Наш моральный облик растёт не по дням, а по часам. Скоро перегоним джедаев и догоним покемонов!
Что бы не говорили, а хорошая девушка в коллективе мобилизует.
Такие усилия должны окупиться!
– По-моему, эта дверь, – наконец-то пробормотал доктор.
– Вы уверены? – нахмурился Бинк.
– Столько лет прошло… Я уже ни в чём не уверен.
– А особые знаки? Разве вы не делали отметки?
– Отметки? – усмехнулся Китс, – Можете выжечь надпись бластером – и через два дня следов не останется. Такое уж это место…
– И как нам быть? – спросил Васька.
– Ну… В конце-концов, опыт – критерий истины.
Мы с сомнением переглянулись. Больших учёных из нас точно не выйдет. Ставить опыты на себе – категорически не хотелось.
– Отойдите в сторонку, – попросил доктор. Глубоко вздохнул. И коснулся двери.
Ничего не произошло. Даже спустя минуту.
Бинк нервно почесал загривок. Илга прикусила губу. Но Китс был спокоен.
И дверь вдруг разошлась в стороны. Как мембрана.
Впереди – узкий, темноватый коридор. Всего через пару метров он круто изгибается. Кто знает, что там за поворотом?
Китс медленно идёт вперёд. Мы – за ним, в нескольких шагах.
Что-то блеснуло. Паутина! Толстенная «паутина» на низком потолке! И что-то с неё свисает – рядом с головой доктора!
– Осторожнее, Китс!
– Вижу, – в голосе его прорезалась уверенность, – А знаете, мы не ошиблись! Дверь – та самая…
Несколько мгновений он расматривает предмет, болтающийся рядом с его лицом. Да ведь это – обыкновенная гайка! И привязана она к длинной, узкой ленте.
– Вот вам и отметка, – говорит Бинк.
– Да. Но это – исключение. Которое подтверждает правило.
Китс идёт дальше. Мы нагибаемся под «паутиной» и обходим гайку стороной.
Развилка. Доктор сворачивает направо.
Ещё несколько «металлоизделий» с ленточками вяляются дальше по коридору. Васька хмыкает:
– А вы успели наследить, доктор. Благодаря вам – идём, как по проспекту…
– Я – не причём, – говорит Китс, не оборачиваясь, – Был тут один. Лет пятьдесят назад. Всё швырялся гайками. Думал, это верный способ… Вон, кстати, его ботинок… Всё что осталось…
С лёгкой внутренней дрожью, мы обходим злощастный предмет обуви. Весь в каких-то тёмных потёках, драный и бесформенный – словно побывавший в печке.
Ещё несколько шагов. Изгиб коридора. Мы щуримся от яркого света.
– Пришли, – облегчённо выдыхает Китс.
Просторный круглый зал без окон. Нет и намёка на лампы. Равномерно светятся стены, высокий голубоватый потолок… И даже колонны сияют изнутри нерезким молочным оттенком…
Требуется время, чтобы глаза привыкли. Лишь тогда различаешь подробности: геометрический узор на полу, несколько дверей в дальнем конце зала.
Конечно, всё это слишком огромное, чтобы втиснуться в узкую Башню. Но фокусы с пространством больше не кажутся мне чудом. Даже на нашей «тарелке» класса «эн» было нечто подобное… Ну их на фиг, эти «фокусы»! Поскорее бы отсюда выбраться!
Бинк тоже настроен трезво:
– Где портал, доктор?
– Там, – указывает Китс.
Мы идём быстрым шагом. И в висках стучит – быстро, радостно… Будто и сердце торопится…
Но Китс замедляет поступь. Я присматриваюсь и понимаю. Едва различимые издалека, блёстят на полу серебряные капельки. Не такие отчётливые, как при дневном свете… Если не знать, можно подумать, они – тоже часть орнамента…
Они тянутся вправо и влево. Весь центр зала покрыт этой серебристой гадостью!
Мы поворачиваем в обход. Но успеваем сделать лишь пару шагов.
– Стоять! Руки за голову! – рявкнуло впереди. И две фигуры отделяются от колонн. С оружием наизготовку.
– Это что, опять иллюзия? – бормочет Васька.
– И не надейся, – хрипло выговаривает Бинк.
Глава 11
Мы застыли, разглядывая фигуры. Чего угодно ждали, только не этого. Обидно до слёз – пройти все ловушки Города и нарваться на банальную засаду…
Кто они? Люди или хоббиты. Лиц не видно. Оба затянуты в чёрное, облегающее… По-моему, бронекостюмы с мускульным усилением. Над шлемами едва заметный радужный ореол – включено силовое поле.
– Тут какая-то ошибка… – мягко сказал Бинк, – Мы – обычные туристы. У нас есть разрешение… Могу показать.
– Ага, – злой смешок в ответ, – Обычные… Только очень шустрые. А мы шустрее! Руки за голову!
Стволы направлены нам в лицо.
Что остаётся? Подчиняться…
– На колени!
Васька шепчет проклятья. Разве есть у нас выбор? Медленно опускаемся на пол…
– Вот и чудно, – говорит тип в бронекостюме, – Слишком долго вы бегали… Теперь отдохнёте.
Краем глаза улавливаю движение.
В следующий миг – вспышка, хлопок!
Я падаю ничком. И вижу, что Илга успела оказаться в десяти шагах слева. Опять стреляет из-за колонны. Один «чёрный» застыл на полу. Ранен или контужен – броню так легко не пробить. Второй – отвечает из укрытия. У него – «глушак». Мы нужны живые!
Вспышка!
«Черный» затаился.
Пора!
Бежим, пригибаясь. Успеть добраться до колоннады, опоясывающей зал…
Ещё хлопок. Тишина.
И холодея, я вижу, как Илга медленно оседает на пол. Бластер вывалился из тонкой руки. Глухо ударился о камень…
– Так то, лучше, – донеслось сзади. Ещё двое «чёрных» держат нас на прицеле. Они зашли с тыла. Мы – в кольце.
– Стойте тихо… И всё будет хорошо.
– Да уж, лучше некуда, – бормочет Васька.
А я всматриваюсь в лицо Илги. Сердце бешено стучит… Она жива. Она должна быть жива! Ведь им незачем её убивать!
– Рисковая девочка… – один из них склоняется над телом.
– Не трогай её, урод!
– Да всё в порядке… юнга, – и он вдруг поднимает щиток шлема, – Ну, здравствуй…
Я цепенею. Вот почему голос показался знакомым…
Он кивает Бинку:
– Привет, Осьминог. Не думал, что так скоро увидимся?
Лицо хоббита – как безжизненная маска:
– Привет, Фотон…
А у меня во рту опять вкус «смазки для гипердвижка»…
Фарх-Фотон, Фарх-Простачок широко улыбается:
– Галактика – слишком тесная… Да, Бинк?
– Тесная…
– А чего ж так мрачно? Друзья опять встретились – разве это плохо?
– Ага. Встретились… На узкой тропинке.
– Сам виноват. Великим конспиратором заделался. Какие-то тайны от старых друзей…
– А ты? Кто ты?
– Я – Фарх. Однажды я спас твою шкуру. Если помнишь… Космофлот, крейсер «Отважный»…
– Помню. Только теперь я не уверен…
– В чём?
– Что это был ты…
Фарх смеётся:
– Снять штаны и предъявить отметины? Ладно, интересное – на потом… А сейчас скажи, где кристалл?
– Какой? – недоумевает Бинк.
– Дружище… Я знаю тебя, как облупленного – давай сэкономим время и нервы.
– Но у меня нет кристалла…
– Брось, – Фотон твердо качнул головой, – Лучше иметь дело со мной… Чем с другими.
– Кто? Мекланцы?
– Какая разница. Это очень серьёзные люди… Бинк, ты ввязался в неприятную историю. Но я помогу тебе. А ты – мне.
– Спасибо, – скривился хоббит, – Ты уже помог.
Словно тень пробегает по круглому лицу Фарха:
– Надо было рассказать – ещё, там в «ТИХОМ ПРИЮТЕ»… Ты не оставил мне выбора.
– Я тебя недооценил, – кивает хоббит.
Фарх щурится. В его голосе – лёгкая бравада:
– С самого начала я был на шаг впереди. Эти придурки гнали за тобой флаеры. А я знал, куда ты пойдёшь. Умный ход, но я смог его просчитать… Из нас получилась бы отличная команда, Осьминог.
– Да. Только играем мы в разные игры…
Оба замирают, уставившись друг на друга. Будто разговор продолжается без слов. Тишина кажется плотной, ощутимо упругой… Секунды тянутся, как резиновые.
Один из «чёрных» нетерпеливо кашляет. А Китс вдруг нарушает молчание:
– Но как вам удалось узнать про Портал?
Фарх щёлкает пальцами:
– Покажись, детка.
Из-за колонны возникает новый сюрприз. Худенькая, конопатая девчушка лет тринадцати в поношенном комбинезоне. Она кивает доктору:
– Здравствуйте… – голос у неё смущённый.
– Ринна… Ты сумела найти Портал?
– Отец меня научил.
– И эти люди тебя заставили…?
– Нет. Я сама.
Фарх кивает:
– Девочка честно заработала тысячу мексов. Вернёмся на Рудник – получит ещё столько же.
Китс непонимающе трясёт головой:
– Ринна… Ты знаешь слишком мало. Здесь опасно… Этим нельзя зарабатывать! Разве отец тебе не говорил?
– Отец умер. В прошлом году, – сухо отвечает она.
– Не пудрите ребёнку мозги, – улыбается Фарх, – Деньги есть деньги. Каждый крутится, как умеет.
– Деньги – самое главное? Да, Фотон? – спрашивает Бинк.
– А разве ты думаешь иначе? Разве ввязался во всё это не ради круглой суммы?
– В молодости ты был другим…
– Все мы были другими, – вздыхает Фарх, – Каждый день нам гнали «пургу» про Империю, про великие идеалы… И что? Где они теперь, эти «идеалы»? Лопнули, как пузыри… Может это и к лучшему, а Бинк? Когда нет вранья, когда всё просто и ясно…
– Да. Просто и ясно, – выдавил хоббит, – Значит, тебе нужен кристалл?
– Само собой, дружище!
– Хорошо. Я отдам.
– Давно бы так! – радостно оживляется Фарх, – Слушай, третья часть денег – твоя!..
– Спасибо. Оставь себе, – Бинк достаёт из кармана пластиковый цилиндр. Кладёт на пол и отступает, – Возьми, Фотон…
Фарх торопливо шагает вперёд. Хоббит отводит взгляд. И я вдруг понимаю…
Широкое серебристое «пятно» пролегло между ними.
Фотон не видит? Или не знает?
Его ботинок опускается вниз. Мягко, почти без звука. Но пол вздрагивает, как живой. Странная рябь бежит по воздуху. Фарх удивлённо смотрит под ноги. Пытается сделать ещё шаг. И не может. Ботинки проваливаются, вязнут, как в болоте…
Горячий ветер летит по залу.
Хоббит неподвижен. Он стоит у самого края, прямо над «трясиной». Фотон испуганно вскрикивает. Их взгляды встречаются. Только на миг.
Вспышка, гром…