– Верно, девочка-с-аквариумом.
Она смеется. Я подхватываю ее смех. Мы покидаем двор и пешком возвращаемся домой. Когда мы сидим в кухне, Аля спрашивает:
– У тебя есть мечта?
– Не уверен. Возможно. А у тебя?
– Сначала ты расскажи о своей.
Задумчиво хмыкаю, пытаясь вспомнить, мечтал ли я о чем-нибудь, что можно осуществить, а не о том, чем можно утешиться.
– Нет. Ничего не могу придумать, – сдаюсь я.
Аля стреляет в меня взглядом, а потом улыбается до ушей и тараторит:
– А у меня всегда было очень много мечтаний! Сначала я хотела вырасти, потом научиться делать крутые оригами. Еще я мечтала о настоящей дружбе, и ее воплощением стала Роза. С ней я научилась мечтать о совместном будущем с другим человеком.
Что значит «о совместном будущем»?
– …она научила меня не бояться думать о свиданиях и парнях. Между прочим, именно благодаря ей мы с тобой встречаемся. – Аля светло улыбается.
В горле скребет ревность. Значит, она начала со мной встречаться не потому, что я ей нравлюсь, а потому, что Роза ее надоумила? Хоть в чем-то эта прилипчивая сука не преуспела?!
– Ой. – Аля вскрикивает. Я разжимаю руку. – Ты чего, Жор?
– Не знаю… – Выдавливаю улыбку. – Увлекся теплом твоей руки. Захотел впитать в себя.
– Ну ты даешь. – Аля разминает руку, посмеивается и берет меня под локоть. – Так вот, я ей многим обязана. Я ничего не знала о парнях и о свиданиях. Честно говоря, я не собиралась ни с кем встречаться в школе. И папа был против. Когда я его спросила, мол, что мне делать, если мальчик пригласит меня на свидание, он сказал, – она резко снижает голос, пародируя своего отца, – «Только после восемнадцати!» – И поднимает указательный палец.
Она не упоминает отца в наших разговорах так часто, как свою подружку.
– Я ведь тебе не говорила, почему так долго на тебя дулась. Не только потому, что ты соврал. – Голос Али проседает, становится грустным. Поджимаю губы. Она все еще помнит тот нелепый случай. – Кстати, а ты познакомишь меня с твоей мамой?
Ее вопрос неожиданный, как удар под дых. Моя мать, конечно, лечится, но я не хочу ее видеть. Верю, что и она меня не ждет, потому что единственные сообщения, что я от нее получал, это уведомления банка о зачислении денег на мою карту. В последний раз она говорила, что хочет начать встречаться с мужчинами. Наверняка уже нашла себе очередного альфонса.
– Познакомлю, – давлюсь словами, – но не сейчас. У нее… У нее трудный реабилитационный период.
– Ох. – Аля прижимается к моему предплечью. – Прости. Я не подумала.
– Ничего. Я ведь тебе об этом не рассказывал.
Проходим пару кварталов в тишине. Ей стыдно за вопрос, мне – за мать. Если бы в детстве у меня была возможность выбрать кого-то другого в родители, я бы непременно это сделал. Хорошо, что я смог переехать. Немногим так везет, как мне.
– И почему ты так долго дулась на меня?
– На самом деле я просто боялась отношений. Все для меня в новинку. У меня были комплексы. Переживала, что стану тебе неинтересна, потому что я проблемная.
Ухмыляюсь. Она мне интересна как раз потому, что проблемная. Потому, что о ней нужно заботиться. Она нуждается в моем покровительстве. Каждый нормальный парень хочет уберечь свою девушку от бед.
– Я всегда буду тебя любить. – Наклоняюсь и коротко целую ее. – А с твоими проблемами мы разберемся вместе. Ты ведь ничего от меня не скрываешь?
– С этого дня обещаю рассказывать тебе все. – Аля улыбается.
Недалеко от дома она вдруг тянет меня за руку, призывая остановиться. Отдает мне аквариум и оживленно отвечает на мой немой вопрос:
– Подожди пару минут, я забегу в магазин. Куплю нам кое-что! – Она скрывается за дверцей.
Аля подходит к кассе, за которой стоит молодой рыжеволосый парень. Он улыбается и что-то ей говорит. Аля смеется. Они ведут себя так, будто давно знакомы. Мои ладони потеют и скользят по бокам аквариума. Едва не роняю его, опомнившись в последний момент.
Она флиртует с другим парнем прямо передо мной? Глаза щиплет от увиденного. Она ведь боялась отношений и никогда ни на кого не смотрела?.. Я… Это я стал ее первым! Неужели ей меня мало?
– Спасибо, что дождался. – Аля спускается по ступенькам с пакетом в руке. – Купила нам мороженое. Тебе чистый пломбир, никакого шоколада!
– Ты так мило улыбалась кассиру, – замечаю я.
Внутри сгущается ненависть к этому парню с рыжими вихрами.
– Я все время здесь что-то покупаю, поэтому мы с ним, можно сказать, друзья. – Аля берет меня под руку и ведет к дому.
Кидаю взгляд на кассира. Он засматривается на мою девушку. Я отучу его желать чужое.
Аля безмятежно спит, а я лежу, упершись локтем в подушку и подперев голову.
Але нельзя от меня отходить. Она должна смотреть только на меня. Никаких долбаных кассиров в нашей жизни не будет. Достаю телефон, включаю настольную лампу и фотографирую Алю без вспышки. Отправляю фото ее отцу с надписью: «Спит хорошо, ее больше не мучают кошмары». Ему ведь не обязательно знать, что в реальности никаких кошмаров не было.
Поглаживаю ее по волосам. Аля вяло шевелится и сонно мычит, поворачивается на спину. Ее голова утыкается мне в грудь. Кладу руку ей на ключицу. Взгляд скользит выше, пальцы перебираются на ее тонкую шею, которую мне так нравится трогать и целовать. Ладонь сжимается.
Я так сильно люблю ее, что готов задушить,
лишь бы она навсегда осталась со мной.
Вздрагиваю и убираю руку. Ложусь на спину и заставляю себя смотреть на звезды на потолке. Аля все время стремится куда-то от меня уйти. Надо что-то сделать, чтобы подобное не повторилось.
Выбираюсь из кровати и притворяю дверь. Закрываюсь в ванной и ищу в смартфоне контакт одного парня, с которым не общался со средней школы. Если бы ситуация не была столь серьезной, я бы позвонил Жилину. Но Жилин – тюфяк, к тому же сейчас он еще в Таиланде. Я отслеживаю его соцсети – этот дебил отключил номер и думает, что я не смогу на него выйти.
Нахожу контакт бывшего одноклассника и звоню ему:
– Это Осанкин. У меня есть для тебя работа. Готов заплатить вперед.
Глава 42. Аля
С мамой мы общаемся редко. Она настолько загружена работой и важными командировками, что с трудом находит на меня время. Ночью она не звонит, чтобы случайно не разбудить, а днем не беспокоит, потому что у меня могут быть дела. В один из редких дней, когда мы с мамой наконец сходимся в свободной минуте, я говорю:
– А ты знаешь, что я живу с парнем?
– Да, Саша мне рассказал.
– И ты даже не волнуешься?
– Переживаю, конечно. – Мама устало вздыхает. – Когда я была в твоем возрасте, я постоянно ругалась с родителями, отстаивала свою независимость. Они меня не понимали и всячески наказывали, не разрешали общаться с друзьями и пытались навязать свое мнение, с кем можно встречаться, а с кем нет. Это привело к тому, что я начала сбегать к друзьям и парню втайне от всех. Если бы не запреты родителей, кто знает, как бы сейчас сложилась моя жизнь. В молодости я наделала много ошибок, и я не хочу, чтобы ты их повторила. Поэтому я доверяю тебе и твоему выбору.
Слова мамы трогают меня до слез. Промокаю глаза, стараясь не шмыгать.
– Спасибо за доверие, мам.
– Ты у меня сильная девочка, Аля. И умная. Позаботься о себе, пока я в разъездах, ладно?
– Ладно.
– Когда встану на ноги, мы обязательно встретимся, и ты расскажешь мне все о своем парне. Хорошо?
– Хорошо.
– Люблю тебя, дочка.
– И я тебя, мам.
Скоро мой день рождения, но никого из близких, кроме Жоры, не будет на празднике. По словам тети Зины, Роза вернется из Таиланда только в сентябре, точного числа она не знает. Мама занята бесконечными командировками, а папа… Мне очень стыдно перед ним. Я не раз представляла, как извинюсь, выдумывала его реакцию на мой побег и на пустое «прости». Даже в собственном воображении я всегда выглядела жалко.
Чувство вины гложет меня, как дворняга – кость. Накручиваю вилкой спагетти, смотрю на кухонную плитку, подперев голову рукой.
– Аля. – Жора кладет руку мне на плечо, и только тогда я вспоминаю, что не одна.
Я не заслуживаю такого парня, как он. Он всегда внимателен ко мне, а я то и дело о нем забываю. Какая же я эгоистка…
– А? – Пытаюсь ответить бодро, но выходит вяло.
– Что с тобой? Ты заболела?
Он тянет к моему лбу руку. Перехватываю ее, подношу к губам и благодарно целую.
– Нет, просто волнуюсь. Все мои знакомые куда-то подевались. Сначала ушла мама, потом стала пропадать Роза. Папу я сама оттолкнула… – Взгляд устремляется в спагетти. Я все еще накручиваю их на вилку, а ее зубцы царапают дно тарелки. Запихиваю в себя порцию – еда уже остыла.
– У всех своя жизнь. Ты не можешь всегда контролировать других. – Жора смотрит на меня. В его взгляде есть что-то такое, что заставляет меня нервничать.
– Тебе не нравится, когда я говорю о близких? – Каждый раз, когда я упоминаю Розу или папу, взгляд Жоры меняется – становится отталкивающим. Жора кивает. – Почему?
– Потому, что ты забываешь о нас. Ты мчишься среди ночи к Розе, хотя ее можно навестить и днем. Если бы с ней что-то случилось, ты бы узнала первой. А твой отец… – Он быстро и шумно выдыхает. – Он не заслуживает того внимания, которое ты ему уделяешь. Он ведь тебя ударил. Не мучайся из-за него.
– Может, ты и прав…
– Аля. – Жора берет мои руки в свои. – Не бегай за теми, кто может жить без тебя. Если они так легко от тебя отвернулись, значит, тебе с ними не по пути. – Он нежно целует меня. Я отвечаю на поцелуй. Когда он отстраняется, его взгляд снова теплый и любящий. – Хочу провести с тобой всю жизнь.
Не сговариваясь, мы начинаем раздеваться в кухне, а заканчиваем в гостиной на ковре перед телевизором. Я лежу сверху, прижавшись ухом к груди Жоры. У любви есть мелодия – сердцебиение любимого человека.
– Знаешь. – Жора перебирает пальцами мои распущенные волосы. – Мне так спокойно, когда ты рядом, когда мы обнимаемся. Пожалуйста, никуда не уходи без меня. Тем более ночью. В тот раз у меня чуть сердце не разорвалось.