– Никаких, мисс Камерон.
Когда они ушли, в кабинете приглушенно прозвучал зуммер интеркома.
– Мисс Камерон, звонит Раймонд Даффи, сменный мастер, по неотложному, как он уверяет, делу, – сообщила секретарша.
Лара сняла трубку.
– Привет, Раймонд.
– У нас возникли сложности, мисс Камерон.
– Говорите.
– Нам подвезли бетонные блоки, но они с трещинами. Я намерен отправить их назад, хотел только предупредить вас.
На мгновение она задумалась.
– Что, совсем плохо?
– Да. Они не соответствуют нормам, и к тому же...
– Поправить их можно?
– В общем-то можно, но это будет дорого.
– Правьте.
Даффи заколебался. Прошло не менее минуты, прежде чем он хмуро буркнул:
– Вам виднее. Вы – босс.
Она положила трубку. Поставкой бетонных конструкций в городе занимались лишь две фирмы, и портить с ними отношения было равносильно самоубийству.
Шел уже шестой час вечера, а звонка от Филиппа Лара так и не дождалась. Она набрала номер фонда.
– Соедините меня с мистером Филиппом Адлером, пожалуйста.
– Он выехал на гастроли. Могу я вам чем-то помочь?
О гастролях Филипп ничего не говорил.
– Нет, спасибо.
Вот так, подумала она. Все?
В самом конце рабочего дня неожиданный визит нанес Стив Мерчисон. Дверь кабинета резко распахнулась, на пороге выросла устрашающих размеров фигура мужчины.
– Чему обязана высокой честью, мистер Мерчисон? – спросила Лара.
– В который раз ты встаешь у меня на пути?
– У вас проблемы? – хладнокровно уточнила она.
– Да. С тобой. Не выношу, когда посторонние суются туда, куда их не просят.
– Если речь идет о мистере Гутмане...
– О нем, о нем.
– ...то этот джентльмен предпочел мой проект вашему.
– Это ты его соблазнила. Однажды я уже предупреждал. Больше предупреждений не будет. Вдвоем нам в этом городе не ужиться. Не знаю, как природа допустила, чтобы у тебя выросли яйца, но, клянусь Богом, еще раз – и я их отрежу!
Дверь хлопнула.
Пол сидел за накрытым столом у нее дома. Ужин проходил вяло.
– Ты выглядишь озабоченной, девочка. Что-нибудь случилось?
Лара принужденно улыбнулась.
– Нет. Все нормально. – Почему Филипп не сказал, что уезжает?
– Когда намерена заняться Рино?
– На следующей неделе лечу туда вместе с Келлером. Через девять месяцев планируем открываться.
– Через девять месяцев могла бы запланировать рождение ребенка.
– Что? – Лара с изумлением посмотрела на Мартина.
Пол нежно взял ее руки в свои.
– Ты знаешь, как я к тебе отношусь, Лара. Ты перевернула мою жизнь. Жаль, что все складывается так, а не иначе. Мне бы хотелось воспитывать с тобой наших детей.
Сказать ей на это было нечего.
– Я приготовил маленький сюрприз. – Он вытащил из внутреннего кармана пиджака плоскую шкатулку. – Открой.
– Пол, ты мне уже столько...
– Открой.
Она подняла крышку. Внутри лежало ожерелье из изумрудов.
– Какая красота!
Мартин поднялся, взял ожерелье, пальцы его осторожно коснулись нежной шеи. Едва слышно щелкнула застежка. Хриплым голосом Пол произнес:
– Пойдем. – Он шагнул в сторону спальни.
Лара ощутила смятение. Она никогда не любила Мартина, поэтому делить с ним постель было не так уж трудно – ведь должна она как-то платить за то, что Пол для нее делал. Но сейчас ситуация изменилась. К Ларе пришла любовь. Дура, думала она. Дура. Теперь мне уже не увидеть Фила.
Раздевалась она медленно, с неохотой. После яростных, оказавшихся, к счастью, недолгими ласк Пол вошел в нее и простонал:
– О-о! Девочка, я схожу с ума...
Прикрыв глаза, Лара заставила себя рассмотреть в тумане лицо Филиппа Адлера.
Работы шли полным ходом. Проект в Рино не вызывал никаких опасений, «Камерон-тауэр» все рос и рос – как росла и прочилась репутация Лары. На протяжении двух или трех месяцев Лара несколько раз звонила Филиппу, только чтобы услышать:
– Мистер Адлер в Пекине...
– Мистер Адлер в Париже...
– Мистер Адлер в Сиднее...
Пусть там и остается, думала она.
За полгода Лара сумела увести из-под носа Стива Мерчисона три великолепных объекта.
В один из дней к ней подошел Говард Келлер.
– Говорят, Мерчисон сыплет угрозами в твой адрес, – с тревогой сказал он. – Может, стоит вести себя более осмотрительно? Он опасен, Лара.
– Я тоже. Может, ему стоит заняться чем-то другим.
– Все это очень серьезно. Он...
– Выбрось его из головы, Говард. На днях мне сообщили о неплохом участке в Лос-Анджелесе. Торги еще не объявлены. Если поторопиться, откусим лакомый кусочек. Завтра утром вылетаем туда.
Участок в пять акров располагался неподалеку от старого отеля «Балтимор». Сопровождавший Лару и Говарда брокер не закрывал рта:
– Превосходное место, леди. Двух мнений тут быть не может. Вы построите здесь город в городе: жилые кварталы, магазины, театр...
– Нет.
Брокеру показалось, что он ослышался.
– Простите, мэм?
– Я сказала – нет.
– Но почему?
– Окружение. Не думаю, чтобы люди пожелали здесь жить. Город двигается на запад. Люди – как муравьи, их не заставишь свернуть с избранного пути.
– Но...
– Меня интересует другое: первоклассные кондоминиумы. Если подыщете хороший район... – Она повернулась к Келлеру: – Говард, мы зря потеряли время. После обеда – домой.
По возвращении в отель Келлер купил в киоске газету.
– Посмотрим, что творится на рынке.
Ничего достойного их внимания рынок предложить не смог. В разделе «Куда пойти вечером» взгляд Лары задержался на броском шрифте: «СЕГОДНЯ В ГОЛЛИВУД-БОУЛ[32] – ФИЛИПП АДЛЕР!» Пальцы, державшие газету, дрогнули.
– Домой вернемся завтра.
Говард прищурился.
– Тебе важна музыка? Или исполнитель?
– Купишь два билета.
В огромном театре под открытым небом Ларе бывать еще не приходилось. Созданную природой впадину окружали зеленые холмы, куда круглый год приходят десятки и сотни тысяч посетителей парка развлечений. Вот и сейчас чаша была полна. Появление на сцене музыкантов сопровождалось одобрительными аплодисментами, переросшими в настоящую овацию, когда к роялю подошел Филипп Адлер.
Лара стиснула руку Келлера.
– Скажешь, Фил не великолепен? – прошептала она.
Говард промолчал.
Адлер опустился на стул. Музыка подчинила себе аудиторию сразу же, в одно мгновение, ее воздействие казалось волшебным: даже дышать аудитория старалась в такт. Над головами радостно и ярко светили звезды. Когда в вечернем воздухе растаяла последняя нота, охваченные единым порывом люди повскакивали со своих мест, отовсюду неслось: браво! браво! Филипп с достоинством поклонился.
– Пройдем вниз, – сказала Лара дрогнувшим от волнения голосом.
Вход в артистические уборные находился позади «ракушки» оркестра. Возле двери, сдерживая напор толпы, стоял охранник.
– Мисс Камерон хочет сказать два слова мистеру Адлеру, – обратился к нему Келлер.
– Вас ждут, мадам? – осведомился страж.
– Да, – ответила ему Лара.
– Подождите минуту. – Он исчез за дверью и тут же вернулся. – Проходите.
Вместе с Говардом Лара переступила через высокий порог и оказалась в залитой электрическим светом просторной комнате. Голову Филиппа едва можно было различить за спинами его многочисленных обожателей.
– Мистер Адлер, у вас руки чародея! Мне ни разу в жизни не приходилось слышать...
– Благодарю...
– ...музыка вдохновляет на...
– ...и дирижеру. Без него...
– ...и я еще думала, идти сюда или нет!
Заметив Лару, Филипп широко улыбнулся.
– Простите, я хотел бы пройти... – Он с трудом выбрался из толпы. – Лара! Я не надеялся, что вы будете в городе!
– Мы прилетели сегодня утром. Познакомьтесь, это Говард Келлер, мой коллега.
– Очень рад, – сухо сказал Келлер.
Филипп обернулся к приземистому широкоплечему мужчине.
– Позвольте представить моего импресарио, Уильяма Эллерби. – Он вновь перевел взгляд на Лару. – Через два часа в «Беверли-Хилтон» прием. Не хотите...
– С удовольствием! – ответила за двоих Лара.
Вестибюль отеля «Беверли-Хилтон» встретил Лару звуками музыки и разговорами изысканно одетых меломанов.
– ...неоднократно замечал, что по мере продвижения на юг публика становится все более экзальтированной...
– ...играет Листа, то его рояль заменяет целый оркестр...
– ...вряд ли соглашусь, милый. Этюды Листа или Паганини ничто по сравнению с тем, как он исполняет Бетховена...
– ...своему эмоциональному накалу игра пианиста должна превосходить...
На другом языке они общаться не могут, подумала Лара. Как обычно, кумира окружала толпа, но и она была не в состоянии ослабить исходивший от Филиппа магнетизм.
При виде Лары Адлер махнул рукой:
– А! Рад, что вы пришли!
– Я ни за что не согласилась бы упустить такой случай.
Исподтишка бросая на эту пару взгляды, Келлер думал: Похоже, мне стоило учиться игре на фортепиано. Или по крайней мере помнить о прозе будней. Давно ли он ее встретил – упрямую, полную бешеных амбиций, очаровательную молодую женщину? Казалось, время не имеет над Ларой никакой власти – в отличие от него, способного когда-то бейсболиста, но не более.
– Утром мне необходимо вернуться в Нью-Йорк, – сказала Лара, – но, может быть, мы хотя бы позавтракаем?
– К сожалению, не получится. Рейс в Токио.
У нее сжалось сердце.
– Зачем?
Филипп рассмеялся:
– Этим я зарабатываю на жизнь, Лара. Я даю сто пятьдесят концертов в год, иногда – двести.