– Нет. При чем тут?..
– Это ведь отличный повод! Подумай, что бы ты могла ему подарить или в какое место его сводить, чтобы ему понравилось.
Покусываю ногти. В голову ничего не приходит. Мне казалось, что я провожу с ним много времени, а на деле я до сих пор ничего не знаю о его интересах. Как же это тупо! Нужно быть внимательнее к своему парню…
– Аля! – Роза щелкает пальцами перед моим лицом. Проморгавшись, киваю. – Не паникуй. Просто подумай об этом. Жора точно говорил тебе о каком-то месте или о чем-то, что его могло бы сильно порадовать.
– Спасибо за поддержку. – Обнимаю подругу.
Благодаря ей у меня созрел план.
Я знаю, что нужно Жоре. Он не раз говорил об этом, но перестал напоминать из-за моей загруженности. Сижу дома за рабочим столом, а щеки пылают от стыда. Никудышная из меня вышла девушка. От волнения и вины тереблю браслет, который мне вернула Кристина. Похоже, это он помог мне сдать экзамены.
Я так долго отталкивала Жору, не доверяла ему, а теперь еще и забыла про его день рождения! Я не только на месяц забыла про Жору, еще и после экзамена вместо него выбрала Розу. Хоть она и моя лучшая подруга, Жора не заслуживает такого отношения. Удивительно, что он вообще разговаривает со мной после такого.
Вытираю брызжущие слезы. Бью ладонями по столу. Соберись! Не время ныть и упиваться жалостью к себе. Нужно срочно исправить положение. Смотрю на разложенные листы бумаги. Ноль идей. Никакого суперкрутого оригами. Вряд ли Жора оценит фигурку из бумаги.
Хлопает входная дверь. Раскрываю глаза и бегу в коридор. Проворонила время ужина!
– Привет, пап! – Вихрем проношусь мимо и наливаю воду в чайник.
– Привет, дочь. – Он заглядывает в кухню. – У тебя все хорошо?
– Да, просто задумалась и забыла о времени. – Виновато смеюсь и криво улыбаюсь. – Сможешь подождать дополнительно минут десять?
– Конечно. Я еще не проголодался. – Папа целует меня в макушку и уходит в ванную комнату.
Вот он, мой шанс сделать идеальный подарок. Вода в чайнике бурлит, на встроенной панели меняются градусы: 70, 80, 90…
Нужно поговорить с папой. Я давно обещала Жоре сделать это. Если даешь обещания, их нужно выполнять. Выдыхаю. Всего лишь один разговор на серьезную тему. Папа в хорошем настроении. Думаю, у меня получится.
Телефон вибрирует в кармане. Достаю, читаю сообщение. Сердце ускоренно бьется.
Жора: Я снял нам квартиру.
Он не написал «Я снял себе жилье», он написал «нам»! Мечтательно прижимаю смартфон к груди и чуть не обжигаюсь о горячий чайник. Хорошо, что кипяток внутри. Посмеиваясь над своей рассеянностью, переливаю воду в кастрюлю.
– Как дела, Аля? – Папа садится за стол.
– Хорошо, а у тебя?
– Когда пришел домой и увидел тебя, настроение сразу улучшилось. – Он улыбается, а у меня на сердце становится тяжело.
– Когда ты поешь, тебе станет еще лучше, – говорю я.
Мы ужинаем. За чаем с халвой я наконец набираюсь храбрости и говорю:
– Пап, у меня есть парень…
– Я знаю, мы же с ним знакомы.
– Подожди, ты не дослушал, – говорю я, пока папа посмеивается. – Он предложил мне переехать к нему, и я…
– Отказалась? – Лицо папы вмиг становится серьезным.
– Нет, я согласилась. Ну, вернее, я ему еще не сказала, но…
– Никаких переездов. – Его жесткий голос и пристальный взгляд пробуждают старые страхи.
– Но, пап, я ничем таким не буду заниматься, клянусь. Мы просто будем жить вместе и…
– Я сказал нет. – Папа непреклонен. – Пока тебе нет восемнадцати, за тебя отвечаю я. И потом, сожительство с парнем в раннем возрасте обычно ни к чему хорошему не приводит. – Его голос смягчается.
Надуваю губы, пытаюсь уломать его.
– Слушай, а если я захочу выйти за него замуж? Сейчас ведь уже не древние времена, когда жених с невестой впервые видели друг друга только на свадьбе.
– Замуж выскочить всегда успеешь, главное, перед этим не натворить глупостей. – Лицо папы мрачнеет. – Не хотелось об этом вспоминать, но твоя мать так и сделала. Выскочила за меня.
Мы замолкаем. Папа прав, он тут главный. А я так, всего лишь ребенок.
– Дочь, когда-нибудь у тебя будут дети, и ты поймешь, что не все их капризы нужно выполнять. Пока в моей власти удержать тебя от ошибки, я буду поступать так, как считаю нужным.
– Ладно, как скажешь, – сдаюсь я. – Пойду полюбуюсь потолком в своей комнате. Спокойной ночи.
Заваливаюсь на кровать и недовольно бью кулаками по матрасу. Папа такой вредный! Почему бы не разрешить мне пожить самостоятельно? Разве я давала повод сомневаться во мне? К тому же я уже жила одна, пока они с мамой выясняли отношения друг с другом. Мне тогда всем приходилось заниматься: и стирать, и гладить, и готовить. И никаких претензий не было!
Звоню Жоре. Когда он берет трубку, жалуюсь:
– Папа не разрешил мне переехать к тебе.
Глава 37. Жора
С тех пор, как мать стала ходить на приемы к Васе, наши с ней обязанности по дому разделились. Теперь она иногда загружает посудомойку и с вечера готовит завтраки. Ужины все еще на мне, но мы списываем это на ее усталость после работы. Зато по выходным мы ходим в рестораны и кафе. Время от времени мать просит меня научить ее готовить какое-нибудь блюдо. Теперь мы похожи на счастливую семью. Для завершающего штриха нужен только взрослый мужчина в доме. Я считаю себя мужчиной, но мать видит во мне кого-то другого.
Мой день рождения отметили походом в ресторан и поеданием торта с огромным количеством взбитых сливок и крема. Следующей ночью мне было плохо и пришлось держаться, чтобы не выблевать сытный «подарок». Когда еще мать меня побалует? Хорошо, что она хотя бы помнит про мою аллергию.
– Георгий, ты уже достаточно взрослый, – говорит она, когда мы сидим на кухне.
– Типа того, – отвечаю с усмешкой, ем зеленый горошек.
– Что ты думаешь о моем женском счастье?
Кусок сочной говядины застревает во рту. Как ни пытаюсь, не могу его проглотить. Медленно разжевываю его и запиваю водой.
– О чем ты? – Стакан в руке подрагивает, разбалтывая оставшуюся воду.
Ставлю его на стол и опускаю ладонь на колено, стискиваю пальцами джинсовую ткань. Мать не должна заметить, что я злюсь.
– Я знаю, что ты хочешь жить своей жизнью. Я разрешаю тебе это делать. Еще я дам тебе денег на все твои нужды. Только озвучь честное мнение о последнем вопросе.
– Прямо-таки честное? – спрашиваю с прищуром. Она кивает. – Ты уверена, что сможешь перенести мой честный ответ?
– Уж как-нибудь постараюсь. – Она улыбается, отправляя еду в рот. У нее хорошее настроение, и она не ждет, что я его испорчу. Идеальный момент, чтобы напасть.
– Нужен тебе мужик или нет? – Скрещиваю руки на груди. – Ты как-то не особо интересовалась моим мнением, когда спала со всеми подряд.
Мать осуждающе смотрит на меня, держа в руке бокал с красным вином; делает глоток и вертит бокал за ножку.
– После ухода твоего отца у меня ни с кем не было сексуальных отношений, – говорит она отрешенно. – Я не знаю, Георгий, откуда у тебя такие фантазии, но я правда ни с кем не доходила до постели. Было несколько мужчин, готовых на это, но я всем отказывала.
– А как же твои пьяные выходки, когда мне приходилось тащить тебя до квартиры? – Гнев бурлит в груди, как лава в вулкане. – Уж это-то я точно не выдумал.
Мать опускает взгляд.
– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это.
Забираю у матери бокал, допиваю вино и с вызовом смотрю на нее.
– Раз уж ты признала меня взрослым, вот мое мнение: делай что хочешь. Я снимаю квартиру и валю отсюда. Можешь тут хоть бордель устроить, мне все равно.
Встаю из-за стола, резко отодвинув стул, и смотрю на мать сверху вниз. Она потеряла свое превосходство. Теперь она не сможет мной управлять. Поднимаю палец, указываю на стол и раковину.
– Убери тут все, не в хлеву живем, – говорю я и добавляю напоследок: – И я не люблю спорт. Не вздумай меня снова куда-нибудь записать.
Захожу в комнату, беру подушку, прижимаю к лицу и позволяю себе хорошенько просмеяться. Я не могу остановиться даже тогда, когда от смеха текут слезы и болит живот.
Мать больше не кричит и не плачет. Если ей что-то нужно, она идет на кухню и исследует холодильник. Я наконец могу расслабиться в своей комнате и попрощаться с белыми стенами. Мебель в стиле минимализма останется здесь. Мне нравится, когда ничто не захламляет комнату, а мебель визуально увеличивает ее. Но мне никогда не нравилась эта люстра с позолотой. Она совершенно не подходит к общему стилю.
Достаю из шкафа коробку и ставлю в нее аймак. Тот, кто придумал моноблоки, гений. В походный рюкзак складываю необходимую одежду. Не беру ничего лишнего. Если чего-то не хватит, куплю. Может, мы с Алей выберемся в магазин и устроим двадцатичетырехчасовой шоппинг. Улыбаюсь, представляя, как она будет выбирать мне одежду. Я уже купил для нее зубную щетку и полотенца. Все розовое, сразу бросается в глаза. Еще я заказал в интернет-магазине флуоресцентную бумагу и стремянку. Несколько дней вырезал звезды, каждая получилась по-своему кривой. Пока обклеивал потолки, чуть не упал, но оно того стоило. Теперь самодельные звезды будут светиться ночью и порадуют Алю. Надеюсь, ей понравится мой сюрприз.
Смартфон громко вибрирует на деревянной поверхности стола. Это Аля! Хватаю телефон, выравниваю дыхание и отвечаю:
– Алло?
– Папа не разрешил мне переехать к тебе, – звучит ее жалобный голос.
– …ты все-таки решилась? – Хоть она и звонит с плохими новостями, меня охватывает безудержная радость.
– Да. Я подумала, что это может быть одновременно и сюрпризом, и поздним подарком. Прости, в этой суете с экзаменами я совсем забыла про твой день рождения.
– Пф, подумаешь. Твое согласие значит для меня больше, чем поздравление.
– Ты правда на меня не злишься?
– Ни капельки. А что он тебе сказал?
– Сказал, что он за меня в ответе, пока мне нет восемнадцати. И что раннее сожительство ни к чему хорошему не приводит.