблему транспорта, одиночные и многоквартирные жилые здания строились в пустынях, лесах и пустошах.
Квартира состояла из четырёх комнат, тщательно изолированных, чтобы защитить соседей от непрошеных мыслей Робин, и была битком набита книгами, картинами, пластинками... спутниками эмоциональной и одинокой жизни телепатки, которой не повезло с направлением ее дара.
Робин джантировала в гостиную на несколько секунд позже Фойла, ждавшего её со свирепым нетерпением.
- Теперь ты знаешь точно, - сразу начал он и яростно, до боли сжал её запястье. - Но ты никому не скажешь обо мне, мисс Робин. Никому.
- Отпусти меня! - Робин ударила его по лицу. - Чудовище! Скотина! Не смей касаться меня!
Поражённый на миг силой её отвращения, Фойл шагнул назад.
- Итак, вы симулировали. Вы знаете как джантировать. Вы джантировали всё время, пока изображали что учитесь в начальном классе... делали большие прыжки по всей стране; если не по всему миру.
- Ага. Я добрался с Таймс-сквер до Площади Колумба... кружным путём, мисс Робин.
- Вот почему вас вечно не было. Но почему? Чего вы хотите?
Выражение одержимого коварства появилось на кошмарном лице.
- Я затаился в госпитале. Моя база, да? Я кое-что делаю, мисс Робин. Есть должок, обязан отплатить. Должен знать, где один корабль. Теперь выследил. Сгною. Ворга. Я убью тебя, Ворга. Я убью тебя насмерть!
Он прекратил кричать. В его глазах сверкало дикое торжество. Робин попятилась.
- Ради бога, о чём вы?
- "Ворга". "Ворга-Т:1339". Никогда не слышали, мисс Робин? Я нашёл, где, по корабельному регистру "Бо'несс и Виг". Я наведался, я, пока вы там учились скакать по перекрёсткам. Смотался в СанФран, я. Нашёл Воргу, я. "Ворга" в Ванкувере. Собственность Престейна из Престейнов. Слыхали, мисс Робин? Престейн - самый большой человек на Земле, и всё. Но он не остановит меня. Я убью "Воргу" насмерть. И ты не остановишь меня, мисс Робин. - Фойл качнулся к ней, вплотную придвинул лицо. - Потому что я прикрываю себя. Я прикрываю все слабые места. У меня есть кое-что на каждого, кто может стать на пути к "Ворге"... Включая тебя, мисс Робин.
- Нет.
- Да. Я узнал, где ты живёшь. Там, в госпитале, знают. Я был здесь и прочитал твой дневник, мисс Робин. У тебя семья на Каллисто - мать и две сестры.
- Ради бога!
- Так что это делает тебя пособником врага. Когда началась война, таким, как ты, дали месяц, чтобы убраться из Внутренних Планет домой. Оставшиеся по закону считаются шпионами. Ты на крючке, девочка. - Фойл поднял руку. - Ты у меня вот где, девочка. - Он сжал руку в кулак.
- Моя мать и сёстры полтора года пытались покинуть Каллисто. Наше место на Земле. Мы...
- Вот здесь, девочка, - повторил Фойл. - Ты знаешь, как поступают со шпионами? Из них выколачивают сведения. Тебя выпотрошат. Разрежут на части, кусок за куском...
Робин закричала. Фойл довольно кивнул и сжал её трясущиеся плечи.
- Ты у меня в руках, девочка, и всё. Ты не можешь даже убежать, потому что стоит мне сказать пару слов Разведке, и где ты тогда? Никто меня не остановит - ни госпиталь, ни даже Святой Всемогущий Престейн из Престейнов.
- Убирайся, ты, грязная, мерзкая... тварь! Убирайся!
- Не нравится моё лицо, мисс Робин? И здесь ты ничего не сделаешь.
Внезапно Фойл схватил её и бросил на диван.
- Ничего... - хрипло повторил он.
Преданный принципу показной расточительности, на котором основывалось всё высшее общество, Престейн из Престейнов держал в своём колоссальном особняке в Центральном Парке внутренние телефоны, кухо